obkom.net: Американский след в "кучмагейте" появился не случайно
09/04/2001 | Спостерігач
Американский след в "кучмагейте" появился не случайно
Скандалы бывают разные. Но все "гейты" одинаковы?
Игорь Кун [13:31/04.09]
На днях Президент Украины Леонид Кучма в интервью американскому журналисту Джону Маклафлину назвал беглого майора Мельниченко шпионом.
Шпион так шпион - никто не спорит. Но само признание Леонида Кучмы (наверняка, неконтролируемое сознанием) дорогого стоит. Дело в том, что шпионаж, по определению, предусматривает не фальсификацию каких-либо документов, а их получение незаконным способом. Это обстоятельство и заставляет взглянуть на вопрос о звукозаписи в кабинете Президента Украины под другим углом зрения. А чтобы было более понятно, попробуем провести некоторый сравнительный анализ деятельности всеукраинского гаранта с другим, не менее ярким, персонажем недавней истории.
"Преследование "инакомыслящих", занесение в "черные списки", сфабрикованные обвинения, тайная слежка и обыски, политические заговоры и убийства, нарушения гражданских прав и свобод, наветы и махинации, торговля влиянием и аморальные поступки, коррупция и связи с преступным миром, сознательное введение в заблуждение широкой общественности и финансовые преступления - все эти и многие другие нарушения не только давно стали составной и неотъемлемой частью политической жизни страны, но, более того, частота и тяжесть допускаемых нарушений гражданских свобод растут с каждым годом".
Если кто уже решил, что все вышеизложенное описывает ситуацию в современной Украине, то спешу слегка разочаровать. Несмотря на то, что оценки положения в нашей стране не намного отличаются от приведенных, все это сочное и хлесткое разоблачение действительности имеет более чем двадцатилетнюю давность. Советский публицист Эдуард Иванян именно такими словами описывал ситуацию в США, сложившуюся накануне "уотергейтского" скандала, в результате которого президент Никсон под угрозой импичмента был вынужден уйти в отставку.
Но дело вовсе не в том, что оценки американской действительности тридцатилетней давности могут вызывать ощущение "дежа вю" у украинского обывателя - куда интереснее то обстоятельство, что невообразимой мистикой веет от сопоставления некоторых событий и обстоятельств жизни двух президентов - Ричарда Никсона и Леонида Кучмы. И скандальные факты с незаконным прослушиванием, сыгравшие значительную роль в судьбах этих двух людей являются далеко не единственными, что может объединить (или уже объединяет?) этих государственных деятелей.
Обоих руководителей объединяет даже их антагонизм - в начале своей политической карьеры в 40-х годах, Никсон, тогда еще член палаты представителей Конгресса, прославился как ярый антикоммунист, чья фамилия произносилась в ряду с Маккарти и Рейганом, что позволило ему взойти на самый верх Республиканской партии; Леонид же Данилович почти всю свою жизнь был не менее ярым сторонником коммунистической идеи, благодаря которой тоже сделал немалую карьеру. Позже, когда оба оказались в двух шагах от высших должностей в своих странах, их стойкая идейная убежденность была поколеблена, снивилировавшись до общего уровня.
Именно эта политическая гибкость позволила обоим нашим героям поначалу стать вторыми людьми в государственной иерархии США и Украины - Ричард Никсон с 1952 по 1960 год был вице-президентом, а Леонид Кучма с осени 1992 по осень 1993 года был премьер-министром. Впрочем, их деятельность на этих постах прошла без особых успехов, и подвергалась уничтожающей критике со стороны оппонентов всех мастей.
Забегая чуть вперед, стоит отметить, что за годы последовавшего президентства Никсона доллар США, в результате экономического кризиса, заметно обесценился. За время же руководства украинской экономикой Леонидом Даниловичем (еще лишь в "скромном" чине премьер-министра) национальная денежная единица подешевела в десятки раз.
Неудачное завершение карьеры вице-президента Никсона и премьера Кучмы, казалось, ставило крест на всей их политической будущности. Первый ушел работать в одну из юридических фирм на Уолл-стрите, второй же обосновался в кресле президента маловразумительной организации под названием Украинский союз промышленников и предпринимателей. При этом оба, после своих отставок, неоднократно заявляли, что не имеют намерений продолжать активную жизнь в большой политике.
Но амбиции возобладали у обоих наших героев. Правда, Никсону понадобилось восемь лет, чтобы стать реальным претендентом на высший государственный пост, Кучма же готов был уже через полгода повести за собой Украину в неведомые дали. Маленький, но характерный нюанс: в своих президентских избирательных кампаниях оба деятеля активно использовали объединительную риторику - Никсон убеждал, что республиканцы сумеют объединить расколотое войной во Вьетнаме американское общество; Кучма же призывал создавать "меньше барьеров, больше мостов", объединяя не известно что и кого с кем.
В ряду проводимых нами аналогий можно назвать то обстоятельство, что и Никсон, и Кучма были избраны президентами на второй срок, который по Конституциям обеих стран является конечным в подобного рода деятельности.
Но, конечно же, самыми яркими и запоминающимися событиями в государственной работе Ричарда Никсона и Леонида Кучмы стали "кассетные скандалы", названные так из-за того, что были обнародованы записи, проводившиеся незаконным образом. Американский скандал даже получил собственное имя - "Уотергейт" - по названию гостиницы, в которой проводилось нелегальное прослушивание.
По аналогии с американским скандалом украинские журналисты успели окрестить местный шум вокруг записей майора Мельниченко "кучмагейтом", "тейпгейтом" и даже, почему-то, "гонгадзегейт", хотя пропавший журналист не имел никакого отношения к записям, сделанным не в какой-то там гостинице, а в самом президентском кабинете, а был лишь одним из многих персонажей "записок из подполья".
Но правомерно ли украинскому скандалу присваивать окончание "-гейт", проводя четкую параллель с его американским аналогом? - в этом стоит разобраться. А потому напомним фабулу "Уотергейта" - возможно, это поможет открыть и новые мистические совпадения в деятельности двух президентов - Ричарда Никсона и Леонида Кучмы.
Итак. В июне 1971 года Никсон утвердил решение о создании специальной группы особенно доверенных людей, которым было вменено в обязанность предотвращение утечки секретной и "чувствительной", с точки зрения интересов национальной безопасности США, информации из различных государственных ведомств. Непонятно почему (возможно, в шутку), но сотрудники Белого дома окрестили эту группу "водопроводчиками". Усиленные в июле несколькими сотрудниками аппарата президента, "водопроводчики" приступили к "нейтрализации" политических противников и перекрытию каналов утечки информации, руководствуясь строгим и недвусмысленным указанием Никсона: "Меня не интересует, как вы будете это делать. Делайте все, что следует делать... Я хочу, чтобы все это было сделано, чего бы это ни стоило!"
В мае 1972 года в разгар предвыборной президентской гонки "водопроводчики" ночью нанесли свой первый тайный "визит" в штаб-квартиру Демократической партии, размещавшуюся в "Уотергейте", где и установили подслушивающие устройства. Сколько раз прыткие ребята пробирались в центр демократов - неизвестно, но все же пятеро из них, по чистой случайности, 17 июня были обнаружены ночным сторожем и задержаны подоспевшим нарядом полиции.
Демократы, как и водится в демократическом государстве, попытались поднять шум и раздуть скандал вокруг этого события. Впрочем, малоуспешно. И хотя была создана специальная комиссия Конгресса по расследованию этого происшествия, широкого резонанса оно в американском обществе не получило. Администрация Белого дома, как и положено, отрицала свою причастность к ночным визитам, представляя все как частную и неумную инициативу каких-то ретивых сторонников республиканцев. Американская пресса тоже не нашла ничего сенсационного в этом деле, и очень быстро тема сошла с газетных страниц. А как показали социологические опросы, более половины американцев даже не слышали о скандале, получившем название "Уотергейт".
Тем временем Ричард Никсон одержал победу на президентских выборах. Правда, ему пришлось избавиться от тех сотрудников Белого дома, на которых в той или иной мере падало подозрение в причастности к "водопроводчикам". Но все же перспектива развития "Уотергейта" стала совсем призрачной, и сами демократы в спецкомиссии Конгресса лишь по инерции продолжали опрашивать сотрудников аппарата президента на предмет их участия в проникновении в центр Демократической партии.
Но все изменилось в один день, когда один из бывших (заметьте - "один из бывших") работников Белого дома заявил спецкомиссии, что прослушивание штаб-квартиры демократов, в общем-то, чепуха, а на самом деле существуют и другие записи, сделанные с помощью спецтехники.
Дело в том, что еще в феврале 1971 года группа сотрудников секретной службы Белого дома, по указанию самого Ричарда Никсона, принялась устанавливать подслушивающие устройства и звукозаписывающую аппаратуру в основных рабочих помещениях и кабинетах президентской резиденции. Такая же аппаратура была установлена и на президентской даче в Кэмп-Дэвиде. С того момента все, что говорил президент, и все, что говорилось в его присутствии другими людьми - все до единого слова и без исключения фиксировалось на магнитофонной пленке постоянно работавшей техникой. Огромное количество кассет, со скрупулезной точностью датированные и пронумерованные, хранилось в специально отведенном помещении, доступ в которое был ограничен президентом и несколькими ближайшими к нему сотрудниками его личного аппарата.
Вот именно наличие этих записей и вывело из равновесия конгрессменов США. По всей видимости, все они припомнили то, о чем говорили в президентских апартаментах с глазу на глаз с главой государства. И не было предела единодушному возмущению американских народных избранников, когда они узнали, что все сказанное ими тщательно записывалось.
После долгих проволочек и спецрешений Верховного суда США, сенаторы добились, чтобы администрация Белого дома выдала им все эти записи, которые конгрессмены (в отличие от своих украинских коллег) все же пожелали не обнародовать. Но судьба Никсона после этого была предрешена - под угрозой неизбежного импичмента он решил добровольно подать в отставку.
Так что, если строго подходить к делу, "Уотергейт" к отставке Никсона имеет весьма отдаленное отношение, лишь спровоцировав появление сенсационного заявления о наличии подслушивающей аппаратуры в резиденциях президента. Последнее обстоятельство и сыграло определяющую роль в импичменте Никсона. Так что и сам скандал лишь условно можно назвать "Уотергейтом".
А потому и украинский аналог эпопеи с подслушиванием вряд ли тянет на окончание "-гейт". Хотя, исходя из всего вышесказанного, несколько вопросов стоит задать и майору Мельниченко, да и самому нашему неподслушиваемому гаранту (хотя их без вразумительного ответа осталось еще и с прошлого года более чем достаточно).
Например, почему народный депутат Александр Жир после встречи с Мельниченко на гостеприимной американской земле стал утверждать, что записи велись все же не из-под дивана (или не только из-под дивана), а сразу с нескольких точек, и что это обстоятельство не важно во всем скандале? Это что же? - получается, что в кабинете Кучмы можно оставлять диктофоны в любом удобном месте, а потом забирать?
Почему все-таки Генпрокуратура Украины отказалась возбуждать дело о незаконном прослушивании Президента? Ведь он в своем кабинете, наверняка, говорил не только о преступных замыслах, но и о государственных тайнах. А теперь Мельниченко, владелец этих тайн, обитает в Америке, и, хоть пока не обнародовал "Х-файлы", не известно, что он с ними сделает в дальнейшем.
Вопросы можно множить и повторять уже давно заданные? Но если предположить, что кабинет главы государства Украина стационарно оборудован подслушивающей и записывающей аппаратурой? Как в случае с Никсоном? Мистика в параллелях судеб этих двух персонажей позволяет сделать и такой вывод. А в случае обоснованности такого вывода, общая картина происшедшего шпионско-политического конфуза заиграет новыми оттенками.
Стоит, в частности, вспомнить первую реакцию и Администрации Президента, и самого Кучмы после обнародования записей от Мельниченко. Никто категорично не отрицал подлинности записей, но упрямо утверждалось, что майор охраны ни при каких обстоятельствах не мог вести прослушивание кабинета, даже из-под дивана. (Никсон тоже не отрицал прослушивания центра демократов, но категорически отвергал причастность к этому своих людей). И первая шоковая реакция Кучмы и его окружения была, по всей видимости, вызвана не "предательством" охранника, а непониманием того, как эти записи могли оказаться за пределами здания на Банковой.
В общем, нелегкие ассоциации напрашиваются после сопоставления мистических параллелей в судьбе и деятельности двух президентов - США и Украины - Ричарда Никсона и Леонида Кучмы. Только вот параллели между американскими и украинскими законодателями никак провести нельзя.
Скандалы бывают разные. Но все "гейты" одинаковы?
Игорь Кун [13:31/04.09]
На днях Президент Украины Леонид Кучма в интервью американскому журналисту Джону Маклафлину назвал беглого майора Мельниченко шпионом.
Шпион так шпион - никто не спорит. Но само признание Леонида Кучмы (наверняка, неконтролируемое сознанием) дорогого стоит. Дело в том, что шпионаж, по определению, предусматривает не фальсификацию каких-либо документов, а их получение незаконным способом. Это обстоятельство и заставляет взглянуть на вопрос о звукозаписи в кабинете Президента Украины под другим углом зрения. А чтобы было более понятно, попробуем провести некоторый сравнительный анализ деятельности всеукраинского гаранта с другим, не менее ярким, персонажем недавней истории.
"Преследование "инакомыслящих", занесение в "черные списки", сфабрикованные обвинения, тайная слежка и обыски, политические заговоры и убийства, нарушения гражданских прав и свобод, наветы и махинации, торговля влиянием и аморальные поступки, коррупция и связи с преступным миром, сознательное введение в заблуждение широкой общественности и финансовые преступления - все эти и многие другие нарушения не только давно стали составной и неотъемлемой частью политической жизни страны, но, более того, частота и тяжесть допускаемых нарушений гражданских свобод растут с каждым годом".
Если кто уже решил, что все вышеизложенное описывает ситуацию в современной Украине, то спешу слегка разочаровать. Несмотря на то, что оценки положения в нашей стране не намного отличаются от приведенных, все это сочное и хлесткое разоблачение действительности имеет более чем двадцатилетнюю давность. Советский публицист Эдуард Иванян именно такими словами описывал ситуацию в США, сложившуюся накануне "уотергейтского" скандала, в результате которого президент Никсон под угрозой импичмента был вынужден уйти в отставку.
Но дело вовсе не в том, что оценки американской действительности тридцатилетней давности могут вызывать ощущение "дежа вю" у украинского обывателя - куда интереснее то обстоятельство, что невообразимой мистикой веет от сопоставления некоторых событий и обстоятельств жизни двух президентов - Ричарда Никсона и Леонида Кучмы. И скандальные факты с незаконным прослушиванием, сыгравшие значительную роль в судьбах этих двух людей являются далеко не единственными, что может объединить (или уже объединяет?) этих государственных деятелей.
Обоих руководителей объединяет даже их антагонизм - в начале своей политической карьеры в 40-х годах, Никсон, тогда еще член палаты представителей Конгресса, прославился как ярый антикоммунист, чья фамилия произносилась в ряду с Маккарти и Рейганом, что позволило ему взойти на самый верх Республиканской партии; Леонид же Данилович почти всю свою жизнь был не менее ярым сторонником коммунистической идеи, благодаря которой тоже сделал немалую карьеру. Позже, когда оба оказались в двух шагах от высших должностей в своих странах, их стойкая идейная убежденность была поколеблена, снивилировавшись до общего уровня.
Именно эта политическая гибкость позволила обоим нашим героям поначалу стать вторыми людьми в государственной иерархии США и Украины - Ричард Никсон с 1952 по 1960 год был вице-президентом, а Леонид Кучма с осени 1992 по осень 1993 года был премьер-министром. Впрочем, их деятельность на этих постах прошла без особых успехов, и подвергалась уничтожающей критике со стороны оппонентов всех мастей.
Забегая чуть вперед, стоит отметить, что за годы последовавшего президентства Никсона доллар США, в результате экономического кризиса, заметно обесценился. За время же руководства украинской экономикой Леонидом Даниловичем (еще лишь в "скромном" чине премьер-министра) национальная денежная единица подешевела в десятки раз.
Неудачное завершение карьеры вице-президента Никсона и премьера Кучмы, казалось, ставило крест на всей их политической будущности. Первый ушел работать в одну из юридических фирм на Уолл-стрите, второй же обосновался в кресле президента маловразумительной организации под названием Украинский союз промышленников и предпринимателей. При этом оба, после своих отставок, неоднократно заявляли, что не имеют намерений продолжать активную жизнь в большой политике.
Но амбиции возобладали у обоих наших героев. Правда, Никсону понадобилось восемь лет, чтобы стать реальным претендентом на высший государственный пост, Кучма же готов был уже через полгода повести за собой Украину в неведомые дали. Маленький, но характерный нюанс: в своих президентских избирательных кампаниях оба деятеля активно использовали объединительную риторику - Никсон убеждал, что республиканцы сумеют объединить расколотое войной во Вьетнаме американское общество; Кучма же призывал создавать "меньше барьеров, больше мостов", объединяя не известно что и кого с кем.
В ряду проводимых нами аналогий можно назвать то обстоятельство, что и Никсон, и Кучма были избраны президентами на второй срок, который по Конституциям обеих стран является конечным в подобного рода деятельности.
Но, конечно же, самыми яркими и запоминающимися событиями в государственной работе Ричарда Никсона и Леонида Кучмы стали "кассетные скандалы", названные так из-за того, что были обнародованы записи, проводившиеся незаконным образом. Американский скандал даже получил собственное имя - "Уотергейт" - по названию гостиницы, в которой проводилось нелегальное прослушивание.
По аналогии с американским скандалом украинские журналисты успели окрестить местный шум вокруг записей майора Мельниченко "кучмагейтом", "тейпгейтом" и даже, почему-то, "гонгадзегейт", хотя пропавший журналист не имел никакого отношения к записям, сделанным не в какой-то там гостинице, а в самом президентском кабинете, а был лишь одним из многих персонажей "записок из подполья".
Но правомерно ли украинскому скандалу присваивать окончание "-гейт", проводя четкую параллель с его американским аналогом? - в этом стоит разобраться. А потому напомним фабулу "Уотергейта" - возможно, это поможет открыть и новые мистические совпадения в деятельности двух президентов - Ричарда Никсона и Леонида Кучмы.
Итак. В июне 1971 года Никсон утвердил решение о создании специальной группы особенно доверенных людей, которым было вменено в обязанность предотвращение утечки секретной и "чувствительной", с точки зрения интересов национальной безопасности США, информации из различных государственных ведомств. Непонятно почему (возможно, в шутку), но сотрудники Белого дома окрестили эту группу "водопроводчиками". Усиленные в июле несколькими сотрудниками аппарата президента, "водопроводчики" приступили к "нейтрализации" политических противников и перекрытию каналов утечки информации, руководствуясь строгим и недвусмысленным указанием Никсона: "Меня не интересует, как вы будете это делать. Делайте все, что следует делать... Я хочу, чтобы все это было сделано, чего бы это ни стоило!"
В мае 1972 года в разгар предвыборной президентской гонки "водопроводчики" ночью нанесли свой первый тайный "визит" в штаб-квартиру Демократической партии, размещавшуюся в "Уотергейте", где и установили подслушивающие устройства. Сколько раз прыткие ребята пробирались в центр демократов - неизвестно, но все же пятеро из них, по чистой случайности, 17 июня были обнаружены ночным сторожем и задержаны подоспевшим нарядом полиции.
Демократы, как и водится в демократическом государстве, попытались поднять шум и раздуть скандал вокруг этого события. Впрочем, малоуспешно. И хотя была создана специальная комиссия Конгресса по расследованию этого происшествия, широкого резонанса оно в американском обществе не получило. Администрация Белого дома, как и положено, отрицала свою причастность к ночным визитам, представляя все как частную и неумную инициативу каких-то ретивых сторонников республиканцев. Американская пресса тоже не нашла ничего сенсационного в этом деле, и очень быстро тема сошла с газетных страниц. А как показали социологические опросы, более половины американцев даже не слышали о скандале, получившем название "Уотергейт".
Тем временем Ричард Никсон одержал победу на президентских выборах. Правда, ему пришлось избавиться от тех сотрудников Белого дома, на которых в той или иной мере падало подозрение в причастности к "водопроводчикам". Но все же перспектива развития "Уотергейта" стала совсем призрачной, и сами демократы в спецкомиссии Конгресса лишь по инерции продолжали опрашивать сотрудников аппарата президента на предмет их участия в проникновении в центр Демократической партии.
Но все изменилось в один день, когда один из бывших (заметьте - "один из бывших") работников Белого дома заявил спецкомиссии, что прослушивание штаб-квартиры демократов, в общем-то, чепуха, а на самом деле существуют и другие записи, сделанные с помощью спецтехники.
Дело в том, что еще в феврале 1971 года группа сотрудников секретной службы Белого дома, по указанию самого Ричарда Никсона, принялась устанавливать подслушивающие устройства и звукозаписывающую аппаратуру в основных рабочих помещениях и кабинетах президентской резиденции. Такая же аппаратура была установлена и на президентской даче в Кэмп-Дэвиде. С того момента все, что говорил президент, и все, что говорилось в его присутствии другими людьми - все до единого слова и без исключения фиксировалось на магнитофонной пленке постоянно работавшей техникой. Огромное количество кассет, со скрупулезной точностью датированные и пронумерованные, хранилось в специально отведенном помещении, доступ в которое был ограничен президентом и несколькими ближайшими к нему сотрудниками его личного аппарата.
Вот именно наличие этих записей и вывело из равновесия конгрессменов США. По всей видимости, все они припомнили то, о чем говорили в президентских апартаментах с глазу на глаз с главой государства. И не было предела единодушному возмущению американских народных избранников, когда они узнали, что все сказанное ими тщательно записывалось.
После долгих проволочек и спецрешений Верховного суда США, сенаторы добились, чтобы администрация Белого дома выдала им все эти записи, которые конгрессмены (в отличие от своих украинских коллег) все же пожелали не обнародовать. Но судьба Никсона после этого была предрешена - под угрозой неизбежного импичмента он решил добровольно подать в отставку.
Так что, если строго подходить к делу, "Уотергейт" к отставке Никсона имеет весьма отдаленное отношение, лишь спровоцировав появление сенсационного заявления о наличии подслушивающей аппаратуры в резиденциях президента. Последнее обстоятельство и сыграло определяющую роль в импичменте Никсона. Так что и сам скандал лишь условно можно назвать "Уотергейтом".
А потому и украинский аналог эпопеи с подслушиванием вряд ли тянет на окончание "-гейт". Хотя, исходя из всего вышесказанного, несколько вопросов стоит задать и майору Мельниченко, да и самому нашему неподслушиваемому гаранту (хотя их без вразумительного ответа осталось еще и с прошлого года более чем достаточно).
Например, почему народный депутат Александр Жир после встречи с Мельниченко на гостеприимной американской земле стал утверждать, что записи велись все же не из-под дивана (или не только из-под дивана), а сразу с нескольких точек, и что это обстоятельство не важно во всем скандале? Это что же? - получается, что в кабинете Кучмы можно оставлять диктофоны в любом удобном месте, а потом забирать?
Почему все-таки Генпрокуратура Украины отказалась возбуждать дело о незаконном прослушивании Президента? Ведь он в своем кабинете, наверняка, говорил не только о преступных замыслах, но и о государственных тайнах. А теперь Мельниченко, владелец этих тайн, обитает в Америке, и, хоть пока не обнародовал "Х-файлы", не известно, что он с ними сделает в дальнейшем.
Вопросы можно множить и повторять уже давно заданные? Но если предположить, что кабинет главы государства Украина стационарно оборудован подслушивающей и записывающей аппаратурой? Как в случае с Никсоном? Мистика в параллелях судеб этих двух персонажей позволяет сделать и такой вывод. А в случае обоснованности такого вывода, общая картина происшедшего шпионско-политического конфуза заиграет новыми оттенками.
Стоит, в частности, вспомнить первую реакцию и Администрации Президента, и самого Кучмы после обнародования записей от Мельниченко. Никто категорично не отрицал подлинности записей, но упрямо утверждалось, что майор охраны ни при каких обстоятельствах не мог вести прослушивание кабинета, даже из-под дивана. (Никсон тоже не отрицал прослушивания центра демократов, но категорически отвергал причастность к этому своих людей). И первая шоковая реакция Кучмы и его окружения была, по всей видимости, вызвана не "предательством" охранника, а непониманием того, как эти записи могли оказаться за пределами здания на Банковой.
В общем, нелегкие ассоциации напрашиваются после сопоставления мистических параллелей в судьбе и деятельности двух президентов - США и Украины - Ричарда Никсона и Леонида Кучмы. Только вот параллели между американскими и украинскими законодателями никак провести нельзя.