В этой жизни случаются вещи, способные поколебать стойкость убеждений самого закоренелого циника, материалиста и идеалиста. То, что происходит в Донецком национальном университете после того как коллектив вуза на выборах ректора в декабре 2010-го «прокатил» протеже Дмитрия Табачника, в самом университете иначе как «тридцать седьмым годом» не называют. Если вспомнить, что сам ДонНУ основан как раз в 1937-м, можно поверить, что законы кармы существуют, а даты предопределяют судьбу.
Напомним, поддержанный Министерством образования и науки кандидат в ректоры университета Петр Егоров с треском проиграл выборы, не набрав и трети голосов. Однако остался руководить вузом в качестве исполняющего обязанности. Его оппонент, профессор Юрий Лысенко победил, но добровольно отказался от должности после того как пережил судебный иск о признании голосования недействительным и преследование близких. Его жену Татьяну Лев, экс-проректора ДонНУ, милиция обвинила в хищениях. А неизвестные хулиганы избили Татьяну в подъезде собственного дома, передав «привет мужу».
Профессура, не поняв новых правил игры в стране, посмела пойти против воли министра. Уже год с лишним «гнилой прослойке» объясняют, в чем они были не правы. Объясняют привычным набором аргументов — угрозами, увольнениями, визитами милиции, задушевными беседами в закрытых кабинетах.
Говоря с посторонними, сотрудники университета демонстрируют все симптомы ласковой паранойи советского человека: подозрительно косятся на окна и телефоны, говорят полушепотом, низко наклоняясь к собеседнику, изъясняются полунамеками…
Судьба крупнейшего вуза Донецкой области до сих пор не ясна. Несмотря на многократные обещания министра, новые выборы ректора не назначены. Кулуарно говорят, что готовятся на сентябрь.
Кто и с чем на эти выборы выйдет — тоже непонятно. С одной кандидатурой сомнений никаких: и.о. ректора Петр Егоров уже практически уверен, что со второй попытки эта карьерная вершина ему покорится.
Но ясности это не добавляет, потому что ответа на вопрос, чем он собирается заниматься на этом посту, тоже нет. Первый в этом году номер «Университетских вестей» содержал якобы программную статью исполняющего обязанности. В статье он излагал свою концепцию развития ДонНУ до 2014 года. Вот только «концепция» оказалась банальным плагиатом, переписанным из аналогичной программы Сумского государственного университета.
В Сумах, по имеющимся данным, об этом казусе уже в курсе. Но пока ошалело хлопают глазами и пытаются понять логику происходящего.
Их донецкие коллеги могли бы повторить героев Оруэлла: «Я понимаю, как. Я не понимаю — зачем».
Не понимает никто. И.о. ректора Петр Егоров принципиально не общается ни со своими подчиненными, ни с журналистами. Люди из его окружения говорят, что он вбил себе в голову, будто пресса к нему предвзята.
Ни одна инициатива нынешнего руководства университета не описывается словом, характеризующим акт созидания: основан, создан, открыт и т.п. Все известные шаги — это действия деструктивного характера: закрыть, сократить, ликвидировать, уволить.
Закрыта студенческая столовая, она же — недорогой увеселительный центр. Разогнана администрация студенческого городка, следившая за состоянием общежитий и прочей сопутствующей инфраструктуры (инфраструктура вследствие этого лучше не стала). Уволены все преподаватели международного факультета. Впрочем, они все равно ходят на работу и учат иностранных студентов.
Университет прошел волну сокращения преподавателей. От тонкого процесса передачи знаний решительно оттерли «совместителей» (приходящих лекторов из других вузов) и практикующих специалистов (по просьбе своих профессоров добившиеся успеха выпускники соглашались за копеечную почасовую плату вести профильные спецкурсы).
По коридорам и аудиториям носятся смутные слухи о следующей волне увольнений — в марте. Немногочисленные новые лица в преподавательском составе своим апломбом и жуткими лакунами во владении предметом заставляют старую профессуру хвататься за сердце и пить валерьянку.
Или закрываться в кабинете, доставать из сейфа заветную бутылочку и от души ругаться матом в одиночестве…
Судьба «декабристов» сложилась по-разному. Профессор Юрий Лысенко, победивший на выборах ректора, после добровольного отказа от должности по-прежнему руководит кафедрой экономической кибернетики. «Вокруг меня образовался какой-то вакуум. Если мне и выражают поддержку, то потихоньку, — пожаловался он корреспонденту ZN.UA. — Особого давления на меня больше нет, но мелкие уколы чувствую постоянно. Например, в последнее время университет отказывается оплачивать командировки, когда я езжу выступать на научных конференциях».
Уголовное дело против его жены, экс-проректора Татьяны Лев, обвиненной в хищениях сразу после Лысенко на выборах, до сих пор в суде. Правосудие никуда не спешит. «Уже опрошены все свидетели, и ни один из них не подтверждает вину моей супруги. А сейчас суд вообще объявил перерыв, и когда процесс возобновится, до конца неясно», — рассказал «победивший, но проигравший» кандидат на пост ректора.
Сам он снова выставлять свою кандидатуру, похоже, не намерен. «Лучше бы появился новый претендент, молодой и активный. Я бы его поддержал», — признался Ю.Лысенко.
Председатель профсоюзного комитета ДонНУ Владимир Подмарков ведет затяжную войну с ректоратом. Сейчас находится в глухой обороне — после того как профсоюз счел приказ и.о. ректора незаконным и потребовал от МОНМС расторгнуть контракт с руководителем университета.
Инструментом давления на «бунтарей» снова стала милиция. Когда обращение профсоюза к Табачнику было обнародовано, в университет явились оперативники УБЭП. Самый активный из них (удивительное совпадение!) оказался Сергеем Фурманом, родным братом начальницы юридического отдела ДонНУ Альбины Фурман. Милиционеры искали «фальсификаторов» обращения к Табачнику. Ушли ни с чем. Но вскоре вернулись — теперь уже по заданию прокуратуры.
Кроме правоохранителей, персональные беседы с профсоюзом провел и.о. ректора Петр Егоров. «У него есть свой метод подавления. Он заводит человека в кабинет и сразу выбивает из колеи вопросом: „А ты вообще как ко мне относишься? Я тебе что-то плохое сделал?“. И тот, кто не найдет в себе смелости честно ответить, начинает мяться, то попадает под прессинг. Нескольких наших он так заставил подписать заявления, что они на самом деле на заседании не были и за его отставку не голосовали», — поделился на условиях анонимности один из активистов профкома.
«Отказные» заявления написали 29 человек, кстати. Это уже вполне официальная и подтвержденная информация.
Следующим актом контратаки стало резкое сокращение численности профсоюза. «Как-то вдруг и непонятно почему из бухгалтерии пропали тысяча заявлений от членов профсоюза об удержании взносов из зарплаты. Люди об этом узнали, когда получили распечатку начисленной платы и вычетов за декабрь. Мы пытаемся восстановить эти заявления, просим написать заново», — сообщил председатель профкома ДонНУ Владимир Подмарков.
По его словам, в настоящее время численность профсоюза около 2,7 тыс. человек. Таким образом, загадочное исчезновение документов одним махом сократило организацию на треть.
А ректорат тут же объявил о создании Независимого профсоюза работников, аспирантов и студентов. «Создание такой организации разрушает монополию первичной профсоюзной организации работников», — такой незатейливый шедевр бюрократической мысли красуется на официальном сайте ДонНУ как объяснение такого шага. Слово «независимый» в названии нового профсоюза следует брать в кавычки, поскольку трудно считать независимым профсоюз, созданный по инициативе администрации. И ею же возглавляемый — председателем стал проректор по экономическим вопросам Андрей Репа, идеологами и вдохновителями проекта — упомянутая выше Альбина Фурман и начальник планово-экономического отдела Сергей Бураков.
Новое детище администрации получило от острословов прозвище ФБР — по первым буквам фамилий организаторов. Тот факт, что и слово «добровольный» к приему в «независимый» профсоюз неприменимо, открыто признали Юрий Лысенко и Владимир Подмарков. Анонимных подтверждений гораздо больше.
…В истории репрессий поражает не ужас происходящего как таковой, а внезапно открывшаяся глубина человеческой низости. Ни один диктатор еще не жаловался на дефицит кадров для расстрельных команд или нехватку доносов для трибуналов — вот что страшно.
В декабре 2010-го мнения деканов факультетов, как принято говорить, «разделились». Они поддерживали разных кандидатов, по-разному трактовали события в вузе. Кто-то возмущался давлением министерства, кто-то готов был рассматривать аргументы Табачника в пользу его протеже.
Результат выборов показал опасность подобного плюрализма. Ошибки учтены, выводы сделаны. 12 января 2012 года в МОНМС отправлено письмо следующего содержания: «Члены ученых советов признали обращение (профсоюза. — Е.Ш.) не отражающим их мнение и мнение подавляющего большинства коллектива… Коллективы
университета не уполномочили главу профкома обращаться к Министру (да-да! Именно так, с большой буквы. — Е.Ш.)… Члены ученых советов выразили вотум доверия и.о. ректора П.В. Егорову».
Под этим письмом стоят подписи всех деканов. Всех десяти факультетов. В славном коллективе воцарились согласие, единодушное стремление дать отпор зарвавшимся провокаторам и готовность стройными рядами идти в светлое будущее.
Еще одним новшеством в университете стал жесткий пропускной режим. У всех посетителей тщательно проверяют документы, пропускают только студентов и сотрудников. Бывшие выпускники, любившие с оказией заглянуть в альма-матер (иногда просто так — поздороваться и поинтересоваться новостями), были этим неприятно удивлены.
В списанной у сумчан концепции, кстати, есть слова об «открытом университете инновационного типа». И донецкие «гиганты научной мысли» могли ее хотя бы прочитать.
http://zn.ua/POLITICS/po_zakonam_karmy-97138.html
