Відповіді

• 2001.11.02 | Фарбований Лис

  Re: Чому праві і центристи жорстко не виступають проти СПУ (КПУ, КПРС) ?

  Так ви ідете в СПУ чи ні?
  А проти лівих не виступають, бо не виступають взагалі. Також змінились акценти-пріоритети!
  згорнути/розгорнути гілку відповідей

  • 2001.11.02 | Остап

    Поки не запрошують :-)

    Фарбований Лис писав(ла):
    > Так ви ідете в СПУ чи ні?
    
    Поки не запрошують :-) Навіть на Ваших умовах, 21- шим Хоч я би підкрутив їх в бік соціал-демократії.
    
    Доречі, маю з колєгою унікальну ситему автоматизації партійної діяльності для реальної партії.... Ви можете сказати, якій партії це запропонувати? Довіряю Вашій думці.
    
    > А проти лівих не виступають, бо не виступають взагалі.
    
    Дійсно, партії забули, що таке агітація і пропаганда (крім Яблука...)
    
    >Також змінились акценти-пріоритети!
    
    ???

• 2001.11.03 | ilia25

  Тому, що перед тим, як розбиратись з соцыально-економычними питаннями, треба захистити демократію (-)

  згорнути/розгорнути гілку відповідей

  • 2001.11.03 | Остап

    Ага, захистити... За допомогою лівих авторитаристів (-)

    згорнути/розгорнути гілку відповідей

    • 2001.11.03 | ilia25

      Ти просто хворий на голову (-)

      згорнути/розгорнути гілку відповідей

      • 2001.11.03 | Остап

        Тож я пропоную лікувати голову, а не ноги. І не рубати голову....

        ilia25 писав -Ти просто хворий на голову (-)
        
        Тож я пропоную лікувати голову, а не ноги. І не рубати голову....
        
        Де план змін в законодавство, які пропонують соціалісти?
        
        Уявіть собі, що соціалісти відмінили в Канаді земельний кодекс...

• 2001.11.03 | Степан

  Сам зрозумієш, чи треба пояснювати?

  Все так як у так званих українських правих вже давно повелося. Буде пікет, але тільки тоді, коли ви його учасникам заплатите.
  Лицемірство - ваш новий стиль. Цікаво, залишився хто-небудь серед вас, хто ще вірить в ідею не вимагаючи за віру грошей?
  
  СПУ відрізняється від КПУ. Якби ви не хотіли всі помазати нас одним миром. Із ЗКУ є питання - порушення процедури голосування. Бюлетні отримані за підробленими підписами. Тобто голосували за депутатів, яких у залі не було. Мав щастя особисто ті бюлетні бачити. На 10 чи 15 взагалі один і той самий підпис. Хочете схвалити ЗКУ - читайте Регламент і не порушуйте Закону. У такому разі СПУ не буде приводу виступати проти на прес-конференціях.
  Вам потрібна приватна власність на землю? Нам потрібно щоб землю не скупили волкови та інші мафіозі. Можемо знайти спільну мову. Соціалізм - це спосіб розподілення податків, а не колективна власність на землю. Але здається ніхто спільної мови не шукає, бо почалася виборча кампанія. You are welcome, панове, а чи точніше підпанки? Обирайте самі ким бути - козаками, чи козачками біля хазяйського столу.
  згорнути/розгорнути гілку відповідей

  • 2001.11.03 | Остап

    Ми вибрали - бути козаками на СВОЇЙ ЗЕМЛІ ! От тільки СПУ проти....(СПУ відрізняється від КПУ !,... назвою :-)

    Степан писав(ла):
    >Цікаво, залишився хто-небудь серед вас, хто ще вірить в ідею не вимагаючи за віру грошей?
    >
    А ви кам працюєте, якщо не секрет? Яке походження ваших грошей, не буржуазне, часом?
    
    Колись 15 років тому, я читав роздуми академіка Абалкіна про відміну грошей.... Ті думки треба на сайт СПУ. Але де той Абалкін тепер ....
    
    
    > СПУ відрізняється від КПУ.
    
    Хіба що назвою. Бо теоретичні основи і базаві поняття схожі.
    
    
    >Якби ви не хотіли всі помазати нас одним миром. Із ЗКУ є питання - порушення процедури голосування. Бюлетні отримані за підробленими підписами.
    
    От і подавайте тихенько позов проти порушення регламенті.
    До чого тут ЗЕМЛЯ ?
    
    
    
    > Вам потрібна приватна власність на землю? Нам потрібно щоб землю не скупили волкови та інші мафіозі.
    
    Чому волкови та інші мафіозі не скуповують всі будинки, що будуються, це ж приватна власність. Кількість пропозицій по продажу нерухомості у десятки разів перевищує кількість бажаючих купити.
    
    Бо нема економічної доцільності. Гроші мають вартість в часі....
    Куплене треба або використовувати, або продавати.
    Нерухомість відбивається за 5-10 років, тобто це не найкраще вкладання коштів для використання. А продати зразу можна тільки дешевше.... Який сенс?
    Так само з землею.
    
    
    > Можемо знайти спільну мову. Соціалізм - це спосіб розподілення податків, а не колективна власність на землю.
    
    Вмієте розподіляти податки ?!!!
    А де ви цьому навчились?
    Ану дайте план зміни податкової системи, може вже завтра "Яблуко" візьме штурмом офіс СПУ.
    
    > Але здається ніхто спільної мови не шукає, бо почалася виборча кампанія. You are welcome, панове, а чи точніше підпанки? Обирайте самі ким бути - козаками, чи козачками біля хазяйського столу.
    
    Ми вибрали - бути козаками на СВОЇЙ ЗЕМЛІ ! От тільки СПУ проти....
    згорнути/розгорнути гілку відповідей

    • 2001.11.03 | Степан

      Вміємо і будемо.

      "Вмієте розподіляти податки ?!!!
      А де ви цьому навчились?
      Ану дайте план зміни податкової системи, може вже завтра "Яблуко" візьме штурмом офіс СПУ."
      
      Вміємо і будемо. От тільки виграємо вибори, сформуємо правлячу коаліцію, а потім - уряд, змінимо конституцію щоб обмежити вплив президента на уряд і ви побачите дивну для себе річ. Ми швидше і ефективніше проведемо необхідні ринкові реформи і легше інтегруємося до ЄС аніж би це зробили ви.
      
      Коли ще 6 років тому наші депутати говорили про необхідність підтримки платоспроможного попиту як внурішньої інвестиції - ваш Ющенко та Пинзеник говорили виключно про іноземні інвестиції. Послухайте про що вони говорять тепер.
      
      Приємо чути, що ви таки не хочете бути козачками, а вирішили ставати козаками. Гаразд. Але тоді давайте по суті. Земля буває різною: під підприємствами, с/г використання, у громадському використанні. Все нормально аж поки не доходить до імовірної небезпеки скуповування с/г площ в збіднілих українських селян, які дозволю собі нагадати, залишаються базисом української нації, іноземцями та олігархами. 5-річний термін відстрочки нас влаштовує. Але будь-які рішення парламент має приймати у рамках закону, навіть якщо це прогресивні рішення. Інакше почнеться бардак. А комуністи? Мені здається останніх комуністів розстріляли ще у 20-х. Ті, що зараз з Петькою - це - члени партії, яка заробляє гроші на популізмі.
      згорнути/розгорнути гілку відповідей

      • 2001.11.03 | Остап

        Чому олігархи не скуповують квартири у збіднілих городян?

        Степан писав(ла):
        > "Вмієте розподіляти податки ?!!!
        > А де ви цьому навчились?
        > Ану дайте план зміни податкової системи, може вже завтра "Яблуко" візьме штурмом офіс СПУ."
        >
        > Вміємо і будемо. От тільки виграємо вибори, сформуємо правлячу коаліцію, а потім - уряд, змінимо конституцію щоб обмежити вплив президента на уряд і ви побачите дивну для себе річ. Ми швидше і ефективніше проведемо необхідні ринкові реформи і легше інтегруємося до ЄС аніж би це зробили ви.
        >
        Я аж потік весь :-)
        
        Але де план чудодійних ринкових перетворень від СПУ ?
        
        >
        > Все нормально аж поки не доходить до імовірної небезпеки скуповування с/г площ в збіднілих українських селян, які дозволю собі нагадати, залишаються базисом української нації, іноземцями та олігархами
        
        Чому олігархи не скуповують квартири у збіднілих городян?
        
        Це ж так чудово володіти містами !
        
        Тобто, за логікою СПУ, олігархи володіти містами не хочуть, а селами хочуть.
        
        Дивні якісь олігархи....
        згорнути/розгорнути гілку відповідей

        • 2001.11.03 | Степан

          Відповідь

          Скуповувати всі квартири - нерентабельно. Але купувати міста - хороший гешефт! Згадайте тільки Суркіса і його війну за Київ.
          Сама по собі абстрактно земля - мало цікавитиме олігархів. А от можливість накопичення великих землеволодінь може стати значно кращим вкладенням грошей, аніж нерухомість. По-перше в землі може знайтися нафта, газ, золото і т.п.. По-друге на сучасний день земля не має справжньої ціни. Цю ціну визначить ринок і податки. Але які податки і який ринок?
          Ця проблема значно серйозніша аніж ви можете собі уявити, спрощуючи усе до простого так або ні приватній власності на землю. Спробуйте пофантазувати на тему "безумовно так" - що далі? Для СПУ значно важливіше не дилема "так" або "ні", а відповідь на питання "ЯК".
          
          А зрештою ваші кавалерійські наскоки стомлюють. Дискусія закривається. Думаю усім зрозуміло, що Остап вчергове погарячкував.

• 2001.11.03 | Augusto

  А вони ж борються! Ось товариш Ашбліс розказував, як в колисці жахливо правоцентриських сил ця боротьба проходить:

  Ось тобі бабуся, і правова держава.
  Автор: William Ashbliss
  Дата: 02 Лист 2001 18:23
  
  Або як це робиться в Дніпропетровську. Усім, кому це буде цікаво.
  Мій колега з однієї дніпропетровської лізингової компанії ( лізінг то є така зброя КПССССС/СПУ/Жидо/масонів/Мельниченкаїххолуя, всі ж знають! A.G.)сьогодні в обідню перерву розповів таке.
  Влітку минулого року спіткало їх (компанію, будемо звати її А) таке лихо - придбати в одного підприємства (хай буде Б) будівлю у самому центрі Дніпропетровська, якраз навпроти ЦУМу. Не для власних потреб, а, зрозуміло, щоби вигідно здавати в оренду та заробляти на цьому гроші - цілком законно. Вбехали вони туди чималу дещицю в ремонт, та й потроху господарювали. Аж ось влітку цього року щось трапилось. На підприємство Б стали наїжжати з різних органів - КРУ, прокуратура, податкова. Перші дві визнали законність угоди купівлі-продажу та подалися "восвояси". Але податкова стояла на своєму - угода суперечить інтересам держави, бо... Що за бо, так і не визначилися, але по дорозі до господарського суду сфальсифікували пару-трійку паперів, та й подали позов про визнання угоди недійсною за статтею 49 Цивільного кодексу України як такою, що навмисно укладена всупереч інтересам держави. Суд першої інстанції цю "галиматью", звісно відхилив. І колега вже був заспокоївся, коли раптом, наче грім з ясного неба - постанова Дніпропетровського апеляційного господарського суду (далі - С) про недійсність угоди, стягнення на користь держави будівлі і виселення компанії. Ну, звісно, приятель тут же касаційну скаргу, до виконавців, туди -сюди - і виявляється, що постанова прийнята тому, що! створеному за змінами в законодавство Апеляційному господарському суду немає, де сидіти! Питання, мовляв, на контролі в облдержадміністрації і особисто у гаранта Л.Кучми. Фонд держмайна кожен день скубли згори, коли вже буде. І тут така чудова нагода!
  Лише колега оговтався від такої інформації, як сьогодні до нього в офіс завітала ціла делегація - державні виконавці, представники регіонального відділення Фонду держмайна та,,, голова суду С, його замісники і судді. До речі, голова цей продовжує виконувати обов'язки голови й господарського суду першої інстанції. З порога він заявляє, що прийшов, аби виконати рішення апеляційного суду, прийняте (на хвилиночку!) за розпорядженням Президента Кучми з відома облдержадміністрації, і вселити сюди апеляційний суд С. Колега й каже: виконуйте постанову згідно чинного законодавства, до чого ці фінти. І попередив пана голову про кримінальну відповідальність за зловживання службовим становищем у корисливих цілях. Той пом'якшав та начебто доброзичливо запропонував "звільнити поки що хоч приміщення, щоби ми могли розміститися, добровільно. ти ж розумієш, це рішення Президента, що я пороблю. Ми самі грамотні, ти шо, щитаєш себя грамотнішим од нас? Давай по харошему, шоби без ексцесов, а то..."
  Що "а то", колега добре розуміє. Автоматники.
  Ось таке правосуддя. Жити не хочеться. Матюччя в горлянці стигне.
  Чекаю на Вашу правову оцінку, колеги.
  P.S. До речі, одним з орендарів у цьому приміщенні є обласна організація ВО "Батьківщина". Здрастуй, вибори? тьху...

• 2001.11.04 | Igor Apple

  Бо замахались кричати про те чого ніхто слухати не хоче...

  Всякі марші, маніфестації людям дійсно вже набридли, тим більше що їх ефективність майже нульова. Багато ФНБ добився галасуванням? Вплинули пікети УНА-УНСО на долю їх товаришів на нарах? Чи може організувавши в Донецьку протикомуністичний мітинг тим вдасться в чомусь переконати "пролетаріат"? Хто відмінить КПУ? Може Верховна Рада в якій КПУ - найбільша фракція? Чи може Ку-чмо, який якраз з КПУ прекрасно порозумівається?
  Якими місцевими медіазасобами на Сході вести агітацію?
  Багато там читачів "бандерівського" спрямування?
  
  А заклики не пропали, ось прям з новин Майдану свіжак:
  
  У зв'язку з підписанням угоди, Рада Всеукраїнського об'єднання ветеранів оприлюднила Звернення до політичних партій, громадських організацій, до всіх громадян України.
  
  В ньому говориться: "Жодного голосу комуністам і їх союзникам на виборах 2002 року. Вибори 2002 року мають стати рішучою перемогою національно-патріотичних партій, що входять до виборчого блоку "Наша Україна". Ми закликаємо ветеранів-патріотів та виборців, кому дорога незалежність України, її свобода та демократія, розвиток і процвітання, віддати в день виборів - 31 березня 2002 року свої голоси по Загальнодержавному виборчому округу за блок "Наша Україна", а по мажоритарних округах - за кандидатів, що входять в цей блок".
  згорнути/розгорнути гілку відповідей

  • 2001.11.05 | Михайло Свистович

    Ну прямо так і замахались.

    Вони ще й кричати не почали, а вже замахались. З костенківських рухівців проти Кучми кричало аж 9 обласних організацій, з удовенківських - жодної, лише один депутат - Чорновіл, з КУНу - ніхто.
    
    Якби вони всі виступили проти Кучми, то й пішов би народ за ними, не треба було б боротися з "лівою" загрозою. Боріться, Остапе та Ігоре, з лівими, боріться. В перервах між купівлею та продажем квартир та іншими заробітками. Ми ж, відклавши заробляння грошей, будемо боротися з Кучмою, бо вже дійсно замахалися дивитися, як сидить він на троні, грабує народ, знищує найкращих його представників і, сміючись, спостерігає як чубляться між собою ліві та праві.

• 2001.11.04 | Augusto

  "Бизнес", № 24 (439), 11 червня ц.р.

  "Бизнес", № 24 (439), 11 червня ц.р.
  
  Ещё не раз нас распнут*
  Дикий случай с частным нотариусом из Харькова ещё раз доказывает,
  насколько все мы беззащитны перед милицейской “мясорубкой”. Ещё не раз
  нас распнут, если мы не научимся грамотно защищаться от
  преступивших закон правоохранителей и настойчиво добиваться их
  наказания.
  
  Она приехала к нам в редакцию без предварительной договоренности.
  Позвонила с редакционной проходной и попросила о встрече. Поднялась в
  кабинет. Невысокая тихая женщина с миндалевидными восточными глазами
  и грустной улыбкой.
  — Меня зовут Назакет Исламеддиновна Келчевская. Это моя новая фамилия
  — по мужу. В документах я фигурирую как Кадацкая. Я — частный нотариус из
  Харькова. Вернее, была нотариусом до середины 1997 года. А сейчас я
  подсудимая, — и Назакет протянула мне старую газету. — Это написано обо
  мне.
  Я прочла заголовок: “Зверства в следственном изоляторе. Исповедь
  женщины, у которой выбивали показания, насилуя разбитой бутылкой”.
  
  Я вспомнила эту статью, напечатанную в октябре 1999 года в одной из столичных газет.
  Тогда она наделала много шума. Правда, герои публикации были
  безымянными. Женщина, пострадавшая от рук садистов в погонах, называлась
  гражданкой К., сами же “блюстители закона” — Начальником, Следователем,
  Охранником, Режимщицей и т.д. Непонятно было и то, в каком городе происходила вся
  эта кровавая драма. Честно говоря, тогда я не дочитала статью до конца. Уж слишком
  отвратительны были подробности пыток и изнасилований, которым подвергалась
  подследственная гражданка К., отсидевшая вначале в изоляторе временного
  содержания, а потом в СИЗО 12 месяцев. Да и отсутствие конкретных фамилий
  заставило меня усомниться в подлинности описанных событий. “Гадость какая.
  Очередная страшилка, сомнительная сенсация, написанная для привлечения падких на
  “жареное” эмоционально ущербных читателей”, — подумала я. Вернее, заставила себя
  так подумать. Потому как допустить, что такое может происходить в наше время и
  где-то совсем рядом, было более чем страшно. Нормальная человеческая реакция —
  отгородиться, абстрагироваться от отвратительного и страшного.
  
  Теперь же, когда героиня той самой статьи предстала передо мной воочию, мне
  пришлось заново знакомиться с ее жуткой историей.
  
  Кто она
  
  В 1979 году юная лезгинка Назакет Зейналова приехала из Азербайджана в Харьков
  поступать в юридический институт. Не поступив с первого раза, устроилась работать в
  больницу санитаркой. Потом — на завод. Из года в год упорная абитуриентка
  штурмовала Харьковский юридический институт, пока, наконец, не стала студенткой
  этого престижного вуза. После окончания института, в 1989 году, она получила
  распределение в Управление юстиции и стала государственным нотариусом
  Орджоникидзевской районной нотариальной конторы г.Харькова. Наконец-то,
  казалось, судьба стала благосклоннее к упорной девушке.
  
  Вот только личная жизнь Назы не складывалась. Вышла замуж за харьковчанина, но
  через некоторое время супруги расстались, и Назакет, теперь уже Кадацкая, осталась
  одна с ребенком.
  
  Нотариат
  
  Наза рассказывает, что в государственной нотариальной конторе ей работалось хорошо:
  начальство хвалило, да и от посетителей нареканий не было. Единственное, что омрачало
  ее труд, — это какое-то слишком уж пристальное внимание правоохранительных
  органов.
  
  Как это объяснить — не знаю. Видимо, “лицо кавказской национальности”,
  уполномоченное чего-то там заверять, не вызывало у харьковских блюстителей
  правопорядка должного доверия.
  
  Несколько раз Назакет под всякими надуманными предлогами вызывали в Киевский
  райотдел милиции г.Харькова. Однажды задержали на три часа — обвиняли в
  оформлении незаконной сделки. Назакет через суд обжаловала действия сотрудников
  милиции, по факту превышения должностных полномочий работниками милиции даже
  возбудили уголовное дело. Но Назакет “не жаждала крови”, она вняла просьбам
  милиционеров и забрала свое заявление, удовлетворившись увольнением
  провинившихся и их письменными извинениями, направленными в адрес Управления
  юстиции.
  
  Прошло совсем немного времени, и к Кадацкой пожаловали сотрудники уже
  Орджоникидзевского райотдела милиции. Они “нашли” в кабинете Кадацкой
  200-граммовую коробку конфет и обвинили нотариуса в коррупции. Быстро
  состряпали “дело”, из которого вмиг полезли все “белые нитки”, как только за него
  взялась прокуратура.
  
  Назакет сделала для себя вывод: кому-то нужно ее место в государственном нотариате,
  и ее любыми способами хотят выжить с работы. Почему именно ее? Видимо, потому, что
  она — одинокая женщина с ребенком, за которую некому заступиться.
  
  “Ну его, это место проклятое, — подумала тогда она, — уйду в “частники”, меньше
  будет нервотрепки”. И в мае 1997 года ушла в частный нотариат — открыла свое
  небольшое дело.
  
  Арест
  
  14 августа 1997 года к Назе в кабинет пришли два сотрудника городского отдела
  внутренних дел и попросили поехать с ними, мол, начальство хочет с ней поговорить.
  Кадацкая приняла оставшихся людей из очереди и поехала с милиционерами.
  
  ...Ни она, ни ее сын еще не догадывались, что увидятся вновь только через год.
  
  В кабинете начальника уголовного розыска г.Харькова г-на Черемухина, куда ее
  доставили милиционеры, шло совещание. Без обиняков Назе заявили, что два года назад,
  когда она еще работала государственным нотариусом, она совершила должностное
  преступление, а именно: оформила генеральную доверенность без доверителя. За что
  получила... 100 долларов.
  
  “Это неправда, — ответила Кадацкая. — Я такого не делала”.
  
  Но милицейское начальство настаивало — вежливо, но упорно, чтобы
  Назакет подписала протокол допроса о том, что она подтверждает свою вину.
  
  “Я ничего подписывать не буду”, — твердо сказала Кадацкая. Сразу же тон
  разговора изменился. Вместо вкрадчивых уговоров посыпались угрозы и
  оскорбления.
  
  Назакет отвели в отдельный кабинет, куда по очереди заходили милиционеры и
  “уговаривали” ее подписать протокол.
  
  Впоследствии, в заключении судмедэкспертизы, в разделе “обстоятельства дела” этот
  эпизод описан так: “В кабинете начальника уголовного розыска Черемухина Н.П. ее
  били руками по всему телу. Удары наносил Черемухин Н.П., Турков К.Л. и еще группа
  других работников милиции, которых она не знает. Отмечала периодическую потерю
  сознания”.
  
  Ничего не добившись, милиционеры отвезли женщину в изолятор временного
  содержания на очную ставку с двумя мужчинами, которым она якобы и
  выписала доверенность.
  
  “Вы их знаете?” — спросили Назакет.
  
  “Нет”, — ответила она. И попыталась объяснить: ежедневно на прием к
  нотариусу приходят десятки людей. Если даже допустить, что два года назад
  они действительно к ней приходили, то запомнить их лица она вряд ли могла.
  
  “А вы?” — спросили мужчин.
  
  Те, похожие на “свежих” пациентов отделения спецтравмы, глядя в пол, сказали, что
  приходили к ней оформить генеральную доверенность от имени жены одного из них.
  Денег ей, мол, не давали, а заплатили по тарифу нотариальной конторе.
  
  Вечером Назакет Кадацкую повезли в ее квартиру на обыск, который произвели без
  санкции прокурора. Вынесли из квартиры все ценные вещи — норковую шубу,
  золотые украшения, бытовую технику, сервиз. Не побрезговали даже... косметикой.
  Мотивировали это тем, что статьей, которую инкриминируют Назакет, предусмотрена
  конфискация имущества (правда, “изъятое” не описали и к делу не приобщили). Только
  после этого в квартиру были приглашены понятые.
  
  После обыска задержанную опять доставили в городское управление МВД, где
  продержали еще несколько часов, подвергая унизительному “обыску” — женщину
  раздели донага и якобы что-то искали на ее теле, причем в самых интимных его уголках.
  После чего Назакет отвезли в изолятор временного содержания.
  
  Под стражей
  
  Что было с женщиной дальше — просто страшно описывать. Ограничусь лишь
  строками из раздела “Обстоятельства дела” заключения судмедэкспертизы:
  
  “...в ночь с 15 на 16 августа 1997 года в ИВС ее неоднократно насиловали работники
  милиции, в процессе чего, как она показала: “... они ввели мне во влагалище осколок
  бутылки ее острой частью, причинив резаные раны половых органов, от чего обильно
  пошла кровь... От боли я потеряла сознание”.
  
  Позже в своей жалобе в Генеральную прокуратуру Назакет написала: “Я была
  вся залита кровью, теряла неоднократно сознание, но меня окровавленную
  все насиловали и насиловали...”
  
  Для того чтобы на всякий случай подстраховаться, милиционеры 20 августа
  провели собственную “судмедэкспертизу”. Впоследствии в суде Назакет
  рассказывала, что действительно 20 августа к ней в камеру вошел
  незнакомый человек, бросил на нее беглый взгляд и вышел. Тогда она вообще
  не поняла, кто это такой. А потом оказалось, что это был врач и, очевидно,
  экстрасенс, потому что о состоянии ее здоровья он узнал, не осматривая ее и
  не задавая никаких вопросов. Жива — и ладно. Теперь же заключение того
  врача — мол, “здорова, жалоб нет” — используется правоохранительными
  органами как доказательство того, что никакого насилия над Назакет не
  учиняли.
  
  По словам Назакет, уже в СИЗО она еще дважды подвергалась групповым
  изнасилованиям. Один раз ее отвели в баню, где над ней надругались работники
  правоохранительных органов, в другой — ее затолкнули в камеру к мужчинам-зэкам и
  оставили на растерзание на всю ночь.
  
  Изнасилования перемежались зверскими избиениями.
  
  Из жалобы Назакет Кадацкой в Генеральную прокуратуру: “Я была немилосердно,
  по-зверски избита в служебном кабинете в здании УВД города хозяином кабинета
  Черемухиным, Турковым (следователем. — Ред.) и другими, которые добивались от
  меня “признательных” показаний. Мне выкручивали руки, надевали целлофановый
  кулек на голову. После потери сознания меня приводили в чувство, угрожали и снова
  избивали, в том числе били о стенку головой...”
  
  Почему это произошло
  
  “Преступление” Кадацкой было приобщено к делу некоей “преступной группировки”, в
  составе которой правоохранительные органы хотели видеть нескольких городских
  предпринимателей. Одному из них Назакет якобы и выписала липовую доверенность.
  
  Видимо, без этого эпизода с доверенностью не складывалась у господ милиционеров
  единая картина преступной деятельности “группировки”, большое дело разваливалось.
  Иначе как объяснить, что за инкриминируемое Назакет Кадацкой должностное
  преступление избирается столь суровая мера пресечения, как арест?
  
  Как еще можно объяснить, что дело Кадацкой не было выделено в отдельное
  производство и до сих пор (спустя четыре года!) она не осуждена и не оправдана, а
  продолжает идти “прицепным вагоном” по делу совершенно не знакомых ей людей?
  
  Несколько раз адвокат Кадацкой подавал ходатайство об изменении меры пресечения на
  подписку о невыезде с внесением залога и о необходимости проведения комплексной
  судмедэкспертизы подследственной. Но следователь прокуратуры Харьковской
  области Константин Турков один за другим издавал одинаковые постановления об
  отказе в ходатайстве, в которых указывал, что Кадацкая “жалоб на состояние здоровья
  не предъявляла, каких-либо повреждений у нее не выявлено”. И замечал, что
  “подследственная, заняв позицию голословного отрицания своей вины в содеянном,
  находясь на свободе, скроется от следствия, воспрепятствует установлению истины
  по делу”.
  
  Суд о мере пресечения
  
  В октябре 1997 года в Червонозаводской районный суд г.Харькова поступила жалоба
  адвоката Назакет Кадацкой. До конца ноября суд добивался, чтобы арестованную
  доставили из СИЗО в здание суда, без ее присутствия принимать решение не хотели. В
  документах суда, направленных в прокуратуру, фамилия Кадацкой была написана с
  ошибкой — Кодацкая. Прокуратура, воспользовавшись этим, ответила суду, что такую
  не арестовывали и в СИЗО такая не числится.
  
  Только 12 декабря 1997 года Червонозаводской районный суд г.Харькова вынес
  постановление: отменить санкцию прокурора на арест Кадацкой и немедленно
  освободить арестованную из-под стражи.
  
  На постановление суда немедленно был вынесен протест и.о. заместителя прокурора
  Харьковской области.
  
  25 декабря 1997 года суд удовлетворил этот протест, и Назакет осталась за решеткой.
  
  Свидания и посылки для нее были запрещены. Она была лишена элементарных средств
  гигиены и теплой одежды (арестовали-то ее в августе). Сокамерницы — “староходки”, к
  которым ее подсадили в надежде создать ей совершенно невыносимые условия
  существования, вопреки ожиданиям милиционеров пожалели Назу — делились с ней
  едой, дали брюки и теплую кофту. “Обновки” послужили причиной отстранения от дела
  адвоката Назакет Олега Туева — следствие обвинило его в передаче запрещенной
  посылки.“Опасную преступницу” продержали в неволе ровно год. Все это время ее
  12-летний сын Женя находился практически без опеки. Недолго пожил у чужих людей,
  пока о беде не узнал брат Назы. Приехав из Азербайджана, он забрал мальчика к себе.
  
  Как “наказывали” милиционеров
  
  В августе 1998 года Назакет неожиданно выпустили из СИЗО, заменив меру пресечения
  на подписку о невыезде. Свою роль, видимо, сыграло то, что состояние ее здоровья
  было критическим. В начале сентября Кадацкая попала в больницу — вначале в
  гинекологическое отделение, а потом — в неврологию.
  
  Как только угроза для жизни миновала и Назакет покинула стены больницы, она тут же
  написала заявление в Харьковскую областную прокуратуру, где описала, каким пыткам
  и насилию подвергалась в ИВС и СИЗО.
  
  На свое заявление Кадацкая получила ответ, подписанный заместителем начальника
  следственного отдела прокуратуры Харьковской области г-ном Годуевым. Тот
  сообщил, что прокуратура области не усматривает нарушений
  уголовно-процессуального законодательства при привлечении ее к уголовной
  ответственности. Также Годуев отметил, что “уголовное дело №1897080, которое
  возбуждалось облпрокуратурой для проверки жалоб обвиняемых о применении к ним
  недозволенных методов следствия, прекращено 29.04.98 г. по основаниям ст.6 п.2 УПК
  Украины”.
  
  Тогда Кадацкая отправила жалобу в Генпрокуратуру. В начале марта 1999
  года из Генпрокуратуры ей пришло письмо от начальника отдела
  Генпрокуратуры Багинского. “Установлено, — написал г-н Багинский, — что
  02.10.97 г. прокуратурой Харьковской области по Вашему заявлению и
  заявлениям других лиц возбуждено уголовное дело по ст. 166 ч.2 УК
  Украины по факту превышения власти работниками милиции. Так как
  следствием состава преступления в действиях должностных лиц не
  установлено, 29.04.98 г. этой же прокуратурой уголовное дело закрыто”.
  Это письмо удивило Назакет еще больше, чем письмо Годуева, особенно
  фраза “по Вашему заявлению”, ведь 2 октября 1997 года она находилась в
  СИЗО в полной изоляции от внешнего мира и просто физически не могла
  подать заявление о жестоком с ней обращении в прокуратуру. Выходит,
  Генпрокуратуру ввели в заблуждение?
  
  Но письмо Багинского содержало и отрадную весть: в связи с ее жалобой 25 февраля
  1999 года Генеральной прокуратурой постановление о закрытии уголовного дела в
  отношении милиционеров отменено, и следствие продолжено.
  
  Расследование опять было поручено Харьковской областной прокуратуре, которая 29
  сентября вновь закрыла дело за отсутствием состава преступления.
  
  Назакет продолжала бить во все колокола, и 13 ноября 1999 года Генпрокуратура
  вновь вынуждена была открыть дело. Расследование было поручено все той же
  Харьковской областной прокуратуре и все тому же следователю Захарову.
  
  24 марта 2000 года следователь в очередной раз закрыл уголовное дело по ст.6 п.2 УПК
  Украины, о чем сообщил Кадацкой коротким уведомлением.
  
  Как потом Назакет ни пыталась выяснить, почему же все-таки дело было закрыто, ведь
  она неоднократно давала унизительные для себя показания, опознала по фотографиям
  всех участников группового изнасилования, прошла медицинское освидетельствование
  (вот же он — рубец от разбитой бутылки!), ничего не получилось.
  
  На очередное заявление Кадацкой с просьбой разрешить ей ознакомиться с уже
  закрытым уголовным делом начальник следственного отдела прокуратуры
  Харьковской области г-н Попович дал ей письменный ответ: “По указанному делу Вы
  были допрошены в качестве свидетеля. Уголовно-процессуальное законодательство не
  предусматривает ознакомления свидетелей с материалами прекращенных уголовных
  дел”.
  
  Так Назакет неожиданно для себя выяснила, что по делу
  проходила просто свидетелем. Конечно же, она была свидетелем
  собственных истязаний, но с юридической точки зрения она — пострадавшая.
  
  Как наказывают Кадацкую
  
  Еще 26 января 1999 года следователь Константин Турков издал постановление,
  которым отстранил Кадацкую от должности частного нотариуса. Насколько это законно
  и как можно отстранить от должности человека, не являющегося должностным лицом,
  Туркова не волновало, как, впрочем, до сих пор не волнует и областную прокуратуру.
  Хотя статья 30 Закона Украины “О нотариате” прямо говорит, что свидетельство о
  праве занятия нотариальной деятельностью аннулируется только по решению суда. Но
  Турков и прокуратура решили обойтись без суда. Отстранили, и все.
  
  Более того, в апреле того же года следователь вскрыл опечатанный кабинет Кадацкой и
  вывез все содержимое кабинета (архив, мебель, оргтехнику, юридическую литературу)
  и личные вещи “отстраненного” нотариуса — пиджак и кожаный плащ. Забрал бланки
  доверенностей, печать частного нотариуса, диплом юриста и трудовую книжку
  Кадацкой.
  
  Впоследствии диплом и трудовую книжку все же вернули, но печать и свидетельство на
  право занятия нотариальной деятельностью до сих пор не отдали.
  
  За нотариуса попробовало вступиться Управление юстиции в Харьковской области,
  приславшее письмо о том, что отстранение Кадацкой от занятия нотариальной
  деятельностью — незаконно. Областная же прокуратура имела свой взгляд на то, что
  законно, а что незаконно, и отдавать изъятые “орудия производства” не спешила. В
  Управлении юстиции Кадацкой посоветовали решить вопрос с возвращением печати и
  свидетельства в судебном порядке.
  
  Назакет подала в Червонозаводской районный суд г.Харькова жалобу на
  неправомерные действия должностного лица — следователя Туркова.
  
  29 ноября 1999 года суд рассмотрел жалобу и вынес решение: обязать следственный
  отдел прокуратуры Харьковской области вернуть Кадацкой свидетельство о праве на
  занятие нотариальной деятельностью и печать частного нотариуса.
  
  Суд выдал Назакет исполнительный лист, с которым она обратилась в государственную
  исполнительную службу.
  
  Государственного исполнителя, пожилую женщину, пришедшую в прокуратуру
  забрать указанные в исполнительном листе предметы, выгнали чуть ли не пинками. А
  потом прокуратура вынесла протест на решение суда. По закону на лицо, не
  исполняющее решение суда, государственный исполнитель жалуется в прокуратуру, а
  та, в свою очередь, против такого злостного неисполнителя возбуждает уголовное дело
  по статье 176-4 УК “Неисполнение решения суда”. А тут кому на кого жаловаться?
  
  Так волею следователя Туркова Назакет уже более двух лет является безработной.
  
  Подсудимая
  
  Уже второй год тянется судебный процесс над Назакет. Вернее, над группой людей,
  которых обвиняют в преступной деятельности. В их числе и тот самый бизнесмен,
  которому Назакет якобы выписала липовую доверенность. Это обстоятельство
  позволило следствию “пристегнуть” нотариуса к общему уголовному делу. Когда и как
  закончится суд — не знает никто.
  
  Комментарий пострадавшей пострадавшей
  “Я хочу справедливости”
  
  Назакет Келчевская (Кадацкая):
  — Мне и моей семье постоянно угрожают, что уничтожат нас, если я не
  замолчу. Но я не успокоюсь, пока те, кто меня пытал и насиловал, не будут
  наказаны. Их всех уволили из “органов”. А потом опять приняли, уже на
  другие должности. Пострадала я, пострадал мой сын. Кто за это ответит?
  Временное увольнение — это что — адекватная мера наказания за истязания и
  зверство?
  Я под пытками не пошла на самооговор, не признала себя виновной. Я не
  могла сказать, что я что-то сделала, если я не делала этого. Понимаете?! Как бы я потом смотрела в
  глаза своему сыну? Он должен знать, что его мать — не преступница. Даже если бы они меня там
  убивали, я не дала бы “признательные” показания.
  Им мало того, что они со мной сделали, они еще и незаконно лишили меня работы.
  Я была на приеме в Генпрокуратуре, рассказала свою историю. Старший прокурор отдела главного
  следственного управления Галина Захарчук, выслушавшая меня, недоуменно сказала: “Вы на свободе.
  Чего же вы еще хотите?” Как это, чего я хочу? Я хочу справедливости. Не понимаю, как женщина
  может так говорить...
  
  
  Мнение эксперта
  Эрнест Грамацкий, президент адвокатской компании
  “Грамацкий и партнеры”:
  
  — Изучая материалы дела, предоставленные редакции БИЗНЕСа
  Назакет Келчевской (Кадацкой), не переставал удивляться
  количеству нарушений уголовно-процессуального
  законодательства. С первых же событий, отраженных в
  документах, прослеживается чья-то либо заинтересованность,
  либо халатность. Итак, по порядку.
  
  Первое. Как известно любому адвокату, после возбуждения уголовного дела
  прин-ципиально важным является выбор меры пресечения. По некоторым судейским
  суевериям, если пришел в суд из камеры, то в камеру и вернешься. Да и условия
  содержания известны.
  
  Из всех мер пресечения — подписка о невыезде, поручительство, залог, взятие под
  стражу — последняя, естественно, является самой строгой и применятся только при
  наличии достаточных оснований считать, что обвиняемый, пребывая на свободе,
  скроется от следствия и суда или помешает установлению истины в уголовном деле
  или будет заниматься прес-тупной деятельностью. Обоснование меры пресечения
  должно быть изложено в постановлении об избрании меры пресечения.
  
  Выбирая меру пресечения для гражданки Кадацкой, следователь в соответствии со
  ст.150 УПК Украины должен был учесть тяжесть совершенного преступления,
  личность обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение. В
  документах прокуратуры отсутствовали данные, указывающие на то, что Кадацкая,
  находясь на свободе, может скрыться от следствия и суда. Более того, Кадацкая имела
  постоянное место жительства, место работы, являлась тяжело больным человеком
  (хронический энцефалит и гипертоническая болезнь) и, возможно, самое главное,
  малолетнего ребенка, которого воспитывала одна.