04/11/2002 | Спостерігач

"Версії"

Президентское ребро


--------------------------------------------------------------------------------

Михаил Подоляк



Украина привыкает к новой политической конфигурации. За минувшие после 31 марта две недели улеглись страсти, касавшиеся собственно хода избирательной кампании. Однако электоральный выбор только обозначил направление того, как и куда будет развиваться большая украинская политика в ближайшие полтора-два года.


--------------------------------------------------------------------------------

Что касается механизмов развития – и, в частности, какие схемы кулуарной борьбы задействует новоизбранные топ-фигуранты – это пока большой вопрос. По крайней мере, до окончательного выяснения того, кто и какие союзы образовал или намерен образовать в Верховной Раде. Понятно также, что нынешние парламентские выборы в Украине ценны не только с точки зрения формирования новой законодательной вертикали. 31 марта заинтересованным лицам важно было обозначить главное – собственное видение того, как Украина будет развиваться уже после президентства Леонида Кучмы.

Новая Рада: "Шестиглавие". Количественные показатели парламентских выборов в Украине известны с точностью до сотой доли процента, когда речь идет об избирательных блоках. Отчасти независимые "мажоритарники" также уже вошли в те блоки (читай – потенциальные фракции), которые и были заявлены ими в ходе кампании в качестве "материнских" политтечений.

Появляются, конечно, различные протесты аутсайдеров относительно некачественной технологии проведения выборов. Но это традиционная практика после любых выборов. Даже самых демократичных. Важно, что в относительно справедливой игре победили те, кто победил. Количественно. А вот качественная оценка нового состава парламента отличается лихой интригой. Только на первый взгляд все просто. Общепринята следующая качественная интерпретация. В новой Раде есть мощная правоцентристская фракция (при разных обстоятельствах: союзническая, формально оппозиционная, радикально оппозиционная президенту) под руководством Виктора Ющенко. Большую фракцию составляют пропрезидентские центристы (в простонародье "партия власти") с главой президентской администрации Владимиром Литвиным в качестве лидера. Само собой, в постсоветской Украине по-прежнему сильны позиции местных коммунистов, а потому их фракция также заняла солидную нишу в парламенте. Кроме "больших" фракций, заметную роль в конструкции новой Рады играют три относительных "карлика" (по численности мандатов, но не по степени влияния на ситуацию): СДПУ (о), Социалистическая партия, Блок Юлии Тимошенко. Вне этой шестерки остается некое число формально "независимых" кандидатов, которые либо войдут в сильные фракции, либо образуют относительно устойчивую депутатскую группу (чтобы "продаваться" оптом), либо будут "продаваться" по одиночке, выставляя свой голос на своеобразный аукцион. Итоговая раскладка впечатляет. Вроде бы все заявленные "большие игроки" получили все, что нужно. Так, пропрезидентский блок "За единую Украину" уже контролирует, по меньшей мере, 160-180 депутатских мест. Если "парламентская команда" Кучмы сумеет договориться с коммунистами Симоненко, то фракция "За ЕДУ" явно приблизится к формированию в парламенте пророссийского большинства. А ведь есть еще и объединенные украинские социал-демократы, которые под чутким управлением Виктора Медведчука представляют интересы "публичных" олигархов и составляют второй эшелон "команды Кучмы". По существу, СДПУ (о), при всем обилии внутренних противоречий, если и заинтересована в определенном обновлении нынешнего статус-кво в посткучмовский период, то исключительно в обновлении эволюционного типа. Крупные бизнесмены, так или иначе поддерживающие политиков СДПУ(о), основной бизнес имеют в центральных и восточных регионах Украины. Имеют они также и достаточно устойчивые связи с представителями российского бизнеса. Коренное изменение нынешнего политического ориентирования в "эпоху третьего президента", возможно, больше всего ударит именно по объединенным социал-демократам. Кроме всего прочего, Медведчук и Ющенко испытывают по отношению друг к другу, мягко говоря, личную неприязнь. Поэтому практически исключен тактический и тем более стратегический союз "Нашей Украины" и СДПУ(о). Виктор Ющенко, выступивший на какое-то время катализатором для объединения совершено различных политических маргиналов, по большому счету выиграл кампанию за счет мощного личностного ресурса. Ющенко на фоне прочих старожилов-тяжеловесов смотрится весьма привлекательно и наиболее внятно. Он, прежде всего, конструктивный оппонент команды Леонида Кучмы. Ключевое слово – конструктивный. Независимо от того, как Ющенко оценивают западноукраинские национал-ориентированные политические группы. Виктор Андреевич практически готовый претендент на пост президента, располагающий солидными финансовыми, информационными и людскими ресурсами. Есть, правда, несколько "но". Во-первых, Ющенко – возможно, помимо своей воли – все еще выступает в качестве своего рода центростремительного очага для политических партий-"антонимов". Во-вторых, слишком раннее обозначение собственной выборной потенции чревато тем, что оппоненты, усвоив урок парламентских выборов, внесут коррективы в свои информационные кампании. Проще говоря, Ющенко наверняка станет приоритетным объектом для жестких атак как со стороны команды действующего президента и местных пророссийских политических групп, так и со стороны собственно России.

Столь неприязненное отношение к Ющенко обусловлено, конечно, не пресловутым существованием "двух Украин" – западной и восточной. Это, скорее, отголоски противостояния двух антагонистичных концепций стратегического развития Украины. Дело в том, что с усилением позиций Ющенко неизбежно начнется "вестернизация" украинской политики и в какой-то степени бизнеса. Что непременно будет означать рост прозрачности, демократичности внутриукраинских процессов, а также неизбежное вытеснение на периферию российского капитала. В свою очередь, Россия сегодня и не скрывает своей заинтересованности в сохранении доминантного положения на транзитном украинском рынке. Для чего и пытается обрести сильных политических партнеров в самой Украине. Ющенко, возглавляющий вторую по величине фракцию в парламенте, становится инициатором не столько ментального конфликта (западники VS восточники), сколько перераспределения финансовых потоков в пользу Запада.

Не стоит сбрасывать со счетов и появления в парламенте двух ультра оппозиционных блоков – Социалистической партии Александра Мороза и Блока Юлии Тимошенко. И для первого и, тем более, для "газовой леди" Кучма едва ли не личный враг, а, следовательно, не стоит питать надежд на то, что Соцпартия и блок Тимошенко смогут сесть за стол теневых переговоров с властью. Если, конечно, не случится чего-то экстраординарного. Два вышеупомянутых политобразования в первую очередь будут инициировать рост информационного давления на команду Кучмы. И чем ближе Украина будет подходить к президентским выборам, тем сильнее подобное давление будет походить на "отстрел" именно преемника Леонида Даниловича.

Группы влияния. На самом деле парламентскую "шестиглавость" следует рассматривать сугубо в качестве стартовой площадки. Более важные события начнут развиваться уже после того, как станет ясно, кто именно контролирует основные парламентские комитеты.

Вне всяких сомнений, украинский парламент, в отличие от парламентских образований Белоруссии и Государственной Думы России последнего созыва, куда как более влиятельная политическая структура. Именно Рада обозначает интересы реальных украинских политтяжеловесов. Парламент выступает в качестве своеобразного места для теневых и (гораздо реже) публичных межгрупповых диалогов. В целом надо признать, что к сегодняшнему дню – и парламентские выборы это подтвердили – в Украине сложилась классическая схема построения влиятельных центров. Сердцевину влиятельного центра обязательно составляет ресурсная база – цельная финансово-промышленная группа или совокупность отдельных бизнесов, имеющих либо пересечение интересов, либо пересечение менеджмента. ФПГ обязательно собирает вокруг себя несколько влиятельных медийных структур. Прежде всего, работающих в электронном пространстве. После насыщения будущего центра финансами и медиаресурсами формируется политическая составляющая – партия или блок. При этом важно отметить, что партия или блок рассматриваются, с одной стороны, как информационный бренд, а с другой – как минимально необходимый штаб менеджеров для организации избирательной кампании. Не более того. Речь об обязательном массовом вступлении в партию не идет. Наконец, все это дополняется обязательным наличием силовых групп (либо же прикрытием в силовых ведомствах), а также РR-контор, способных насытить рынок "черным пиаром". Только после этого новоиспеченный влиятельный центр обзаводится реальным или виртуальным харизматиком – Ющенко, Тимошенко, Мороз, Медведчук …

Впрочем, существует и несколько иной путь построения мощной и влиятельной политической группы. Можно максимально использовать административный ресурс на местах, а также в нужное время корректировать избирательное законодательство. Именно по этому пути попытались пойти авторы избирательного проекта "За единую Украину". Заметим, правда, что, успешно решив локальную задачу – попадание в парламент, – блок "За ЕДУ" не сумел приблизиться к решению центральной проблемы – как обеспечить нужного преемника Кучме.

"Партия власти", казалось бы, заявила сильные позиции. По крайней мере, она обозначила вектор стратегической трансформации своих фундаментальных установок – пророссийский приоритет. Это нельзя оценивать в категориях хорошо или плохо. Это, скорее, жесткая ресурсная позиция, обозначение намерений реализоваться.

С другой стороны, совершенно очевидно, что в игру по-настоящему вступили прочие тяжеловесы, которые и поведут основную борьбу в канун выборов президентских. На первый взгляд, фамилии будущих фаворитов президентского забега были известны давно. Однако, брендовая раскрученность политика, его умение в нужный момент выдавать нужный комментарий – это одно. А вот публичное обозначение реальных ресурсных возможностей – совсем другое. Нынешние парламентские выборы и следует рассматривать как намеренное обозначение ресурсных возможностей основных кандидатов в "третьи президенты".

Впрочем, не все фигуранты себя уже обозначили. В этой связи достаточно вспомнить не слишком прорисованный пока эскиз того политика, которого действующий президент готовит себе в качестве преемника. Для Кучмы проблема "достойного преемника" не менее важна, чем была она важна в свое время для Бориса Ельцина. Дело в том, что в Украине пока нет устойчивой консолидации местных политических групп, равно как и нет четко обозначенных и неизменных правил политического поведения. А, следовательно, локальные реваншистские настроения по-прежнему определяют поведение достаточно влиятельных политгрупп. Не менее важно и то, что в посткучмовский период неизбежно начнется очередной передел сфер влияния. Как в политике, так и в бизнесе. Нынешние влиятельные аутсайдеры попытаются серьезно повысить собственный рейтинг и перераспределить контроль над финансовыми потоками. В этой связи вряд ли следует серьезно воспринимать суждения относительно Ющенко как парадоксального преемника Леонида Даниловича. Ющенко, чей блок номинально переиграл прочие избирательные блоки, по меньшей мере, обозначил себя как относительно самостоятельного игрока. И зачем в такой ситуации идти на проигрышный компромисс?

Номинального лидера пропрезидентского блока "За ЕДУ" Владимира Литвина пока сложно рассматривать в качестве харизматической фигуры, способной выступить компромиссным и, главное, проходным кандидатом. Скорее, Литвин обозначен как перспективный топ-менеджер. Не более того. Следовательно, вопрос о преемнике актуален как никогда. И парламентские выборы исключительно обострили эту проблему.

Двойственность. Положение Кучмы, и в этом состоит главный на сегодня парадокс, чрезвычайно осложнилось. Новый парламент, судя по всему, будет атаковать президента еще более жестко, нежели его предшественник. Кучма резко сократил поле для маневра даже собственной команде, жестко обозначив пророссийский вектор трансформации нынешнего украинского топ-менеджмента.

Вот мы и попали на весьма скользкое геополитическое поле. Украина сегодня и в самом деле является полигоном для противостояния двух больших стратегий двух больших держав – США и России. Интересно, что Евросоюз, испытывающий определенную сырьевую зависимость от украинского транзита российских энергоносителей, практически не играет существенной роли в большой украинской игре. Впрочем, Германия все-таки достойна отдельного разговора.

Так вот, для России, несомненно, Украина крайне важна. Если при Ельцине Москва не особенно тщательно выстраивала свои отношения с соседями по СНГ, то Путин явно пытается всерьез упорядочить отношениями с постсоветскими государствами. Вплоть до финансово-сырьевого подчинения. России очень хочется встроить украинские промышленные регионы в единые бизнес-схемы российских промышленно-транзитных гигантов. Это ведь сулит не только оптимизацию производств, но и резкое расширение рынков. С другой стороны, стабильный сырьевой транзит через территорию Украины – это возможность теневого давления на Польшу и страны Балтии. США, конечно, рассматривают Украину не столь прагматично, как Россия. Американцы хотят получить прозрачную транзитную зону, которая будет гарантировать энергетическую стабильность в европейском регионе. Стоит ли удивляться тому, что Россия на украинских выборах не только активно работала через собственные СМИ, но также направила в Украину большой РR-десант. Ведь нынешняя Украина – это большие деньги, перекрестное финансирование выборных кампаний (российский и украинский капиталы) сильные политгруппы, развитый рынок технологий, эффектные выборы.

В заключении добавим, что нынешние парламентские выборы в Украине явно подвигли политические блоки к более жесткому геополитическому позиционированию. Что, в свою очередь, резко повышает ценность сбалансированных информационных кампаний, которые начнутся в канун выборов президентских. Можно также ожидать, что в течение ближайшего года произойдет своеобразная консолидация бюджетов и медиаресурсов. За счет аутсайдеров.