03/21/2002 | избиратель

Бархатная революция 1989 года совершалась в Праге по схеме: в первый день вышли студенты - их разогнали. Тогда на второй день вышли студенты и интеллигенты. Их разогнали. Дальше кроме университетов, театров, научных институтов забастовали все заводы. Вышли рабочие. Их разогнать уже не смогли. И к Праге подтянулась вся страна. Бархатная революция, шелковая приватизация, атласная демократия. Благополучие, членство в

НАТО и ЕС как переходящий вышитый стяг с золотыми буквами: свобода, собственность, законность.

**********
Как это было в Румынии.


Кто помнит сегодня скромного священника венгерского происхождения Ласло Тёкеша из румынского города Темишоаре? Властям не нравились его проповеди, и Тёкеша приказали выдворить из города. Прихожане вышли на демонстрацию протеста, по ним открыли огонь. В ответ последовали массовые волнения, которые тоже давились силой оружия. Чаушеску собрал в Бухаресте многотысячный митинг в свою поддержку (он был уверен в собственной популярности, ведь только-только прошел очередной съезд Румынской компартии, где ораторы “из народа” столько славословили “гения Карпат”!), но на митинге этом неожиданно зазвучали античаушесковские речи. Собравшихся разогнали. Назавтра по улицам Бухареста повалили молодежные демонстрации. Тут радио сообщило о самоубийстве министра обороны генерала Василя Милю — и немедленно разнесся слух, что Милю на самом деле убили за отказ стрелять в народ. Возмущенная армия перешла на сторону восставших. В Бухаресте вспыхнули уличные бои между войсками и сотрудниками “Секуритате” — румынской службой безопасности. Чаушеску пытался бежать, был схвачен и расстрелян.

*************
А Чехословакия? 17 ноября 1989 года в Праге должна была состояться совершенно официальная акция: поминовение пражских студентов — жертв гитлеровских концлагерей. Но траурные речи как-то сами собой стали подменяться требованиями свободы и демократии. Молодежной демонстрации преградил путь полицейский спецназ. Назавтра в знак солидарности с избитыми на улицы вывалила вся Прага. Главным девизом многотысячной манифестации стали слова “Уже хватит!”, а еще один лозунг родился на ходу: в ответ на брошенное в мегафон полицейским офицером: “Поворачивайте налево!” из толпы выкрикнули: “Налево мы больше не пойдем!”. Чехи действительно не хотели отныне идти “налево” — к высотам социализма.

При всем том, пражские события назвали “бархатной революцией” — в том смысле, что смена власти состоялась без крови, по сути в процессе массового народного гуляния. И здесь еще один любопытный момент: чем терпимее был режим, тем спокойнее и безболезненнее для народа (а также, между прочим, для коммунистического руководства) проходил переход из одного строя в другой. Янош Кадар в 1956-м давил будапештское восстание. Но сами эти события стали для него уроком. Хитрый и умный венгерский лидер у себя дома задолго до Горбачева в СССР начал процессы, похожие на перестройку. В итоге смена режимов в Венгрии произошла даже буднично: коммунистическая верхушка просто заявила, что отныне она отказывается от прежних идеалов, переходит на социал-демократические позиции и объявляет о начале свободных выборов. Генерал Войцех Ярузельский в Польше тоже по большому счету был достаточно осторожен: он, конечно, зажимал “Солидарность” в кулак, но без особой оголтелости. Потому, когда пришел час, недавние диссиденты и правящие чиновники смогли сесть за “Круглый стол”, с которого начались перемены в стране.