WP: Джон Болтон (провідний консерватор США) про сучасну Росію(л)
10/23/2008 | Пан Коцький
http://www.aei.org/publications/filter.economic,pubID.28799/pub_detail.asp
Russia Unromanticized
By John R. Bolton
Posted: Monday, October 20, 2008
ARTICLES washingtonpost.com
Publication Date: October 20, 2008
Former secretaries of state Henry Kissinger and George Shultz argued recently on this site that the United States should neither be "isolating" Russia nor drifting toward "confrontation." The Post's Masha Lipman urged us to avoid "Cold War preconceptions and illusions." Unfortunately, these distinguished commentators are aiming at straw men: No serious observer thinks we face a new Cold War or that isolating Russia because of its increasing foreign adventurism is a real solution. U.S. opposition to Russia's recent behavior should not rest on a desire to "punish" Russia but on the critical need to brace Moscow before its behavior becomes even more unacceptable. (Всі підкреслення мої, ПК)
Russia has been growing increasingly belligerent for some time. Its invasion of Georgia is only the most recent and vicious indicator of its return not to the Cold War but to a thuggish, indeed czarist, approach to its neighbors. Vladimir Putin gave early warning in 2005, when he called the breakup of the Soviet Union "the greatest geopolitical catastrophe of the 20th century." In the same speech, Putin lamented that "tens of millions of our fellow citizens and countrymen found themselves beyond the fringes of Russian territory." He may now be acting to reverse that "catastrophe," as further demonstrated by Moscow's embrace of Ukrainian Prime Minister Yulia Tymoshenko and other efforts to interfere in that country's elections. Prudence based on history requires us to assess Russia's invasion of Georgia as more than an aberration until proven otherwise.
Russia has repeatedly demonstrated its capacity to threaten American interests: providing cover to Iran's nuclear weapons program by enthusiastically neutering sanctions resolutions at the U.N. Security Council and trying to market reactors to Tehran; selling high-end conventional weapons to Iran, Syria and other undesirables; using its oil and natural gas assets to intimidate Europe; making overtures to OPEC; and cozying up to Venezuela through joint Caribbean naval maneuvers, weapons sales and even agreeing to construct nuclear reactors.
Take the controversy over locating U.S. missile defense assets in Poland and the Czech Republic. We fully informed Russia before withdrawing from the 1972 Anti-Ballistic Missile Treaty that we would create a limited (but geographically national) missile defense system to protect against the handfuls of missiles that might be launched by states such as North Korea or Iran. As anyone can tell from looking at a globe, anti-missile sites in Europe wouldn't defend against the missile trajectories of a Russian strike on America. (That's why the Distant Early Warning Line was in Alaska and Canada, not Europe.) Russia's threats against Poland are aimed at intimidating Western Europe, an all-too-easy objective these days. We have real interests at stake, such as a route to the Caspian Basin's oil and gas assets that does not traverse Russia or Iran. If Moscow's marching through Georgia goes unopposed, marching will look more attractive elsewhere, starting with Ukraine, which has a large ethnic Russian population "beyond the fringes" of Moscow's control. "Legitimate security interests" do not justify invading and dismembering bordering countries.
A rational Russia policy has to escape the persistent romanticism of Moscow in recent administrations and the desire of some Europeans to close their eyes and hope things will work out. Too many Europeans believe they have passed beyond history and beyond external threats unless they themselves are "provocative." Last spring in Bucharest, that mentality led Germany and others to reject U.S. suggestions to put Georgia and Ukraine formally on a path to NATO membership. Moscow clearly read that rejection as a sign of weakness.
Ultimately, what most risks "provoking" Moscow is not Western resolve but Western weakness. This is where the real weight of history lies. Accordingly, attitude adjustment in Moscow first requires attitude adjustment in NATO capitals, and quickly, before Moscow's swaggering leaders draw the wrong lessons from their recent successes.
First, NATO must reverse the Bucharest summit mistake immediately. This is achievable before Inauguration Day on January 20. Admitting Estonia, Latvia and Lithuania into NATO has stabilized a possible zone of confrontation in the Baltics, and moving to bring in Ukraine and Georgia would eliminate a dangerous vacuum in the Black Sea region. Second, we should scale up rapidly in military cooperation with current and aspiring NATO members in Central and Eastern Europe to make it clear that more Russian adventurism is highly inadvisable. Hopefully, other NATO countries will join with us, but we should act bilaterally if need be. Third, we should proceed fully with missile defense plans, on which we have repeatedly offered Russia full involvement and cooperation, to protect us all from rogue-state threats.
Such an approach will not endanger Western security but enhance it. And if Russia takes offense, better to know that now than later, when the stakes for all concerned may be much higher.
John R. Bolton is a senior fellow at AEI.
Russia Unromanticized
By John R. Bolton
Posted: Monday, October 20, 2008
ARTICLES washingtonpost.com
Publication Date: October 20, 2008
Former secretaries of state Henry Kissinger and George Shultz argued recently on this site that the United States should neither be "isolating" Russia nor drifting toward "confrontation." The Post's Masha Lipman urged us to avoid "Cold War preconceptions and illusions." Unfortunately, these distinguished commentators are aiming at straw men: No serious observer thinks we face a new Cold War or that isolating Russia because of its increasing foreign adventurism is a real solution. U.S. opposition to Russia's recent behavior should not rest on a desire to "punish" Russia but on the critical need to brace Moscow before its behavior becomes even more unacceptable. (Всі підкреслення мої, ПК)
Russia has been growing increasingly belligerent for some time. Its invasion of Georgia is only the most recent and vicious indicator of its return not to the Cold War but to a thuggish, indeed czarist, approach to its neighbors. Vladimir Putin gave early warning in 2005, when he called the breakup of the Soviet Union "the greatest geopolitical catastrophe of the 20th century." In the same speech, Putin lamented that "tens of millions of our fellow citizens and countrymen found themselves beyond the fringes of Russian territory." He may now be acting to reverse that "catastrophe," as further demonstrated by Moscow's embrace of Ukrainian Prime Minister Yulia Tymoshenko and other efforts to interfere in that country's elections. Prudence based on history requires us to assess Russia's invasion of Georgia as more than an aberration until proven otherwise.
Russia has repeatedly demonstrated its capacity to threaten American interests: providing cover to Iran's nuclear weapons program by enthusiastically neutering sanctions resolutions at the U.N. Security Council and trying to market reactors to Tehran; selling high-end conventional weapons to Iran, Syria and other undesirables; using its oil and natural gas assets to intimidate Europe; making overtures to OPEC; and cozying up to Venezuela through joint Caribbean naval maneuvers, weapons sales and even agreeing to construct nuclear reactors.
Take the controversy over locating U.S. missile defense assets in Poland and the Czech Republic. We fully informed Russia before withdrawing from the 1972 Anti-Ballistic Missile Treaty that we would create a limited (but geographically national) missile defense system to protect against the handfuls of missiles that might be launched by states such as North Korea or Iran. As anyone can tell from looking at a globe, anti-missile sites in Europe wouldn't defend against the missile trajectories of a Russian strike on America. (That's why the Distant Early Warning Line was in Alaska and Canada, not Europe.) Russia's threats against Poland are aimed at intimidating Western Europe, an all-too-easy objective these days. We have real interests at stake, such as a route to the Caspian Basin's oil and gas assets that does not traverse Russia or Iran. If Moscow's marching through Georgia goes unopposed, marching will look more attractive elsewhere, starting with Ukraine, which has a large ethnic Russian population "beyond the fringes" of Moscow's control. "Legitimate security interests" do not justify invading and dismembering bordering countries.
A rational Russia policy has to escape the persistent romanticism of Moscow in recent administrations and the desire of some Europeans to close their eyes and hope things will work out. Too many Europeans believe they have passed beyond history and beyond external threats unless they themselves are "provocative." Last spring in Bucharest, that mentality led Germany and others to reject U.S. suggestions to put Georgia and Ukraine formally on a path to NATO membership. Moscow clearly read that rejection as a sign of weakness.
Ultimately, what most risks "provoking" Moscow is not Western resolve but Western weakness. This is where the real weight of history lies. Accordingly, attitude adjustment in Moscow first requires attitude adjustment in NATO capitals, and quickly, before Moscow's swaggering leaders draw the wrong lessons from their recent successes.
First, NATO must reverse the Bucharest summit mistake immediately. This is achievable before Inauguration Day on January 20. Admitting Estonia, Latvia and Lithuania into NATO has stabilized a possible zone of confrontation in the Baltics, and moving to bring in Ukraine and Georgia would eliminate a dangerous vacuum in the Black Sea region. Second, we should scale up rapidly in military cooperation with current and aspiring NATO members in Central and Eastern Europe to make it clear that more Russian adventurism is highly inadvisable. Hopefully, other NATO countries will join with us, but we should act bilaterally if need be. Third, we should proceed fully with missile defense plans, on which we have repeatedly offered Russia full involvement and cooperation, to protect us all from rogue-state threats.
Such an approach will not endanger Western security but enhance it. And if Russia takes offense, better to know that now than later, when the stakes for all concerned may be much higher.
John R. Bolton is a senior fellow at AEI.
Відповіді
2008.10.23 | Пан Коцький
До речі, цікаве інтерв'ю з Джоном Болтоном рос. редакції VOA (л)
Добра стаття п. Пімєнова...http://www.voanews.com/russian/2008-10-18-voa10.cfm
Джон Болтон: «Дистанцироваться от США – не в интересах России»
Алексей Пименов 18.10.2008
Место Джона Болтона в американском политическом спектре определить нетрудно: консерватор из консерваторов. Правый республиканец, служивший администрации Буша на посту представителя США в ООН, а до этого – в качестве заместителя госсекретаря по контролю над вооружениями, Болтон неизменно отстаивал жесткую линию во внешней политике не просто в непреклонной, но даже в несколько вызывающей манере, не только призывая к решительным мерам против «государств-изгоев», но и не скрывая своего скептического отношения к самому институту ООН.
Характерно, что Болтон никогда не причислял себя к неоконсерваторам. И в самом деле, еще на заре своей политическрой карьеры получив боевое крещение в в рядах «голдуотерской молодежи», он мало напоминает «неоконов», для многих из которых движение направо в свое время начиналось с левой ноги. Это несходство ощущается и сегодня: убежденный приверженец Эдмунда Берка, Джон Болтон абстракциям предпочитает опору на практический опыт, а глобальным планам продвижения демократии – заботу о национальных интересах.
Болтона принято считать сторонником жесткой политики и по отношению к России. Поэтому Русской службе «Голоса Америки» было особенно интересно узнать его мнение о нынешнем курсе Москвы – об августовском конфликте между Россией и Грузией и о последовавшем за ним признания Южной Осетии и Абхазии в качестве независимых государств.
Алексей Пименов: Господин посол, в своей книге «Капитуляция – это не вариант» вы цитируете известную эпиграмму времен второй мировой войны. Находясь с визитом в Вашингтоне, британский политик и дипломат лорд Галифакс шепчет на ухо лорду Кейнсу: «Да, все деньги – у них, зато все мозги – у нас!». И мой первый вопрос к вам касается именно интеллектуального обеспечения внешней политики: почему и сама военная операция, проведенная Россией в Закавказье, и ее последствия оказались столь неожиданными для большинства аналитиков?
Джон Болтон: Да, это был серьезный провал – и в том, что касается сбора информации, и в плане общего представления о том, что происходит в России. Подобного развития событий – и в частности, военного конфликта – не предвидел никто. Как бы ни объяснять причины это акции, она явно была подготовлена заранее. Однако в Вашингтоне такой сценарий даже не обсуждался. Повторяю, это был серьезный просчет, связанный в первую очередь с пониманием самого подхода к решению политических проблем, который сегодня преобладает в Москве.
А.П.: Последствия признания Россией независимости Южной Осетии и Абхазии оцениваются по-разному. По мнению некоторых аналитиков, во многих северокавказских столицах оно будет воспринято как прецедент, открывающий путь к новому параду суверенитетов. Другие, напротив, считают, что оно приведет к укреплению путинского режима. Ваше мнение?
Д.Б.: Насколько мне известно, нападение на Грузию было положительно воспринято значительной частью российского общества. Многие, однако, почувствовали, и другое: появились новые проблемы, и прежде всего – рост напряженности в отношениях с Западом. Три года назад Путин назвал распад СССР самой большой геополитической катастрофой 20 века – и многие в России разделяют это мнение. Зато у других не ремилитаризация общества отнюдь не вызывает восторга; они не хотят, чтобы нападение на Грузию оказалось шагом на пути к другим военным акциям – в Украине или в какой-либо другой части бывшего СССР. Вопрос в том, сколько приверженцев имеет в России первая точка зрения, а сколько – вторая.
Конечно, у путинского курса, направленного на рецентрализацию власти в Кремле и, стало быть, предполагающего военные акции за рубежом, немало сторонников. Однако многим в России памятны и афганская кампания, и война в Чечне. Едва ли этим людям будут по душе новые военные походы – скорее всего, значительно более авантюристичные, чем грузинская кампания.
А.П.: Иными словами, следует ожидать роста оппозиции этому курсу?
Д.Б.: Сейчас трудно предсказать дальнейшее развитие событий. Нам неизвестны намерения Путина. Но не следует забывть, что иногда маленькие войны приводят к большим политическим последствиям.
А.П.: Как вы полагаете, возможно ли после всего случившегося сотрудничество между США и Россией по вопросу об иранской ядерной програмаме?
Д.Б.: Думаю, что в данном случае все зависит только от России. Если судить по комментариям господина Лаврова, возможности для сотрудничества сейчас нет. Его высказывания допускают лишь одно толкование: хотите сотрудничать с Россией – делайте то, что она хочет, в противном случае сотрудничества не будет. Если это – позиция Москвы, то она и в самом деле мало способствует решению иранской проблемы.
Я хотел бы отметить, что пять лет назад наше сотрудничество было гораздо более тесным, и на мой взгляд, это соответствовало интересам России. Вряд ли Москва заинтересована в том, чтобы Иран обладал ядерным оружием: ведь это означало бы угрозу прежде всего для России. Поэтому сегодня Москва проводит весьма близорукую политику – именно с точки зрения российских национальных интересов.
А.П.: Обратимся теперь к американо-российским отношениям. Как, на ваш взгляд, может измениться политика США по отношению к России в зависимости от результатов президентских выборов?
Д.Б.: Необходимо подчеркнуть, что у сенатора Маккейна весьма негативное отношение к российским военным акциям за границей. Об этом можно было судить по его реакции на российское вторжение в Грузию. О позиции сенатора Обамы судить намного труднее. Что касается его высказываний по грузинскому вопросу, то начал он с весьма путаной позиции, призывая обе стороны к сдержанности и предлагая решить проблему в Совете Безопасности ООН – где Россия обладает правом вето! Зато позднее он занял позицию, очень близкую к позиции Маккейна. Эта эволюция заняла всего пять дней. По-моему, это свидетельствует лишь об одном: предсказать, какую политику он в действительности будет проводить по отношению к России, пока не представляется возможным.
А.П.: Господин посол, вы всегда подчеркиваете различие между вами и неоконсерваторами, многие из которых в прошлом придерживались либеральных или даже левых взглядов. Известно, что для вас на первом месте всегда стояли не глобальные проекты продвижения демократии, а американские национальные интересы. В чем, по вашему мнению, они заключаются сегодня?
Д.Б.: Главные угрозы для США связаны с последствиями распространения оружия массового уничтожения, а также с деятельностью террористических организаций во всем мире. Поэтому я хочу подчеркнуть, что у США и России гораздо большего общего, чем может показаться, и я думаю, что это должны в конце концов понять и в Москве. Иран и Северная Корея, обладающие ядерным оружием, представляют собой большую опасность для России, чем для США. Поэтому я и выступаю за более тесное сотрудничество с Москвой – несмотря на грузинские события и внутреннюю политику, вызывающую ассоциации с царской Россией. Если Россия хочет дистанцироваться от США, то мы не можем запретить ей сделать это. Но, повторяю, я убежден, что это противоречит интересам самой России.
2008.10.23 | Володимир I
Re: WP: Джон Болтон (провідний консерватор США) про сучасну Росію(л)
Дуже шкода, що переможе Обама. Таких тверезомислячих людей, як Болтон, він на роботу не візьме.2008.10.23 | GreyWraith
Консультантом із зовнішьої політики у Обами є дядько Збишек
Коли русофіли чують про пана Збишека, то на них від люті находить напад сказу та епілепсії.