МАЙДАН - За вільну людину у вільній країні


Архіви Форумів Майдану

Юрій Щєкочіхін знайшов "золото партії"?

04/15/2002 | andriy
Це, загалом, тема далеко не "чисто російська". І Щєкочіхін також фігура не з пересічних.

http://2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/27n/n27n-s00.shtml

ОНИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ
«Золото партии» и его новые хозяева. Заговор прикрывал воровство?

В начале 90-х только ленивый не занимался поисками денег КПСС. Начинало даже казаться, что, сохранись в 1992 году юные следопыты, то и они с горячим пионерским задором бросились бы на поиски долларов, фунтов, франков и марок своих отцов-основателей.
Честно признаюсь: я относился к этой шумной разоблачительной кампании абсолютно несерьезно. Даже в страшном сне не мог представить, что кого-то на деньги КПСС привезут в опломбированном вагоне в Москву, поставят на броневик в скверике возле Музея революции, и народ кинется на штурм телеграфов, почтамтов и вокзалов.
«Но тем не менее, — думал я тогда, — что-то есть в этом «золоте партии». Вернее «золото», то есть миллионные или даже миллиардные суммы, должно было где-то оставаться, осесть на каких-то счетах и неминуемо прилипнуть к чьим-то рукам (ох, несовершенен человек!). Но вовсе не для того, чтобы помочь этим рукам строить очередной химерный храм. Ежику понятно.
Тогда же, если помните, были раскрыты — и опубликованы — документы из архивов ЦК КПСС: оказывается, сотни курьеров чемоданами, кейсами, мешками, рюкзаками, кошелками тайно везли из Москвы деньги для друзей из международного коммунистического движения.
В газетах начали появляться умопомрачительные цифры — суммы в долларах, которые передавались из рук в руки разным коммунистическим вождям; секретные письма этих вождей в международный отдел ЦК то с просьбами: «Дайте еще», то с жалобами: «Обещали два миллиона, дали один»; наконец, романтическо-шпионские свидетельства курьеров, отставников из спецслужб, которые тащили «золото партии» сквозь границы и таможни.

Смутное вчера
Однажды Сергей Шахрай попросил меня подъехать на дачу в Архангельское, где он со товарищи готовился к Конституционному суду, на котором Коммунистическая партия должна была быть раз и навсегда запрещена (чем дело закончилось, помните). Одним из доводов для запрещения им представлялась как раз судьба «золота партии», которое растекалось по всему коммунистическому миру.
Ну и что? Документы из архива ЦК с грифом «сов. секретно», которые стопкой лежали на столе, конечно, производили зловещее впечатление: сколько же денег было брошено на этот революционный ветер? Но с другой стороны... Разве те же американцы держали своих вассалов на воде и хлебе?
И потому-то, попив с «запретителями» кофе и поболтав с ними о всякой ерунде, я покинул Архангельское, не представляя себя свидетелем (как, видимо, предполагалось) на этом историческом, но глуповатом процессе.
«Золото партии», оприходованное секретными протоколами, меня тогда не особенно занимало.
Я пытался понять иное: как перемещались на Запад (или на Восток, черт их разберет) совсем другие деньги... Какими каналами? Как? С чьей помощью? Для кого, в конце концов?
С другими людьми, с другими деньгами, при других обстоятельствах и явно другими способами переброса денег отсюда туда — постепенно вроде бы все стало ясно.
Знаю совершенно экзотические случаи.
Однажды в Вашингтоне мой американский друг познакомил меня с неким выходцем из Таджикистана. «Расскажи Юрию — дело уже прошлое, — как ты через «Шереметьево» вывез «кэшем» (то есть наличными) три миллиона долларов?».
— Что? На самом деле? Как тебе это удалось? Через «Шереметьево»? Не может быть! — воскликнул я.
Глаза этого таджика стали печальными, как у таксы, брошенной хозяевами, и он, тяжко вздохнув, тихо, почти шепотом ответил:
— У меня пять было...
А уже не так давно, когда по приглашению Комитета по бюджету и финансам конгресса США я участвовал в скандальных слушаниях по отмыву денег в BANK of NEW YORK, узнал еще одну такую же экзотическую историю.
Эксперт конгресса, один из бывших больших чинов ЦРУ, рассказал, как однажды поздно вечером в дом президента большого банка пришли трое русских с двумя чемоданами долларов и предложили за десять процентов «комиссионных» принять свой многомиллионный груз. Перепуганный банкир тут же позвонил в ФБР...
Это, повторяю, — экзотика.
Девяностые годы, а особенно их середина, отличались полным беспределом, и потому деньги уходили самыми невероятными путями: через СП-однодневки — в офшоры, через спекуляции на разнице нефтяных цен — на банковские счета, в качестве взяток чиновникам не пачкой долларов под столом, а кредитной карточкой.
По мнению американских и западноевропейских экспертов, в последнее десятилетие прошлого века из России ушло от 200 до 400 миллиардов долларов. Но, думаю, что лишь треть (а может быть, и меньше) этих денег имела криминальное происхождение: те, кто входил в юный российский бизнес, просто не верили в то, что родное государство не обманет, не украдет, не отберет...
После развала СССР и краха КПСС деньги «партии» (обозначаю словом «партия» государственные деньги, так как партия практически монополизировала в СССР все финансовые потоки) мгновенно оказались не в какой-нибудь заграничной подпольной кассе, а осели на счетах нескольких тысяч (не больше!) наших счастливых соотечественников, обеспечивая лично им светлое будущее. То самое, обещанное отцами-основателями.
В Чикаго мне рассказали, как в начале 92-го года в районе, где преимущественно живут выходцы из СССР, появилась молодая пара («Он, — почему-то подчеркнул мой знакомый, — очень похож на офицера»), которая купила особняк. Но сами они там не поселились. Особняк заняла другая пара, люди возрастом постарше. Те, молодые, купили еще один особняк — через некоторое время приехали новые выходцы из России... Так постепенно в одном из районов большого Чикаго возник целый русский поселок...
Люди, как отмечают соседи, вежливые, спокойные (то есть без типично русских разгулов), но старающиеся не выходить за границы своего узкого мирка.
И я все пытался найти ответы на вопросы: как это происходило тогда? По какой схеме? Под чьим прикрытием? Сколько? Десятки миллионов долларов? Сотни? Миллиарды?
Одна встреча в Копенгагене неожиданно помогла мне определить время (не только год, но и месяц!), когда золотой партийный поток пошел по новому руслу, будто прорвавшая плотину река.
Бывший активный член датской компартии рассказал, что в конце августа 91-го года он, как обычно, встретился с одним советским представителем, который ежемесячно передавал для своих коммунистических друзей по 250 тысяч долларов. «А денег нет!» — услышал он. «Как нет?» — «Так и нет». «Я сообщу в международный отдел ЦК КПСС!» — вскричал удивленный датский коммунист. «А нет больше ни международного отдела, ни ЦК КПСС!» — радостно потирая ручонки, ответил советский благодетель.
Думаю, что это правда. Убежден, что это правда! Именно тогда, после августовской неразберихи и штурмов зданий ЦК, «золото партии» сменило своих хозяев.
250 тысяч — это для маленькой компартии Дании! А для остальных? Для средних, больших, огромных?
«Ха-ха! Нет ни международного отдела, ни ЦК КПСС!»
Понимаю, что все эти свидетельства не являются официальными документами. Но есть ли они, официальные?
Как ни странно, есть.
В самый разгар пиаровского поиска «золота партии» тогдашний и.о. премьера Егор Гайдар публично объявил, что российское правительство официально обратилось в знаменитое частное сыскное бюро KROL (США) с просьбой помочь найти это «золото». Вернее, не обратилось с просьбой, а попросту наняло частных сыщиков за внушительную сумму (как говорили, в несколько миллионов долларов).
KROL начал искать... KROL ищет... KROL почти нашел... KROL нашел... KROL готов предоставить подробный отчет... KROL передал российскому правительству многостраничный отчет о «золоте партии»!
Эти газетные сообщения будоражили воображение, и те, у кого еще оставался интерес к прошлому собственной страны и к истории партии, правившей одной шестой частью суши на протяжении семидесяти лет, с нетерпением ждали, какие же сюрпризы преподнесут знаменитые заокеанские пинкертоны, т.е. «krolы».
Но вдруг — ничего.
Отчет о «золоте партии» исчез, испарился, ушел в небытие, превратился в еще одни стертые страницы нашей истории.
Помню, тогда я пытался — ох как пытался! — хоть одним глазком взглянуть на этот отчет. Кому-то звонил, с кем-то встречался, искал каких-то знакомых, бродил то по серым коридорам Старой площади, то по мрачным кремлевским. Все было бесполезно!
Публичный документ превратился в страшнейшую государственную тайну.
И я начал догадываться, почему.
KROL наняли, чтобы они нашли «золото партии», а они, видимо, нашли «золотоносцев», то есть конкретных людей с именами и фамилиями, конкретными счетами в конкретных западных банках, на которых лежали конкретные деньги.
Так и закончилась первая пиаровская кампания (хотя в те годы слово «пиар» еще было непривычным для нашего слуха) под названием «золото партии»...
Ну а потом — шло время.
Сменялись времена года и премьеры, танки стреляли с Бородинского моста, кровью восстанавливался «конституционный порядок» в Чечне, росли дети и умирали друзья, один президент дирижировал чужеземным оркестром, а другой летал на отечественном истребителе, мы проходили огни, воды и дефолты, разочарования сменялись надеждами, а надежды — разочарованиями. То есть происходило так много событий, что то, давнее, начала прошедшего десятилетия, уже забылось: «Золото партии»? О чем это вы? А... Об этом... Что-то припоминается...»
И вдруг в конце прошлого месяца раздается телефонный звонок:
— Я хочу вам рассказать... Вы можете прилететь?
Через несколько дней я оказываюсь в крошечном городке у подножия Альп.

Из смутного прошлого в туманное настоящее
Деревянный дом разделен на две половины. Во второй, сегодня опустевшей, когда-то жили коровы.
Дому несколько веков, но все осталось так же…
Как будто где-то у нас, в глубине Вологодской области.
Только здесь, в какую сторону ни посмотри, — Альпы.
Из той, прошлой жизни — огромная вилла, автомобили, жизнь, как обложка в глянцевом журнале, — остались несколько компьютеров, которые Он сумел вывезти, в спешке покидая свою прежнюю, казалось бы, совсем устоявшуюся жизнь, которая, казалось бы, должна быть вечной.
— Нет-нет... Я ни о чем не жалею, — говорит он мне.
— Но ты расплачиваешься за то, что было. Не так ли? — спрашиваю я.
— Так... — соглашается он. — Однажды дочка упала с лестницы. Сильно, больно... И пока я вез ее в больницу, моля Бога, чтобы все обошлось, думал только об одном: это мне в наказание! Мне больше ничего не надо, я больше ничего не хочу, я уже за все заплатил... Что же еще...
Вот так мы говорим и говорим... Часами, днями...
Соседи ничего не знают о его прошлом. Те, кто знает о прошлом, потеряли его след.
Он здесь — чужой. И все они — чужие. Даже пес, который стеснительно не лает, понимая, что здесь он — иноземец, пришелец из чужого мира.
Я пытаюсь систематизировать то, о чем узнал. Но понимаю: чем больше слушаю, тем тяжелее и тяжелее это сделать. Наконец нахожу единственное, как мне кажется, приемлемое решение:
— Давай садись за компьютер и пиши, как все было...
— Попробую, — соглашается он.
Он пишет... Я пью кофе, курю, иногда заглядывая ему через плечо...
Вот текст «Алексея», который я привез с собой в Москву.
Алексей — не настоящее его имя.
Догадываетесь, почему?
И, думаю, простите меня, что в самом тексте будут пропуски и недоговоренности: на это, поверьте, есть объективные причины. Итак:

Исповедь секретного агента
«Родился в семье сотрудника одной из спецслужб... Отец был и остается убежденным патриотом своей страны, много работал по партийной линии в своем ведомстве, воспитывая меня в духе аскетизма и приверженности коммунистическим идеалам СССР.
После института я должен был ехать в Афганистан переводчиком, но начали полномасштабный вывод войск...
С помощью отца я был принят на работу в одну из закрытых структур КГБ.
В 1990 году прошел собеседование и сдал экзамены в… (название одного из закрытых учебных заведений. — Ю.Щ.). По непонятным для меня причинам ожидание официальных результатов затянулось (на несколько недель), я сильно волновался...
Меня неожиданно нашел полковник М.Н. Мы с ним беседовали в неформальной обстановке всего два раза, первый раз — около трех часов, второй раз (спустя неделю) — пару часов.
Во время первой беседы он мне рассказал следующее.
Ситуация в стране складывается крайне тяжелая и непредсказуемая для истинных патриотов нашей Родины. Группа лидеров КПСС (речь шла о Горбачеве и его единомышленниках) проводят соглашательскую политику с Западом, во многом идут у него на поводу, что чревато самыми тяжелыми последствиями для всего СССР. Во внутренней политике — полный разброд и шатания, к власти лезут антигосударственники всех мастей, нет единства в руководстве не только КПСС, но даже силовых ведомств. Попираются законы и правопорядок. Все это может привести в ближайшем будущем к госперевороту, в результате которого к власти придут враги своей страны.
Вполне может сложиться ситуация, что сотрудники КГБ будут репрессированы. Но самые дальновидные, убежденные и стойкие кадры, готовясь к самому худшему, не думают прекращать свою борьбу за лучшее будущее страны, и теперь в первую очередь собственно в России.
КГБ вынужден учитывать все это, поэтому разрабатываются новые принципы и формы работы... В стране уже наступили хаос и и беспредел, поэтому часто приходится действовать по ходу стремительно развивающейся ситуации.
Таким образом, в уникальных условиях истинными патриотами будут применяться исключительные меры, вплоть до ухода в подполье. Полковником было сказано, что к этому готовы многие уже известные мне люди, в круг которых входят и мой отец, и многие знакомые офицеры из Центра, в котором я работал.
Организационные формы сопротивления внутренним врагам СССР еще окончательно не определены, идет отбор верных людей, преданных Родине. В связи с этим он сделал мне предложение не учиться в специнституте, а уходить на «гражданку», устраиваться в перспективную организацию с бизнес-уклоном и сотрудничать с ними, «патриотами». Они будут поддерживать со мной постоянную связь, оказывать содействие и помощь, при необходимости защищать. От меня требуются честность, преданность, бескорыстие, полная отдача совместной работе. Конкретно в ближайшее время мне ставилась задача собирать любую информацию о своих контактах, связях, которые могут оказаться полезными делу патриотов, и рассказывать о них своему контактному лицу. Мне было предложено подумать неделю, настойчиво рекомендовано ни с кем не советоваться.
Решение мне далось нелегко, так как постановка вопроса была слишком неожиданной и совсем не соответствовала моим представлениям о своем будущем. Я уже жил мечтой стать офицером спецслужбы. Романтические воспоминания о некоторых красивых сторонах деятельности отца были тесно переплетены с общим положительным впечатлением о людях, с которыми знакомился и дружил в Центре, в котором работал.
Несмотря на значительную аскетичность условий работы, привлекали причастность к совершенно секретной деятельности, уникальные силовые навыки сотрудников и стажеров Центра, приличные условия зарплаты (по сравнению со средним уровнем в стране), стабильность и определенность карьеры, мощь и закрытость самой системы.
Немного смущало своеобразие предложенного сотрудничества, напоминающего более деятельность в качестве секретного агента. Но оценка полковником складывающейся ситуации в СССР в основном совпадала с моей собственной, и я согласился, о чем и сказал ему на следующей встрече.
Полковник ответил, что они подумают и порекомендуют мне место работы.
Так я оказался в ... (следует название одной из внешнеторговых организаций. — Ю.Щ.).
За время работы в Центре я познакомился с очень многими людьми... В последнее время из СМИ узнаю о тех, с кем был знаком. Например, я был очень удивлен узнать в лицо Джуму Намангани (ближайшего сподвижника бен Ладена), членов политсовета ОПОД «Евразия» Владислава Раевского и Петра Суслова, уголовного авторитета Антона Малевского (Измайловского) и многих других.
Также мне пришлось участвовать в тайном перемещении и складировании многих грузовиков с коробками документов из Центра на новый объект. Позднее мои кураторы несколько раз упоминали, что в них находятся полные досье (изъятые из официального документооборота КГБ) на все кадры «патриотов». В частности, утверждалось, что там находятся досье (следует перечисление весьма известных в России людей, ныне журналистов, банкиров, министров, политиков первого эшелона... — Ю.Щ.).
В... (название организации. — Ю.Щ.) я работал около года в качестве эксперта, занимался экспортом-импортом... Обзавелся личными связями в самых различных областях — в основном в профильных госучреждениях, среди российских и иностранных компаний...
Спустя 3—4 месяца работы на меня вышел неизвестный мне человек, представился как друг полковника М.И., майор... Я с ним начал изредка встречаться (3—4 встречи в первый год). Во время встреч я рассказывал о происходящем вокруг меня, всех моих знакомствах, делах, контактах, давал характеристики знакомым. Мой куратор по отдельным лицам и эпизодам задавал уточняющие вопросы, иногда давал поручения уточнить детали нескольких крупных контактов, характер связей некоторых моих знакомых по бизнесу и сослуживцев...
На мои вопросы о дальнейших перспективах он отвечал, что желательно, если я самостоятельно буду расти и реализовывать свои планы.
Я начал осуществлять собственные сделки через несколько дружеских мне компаний и сблизился с небезызвестной фирмой и ее руководителем (следуют название компании и фамилия ее владельца. — Ю.Щ.). Куратора изначально заинтересовало все, что связано с… (название фирмы. — Ю.Щ.)...
В 1992 году я стал одним из шести коммерческих директоров этой компании. Под меня была создана собственная фирма. Я стал много ездить в зарубежные командировки — во Францию, Голландию, Австрию, Швейцарию... Вскоре ко мне подключился новый куратор в ранге полковника и попросил взять к себе нескольких «наших» людей, в том числе капитана (в резерве) 9-го управления КГБ в качестве руководителя моей охраны, личного телохранителя и технического связного с патриотами.
Я продолжал прежние взаимоотношения с моими кураторами, которые стали гораздо более частыми (встречались минимум один раз в 7—10 дней). Тогда же они начали просить меня делиться прибылью на «общее дело» на постоянной основе. Я начал выдавать им 5—10 тысяч долларов ежемесячно.
В начале 1993 года на меня впервые «наехали» бандиты — избили, пытались выкрасть из Москвы, требовали, чтобы я согласился на их «крышу» и постоянно платил им деньги. Кураторы сказали, что для эффективного решения проблемы лучше всего обратиться к… (фамилия человека. — Ю.Щ.), с которым я «случайно» познакомился в рекомендованном мне подмосковном доме отдыха (как потом выяснилось, это было подстроено «патриотами»). В свою очередь, тот привел ко мне своего солидного бандита с его многочисленной командой, который начал меня охранять и разводить с налетчиками. Ему мне также приходилось платить (несколько тысяч долларов в месяц).
Оба моих новых «случайных знакомых» чрезвычайно интересовали моих кураторов, они всячески поощряли меня войти с ними в плотный контакт, что я и сделал, работая с ними в рамках моей деловой специализации вплоть до апреля 1999 г. С 1997 года я утвердился во мнении, что оба этих человека являлись членами т.н. «милицейской» группировки, с которыми то враждовали, то сближались (редко) мои партнеры-«патриоты». Они занимались многими собственными видами бизнеса – грузовыми самолетными перевозками, банками, проектным финансированием, торговлей оружием в России и за рубежом, прачечными, казино, сделками с «Газпромом» и т.п. По их словам, «крышами» были команда С. (фамилия известного сегодня политика. — Ю.Щ.) во главе с ним самим, а также Р. (фамилия одного бывшего министра. — Ю.Щ.) при кураторстве его помощника О. (фамилия. — Ю.Щ.).
...Скоро мне понадобилось обзавестись собственными каналами по переводу СКВ за границу, обналичивания и краткосрочного инвестирования, для чего я построил много хитрых финансовых схем и начал создавать компании офшорного типа как в России, так и за рубежом.
Мои успехи привлекли пристальное внимание кураторов, они ужесточили свои пожелания финансирования их нужд, а также периодически просили о различных услугах по «переработке» денег. График наших встреч уплотнился, но по-прежнему беседы происходили в Москве, а потом в… (название одного из западноевропейских городов, где Алексей стал постоянно жить: «кураторы» помогли ему снять виллу, до этого принадлежащую одному из преступных авторитетов. — Ю.Щ.).
Во время этих бесед я впервые услышал (наряду со многими другими) фамилии многих «питерцев», как их теперь называют, в качестве примеров «патриотов».
По требованию моих кураторов я сохранял свои деловые контакты с людьми С. и Р., пытался держать на плаву свой бизнес, а также организовывать финансовую схему и денежные проводки через мною контролируемые офшорные структуры. Используя мои возможности и международную инфраструктуру, «патриоты» меня неоднократно привлекали к оформлению и осуществлению других сделок, в частности по созданию структуры в алмазном бизнесе с участием компании … (название фирмы. — Ю.Щ.) и предприятий Молдовы, ЮАР, Израиля, Бельгии...
В результате моя деятельность приобрела хаотичный характер, мне приходилось заниматься слишком многими делами одновременно. Я «перегрел» свой личный бизнес, так как «патриоты» вынуждали меня выкачивать огромные деньги на финансирование собственных нужд. Одновременно у меня (а параллельно у «патриотов») осложнились отношения с людьми С. и Р., которые стали меня подозревать в двойной игре и прессинговать.
К началу 1999 года я уже мечтал отойти от этого сумасшедшего образа жизни. Я давно понял, что деятельность моих «кураторов» превратилась из «благородно-патриотической» в кланово-криминальную с целью доступа к большим финансовым ресурсам, личного обогащения и выполнения собственных политических целей и задач, что совсем не совпадало с моими личными устремлениями. Я постоянно заявлял, что хочу «уйти на покой». «Кураторы» мне отвечали, что это уже невозможно и нужно как минимум дождаться ближайших президентских выборов...»

Деньги для «патриотов»
«Алексей» набивал текст на компьютере: быстро, нервно, перескакивая, иногда не очень логично, с одного эпизода на другой. Даты, фамилии, имена, названия фирм, номера счетов... И я понимал: сегодня он говорит об ЭТОМ впервые в жизни: потому-то и разыскал меня в Москве.
Иногда он останавливался, делал паузу. И тогда я мог у него еще о чем-то спросить.
— Скажи, а как ты осуществлял перевод денег?
— Ну, например, кураторы меня попросили перевести деньги из «проблемной» (как мне объяснили) финской компании на частный счет «своего» человека в Женеве. Я придумал схему, концы которой найти очень трудно. Деньги были депозитированы в банке, основной счет в котором уже был, затем «влил» их в текущие закупки в Западной Европе, товар послал своим дочерним предприятиям в Москве, товар был растаможен и продан, а деньгами распоряжались «патриоты» по своему усмотрению... Знаю из нескольких источников, что г-н из Финляндии, который перевел деньги из «проблемной» компании, — кадровый офицер спецслужб.
— О какой сумме шла речь в этом случае?
— Что-то около миллиона долларов... Это всего одна из придуманных мною схем...
Документы с этими схемами уместились в сотне папок, которые вывез с собой «Алексей», и на десятках дискет.
— Как я понял, сначала ты был убежден, что работаешь для страны, для России?
— Сначала да. Потом наконец-то до меня дошло, что такое Россия для тех, кто меня использовал...

P.S. Продолжение — в следующем номере «Новой газеты». Там:
Как под видом заботы о государственных интересах образовывались миллионные состояния тех, кто называл себя «патриотами».
Как делают президентов.
Каков был технический механизм отмыва денег — того самого «золота партии».
Почему люди в погонах так снисходительны к преступным авторитетам. Наконец, что же это за люди, которые называют себя «патриотами»?

P.P.S. Когда мы первый раз встретились с «Алексеем», он протянул мне лист бумаги со следующим текстом:
«Я, нижеподписавшийся Щекочихин Юрий Петрович, заместитель главного редактора «Новой газеты» (Москва), всей моей профессиональной и человеческой этикой настоящим гарантирую не раскрывать третьим лицам и/или не предавать гласности имя (настоящие имя и фамилия «Алексея»), так же как документы, факты, имена других лиц и/или любую информацию, которую я могу получить от него начиная с сегодняшнего дня, без его адресованного мне и ясно выраженного на это согласия в письменной форме (в письмах, факсах или электронных письмах, направленных (адрес. — Ю.Щ.) по каждому соответствующему случаю подписанному им инициалами...)
Я отдаю себе полный отчет в том, что раскрытие мною строго конфиденциальной информации, полученной от… (фамилия «Алексея». — Ю.Щ.), может поставить в прямую опасность жизнь его и его близких, поэтому сделаю все, чтобы избежать этого.
(Текст настоящей расписки написан на русском и английском языках. Русский язык является первичным.)»
Тогда, при первой нашей встрече, я тут же поставил свою подпись, а уже позже, в Москве, полностью выполнил все условия, поставленные мне «Алексеем».


Юрий ЩЕКОЧИХИН, зам главного редактора «Новой газеты»
15.04.2001

Відповіді

  • 2002.04.16 | Пофигист

    Re: Юрій Щєкочіхін знайшов "золото партії"?

    Особенно интересно :) вот это:

    "... Например, я был очень удивлен узнать в лицо Джуму Намангани (ближайшего сподвижника бен Ладена) ..."
    =======================================

    А в конце дата публикации "15.04.2001". Опечатка конечно :), но смотрится прикольно, типа еще до 11 сентября :).
  • 2002.04.25 | andriy

    Частина друга - про агентство "Кролл", "СРСР навіки" та ін.

    ... от все таки цікаво - викладені Щєкочіхіним факти(?) то істина, чи чергова кон'юнктурна "правда"?

    І про "Кролл" ми в Україні також чули, за певних відомих обставин.

    Дуже цікаво. А який простір для любителів конспірологічних теорій...

    http://2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/29n/n29n-s00.shtml

    «ЗОЛОТО ПАРТИИ»: НАЙДЕНО И СПРЯТАНО

    Сенсационные материалы о появлении и исчезновении секретного доклада фирмы «Кролл»

    Перед вами те самые документы, которые позволили десять лет назад бросить на поиски «золота партии» легендарную американскую компанию «Кролл Ассошиэйтс, Инк.», состоящую почти целиком из бывших сотрудников ФБР и ЦРУ.

    Отчет о проделанной работе был предоставлен российскому правительству. А потом этот отчет пропал.

    Формально его не видели ни российские спецслужбы, ни российское правительство. Но у нас есть кое-что, позволяющее пролить свет на эту темную историю.

    О ней мы вспомнили всего неделю назад, в прошлом понедельничном номере «Новой газеты». И тут же в нашем распоряжении оказались очень любопытные документы.

    Док. № 1
    С этого контракта правительство Гайдара начало поиски «золота партии»

    «Конфиденциально 18 февраля, 1992 Господину Джулису Б. Кроллу Председателю «Кролл Ассошиэйтс, Инк.» <...>

    Уважаемый господин Кролл,

    1. ПРЕДМЕТ КОНТРАКТА. Настоящим подтверждаем, что правительством России для оказания описанных ниже услуг нанимается американская компания «Кролл Ассошиэйтс, Инк.» (в дальнейшем «Кролл») на 90-дневный период начиная с 18 февраля 1992 года на описанных ниже условиях с целью проведения особого расследования:

    а) Собрать и проанализировать информацию о денежных фондах и других активах, находящихся за рубежом и принадлежащих русским и бывшим советским государственным предприятиям и физическим лицам, с целью установления соответствия этих фондов и активов российским законам по валютному регулированию и контролю.

    б) Провести расследования и выявить денежные фонды и другие активы, находящиеся за рубежом и якобы принадлежащие или контролируемые бывшей коммунистической партией бывшего Советского Союза, с целью предварительной оценки существования, местонахождения и размера такой собственности и выявления физических и юридических лиц, в настоящее время осуществляющих контроль за этой собственностью <...>.

    С уважением Егор Гайдар, заместитель председателя правительства Российской Федерации

    Настоящей подписью подтверждаю данный контракт от 18 февраля 1992 года Джулис Б. Кролл Председатель «Кролл Ассошиэйтс, Инк.»

    Док. № 2
    «Кролл» уведомляет, что готов предоставить больше документов, если Россия заплатит еще $1 637 025, 29

    ... факсиміле документа ...

    Док. № 3
    Распоряжение Внешторгбанку об оплате услуг фирмы «Кролл»

    ... факсиміле документа ...


    Док. № 4—5 Заключительные и очень смешные

    Ни в одной официальной российской структуре документы не обнаружены. Видимо, отчет там же, где «золото партии»

    ... факсиміле документа ...


    Вот каковы последствия тайного контракта, подписанного в начале девяностых и оплаченного суммой 1,5 млн долларов:

    2. ИЗ СМУТНОГО ПРОШЛОГО В ТУМАННОЕ НАСТОЯЩЕЕ

    Темная, без окон комнатка завалена папками с документами: то, что Алексей нашел, собрал, сохранил. Фамилии, имена, банковские реквизиты, номера счетов: деньги, деньги, деньги, перекочевавшие из СССР в Россию, из одной страны в другую. Правда, ни в старой, ни в новой стране их так никто и не увидел. Эти деньги (по крайней мере, немалая их часть) — ТО самое «золото партии», которое безуспешно искали в начале 90-х. Или — успешно не нашли.

    Мы сидим в соседней комнате. Алексей включил два из четырех мощных компьютеров. На одном он набирает свой собственный текст, который хочет передать — и потом передал — мне (что-то вы уже прочитали в предыдущем номере «Новой газеты»). На другом открывает закрытые, засекреченные, известные только ему файлы с фамилиями, именами, адресами, фактами из жизни тех, кто пошел — или вынужден был пойти — на контакты с «патриотами»: так Алексей называет тех, кто сегодня, по его мнению, реально влияет на финансовую и политическую жизнь страны, меняет министров, подбирает людей в различные (включая главную) администрации и даже решает, какому человеку быть президентом России.

    Передо мной диктофон, который я с его разрешения включил.

    Но и запись его голоса на пленке, и документы, которые он мне показывает, и информация на закрытых файлах — все это не идет ни в какое сравнение с теми словами в документе, который я подписал в самые первые минуты нашей встречи. Я приводил эту расписку, под которой поставил свою подпись, в № 27 «Новой газеты»: «Гарантирую третьим лицам не раскрывать и/или предавать гласности имя... без письменного согласия... поставить в прямую опасность жизнь его и его близких...»

    Да... В жизни у меня еще не было подобной, почти невыполнимой задачи: рассказать обо всем, что узнал, и не упомянуть реальные имена, даты, конкретные обстоятельства, которые могут вывести на след человека, рассказавшего обо всем этом. Задачка...

    «Патриоты»... Вряд ли всего лишь несколько лет тому назад Алексею пришло бы в голову окружать кавычками это слово. Он гордился тем, что именно его, выпускника одного из элитных московских вузов, с детства мечтавшего о карьере офицера спецслужбы, люди, называвшие себя патриотами, приняли как своего. Как патриотическое, государственное задание он воспринял и ИХ пожелание, чтобы он осваивал бизнес, и чтобы уехал за границу, и чтобы открыл там собственный офис, и чтобы там, на Западе, он создал свою фирму.

    Он даже не противился тому, чтобы из денег, которые приносил его личный бизнес (а в лучшие времена годовой оборот составлял несколько десятков млн долларов), изымались — на добровольной основе — немалые суммы, которые, как ему объясняли, шли на патриотические цели.

    Алексей полностью подчинился всем правилам игры, придуманной специально для него, тем более что участие в ней и ему давало возможность жить сладкой, глянцевой жизнью.

    Но постепенно он все больше и больше начинал понимать жестокую и неприятную для себя истину: в первую очередь он был нужен как создатель «прачечной» для отмыва денег! И те схемы обналичивания, которые он придумал, и то движение крупных сумм из банка в банк, из страны в страну, и те офшорные зоны, где оседали эти миллионы долларов, чтобы навсегда исчезнуть, — все это не имело никакого отношения ни к защите интересов страны, ни к ее процветанию, ни к ее безопасности.

    Понял — и сказал своим кураторам-«патриотам»: «Все! Хватит! Больше я в этом не участвую!». Падение было мгновенным.

    В «Шереметьево-2», когда он в очередной раз возвращался из Москвы (а полеты туда-сюда происходили постоянно), таможенник попросил его открыть кейс. Он открыл. «А что в органайзере?» «Ничего... Ручка, кредитные карточки. А что там еще может быть?» — удивился Алексей. «Покажите».

    В органайзере оказалась внушительная пачка незадекларированных долларов. (До сего дня Алексей подозревает, что эти доллары вложил начальник охраны, навязанный ему «патриотами» и ночевавший в его московской квартире. В скором времени он скоропостижно погибнет.)

    Тут же в таможенной закрытой зоне окажутся двое незнакомцев: «Ну что, понял? Это только начало!».

    Потом — идентичные статьи о нем в двух центральных газетах, вышедшие с промежутком в два дня и мгновенно оказавшиеся в городе, где было представительство его фирмы. Потом — ускоренное банкротство. Потом — бегство сюда, где мы и сидим с ним сейчас: данные на экране компьютера, чужие соседские пеструшки за окном и пес, стеснительно старающийся не лаять на окружающих, будто и он — бедолага-эмигрант на чужом празднике жизни.

    Да, покрутило его...

    Встречаешь человека, слушаешь его историю, вникаешь во все перипетии его жизни — волей-неволей на себя примериваешь его одежды.

    Да нет! Я бы здесь и сам жил — в деревенской глуши, в альпийском спокойствии. Жил бы, дописывал то, что не успел написать, вспоминал то, что было, мечтал о несбывшемся.

    Я не особенно представляю себе (разве только по книжкам из чужой жизни), что означает резкий переход от несметного богатства к бедности. Что такое «несметное»? Но я понимаю, как нелегко объяснить собственному ребенку, почему вдруг десять долларов оказались большими деньгами.

    Надо сказать, Алексей, его жена, ребенок и даже пес к этой новой жизни уже почти привыкли: познакомились с соседями, живущими жизнью простой и незамысловатой, то есть вечной, как вечные Альпы; вошли в круг их жизни, в их неторопливые будни, пронзительную тишину и шумные семейные праздники, которые не кончаются до рассвета, как будто где-то на российской Тамбовщине или Вологодчине, когда важные события отмечаются всем селом.

    — Когда мы сюда переехали, то у нас не было стиральной машины — не на что было купить... Пришла соседка, увидела, что не в чем стирать, и сказала: «Я буду все стирать у себя!». Я что-то заикнулась о деньгах, а она на меня чуть не обиделась... И так продолжалось целый год, пока мы не купили стиральную машину...

    Трогательную эту деталь их новой жизни в новом, незнакомом пространстве мне рассказала жена Алексея.

    — Таких историй — море, и моя личная — только капелька в этом море, — говорит Алексей.

    Да, море... Взлеты и падения в бизнесе — дело привычное. И не только в России. Но только в нашем отечественном бизнесе настолько сильна бандитская составляющая.

    Правда, Алексей испытал борьбу за контроль над своим бизнесом не только бандитских группировок, но и (вместе с ними и отдельно) различных российских спецслужб.

    Вот что он написал специально для меня:

    «Однажды в качестве комиссионера объединился с несколькими крупными предприятиями с целью конвертации их денежных средств из рублей в СКВ и закупки оборудования. Для осуществления конвертации по рекомендации «куратора» заключил договор с Российским обществом содействия милиции при МВД (РОСМ) и в течение месяца перевел туда рублей на сумму около трех миллионов американских долларов. Более двух миллионов долларов было похищено РОСМом и стоящей за ним группой деятелей милицейско-бандитского происхождения. Более года вместе со своими партнерами я пытался (безуспешно) вернуть эти деньги путем переговоров и уговоров. Мой «куратор» постоянно уверял меня, что он и его товарищи решат эту проблему, и «снимал» с меня всю информацию и копии документов. Он также порекомендовал обратиться в МВД (в здание на Октябрьской площади) и устроил встречу с руководителем соответствующего управления генералом К. Я написал подробное заявление, в течение многих месяцев консультировал оперативников и следователей этого управления, всячески содействовал в раскрытии этого преступления: предоставлял в пользование машину с водителем, давал деньги и т. п. Мне начали поступать угрозы, за мной следили, как я думал, противники из РОСМа. Но эта проблема так и не разрешилась. Гораздо позднее (1995—1996 гг.) в результате разговоров со своими кураторами-«патриотами» я сделал вывод: вполне возможно, что они хотели не столько помочь мне выйти из этой передряги, сколько подмять под себя структуру РОСМа и получить от них деньги (или их часть). Судя по всему, они добились этой цели».

    Но, как я понял, Алексея не очень смущало бандитское или чиновничье (что в принципе одно и то же) вмешательство в его бизнес. Он знал, как играть на этом поле. Настораживало другое:

    — В моей истории есть своеобразие. Знаешь, в чем? — спрашивает он меня.

    — Догадываюсь...

    — Меня окружали люди, которые пытались влиять — и влияли — на политику России. Те, кого я называю «патриотами» ГБ...

    Ох этот термин, придуманный Алексеем!

    Когда мы только встретились с ним и добрались до его домишка, он первым делом попросил меня прочитать текст, озаглавленный, на мой взгляд, достаточно претенциозно: «Патриоты» ГБ.

    «ПАТРИОТЫ» ГБ (с точки зрения Алексея)

    «Патриоты» Государственной Безопасности («П» ГБ) – в основном выходцы из специальных и военизированных служб СССР и стран СНГ или их действующие сотрудники. В этих спецслужбах понятия «патриотизм» и «госбезопасность» культивируются по определению. В подавляющем большинстве случаев речь идет о КГБ и его постсоветских «наследниках», в рамках и с использованием которых «П» ГБ самоорганизуются наиболее эффективно.

    Эти люди считают себя истинными патриотами-государственниками, но зачастую по сути лишь прикрывают свои корыстные устремления и действия идеями и лозунгами патриотизма «высшей пробы», необходимости возрождения в своих обществах духа и обычаев тоталитарного режима, в том числе самых жестких мер по соблюдению установок госбезопасности. Часто «патриоты» ГБ объединяются в тайные, изначально узкокорпоративные, кланово-мафиозные сообщества, многие из которых организованы по принципу и подобию секретных военизированных формирований.

    Сообщества «П» ГБ (нередко глубоко законспирированные) образуются на территории стран бывшего СССР и функционируют во многих странах мира в тесной связи со спецслужбами стран СНГ, в первую очередь России.

    Главные цели «П» ГБ (декларируемые):

    — возврат к основным «советским ценностям» на всех общественных уровнях;

    — воссоздание подобия СССР и его пространства, влияния на «обновленных» общественных, государственных, моральных и этических основах;

    — борьба с коррупцией и преступностью в странах СНГ;

    — борьба с «западным империализмом во всех его худших проявлениях»;

    — оказание помощи и содействия себе подобным, «настоящим патриотам».

    Истинные цели «П» ГБ (недекларируемые):

    — создание «параллельного» мира, ведение кланового образа жизни, навязывание своих порядков и правил окружающим;

    — использование причастности к «П» ГБ в служебном или личном порядке для самообогащения, получения привилегий, тайного доступа к материальным ценностям, получения пожизненного статуса неподсудности и безнаказанности;

    — противоборство с идейными противниками и другими кланами во всех областях жизни;

    — приход сначала к тайной, а потом и явной абсолютной власти на пространстве СНГ; стремление к переустройству остального мира на основе собственных идеалов и принципов.

    Главенствующий принцип функционирования — строгое военное единоначалие, безусловное исполнение подчиненными приказов вышестоящих...

    Инициативные группы «патриотов» ГБ начали стихийно образовываться еще до прекращения существования СССР, в 1989—1990 гг., то есть тогда, когда уже многие патриотично настроенные служащие в КГБ, Советской армии, МВД, ВПК пришли к горькому для них выводу, что дело идет к развалу СССР и ситуация в стране выходит из-под контроля коммунистического руководства страны.

    После путча 1991 г., в котором приняли прямое или косвенное участие многие «патриоты» ГБ (впоследствии, судя по всему, никто из известных участников ГКЧП не получил лидирующих позиций в сообществах «П» ГБ), процесс организационного оформления и ухода в глубокое подполье основных структур «П» ГБ — как в рамках государства, так и вне их — в основном завершился в течение нескольких месяцев.

    Как целенаправленно, так и стихийно созданные группы вне государства «доукомплектовывались» уволившимися службистами военизированных госструктур. Используя возникший хаос в системе безопасности, они начали стремительно преобразовываться во влиятельные организации со строгой дисциплиной и четкой структурой, приспособленные к активной многолетней подпольной деятельности.

    В российскую Думу первого созыва и правительство Черномырдина уже прорвались единицы «патриотов» ГБ и их ставленников.

    С октября 1993 г. отмечаются первые попытки «П» ГБ напрямую влиять на ход главных политических событий в России, что выразилось в моральной и организационной помощи части «антиельцинских сил» (в том числе и после их поражения).

    С 1995 года «патриоты» фактически закрепляются у власти в нескольких регионах России, добиваются бесславного ухода с политической арены наиболее «одиозных демократов», например Собчака в Питере, при деятельном участии местных «патриотов» Путина, Черкесова и других. След «П» ГБ прослеживается и в спровоцированных военных действиях в Чечне.

    События 1996-го характеризуются активным вмешательством «патриотов» в высшую политику: практическая поддержка амбиций прихода к власти клана Коржакова — Барсукова — Сосковца, вхождение в высшую политику Лебедя при одновременном частичном финансировании кандидата в президенты Зюганова. В Думу второго созыва попадают уже десятки «патриотов» и их креатур, многие государственные (особенно силовые) структуры серьезно инфильтруются «патриотами», а некоторые подразделения переходят под их значительный контроль — например СВР, некоторые отделы и управления ФСБ, МВД, ВПК и ГТК.

    В период 1997—1999 гг. «кадры патриотов» активно внедряются и продвигаются в высших властных эшелонах, что видно на примере многих выдвиженцев из «спецструктур». Одновременно «патриоты» развязывают кампанию по всемерной дискредитации Ельцина, «семьи», их основных сторонников и олигархов. Создается ситуация, когда Ельцину и «семье» после полного провала «непатриотического» правительства Кириенко приходится всерьез задумываться о выборе и назначении преемников, но выбирать они уже вынуждены только из тех, кто напрямую связан с «П» ГБ.

    Каждый новый номинируемый «наследник» Ельцина оказывается все более зависимым от «П» ГБ.

    «П» ГБ отчасти способствуют приходу в руководство правительством независимого, но близкого к кругам «патриотов» Примакова, всячески поддерживают его и многих членов его команды. Приход на политический олимп подвластной «патриотам» фигуры в лице Степашина (ставленника «патриотов» МВД, а также части военных, ВПК и ФСБ) не устраивает наиболее могущественное к этому времени «патриотическое сообщество» — разведку (и частично ФСБ), что становится причиной серьезной междоусобицы в рядах «патриотов» и заканчивается административным выдавливанием правительства Степашина. Ельцин и «семья» назначают премьером Путина, полагая, что он зависим только от них и что они смогут сохранить над ним контроль. Они ошиблись, но это станет очевидным только через год.

    Пока же Путин успешно справляется с ролью «ведомого» командой регентов Ельцина.

    Выборы в Думу в 1999 г. становятся триумфом «патриотов»: они в основном организовывают и контролируют блок «Единство», в значительной степени присутствуют в движении «Вся Россия», участвуют в продвижении «Отечества», а также поддерживают многих соратников Зюганова.

    У Ельцина и «семьи» создается плохо обоснованная иллюзия, что это только они впервые выиграли законодательные выборы.

    Они с облегчением окончательно договариваются с Путиным о соблюдении интересов и неподсудности «семьи», даруют ему верховную власть и помогают стать президентом России в 2000 г.

    Но Путин приводит в высшие эшелоны власти столько личных сподвижников, сколько активных участников «П» ГБ. Роль последних возрастает, они отвоевывают все новые позиции у верховной власти.

    Сегодня сообщества «П» ГБ стали значительной силой, присутствующей на всех властных уровнях и влияющей на большинство государственных, политических и общественных процессов в странах СНГ. И пока не видно, что может воспрепятствовать их повсеместному наступлению...»

    Это один из отрывков обстоятельной работы, который сам Алексей назвал «проектом «Патриоты» ГБ».

    При первом прочтении — первая мысль: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Да и сейчас, после более внимательного изучения этого проекта, я очень скептически отношусь к тому, что они, «патриоты», сумели создать структурные подразделения, систему иерархического подчинения и уж тем более глубоко законспирированное подполье. И хотя в нашей стране может быть все что угодно, очень сомневаюсь, что кому-то — и уже в зрелом возрасте — захотелось поиграть в «Молодую гвардию».

    Да, все это так. И можно было бы отмахнуться от этого проекта. Если бы не одно обстоятельство.

    Есть свидетель, который был непосредственным, п о с в я щ е н н ы м, участником предполагаемых политических перемен.

    И этот участник — Алексей, и он утверждает, что он не одинок.

    ИМЕННО АЛЕКСЕЮ ПРЕДСТОЯЛО СТАТЬ ОДНИМ ИЗ ВИНТИКОВ «ПАТРИОТИЧЕСКОЙ» МАШИНЫ, НАПРАВЛЕННОЙ НА ТО, ЧТОБЫ РАЗДАВИТЬ И ЕЛЬЦИНА, И ОПОСТЫЛЕВШУЮ ВСЕМ «СЕМЬЮ».

    Но Алексей был не один...

    ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

    В СЛЕДУЮЩИЙ ПОНЕДЕЛЬНИК:

    Алексей проговорился и назвал несколько фамилий людей, связанных с «П» ГБ

    Компрометация Бориса Ельцина стоила «П» ГБ ровно 250 000 долларов

    «…будущее Путина странным образом напоминает прошлое Горбачева…»

    Юрий ЩЕКОЧИХИН
    22.04.2002
  • 2002.04.25 | Олена

    Тут недавно один, з грузинським прізвищем, також щось шукав...()



Copyleft (C) maidan.org.ua - 2000-2024. Цей сайт підтримує Громадська організація Інформаційний центр "Майдан Моніторинг".