"Роза Мира" о трёх ипостасях Пресвятой Троицы
03/12/2003 | glad
Почти 2000 лет существует догмат христианского учения, которого сейчас придётся коснуться. Подвергались сомнению самые различные догматы Символа веры, из различных их пониманий возникали расколы, секты, ереси; даже ничтожнейшие обрядовые различия перерастали порой в настоящую пропасть, отделявшую схизматиков от господствующей церкви. Но за все девятнадцать веков никогда, кажется, не появлялось разногласий о том, что считалось основой основ: о трёх ипостасях Пресвятой Троицы – Боге-Отце, Боге-Сыне, Боге-Святом Духе.
Подвергать историческому или психологическому разбору факт возникновения в христианской церкви именно такого понимания Троичности мне не хотелось бы. Ни необходимых материалов, ни нужной для этого эрудиции у меня нет. И даже если бы я обладал тем и другим, мне страшно было бы коснуться ланцетом рассудочного анализа таинственнейших духовных глубин, где возникала и определялась в первые века после Христа эта идея.
Позволю себе только напомнить одну страницу евангельской истории, которая указывает, как мне кажется, не в сторону такого понимания тайны Троичности, а в иную. Каноническими евангелиями (от Матфея и от Луки) утверждается ясно и отчётливо зачатие Младенца Иисуса Девой Марией от Святого Духа. Таким образом, можно заключить, что не Бог-Отец был Отцом Христа как человека, но Святой Дух. Однако как же это? Предвечное рождение Бога-Сына от Бога-Отца могло ли иначе выразиться мистериально в историческом, человеческом мире, как только рождением человека Иисуса от сил Той же ипостаси? – Но нет, евангельский рассказ совершенно отчётлив. Неотчётливо другое: понимание третьей ипостаси церковью христианской. За всю историю церкви догмат о третьей ипостаси так и не был разработан. Даже поражает контраст между подробнейшей – может быть, даже слишком подробной – разработкой учения о Боге-Сыне – и почти пустым местом, каким являются догматические формулы о Святом Духе. Но ничего странного, в сущности, тут нет. Не случайно христианская религия сама именовала себя именно христианской: кроме указания на её происхождение от Христа, в этом наименовании заключено было отражение того факта, что эта религия есть откровение Бога-Сына по преимуществу, то есть не столько религия Троицы, сколько именно Сына. Отсюда и эта чрезмерно туманная обобщённость, неясность, отсутствие полноты, а иногда и противоречивость в догматах, касающихся других ипостасей.
Ведь кем может быть Сам Бог-Отец, как не Духом? Только Духом. И притом именно Святым, в отличие от всех других духов, Им сотворённых, ибо каждая из богосотворённых и даже богорождённых монад может совершить – и многие совершили – отрицательный выбор, богоотступничество; Отец же – совершенно очевидно – не может отпасть от Самого Себя. Он первичен, неизменяем, незамутним и неомрачим, и именуется Святым именно в этом смысле. Какое же положительное содержание можно вложить в отвлечение от Бога-Отца двух Ему изначально присущих свойств – Его духовности и Его святости? Где основания для того, чтобы этому отвлечению придавать совершенно автономное значение в качестве третьего лица Троицы? Вообще, почему, на каких словах Христа, на каком свидетельстве четырёх евангелий можно основать учение о том, что Бог-Отец есть одна ипостась Троицы, а Святой Дух – другая? В евангелиях на это указаний нет. Слова Иисуса, приводимые в качестве обоснования, это Его известное пророчество: «Пошлю вам духа утешителя, он же наставит вас на всякую истину». Из различного толкования именно этих слов возник даже великий раскол, что рассёк единое тело христианской церкви на восточную и западную половины; но при этом оба толкования исходили из общего постулата: из неоспоренного почему-то никем положения, будто здесь Иисус подразумевает под духом-утешителем именно Третью ипостась. Но ведь в этих словах нет и тени указания на то, что утешитель, которого пошлёт Воскресший Спаситель, есть Третья ипостась и вообще ипостась. Нет здесь указания и на то, что под выражениями «дух утешитель» и «Бог Святой Дух» следует понимать одно и то же. Разве не естественнее и не последовательнее, не понятнее со всех точек зрения совсем другое решение: именно, решение в том смысле, что Бог Святой Дух именно и есть Бог-Отец, ибо Бог-Отец не может быть кем-либо иным, как Святым и Духом.
…Опять-таки, я касаюсь здесь таких корней великого учения, противопоставляю одинокий голос такому могучему, необозримому хору, звучащему столько веков, что не может быть сомнения в характере отзывов на него, даже если он будет кем-либо услышан. Я даже понимаю, что в глазах некоторых окажусь повинен в великом духовном преступлении и мне будет приписан единственный непрощаемый (по Евангелию) грех: хула на Святого Духа. Заявляю торжественно: поклоняюсь Святому Духу, чту Его и молюсь Ему с таким же благоговением, как другие христиане; и не могу видеть не только хулы на Него, но ни малейшего принижения Его образа в той идее, что Он есть Бог-Отец и что Бог-Отец есть Бог Святой Дух, что это – два именования одного и того же – Первого – Лица Пресвятой Троицы.
Известно, что от гностиков до христианских мыслителей начала XX века в христианстве жило смутное, но горячее, настойчивое чувство Мирового Женственного Начала – чувство, что Начало это есть не иллюзия, не перенесение человеческих категорий на план космический, но высшая духовная реальность. Церковь намеревалась, очевидно, дать выход этому чувству, освятив своим авторитетом культ Богоматери на Востоке, культ Мадонны – на Западе. Действительно, перед благоговейным почитанием Материнского Начала – почитанием, иррационально врождённым народной массе, – возник конкретный образ, к которому оно и устремилось. Но то мистическое чувство, о котором я говорю, – чувство Вечной Женственности как начала космического, божественного, – осталось неудовлетворённым. Ранняя и непререкаемая догматизация учения об ипостасях поставила носителей этого чувства в своеобразное положение: дабы не отпасть в ересь, они принуждены были обходить коренной вопрос, не договаривать до конца, иногда отождествлять Мировую Женственность со Вселенской Церковью или же, наконец, совершать отвлечение одного из атрибутов Божества – Его Премудрости – и персонифицировать это отвлечение, наименовав его Святой Софией. Высшие церковные инстанции избегали высказываться по этому вопросу сколько-нибудь определённо, и это не может быть поставлено им в вину, ибо идея Мировой Женственности не может не перерастать в идею Женственного аспекта Божества, а это, естественно, грозит ломкой догматизированных представлений о лицах Пресвятой Троицы.
Я встречал немало людей, в культурном и умственном отношении весьма утончённых и обладающих несомненным духовным опытом и, однако же, удивлявшихся и даже оскорблявшихся самым принципом: переносом, как им казалось, различий пола и вообще человеческих категорий на миры высочайшей реальности и даже в тайну Самого Божества. Им это представлялось следствием древней склонности к антропоморфизации духовных сфер нашим ограниченным человеческим сознанием. Из весьма схожих (психологически) источников вытекает, между прочим, протест строгого магометанского монотеизма против идеи Троичности и против культа Богоматери. И потому же с такой нетерпимостью отталкиваются деизм и современный абстрактный космополитический монизм от представлений о Троице, от веры в иерархии и, конечно, от идеи Вечной Женственности. Повторяется, как это ни смешно, даже обвинение в многобожии, брошенное христианству Мухаммедом 1300 лет назад.
В основе подобных обвинений лежит либо слишком упрощённое понимание христианских идей, либо нежелание вникнуть в глубину вопроса. Ни в историческом христианстве, ни тем менее в данной концепции, никакого переноса человеческих категорий на Божество нет, а есть нечто принципиально обратное. Единство Божие не подвергается, разумеется, ничьему сомнению: наивно было бы искать здесь возвращения ко временам Карфагена, Ура или Гелиополиса. Ипостаси – это различные выявления Единой Сущности вовне; это – то, как открывается Она миру, а не какою пребывает в Себе. Но выявления вовне столь же абсолютно реальны, как и пребывание в Себе; поэтому ипостаси не могут быть приняты ни в коем случае за иллюзии или за аберрации нашего сознания.
Выявляясь вовне, Единый проявляет некую присущую Ему внутреннюю полярность. Сущность этой полярности внутри Божества для нас трансцендентна. Но, выявляясь вовне, она воспринимается нами, как полярность двух друг к другу тяготеющих и друг без друга не пребывающих начал, извечно и присно соединяющихся в творческой любви и дающих начало третьему и завершающему: Сыну, Основе Вселенной, Логосу. Истекая во вселенную, божественность сохраняет эту присущую ей полярность; ею пронизана вся духовность и вся материальность вселенной. На различных ступенях бытия она выражается различно. В слое неорганической материи, который доступен всеобщему человеческому восприятию, её можно усмотреть, вероятно, в основе того, что мы именуем всеобщим законом тяготения, в полярности электричества и во многом другом. В органической же материи нашего слоя, здесь, эта полярность Божественного проявляется в противозначности мужского и женского начал. Повторяю и подчеркиваю: здесь, ибо лежащая в основе этой противозначности полярность Божества, сама в себе, в своей сути, не может быть понятна.
Вот почему Божественную Женственность мы именуем Матерью Логоса и через Него всей вселенной. Но извечный союз между Отцом и Матерью не изменяет Её предвечной сущности; именно поэтому мы именуем Матерь миров Приснодевою.
Таким образом, в учении о Троице и о Женственном аспекте Божества наличествует не перенесение «слишком человеческого» на сферы горние, а, напротив, понимание объективной полярности наших слоёв – мужского и женского начал – как проекции непостижимой для нас полярности в существе Бога. «Бог есть любовь», – сказал Иоанн. Будут сменяться века, потом эоны, наконец, брамфатуры и галактики; каждый из нас, рано или поздно, достигнет Плеромы – божественной Полноты и вступит в родимое Лоно уже не только как дитя, но и как брат Божий; наши нынешние представления о Божестве исчезнут из памяти, как бледные, отцветшие, ненужные больше тени; но и тогда истина о том, что Бог есть любовь, не утратит своей истинности. Бог любит не Себя (такое предположение было бы кощунственно), но Каждая из таящихся в Нём Непостижимостей обращена любовью на другую, и в этой любви рождается Третье: Основа Вселенной. Отец – Приснодева-Матерь – Сын.
Высочайшая из тайн, внутренняя тайна Божества, тайна любви Отца и Матери, отнюдь не «отражается» в человеческой любви, какой бы то ни было: ничто в мире конечном не может быть соизмеримо или подобно сущности этой тайны. Но и ничто в мире, за исключением того, что исходит от начал богоотступнических, не может быть сторонним по отношению к этой тайне. В человеческой любви вообще, то есть в любви ко всему живому, выражается (а не отражается) существо Триединого – существо, которое есть любовь. В любви же мужчины и женщины выражается (а не отражается) внутренняя тайна союза Отца и Матери в той мере, в какой она нас достигает, будучи преломлённой множеством слоёв космического ряда. В этом и заключается коренное, онтологическое различие двух областей нашей духовной жизни, не имеющих между собой почти ничего общего, но на нашем нищем языке выражаемых одним и тем же словом.
Даниил Андреев
"Роза Мира"
Метафилософия истории
http://mirosvet.narod.ru/
Подвергать историческому или психологическому разбору факт возникновения в христианской церкви именно такого понимания Троичности мне не хотелось бы. Ни необходимых материалов, ни нужной для этого эрудиции у меня нет. И даже если бы я обладал тем и другим, мне страшно было бы коснуться ланцетом рассудочного анализа таинственнейших духовных глубин, где возникала и определялась в первые века после Христа эта идея.
Позволю себе только напомнить одну страницу евангельской истории, которая указывает, как мне кажется, не в сторону такого понимания тайны Троичности, а в иную. Каноническими евангелиями (от Матфея и от Луки) утверждается ясно и отчётливо зачатие Младенца Иисуса Девой Марией от Святого Духа. Таким образом, можно заключить, что не Бог-Отец был Отцом Христа как человека, но Святой Дух. Однако как же это? Предвечное рождение Бога-Сына от Бога-Отца могло ли иначе выразиться мистериально в историческом, человеческом мире, как только рождением человека Иисуса от сил Той же ипостаси? – Но нет, евангельский рассказ совершенно отчётлив. Неотчётливо другое: понимание третьей ипостаси церковью христианской. За всю историю церкви догмат о третьей ипостаси так и не был разработан. Даже поражает контраст между подробнейшей – может быть, даже слишком подробной – разработкой учения о Боге-Сыне – и почти пустым местом, каким являются догматические формулы о Святом Духе. Но ничего странного, в сущности, тут нет. Не случайно христианская религия сама именовала себя именно христианской: кроме указания на её происхождение от Христа, в этом наименовании заключено было отражение того факта, что эта религия есть откровение Бога-Сына по преимуществу, то есть не столько религия Троицы, сколько именно Сына. Отсюда и эта чрезмерно туманная обобщённость, неясность, отсутствие полноты, а иногда и противоречивость в догматах, касающихся других ипостасей.
Ведь кем может быть Сам Бог-Отец, как не Духом? Только Духом. И притом именно Святым, в отличие от всех других духов, Им сотворённых, ибо каждая из богосотворённых и даже богорождённых монад может совершить – и многие совершили – отрицательный выбор, богоотступничество; Отец же – совершенно очевидно – не может отпасть от Самого Себя. Он первичен, неизменяем, незамутним и неомрачим, и именуется Святым именно в этом смысле. Какое же положительное содержание можно вложить в отвлечение от Бога-Отца двух Ему изначально присущих свойств – Его духовности и Его святости? Где основания для того, чтобы этому отвлечению придавать совершенно автономное значение в качестве третьего лица Троицы? Вообще, почему, на каких словах Христа, на каком свидетельстве четырёх евангелий можно основать учение о том, что Бог-Отец есть одна ипостась Троицы, а Святой Дух – другая? В евангелиях на это указаний нет. Слова Иисуса, приводимые в качестве обоснования, это Его известное пророчество: «Пошлю вам духа утешителя, он же наставит вас на всякую истину». Из различного толкования именно этих слов возник даже великий раскол, что рассёк единое тело христианской церкви на восточную и западную половины; но при этом оба толкования исходили из общего постулата: из неоспоренного почему-то никем положения, будто здесь Иисус подразумевает под духом-утешителем именно Третью ипостась. Но ведь в этих словах нет и тени указания на то, что утешитель, которого пошлёт Воскресший Спаситель, есть Третья ипостась и вообще ипостась. Нет здесь указания и на то, что под выражениями «дух утешитель» и «Бог Святой Дух» следует понимать одно и то же. Разве не естественнее и не последовательнее, не понятнее со всех точек зрения совсем другое решение: именно, решение в том смысле, что Бог Святой Дух именно и есть Бог-Отец, ибо Бог-Отец не может быть кем-либо иным, как Святым и Духом.
…Опять-таки, я касаюсь здесь таких корней великого учения, противопоставляю одинокий голос такому могучему, необозримому хору, звучащему столько веков, что не может быть сомнения в характере отзывов на него, даже если он будет кем-либо услышан. Я даже понимаю, что в глазах некоторых окажусь повинен в великом духовном преступлении и мне будет приписан единственный непрощаемый (по Евангелию) грех: хула на Святого Духа. Заявляю торжественно: поклоняюсь Святому Духу, чту Его и молюсь Ему с таким же благоговением, как другие христиане; и не могу видеть не только хулы на Него, но ни малейшего принижения Его образа в той идее, что Он есть Бог-Отец и что Бог-Отец есть Бог Святой Дух, что это – два именования одного и того же – Первого – Лица Пресвятой Троицы.
Известно, что от гностиков до христианских мыслителей начала XX века в христианстве жило смутное, но горячее, настойчивое чувство Мирового Женственного Начала – чувство, что Начало это есть не иллюзия, не перенесение человеческих категорий на план космический, но высшая духовная реальность. Церковь намеревалась, очевидно, дать выход этому чувству, освятив своим авторитетом культ Богоматери на Востоке, культ Мадонны – на Западе. Действительно, перед благоговейным почитанием Материнского Начала – почитанием, иррационально врождённым народной массе, – возник конкретный образ, к которому оно и устремилось. Но то мистическое чувство, о котором я говорю, – чувство Вечной Женственности как начала космического, божественного, – осталось неудовлетворённым. Ранняя и непререкаемая догматизация учения об ипостасях поставила носителей этого чувства в своеобразное положение: дабы не отпасть в ересь, они принуждены были обходить коренной вопрос, не договаривать до конца, иногда отождествлять Мировую Женственность со Вселенской Церковью или же, наконец, совершать отвлечение одного из атрибутов Божества – Его Премудрости – и персонифицировать это отвлечение, наименовав его Святой Софией. Высшие церковные инстанции избегали высказываться по этому вопросу сколько-нибудь определённо, и это не может быть поставлено им в вину, ибо идея Мировой Женственности не может не перерастать в идею Женственного аспекта Божества, а это, естественно, грозит ломкой догматизированных представлений о лицах Пресвятой Троицы.
Я встречал немало людей, в культурном и умственном отношении весьма утончённых и обладающих несомненным духовным опытом и, однако же, удивлявшихся и даже оскорблявшихся самым принципом: переносом, как им казалось, различий пола и вообще человеческих категорий на миры высочайшей реальности и даже в тайну Самого Божества. Им это представлялось следствием древней склонности к антропоморфизации духовных сфер нашим ограниченным человеческим сознанием. Из весьма схожих (психологически) источников вытекает, между прочим, протест строгого магометанского монотеизма против идеи Троичности и против культа Богоматери. И потому же с такой нетерпимостью отталкиваются деизм и современный абстрактный космополитический монизм от представлений о Троице, от веры в иерархии и, конечно, от идеи Вечной Женственности. Повторяется, как это ни смешно, даже обвинение в многобожии, брошенное христианству Мухаммедом 1300 лет назад.
В основе подобных обвинений лежит либо слишком упрощённое понимание христианских идей, либо нежелание вникнуть в глубину вопроса. Ни в историческом христианстве, ни тем менее в данной концепции, никакого переноса человеческих категорий на Божество нет, а есть нечто принципиально обратное. Единство Божие не подвергается, разумеется, ничьему сомнению: наивно было бы искать здесь возвращения ко временам Карфагена, Ура или Гелиополиса. Ипостаси – это различные выявления Единой Сущности вовне; это – то, как открывается Она миру, а не какою пребывает в Себе. Но выявления вовне столь же абсолютно реальны, как и пребывание в Себе; поэтому ипостаси не могут быть приняты ни в коем случае за иллюзии или за аберрации нашего сознания.
Выявляясь вовне, Единый проявляет некую присущую Ему внутреннюю полярность. Сущность этой полярности внутри Божества для нас трансцендентна. Но, выявляясь вовне, она воспринимается нами, как полярность двух друг к другу тяготеющих и друг без друга не пребывающих начал, извечно и присно соединяющихся в творческой любви и дающих начало третьему и завершающему: Сыну, Основе Вселенной, Логосу. Истекая во вселенную, божественность сохраняет эту присущую ей полярность; ею пронизана вся духовность и вся материальность вселенной. На различных ступенях бытия она выражается различно. В слое неорганической материи, который доступен всеобщему человеческому восприятию, её можно усмотреть, вероятно, в основе того, что мы именуем всеобщим законом тяготения, в полярности электричества и во многом другом. В органической же материи нашего слоя, здесь, эта полярность Божественного проявляется в противозначности мужского и женского начал. Повторяю и подчеркиваю: здесь, ибо лежащая в основе этой противозначности полярность Божества, сама в себе, в своей сути, не может быть понятна.
Вот почему Божественную Женственность мы именуем Матерью Логоса и через Него всей вселенной. Но извечный союз между Отцом и Матерью не изменяет Её предвечной сущности; именно поэтому мы именуем Матерь миров Приснодевою.
Таким образом, в учении о Троице и о Женственном аспекте Божества наличествует не перенесение «слишком человеческого» на сферы горние, а, напротив, понимание объективной полярности наших слоёв – мужского и женского начал – как проекции непостижимой для нас полярности в существе Бога. «Бог есть любовь», – сказал Иоанн. Будут сменяться века, потом эоны, наконец, брамфатуры и галактики; каждый из нас, рано или поздно, достигнет Плеромы – божественной Полноты и вступит в родимое Лоно уже не только как дитя, но и как брат Божий; наши нынешние представления о Божестве исчезнут из памяти, как бледные, отцветшие, ненужные больше тени; но и тогда истина о том, что Бог есть любовь, не утратит своей истинности. Бог любит не Себя (такое предположение было бы кощунственно), но Каждая из таящихся в Нём Непостижимостей обращена любовью на другую, и в этой любви рождается Третье: Основа Вселенной. Отец – Приснодева-Матерь – Сын.
Высочайшая из тайн, внутренняя тайна Божества, тайна любви Отца и Матери, отнюдь не «отражается» в человеческой любви, какой бы то ни было: ничто в мире конечном не может быть соизмеримо или подобно сущности этой тайны. Но и ничто в мире, за исключением того, что исходит от начал богоотступнических, не может быть сторонним по отношению к этой тайне. В человеческой любви вообще, то есть в любви ко всему живому, выражается (а не отражается) существо Триединого – существо, которое есть любовь. В любви же мужчины и женщины выражается (а не отражается) внутренняя тайна союза Отца и Матери в той мере, в какой она нас достигает, будучи преломлённой множеством слоёв космического ряда. В этом и заключается коренное, онтологическое различие двух областей нашей духовной жизни, не имеющих между собой почти ничего общего, но на нашем нищем языке выражаемых одним и тем же словом.
Даниил Андреев
"Роза Мира"
Метафилософия истории
http://mirosvet.narod.ru/
Відповіді
2003.03.12 | Георгій
Re: "Роза Мира" о трёх ипостасях Пресвятой Троицы
>Каноническими евангелиями (от Матфея и от Луки) утверждается ясно и отчётливо зачатие Младенца Иисуса Девой Марией от Святого Духа. Таким образом, можно заключить, что не Бог-Отец был Отцом Христа как человека, но Святой Дух.(ГП) Не зовсім так. Євангелія від Матвія (Матв. 1:20) каже, вустами ангела, що "те, що зачате в ній, є від (або "через") Духа Святого" (по грецьки "то гар ен ауте геннетен ек пнеуматос естін агіоу" - деякі сучасні англійські переклади дають "...BY the Holy Spirit"). Євангелія від Луки (Лк. 1:35) каже словами ангела Гавриїла, що на Марію "злине" Святий Дух ("пнеума агіон епелеюсетаі"), що її "обгорне" "сила Всевишнього" ("дюнамос юфістоу епіскіасеі"), і "через те" ("діо каі") "святе, що народиться" ("то генноменон агіон") "буде (називатися) Син Божий" ("клетесетаі уіос теоу"). З цих текстів не видно "батьківської" ролі Святого Духа; швидше можна зробити висновок, що Марії дали зрозуміти понадприродність акту її зачаття, чудесний спосіб, яким вона зачала дитину без участі земного батька. З тексту Луки видно також, що Марії було вказано на божественність її сина-первістка, його походження безосередньо від Бога (саме тому він називатиметься "уіос теоу"). Щодо Святого Духа, то він в цих текстах виступає як особлива сила, ЗАВДЯКИ якій цей понадприродній, незрозумілий нам акт зачаття робуться можливим. З інших фрагментів як Старого, так і Нового Завіту "батьком," Отцем Христа безліч разів називається Бог (ЙХВХ у Старому Завіті або "го теос" в новому), і НІКОЛИ не "святий дух."
2003.03.12 | glad
R Ǻ Я
Ну хорошо, если не Бог-Отец = Св. Дух (по Д. Андрееву), то можно предположить что Св. Дух = Приснодева-Мать. Просто по какой-то причине, возможно из-за патриархальности евреев (и не только их), это не было им объяснено в Благой Вести. Точно так же не был дан евреям закон реинкарнации души. Но это не суть важно, главное - новая формула Св. Троицы:Бог-Отец + Приснодева-Мать + Бог-Сын (Логос)
Пан Франко писал о Св. Духе как о проявлении некоего божественного начала во всем сущем. Не может ли это быть Божественная Женственность (по Д. Андрееву)? Мне как раз такое объяснение Св. Троицы понятно, и я могу его принять скорее чем пространные рассуждения о Св. Духе. Оно не противоречит и нашей дохристианской Традиции. Вспомните символ Тризуба: соединение двух божественных начал (мужского и женского) дает третье (дитя-Бога):
R Ǻ Я
2003.03.12 | Георгій
Re: R Ǻ Я
glad пише:> Ну хорошо, если не Бог-Отец = Св. Дух (по Д. Андрееву), то можно предположить что Св. Дух = Приснодева-Мать. Просто по какой-то причине, возможно из-за патриархальности евреев (и не только их), это не было им объяснено в Благой Вести. Точно так же не был дан евреям закон реинкарнации души. Но это не суть важно, главное - новая формула Св. Троицы:
>
> Бог-Отец + Приснодева-Мать + Бог-Сын (Логос)
>
> Пан Франко писал о Св. Духе как о проявлении некоего божественного начала во всем сущем. Не может ли это быть Божественная Женственность (по Д. Андрееву)?
(ГП) Не знаю... Mені це дещо нагадує Володимира Солов"йова і його духовного учня і послідовника Олександра Блока
>Мне как раз такое объяснение Св. Троицы понятно, и я могу его принять скорее чем пространные рассуждения о Св. Духе. Оно не противоречит и нашей дохристианской Традиции. Вспомните символ Тризуба: соединение двух божественных начал (мужского и женского) дает третье (дитя-Бога):
>
> R Ǻ Я
(ГП) Так, "тріади" богів "батько-мати-дитя" зустрічаються в багатьох релігіях світу, починаючи, здається, ще з шумерів. Але чи малося на увазі під Святим Духом Біблії якесь "жіноче начало" чи "вічна жіночість," я не впевнений. У численних описах прояву дії Святого Духа в Новому Завіті, особливо в Діях Апостолів, він виступає як мужня, рішуча, енергізуюча сила. З іншого боку, правда, він "утішає," що можна розглядати як прояв жіночості. Серед "плодів" Святого Духа апостол Павло називає "любов" і "лагідність."
2003.03.12 | glad
Re: R Ǻ Я
> Містична інтерпретація Святого Духа як "вічної жіночості" дуже розповсюджена, але це галузь переважно поетівД. Андреев тоже поэт, а поэтам свойственно и постигать такие вещи, кот. невозможно познать с помощью формальной логики. Вспомните Шевченко…
> Так, "тріади" богів "батько-мати-дитя" зустрічаються в багатьoх релігіях світу, починаючи, здається, ще з шумерів.
Это лишь подтверждает, что идея Триглава (Триады) действительно имеет древние корни и её истинный смысл связан с потерянной нами примордиальной Традицией, до которой и пытаються "докопаться" все религии мира.
> Але чи малося на увазі під Святим Духом Біблії якесь "жіноче начало" чи "вічна жіночість," я не впевнений.
Трудно это подтвердить, так как авторы Н. З. вряд ли были об этом достаточно информированы.
> У численних описах прояву дії Святого Духа в Новому Завіті, особливо в Діях Апостолів, він виступає як мужня, рішуча, энергізуюча сила. З іншого боку, правда, він "утішає," що можна розглядати як прояв жіночості. Серед "плодів" Святого Духа апостол Павло называє "любов" і "лагідність."
Ну видите - Св. Апостолы ощущали на себе действие таинственной силы, но не могли адекватно распознать и отделить действие "решительно-энергизирующего" (мужского) и "утешительно-ласкового" (женского) Божественных Начал. Поэтому и называли этот феномен пространно "Дух Святой". А Иисус, конечно, прекрасно обо всем знал, но по какой-то причине решил им это не открывать - ведь даже того, что Он открыл вполне хватило на то что Его несколько раз пытались укаменовать и в конце концов распяли.
2003.03.13 | Анатолій
Про Отця, Сина та Духа святого!
Панове!Дозвольте мені викласти своє бачення цієї проблеми.
Я виходжу з того постулату, що Ви знаєте, що Віди були вже надруковані санскритом до того, як Біблію надиктував юдейський Бог пану Мойсею.
Так от, за Відами Всевишнього, Абсолюта і т.д., називають ТАТ.
Це складове слово, тобто ТА і ТОЙ. Як відомо, санскрити та древньоруська мова мають одне коріння, і у древній Припонтиді, тобто сучасній Україні, Всевишнього називали ТАТО, яке пізніше стало у перекладі багатьох народів ОТЕЦЬ. Це історія походження назви ОТЕЦЬ. Ну а його назва ТА-ТОЙ говорить про відсутність статі, або двостатевість, як бажаєте.
Щодо проявів Тата, або Отця - тобто Святого Духа. Пани християни, коли я почав з ними проводити полєміку про це - просто сповзли, бо своєї голови, вибачайте не має, а у Торі про це нічогісінько не написано. Так от, прояв ТАТА є як кажуть Св. Дух, а точніше енерго-інформаційне поле. Як будь яке поле, воно характеризується якимись параметрами. (Між іншим, це все уже досліджено фізиками і називається Теорією торсіонних полів. Так от, будь яке енерго-інформаційне поле характеризується довжиною хвилі, або частотою. Це, як кажуть у народі - тривіально. Ну а далі - якщо енерго-інформаційне поле є фізичною величиною, то його можна створити і штучно. Саме це і робили наші пращури, тобто-
1. Використовували енерго-інформаційні поля Космосу.
2. Творили інформаційні поля штучно з закладеними у них параметрами і називало ці поля - богами.
Все джуже просто, не дарма люди, які вивчають історію, бачуть, що наші пращури були високоосвіченими людьми і творили богів. Навіть слово Православ"я говорить про це, бо це слова означає Правити Славу, тобто Створювати Богів.
Якщо є питання, прошу.
З повагою, Анатолій
PS Пане Глед, Ваш напрямок думок мені подобається, але я прошу Вас викладати свої думки мовою більшості цього форуму, тобто УКРАЇНСЬКОЮ. Дякую.
2003.03.13 | Franko
Ну навiщо ж так БРЕХАТИ?!
Пани християни, коли я почав з ними проводити пол?м?ку про це - просто сповзлиОсь дискусiя про Святого Духа, дe цiлий форум навпeрeбiй розказував Вам особисто про Святого Духа, i Ви навiть дякували.
http://maidan.org.ua/n/rel/1046766841
2003.03.13 | Анатолій
Re: Ну навiщо ж так БРЕХАТИ?! ех Франко!
Пане Франко. Не треба нас та інших дурити. Бо ні Ви, ні Пінчук, ні Августо не продовжили нашу бесіду після того, як я почав говорити про енергії як прояви Бога. Дивіться уважно, мо прозрієте.Он і зараз Ви сповзли, а почали конфліктувати. Не сповзайте і не конфліктуйте, а краще покажіть свої власні знання та віру без цитатника Мао, тобто Мойсея.
Анатолій
2003.03.13 | Георгій
ДЕ ж там цитатник?
Пане Анатолію, клацніть на той лінк, що його дав пан Франко, і Ви побачите на власні очі, що п. Франко там ніякого цитатника "з Мойсея" не використовує, Він викладає там свої власні думки. --ГП2003.03.14 | Анатолій
Re: ДЕ ж там цитатник? Ой Георгію, Георгію!
Пане Георгію, прошу уважніше читати.Я саме про те говорив, що ВИ ВСІ ЮДЕО-ХРИСТИЯНИ ПРИПИНИЛИ ЗІ МНОЮ ПОЛЄМІКУ КОЛИ СПРАВА ДІЙШЛА ДО ЕНЕРГІЙ, ЧАСТОТ І Т,Д.,
А припинили Ви всі її через те, ЩО ЦЬОГО У ВАШОМУ ЦИТАТНИКУ НЕМАЄ, а своєю головою у безцитатниковому оточенні Ви, нажаль, працювати не виховані. Ось про що я писав, і ось чого, через своє упереджене виховання, Ви не побачили. ДІД Ю АНДЕСТУУУУУУУД?
Анатолій
2003.03.14 | Franko
Nu, davajte pogovorymo
Vybachte , - ja prosto ne zauvazhyv Vashogo postyngu v tij gilci. Teper ja zrozumiv, pro shcho jdet'sja.Davajte. Otzhe, energija - ce zdatnist' tila abo polja vykonuvaty robotu. Chastota - ce kil'kist' periodychnyx cykliv, periodychnyx podij za fiksovanu odynycju chasu. De tut Bog?
P.S. Do slova, ni pro energiju, ni pro chastotu v Vashomu postyngu ne jshlosja.
2003.03.13 | Георгій
Ще про жінок
> Св. Апостолы ощущали на себе действие таинственной силы, но не могли адекватно распознать и отделить действие "решительно-энергизирующего" (мужского) и "утешительно-ласкового" (женского) Божественных Начал. Поэтому и называли этот феномен пространно "Дух Святой".(ГП) Так, і у Старому Завіті надзвичайно часто зустрічаються посилання на якесь неозначене, не назване іменем "жіноче єство." Христос у Бутті 3:15 названий "насінням жінки." У книзі Ісайї, зокрема у розділах 51-54, Бог називає свій вибраний народ "жінкою," "нареченою," "дочкою" і "матір'ю." У книзі Єремії Бог назває себе чоловіком, а своїх слуг колективно "жінкою" (Єр. 3:14, 31:32). Новий Завіт також містить образ символічної, фігуративної "жінки." У книзі Об'явлення ця "жінка" змальовується як зодягнута у сонце, з місяцем під ногами і короною з дванадцятьма зірками на голові (Об. 12:1). (Думаю, що саме цей образ найбільше надихнув Солов'йова і Блока, на велику біду Любові Дмитрівні Менделєєвій
2003.03.14 | Анатолій
Re: Ще про жінок - А ДЕ Ж "ДА УБОЇТЬСЯ..." (-)
2003.03.14 | Георгій
Це окрема тема (-)