я сначала старался не обращать внимания на эту риторику. но когда ее стали использовать думающие, глубокие люди, безусловные патриоты, уже не смог это игнорировать. вот, например, один такой человек узнал, что на крещатике якобы хотят построить некрасивый дом. а другой человек — что в сельской украинской глуши провели какой-то кондовый праздник, очень глупо и пафосно провели. а третий услышал, как коломойский обложил матом журналиста. и реакция одинаковая: “зачем нам такая украина?” а иногда еще — “ну и зачем тогда воевать с москалями?”
конечно, нынешняя тенденция фб-дискурса такова, что нужно написать об этом максимально резко, желательно с матом, опять же, убийственно-язвительно и уничижительно-хлестко. но мне очень несимпатична эта тенденция, и когда я думаю, что и сам я год назад способствовал поднятию градуса дискуссий “между своими”, мне стыдно и горько. надеюсь лишь на то, что и эта мода подвержена инфляции, как, например, мода на панику и истерику, уже себя подисчерпавшая. хотя, насколько я знаю механизмы воздействия речи, надежды на это мало. эффектные злые инвективы всегда в цене, со времен античности, скажем, ситуация не изменилась. но как бы то ни было —
что заставляет людей, повторю, мною уважаемых, использовать такую страшную формулировку? конечно, кроме моды на эпатажные конструкции, простое соображение: есть плохая россия, и ей мы противопоставляем хорошую украину. а если украина тоже плохая, то как бы и нечего противопоставить, да? что вызывает в этой формулировке возмущение? многое. сведение всей украины к одному какому-то признаку, который объявляется решающим, главным. абсурдно же, нет? украина ведь гораздо сложнее одного какого-то аспекта, а то и частного случая. инверсия естественной ситуации, когда сначала должна быть украина, а потом мы должны ее сделать хорошей, — человек требует, чтобы украина исходно была хорошей, иначе она “не нужна”. здесь тоже очевидно нарушение логики, поскольку “хорошей” украина может быть, только если она существует. иногда бесит ничтожность — по сравнению с существованием 40-миллионной страны — повода для ее “отмены”. удручает полное совпадение с ватно-колорадским дискурсом “отмены украины” по любому поводу, а иногда и без. вы же слышали все это, разумеется, сотни раз: “украины больше нет”, “украина умерла” и все такое прочее. ну и конечно, весьма печалит, что человек “распоряжается” целой страной: если мне не нравится в ней то-то и то-то, пусть горит она синим пламенем. а она ведь действительно горит, бедная… и весь смысл нашего нынешнего трагического и болезненного существования только в том, чтобы она устояла и выжила. ну и потом, воюем не мы с москалями, а они с нами. разве есть у нас вообще этот выбор — не воевать?
самой важной стадией в индивидуальном психическом развитии человека является примерно шестимесячный возраст, когда он учится выдерживать то, что в одном объекте, даже самом для него ценном, например — матери, сочетаются позитивные и негативные аспекты. на самом деле мы никогда не обучаемся выдерживать это раз и навсегда, и при каждом столкновении с жестокой реальностью “неидеальности” обрушиваемся в поляризованный мир плохого-хорошего, и потом снова (если психика в целом устояла) с трудом возвращаемся к миру смешанного, в котором только и возможны — забота, благодарность, зрелая любовь, ответственность за других. в общественной жизни, в становлении нации, мне кажется, тоже есть такая стадия (которая не страхует от срывов в мир параноидно-шизоидного радикализма, но дает возможность из него всякий раз выбираться), и может быть, мы ее сейчас проходим. а может быть, риторика “нам не нужна такая украина” просто в какой-то момент перестанет быть столь пугающе конкретной, настолько близкой к реализации… посмотрим.
правда же заключается в том, что украина не будет “хорошей” никогда. более того — лично я думаю, что в обозримом будущем она не будет даже достаточно хорошей. на самом деле, насколько я понимаю устройство мира, нет ни одной страны, в которой бы каждого гражданина все устраивало. могу перечислить некоторые пункты своего личного списка дефектов украины, с которыми вынужден мириться конкретно я. мириться — потому что такой она рождается из постсоветской хрипящей биомассы, и увы, никакой другой. но — рождается, и это главное. только когда она есть, у нас появляется шанс сделать ее лучше.
итак, первое — правые. во время революции я убедился, как и многие другие, что они действительно есть. и они действительно правые, настоящие, со всеми видами нетерпимости и консерватизма, которые свойственны правым. если вы вспомните, как меня зовут, а также то, что я бывший советский человек — можете вообразить, что никакого восторга я от этого открытия не испытал. но правые — одна из опор революции, сопротивления агрессору и страны украины как таковой. и дело не только в истории и в том, что права на украину у правых — никак не меньше, чем у остальных украинцев. если представить, что кому-то из либералов, скажем, удалось “отменить” правых, в тот же момент украина перестанет существовать. и плохая, и потенциально-хорошая тоже.
второе — например, футбольные фанаты. я терпеть не могу алеаторные виды человеческой деятельности, начиная от шахмат и заканчивая мелодрамами и делая некоторое исключение только для секса — хотя, видимо, с возрастом и это пройдет. футбол же я не переношу даже больше, чем писатель кокотюха. но, как сказал писатель санченко, “революция показала, зачем бог создал футбольных фанатов”. я склонен думать, что в харькове нет никакой хнр в том числе и потому, что здесь есть футбольные фанаты. они, вместе с силами самообороны, много раз спасали харьковский евромайдан от уничтожения. они противостояли боевым колорадам той зимой и в прошлом марте-апреле. проведя некоторое время с ними в здании ХОГА, я убедился, что это действительно те самые совершенно чуждые мне люди, какими я их и воспринимал еще с детства. многие из них, пожалуй, — именно что “плохие парни” в моем понимании. и они же, и такие же, как они — хорошие бойцы. замечательно, что у нас есть эти люди.
третье — религия. если вы читали мои посты в фейсбуке раньше, то скорее всего знаете, что я — именно шо воинствующий атеист. революция не изменила моего отношения к религии — ни в интимной форме психотического ядра делегированного всемогущества, ни в институциональной форме сетевого маркетинга церквей. однако, должен признать, я видел, как религия действительно помогает людям. и я понимаю, что никуда она из украины не денется. что ж, покуда религия служит людям, а не наоборот, я склонен сдерживать свое неприятие и не это самое, не оскорблять лишний раз чувств верующих.
четвертое — русскоязычие. в отличие от подавляющего большинства близких мне по духу людей (независимо от их повседневного языка) я считаю, что русский язык должен быть максимально дискриминирован в украине. не его носители, поскольку никто лично не виноват в истории своих предков, и конечно, нельзя обижать русскоязычных, не разрешая им голосовать, пользоваться метро или поступать в университеты (сдавай экзамены на украинском и поступай, делов-то). однако единственным официальным языком в украине должен быть украинский, я уверен в этом, и государство в любых своих проявлениях просто не должно замечать никакого русского. можно и нужно поддерживать языки национальных меньшинств, но русский не относится к этой категории, он — геополитическое оружие нашего врага. и это не имеет никакого отношения к тому, на каком языке говорит украинский боец на передовой, пишет украинский поэт в одессе или кричит украинский активист в харькове. весь мой опыт жизни в украине гласит, что чем более “официальным” становится русский, тем страшнее последствия, в том числе — для его носителей (посмотрите на спасенных русскоязычных донбасса, например). мы, в идеале, должны исключить критерий приватного языка из национальной идентичности, а в общественной сфере — противопоставить боевому русскому как навязанному критерию идентичности единственно возможный официальный украинский. но, конечно, этого не будет. насколько я понимаю, до сих пор не отменен рыговский (вы еще помните, кто это?) одиозный закон о “региональных языках”. и вот насколько государство решится прижать русский язык, настолько оно облегчит судьбу всей страны и русскоязычных в том числе. думаю, не намного — все ж добрые и не хотят обижать русский язык. ну, вот насколько не хотят — настолько мы все и будем получать по голове от россиюшки. с осознанием этого мне и приходится жить.
пятое, и последнее пока что — экономика. я совершенно уверен, что украину не то что не ждет выход из кризиса — что кризис просто станет нормой, он закрепится в нашей жизни. иначе быть не может. страна, в которой белая экономика была всего лишь точкой пристежки для черной, обречена на длительную и мучительную трансформацию с потерей целых пластов социального благополучия и схем существования. неизвестно, сколько вообще придется потерять, неизвестно, что в экономике вообще выживет. но другого пути просто нет. я лично не надеюсь, что увижу процветающую, счастливую, богатую украину. пусть она как таковая будет, это главное, а уж тогда постараемся выкарабкаться.
ну и в конце еще такое наблюдение. недавно читал дискуссию под статусом одного своего знакомого, эмигрировавшего в израиль (или как называется, когда еврей едет жить в израиль? алия?). люди обсуждали, что им в современном израиле не нравится. и когда речь зашла, кажется, о том, что дети в школе обязаны изучать тору, этот знакомый высказался в том духе, что, мол, зачем вообще нужен такой дремучий израиль. вы помните, что я воинствующий атеист, да? и не еврей. и не так уж много знаю о том, как израиль получился, хотя что-то знаю, конечно. но мне вдруг так этот самый израиль стало жалко — сколько горя люди вынесли, сколько их погибло, как они старались, как все это было тяжело и почти невозможно, с каким трудом они добились становления своей страны — и какого становления! — и как до сих пор им приходится за нее бороться, а тут бац — “зачем он вообще нужен”. но может быть, в израиле такая формулировка уже выглядит просто как эпатажная фигура речи. а мы, мне кажется, явно еще не в том положении, чтобы шокировать друг друга мнимыми отказами от того, за что сражаемся и за что держимся каждый день и каждый миг. и в конце концов, наш девиз “слава украине” не содержит в себе уточнения — “но чур только хорошей, пожалуйста”.
Завен Баблоян