К годовщине смерти профсоюзного лидера Дмитрия Калитвенцева
Дмитрий Дмитриевич Калитвенцев. Это имя не сходило со страниц газет, постоянно упоминалось в радио- и телепередачах. Если нужны были объективные и справедливые оценки, авторитетное мнение, дельный совет, единственно верное решение, — все обращались к Дмитрию Дмитриевичу. Единственный депутат Луганского областного совета двух созывов (1998–2006 годы), который не боялся открыто, даже в самых накаленных ситуациях, заявить свою гражданскую позицию. Особенно страшна она была для власти, когда на сессии областного Совета он дал свою оценку печально известному Северодонецкому съезду. «Вы что, это же переворот! Раскалывать Украину, не платить налоги в бюджет страны, не выполнять решений центральной власти — подумайте, куда вы толкаете страну!» Примерно такими словами, которые он потом пересказал мне, пытался Дмитрий Дмитриевич защитить народный интерес и не допустить усугубления ситуации в стране. Как он рассказывал, его «затопали», «закричали», не дали возможности говорить. Но время и последующие события доказали его правоту. Правоту человека от народа, признанного шахтерского лидера, видного деятеля свободного профсоюзного движения, личности огромной силы воли и притягательного человеческого обаяния.
Плоть от плоти Донбасса
Он был плоть от плоти шахтерского Донбасса и один из преданнейших сыновей Украины. Может быть, поэтому ему не дали дожить его век.
Родился Дмитрий Дмитриевич 5 ноября 1956 года в городе Краснодоне в семье шахтера. Отец его, Дмитрий Андреевич — донской казак — дружил в детстве с будущими молодогвардейцами. Ушел на фронт добровольцем в 16 лет. Получил тяжелое ранение, всю жизнь проходил с осколками снаряда в легких. Дед Андрей Иванович сидел в лагерях за веру, но от Бога не отказался. Позже стал пресвитером всей Луганской области. Мама Зинаида Дмитриевна — бесстрашная фронтовичка-москвичка. Уехала в Донбасс за своим мужем. Здесь у них родились четверо детей. Думаю, здесь названы все истоки формирования выдающейся личности Дмитрия Дмитриевича: смелость и сила воли отца, интеллигентность и преданность высшей идее деда, душевность и открытость матери, вольница и искренность жизни детей. Эти красивые люди, став взрослыми, как-то по-особенному выделялись среди других. Я бы сказала, чувством собственного достоинства и глубокой, внутренней интеллигентностью, высоким интеллектом и богатой памятью.
Дмитрий Дмитриевич получил образование, какое можно было получить в то время в Краснодоне пареньку из скромной семьи — окончил профессионально-техническое училище № 17, проработав перед тем год в шахте им. 50-летия СССР подземным электрослесарем. По окончании училища в 1975 году был призван в армию, службу проходил в составе ограниченного контингента Советских войск в Чехословакии. Пребывание за границей повлияло на его жизненные взгляды. «Пражская весна» 1968 года, приведшая к либерализации коммунистического режима в стране и подавленная войсками стран Варшавского Договора, показала молодым советским солдатам, что может быть какая-то другая жизнь. Молодой Дмитрий Калитвенцев вынес с собой из Чехословакии убеждение: оккупация — это плохо и недопустимо. Он научился уважать свободу других.
После армии была вновь шахта. Родная шахта им. Н. П. Баракова, на которой Калитвенцев проработал до конца своей жизни. Его послужной список: подземный электрослесарь, ГРОЗ, председатель Независимого профсоюза горняков. Того самого знаменитого и грозного НПГ шахты им. Н. П. Баракова.
Каждое место его работы заслуживает того, чтобы о нем говорили. Старательный и грамотный работник стал передовиком производства, его фотография была на Доске почета. Зарабатывал хорошо, обеспечил со временем свою семью всем необходимым. Подрастали двое детей. До боли душевной глубокую любовь к детям, как бы ни повернулась их судьба, он пронес с собой всю жизнь. Думаю, любовь к детям, к жизни, к своему краю, который он прекрасно знал, как и мировую историю вообще, послужили толчком для того, чтобы в трудные и бурные времена задуматься о политике, о путях государства. А чувство справедливости, его безмерное стремление к свободе и освобождению других от рабского страха перед начальством, перед трудностями и перед проблемами лично для себя, его грамотность, способность усваивать огромный объем знаний, мгновенно ориентироваться в обстановке и находить верное решение, хорошее деловое упорство вывели его в число лидеров шахтерского движения.
Ветер перемен
Конец 90-х годов, когда начались первые шахтерские выступления, надолго запомнился стране, бывшей тогда огромной, со множеством очагов рабочих выступлений. Краснодон был одним из первых. Калитвенцев был в нем одним из ведущих в плеяде тех товарищей, которых он позже называл в своих воспоминаниях. Многие из них ушли из жизни, и Дмитрий Дмитриевич отдавал им должное. Советую почитать его воспоминания на сайте НПГ www.npg.org.ua.
Возникшие на высоте забастовочного движения стачкомы трансформировались в независимые профсоюзы. Профсоюз на шахте им. Н. П. Баракова основан был в 1992 г., и неизменным его председателем был Дмитрий Дмитриевич Калитвенцев. Со временем независимые профсоюзные организации постигла разная судьба. Но все свелось к одному. Они утратили свое влияние на шахтерские массы. Порабощение свободы и сознания начало возвращаться в жизнь уже в новом (двадцать первом!) веке в независимой Украине.
Не буду описывать тех событий. Они общеизвестны: небывалые задолженности по зарплате, многолетние — по социальным выплатам, сокращение социальных программ, дикая приватизация всего, что приносит прибыль и «плохо» лежит, разрушение производств, безработица кадровых работников и абсолютное безразличие к молодым вступающим в трудовую жизнь поколениям, преднамеренное разрушение нравственности, криминализация политической жизни. Мафия… Шахтеры были одни из немногих, кто дал бой мафии. Апофеоз борьбы НПГ шахты им. Н.П. Баракова — Великий пикет в 1998 году. Очерк, составленный современниками и участниками тех событий, также можно найти на веб-сайте НПГ шахты им. М. П. Баракова.
После Великого пикета к шахтерам начали не только прислушиваться, но и по-особому присматриваться. Они, члены НПГ, «бараковцы», вопреки потугам власть имущих стали депутатами Краснодонского городского совета. Дмитрий Калитвенцев стал депутатом Луганского областного совета, с честью выполнял свои депутатские обязанности на протяжении двух созывов. А в 2006 году ни сам он, ни прочие члены НПГ не пошли на выборы – потому что тогда в советы всех уровней, кроме поселковых и сельских, надо было идти исключительно по партийным спискам. Но Дмитрий Дмитриевич к партиям не примыкал и не поддался уговорам и посулам партий самого разного направления: каждая из них хотела иметь в списках признанного шахтерского лидера.
Были ли политические предпочтения у Калитвенцева? Конечно, были. Он был социал-демократом по убеждениям, ближе к анархистам. Я не разбираюсь в анархизме как политическом течении. Восприятие самого термина «анархизм», а тем более его содержания, основ, нами, людьми, формировавшимися в советский период, было резко искажено. И мое лапидарное в этом отношении мнение постоянной отличницы уступало эрудиции шахтерского паренька. Мы неоднократно спорили с Дмитрием Дмитриевичем на политические темы. Его трезвость мышления всегда побеждала мои стереотипы. Он позже произносил фразу, ставшую нашей классикой: «Я же ведь был тогда прав. Я всегда прав». Приходилось соглашаться с этой истиной, ставшей со временем непреложной.
Сплоченность людей — нерушимая крепость
Дмитрий Дмитриевич доказывал свою правоту на ниве защиты прав человека. Не все знают, что под давлением председателя НПГ шахты им. Н. П. Баракова и депутата Луганского областного совета Калитвенцева было принято Постановление Кабинета Министров Украины № 919 от 5 июля 2006 г., Этим Постановлением утверждался порядок определения зарплаты для начисления пенсий тем работникам, документы о начислении зарплаты которых в середине 90-х годов как-то враз пропали на предприятиях. Это касалось не только угольной промышленности, но и всех других отраслей, где есть вредные, опасные, тяжелые работы. Особенно важно это было для работников, входящих в Списки № 1 и № 2, от трактористов и высотников до ГРОЗ и химиков. Помню, сколько раз мы с ним были в разных кабинетах Министерства труда и социальной политики с этими документами и требованиями. К сожалению, сейчас слово «труд» исчезло из названия этого Министерства. А тогда в Краснодоне развернулась работа по подготовке обоснования для такого постановления, и спасибо тем добросовестным работникам Краснодона, области, Министерства, которые постарались ради решения этого вопроса.
Дмитрий Дмитриевич был координатором коалиции общественных организаций Луганской области в антикоррупционной программе «Партнерство за прозоре суспільство». Тогда краснодонцам возвратили большую сумму (если не ошибаюсь, 1,2 млн. грн.) переплат за коммунальные услуги в виде перерасчетов и зачетов. Он приложил усилия к становлению ряда общественных организаций, Конфедерации свободных профсоюзов Луганской области. Он безустанно ездил по проблемным предприятиям области, выезжал к коллегам по Украине (а еще раньше — по Союзу), помогал везде и всем, не щадя своих сил и своего времени, искренне возмущаясь бесчеловечным отношением работодателей к людям. Он никогда не отказывался от общественных мероприятий, встреч с людьми, от учебных курсов и тренингов. Часто его приглашали как эксперта для участия в телепередачах по обсуждению проблем угольной промышленности, законопроектов в сфере труда.
Он постоянно и много лет защищал права шахтеров на достойный труд. Шел в ногу со временем. Программу «Достойный труд» Международной организации Труда приняли в Украине только в последние годы. Но попробуйте ее найти где-нибудь в СМИ. Она, кстати, есть на веб-сайте ЛОО «Чайка» http://seagull.lg.ua.
Особенно тяжелыми стали для Калитвенцева последние годы, когда реакция пошла в наступление. «Краснодонуголь» стал фактически собственностью корпораций Рината Ахметова. Начались и лавинообразно наросли сокращения рабочих мест, увольнения, сбрасывание с себя социальной сферы. При молчаливом соглашательстве «официальных» профсоюзов, НПГ яростно отстаивал право шахтеров на рабочие места, на нормальную, гарантированную законом зарплату, на нормальные положения Коллективного договора, на охрану труда. В своих выступлениях, интервью, статьях Дмитрий Калитвенцев всегда требовал отказаться от потогонной системы, которая загоняет шахтера в тупик. Он настаивал на учете социальной составляющей экономических преобразований, что было абсолютно верным и что резко заявило о себе в период последнего кризиса, в который Украина погружается сейчас все глубже. Кризис углубляется именно потому, что от народа требуется высокая социальная цена за реформы для олигархов.
Например, для того, чтобы заслужить прибавку к своей низкой зарплате, шахтер был вынужден рисковать: блокировать датчики содержания метана, проводить в шахте сварочные работы и т.п. (Вспомнили, как в 2000 году взорвалась смена на шахте им. М. П. Баракова от того, что проводились под землей именно эти работы?). Объемы добычи угля превышали технические условия его безопасной добычи. Дмитрий Дмитриевич как председатель НПГ и как человек категорически против этого возражал.
Над Калитвенцевым и над НПГ сгущались тучи. Попирая законы, администрация шахты им. М. П. Баракова (как и других предприятий, доставшихся или с перспективой достаться новоявленным «хозяевам») стала расправляться с независимым профсоюзом. Людей уговаривали перейти в другой профсоюз, увольняли непокорных под любыми, даже надуманными предлогами. Чаще всего это была реорганизация предприятия, в ходе которой можно было в обход закона легко избавиться от неугодных. Увольняли членов выборных органов, на что не имели права. Со слов Дмитрия Дмитриевича, всего за 20 лет существования НПГ, с шахты было уволено незаконно около 100 членов профсоюза. Половину из них удалось отстоять в судах и восстановить на работе. Последнее наступление на НПГ было наиболее наглым: людей преследовали за участие в профсоюзной конференции, о проведении которой заранее было уведомлено руководство. Членов выборного органа просто уволили с работы. В их число попал и Дмитрий Калитвенцев. Горняки смогли восстановиться все, кроме Дмитрия Дмитриевича. Но он занялся не собой. Он защищал в суде другого своего товарища.
Так он и погиб, защищая других. Я вспоминаю его точную характеристику, услышанную мною на волне ранних шахтерских забастовок: «Он всегда сначала о других заботится. О себе — в последнюю очередь». Но этой последней очереди не наступило.
Делай добро, и будешь жить вовек
11 июня 2012 г. его не стало.
Прошел год, и мы вдумываемся в его судьбу.
Много или мало для человека прожить 55 лет? Полнокровных, деятельных, направленных на общее благо, с беспредельной самоотдачей людям.
Прожил — мало. Сделал — много.
Он остался среди нас. В его делах, успехах, суждениях, искрометных шутках, оптимизме, словах утешения, в уважении ко всем, вплоть до врагов. В культуре: ведь этот человек никогда не матерился, даже на поле схватки с «Беркутом», брошенным 24 августа 1998 г. против шахтеров. Они никогда никого не оговорил и приучил нас, тогда еще неопытных правозащитников, основываться исключительно на фактах, законе, знаниях, на любви к своему делу, уважении к человеку, справедливости. Он не бросал нас в беде, защищая нас до конца, даже если виновниками этой беды были мы. С ним было легко и надежно. И вечное ему спасибо, за то, что он был и есть в нашей благодарной памяти, в той ауре доброты и щедрости души, которую он излучал вокруг себя.
Эта яркая и ведущая вперед личность остается с нами и в будущем — в планах и видении перспектив, в плодах той масштабной деятельности, которая, как и рукописи, никогда не исчезнет, а даст свои всходы.
Лариса Заливная