Відповіді

• 2002.09.19 | Augusto

  КЕ, не дуркуй.

  Нікуди Крим не відділиться, це бредня русонацистів, при різких рухах ви отримаєте набагато страшнішу Чечню, бо Крим - це земля наших братів - українців кримськотатарського походження, а ніяка не російська. Ентузіазма ділити Україну нема ні в кого, лише в купки маргіналів, що ви русонацисти героїчно довели і виборами і останніми спробами "РуSSкого Вєча". Ви просто великі вороги народовластя та сторонники ідей Гітлера, тому і сприйняття світу в вас катaстрофичне, ви - люди-катастрофи, а причини того - всередині вас.
  згорнути/розгорнути гілку відповідей

  • 2002.09.19 | Дык

    Влучно - "люди-катастрофи"! (також, щось тут пов"язане з водкою)

    ... а саме з її зловживанням нашими російськими братами протягом багатьох століть - адже передчуття катастрофи досить характерне саме для п"яниць... Схоже воно, те зловживання, призвело до систематичних змін роботи мозку у популяції (еспешиаллі сильно - у русонацистів), і зараз КЕ якраз і пожинає плоди гріхів своїх дідів і прадідів.
    
    Це не у виправдання, а так би мовити у пояснення КЕ.
    
    (пояснення втім може бути і простіше - працює людина добросовісно :)

  • 2002.09.19 | KE

    Как, всетаки, сложно с тобой общаться...

    Море пафоса, при 0 знаний и понимания ситуации.
    
    О Крыме и войне, ну не будет там войны, крымчане воевать не станут, татары ..., может быть, но не долго их там местные раздавят в считанные дни. С Чечней ситуацию не сравнить.
    
    Ты вообще, что-то о референдумах в Крыму слышал? Узнай, сперва, а потом вякай.
    
    Вообще сложно с такими как ты, доказать тебе ничего нельзя, ты не воспринимаешь ни аргументов, ни фактов. Ты обвиняешь всех в своих грехах и совершенно не желаешь ничему учиться. Может тебе надо немного подлечиться? Равно как и твоим сотоварищам.
    згорнути/розгорнути гілку відповідей

    • 2002.09.19 | Augusto

      "Местниє" в Криму - татари.

      Нікого ніхто не розчавить, не май ніяких ілюзій. Добре в тебе знання ситуацій до речі в тебе і Хрюша з Степашкою - русофоби.
      згорнути/розгорнути гілку відповідей

      • 2002.09.19 | KE

        не бредь! вообще, узнавай больше, а то тычешь пальцем ...

        Запомни, еще до революции 1917 г. татар в Крыму было меньше чем русских в 4 раза. Вообще "крымские татары" - собирательный образ из нескольких народностей. Сейчас татары в Крыму, совсем не местные, так как приехали из далека и территорию не знают.
        
        Так что не бредь! Возьми учебники по истории, разные:-)), и посмотри численность Крыма и численность татар в разное время, потом сопоставь, если тебе это вообще дано.
        
        Хрюша и Степаша. были задуманы - русофобами и как русофобы, они прекрасно справляются со своей ролью, на радость иных русофобов, вроде тебя.
        згорнути/розгорнути гілку відповідей

        • 2002.09.19 | Augusto

          Всі на боротьбу з агентами Хрюшею та Степашею!

          Во заливає! Татари кримські - не місцеві.
          
          
          KE пише:
          
          > Хрюша и Степаша. были задуманы - русофобами и как русофобы, они прекрасно справляются со своей ролью, на радость иных русофобов, вроде тебя.
          згорнути/розгорнути гілку відповідей

          • 2002.09.19 | KE

            Августо, какой ты ...

            Попробуй подуматьЮ, КАК ОНИ МОГУТ БЫТЬ МЕСТНЫМИ ЕСЛИ ИХ ВСЕХ ДЕПОРТИРОВАЛИ???
            
            И, отстань, ты слишком глуп, и слишком не сведущь.
            згорнути/розгорнути гілку відповідей

            • 2002.09.19 | Augusto

              Ото дав! А П'ятачок не русофоб?

              KE пише:
              > Попробуй подуматьЮ, КАК ОНИ МОГУТ БЫТЬ МЕСТНЫМИ ЕСЛИ ИХ ВСЕХ ДЕПОРТИРОВАЛИ???
              
              Бачили думку? Який він розумний, аж страшно!
              
              Викинь нарешті свій екземпляр Майн Кампфа, пропадеш!
              
              Пісні послухай краще. Кримськотатарський співак Б. Марлей співає:
              
              The road of life is rocky
              And you may stumble too
              So while you point your fingers
              Someone else is judging you
              Love you brotherman.
              згорнути/розгорнути гілку відповідей

              • 2002.09.19 | KE

                Не приклеивай ко мне нацизм, не пристанет.

                Лучше у себя его, кислотой, выжги. Ты - русофоб - нацист, так что произведения Гитлера и Геббельса, это к тебе.
                
                Что до кукол, то дело не в куклах, а в тексте и контексте самой передачи, впрочем, тебе этого не понять, для тебя это слишком сложно
                :-))
                згорнути/розгорнути гілку відповідей

                • 2002.09.20 | Мертві Бджоли Загудуть

                  АДМІН! Будь ласка зітріть КЕ - воно продовжує особисті образи (-

          • 2002.09.19 | Shooter

            Ги-ги :)))

            Augusto пише:
            
            > KE пише:
            >
            > > Хрюша и Степаша. были задуманы - русофобами и как русофобы, они прекрасно справляются со своей ролью, на радость иных русофобов, вроде тебя.
            
            "Антироссийский заговор в России, безусловно, существует. Проблема только в том, что в нем учавствует все взрослое население России" (с)

    • 2002.09.19 | line305b

      Ответ идиоту

      Ке, приезжате в Крым, пообщайтесь с татарами и не татарами - посмотрите на взаимоотношения, на отношение к Украине, на настроения там, ума-разума наберетесь. А то несете фигню. Куда с таким искаженным восприятием реальности лезть в прогнозирование, куда там раскладывать 2а и 2б..?
      
      Реальностью в Крыму может быть полное игнорирование событий в Украине, как пассивное русскоязычными, так и активное - крымскими татарами. А отсоединения, войны и т.п. - это ваше воображение батенька. Референдумы упоминаемые вами - в каком году то было, дай аллах памяти - 1993-й штоль - даже тогда большинства не набрали. И это был референдум - ничего делать не надо, просто пришел, черкнул и ушел. Так сколько человек приняло участие? Какие были результаты? По-моему участвовало что-то вроде 60%, за отсоединение было 44% (Ну где-то так, не очень уверен..) С чего бы им сейчас вдруг такое большинство собрать, когда у про-российской позиции и представителей то, (ну крому СБУ Крыма да Православной церкви МП) не осталось? Ну да еще эти козлы из "Русской общины", да тех никто за людей не считает, так чего про них разговаривать...
      
      Ну может на вас не действуют обычные исторические реалии - вы на них внимания-то обычно не обращаете судя по постингам..Тогда, может, как на западе говорять, себестоимость акций отсоединения с абстрактными выгодами сравните, на историю поглядите, когда, где, такие акции были, на сегодняшнюю жизнь тех, которые так отсоединялись (Приднестровье, Абхазия там)...
      
      Хоть Крым не очень политически активный в последних событиях, зато там кое-как отработали решение конфликтных ситуаций политическим диалогом, крымские татары в выборах очень неплохо поучаствовали, места себе в парламенте получили, в местных радах, политику вполне конструктивную ведут - и их уважают, и они тоже нормальные взаимоотношения строят. В этом году даже перекрестное голосование было - русские за крымскотатрских кандидатов голосовали и наоборот.
      
      Т.е. вопреки вашему горячему желанию "давить" там никто никого не будет. Не потому что "смогут" или "не смогут" - просто там люди понимают, что мир не только из "давить-не давить" состоит, что мир сложный, возможностей много, вот и пользуются...
      
      А одного такого как вы недавно один русский в парламенте назвал "политиком не вылезшими из детских штанишек". Ну это так, к слову.
      згорнути/розгорнути гілку відповідей

      • 2002.09.19 | KE

        Доказанному критину - line305bу ответ!

        Вы - мил человек, уже просрались, с Вашими ценами на поставляемый газ в Украину Россией, теперь вновь, по той же схеме, Вас ничто не лечит, Вы продолжаете считать себя самым знающим человеком.
        
        Вот что я Вам скажу:
        
        ПШОЛ ВОН!
        згорнути/розгорнути гілку відповідей

        • 2002.09.19 | line305b

          напоминает жириновского..также дешево (-)

          згорнути/розгорнути гілку відповідей

          • 2002.09.19 | KE

            зато, по существу(-)

            згорнути/розгорнути гілку відповідей

            • 2002.09.20 | Rady

              Егор, Вы постоянно наступаете на одни и те же грабли!

              Что на УП, что здесь. Мы как-то дискутировали по этому поводу на тамошнем форуме (я правда решил сменить ник). Может быть не желая того, Вы пытаетесь представить себя носителем АБСОЛЮТНОЙ истины! Ваши идеи небесспорны, но имеют право на существование. Почему остальные не имеют право? Ведь стоит кому-либо возразить Вам, заметьте, без ругательств, в ответ начинается эмоциональная волна с "тупыми, даунами" и пр. Вроде "люди очевидных истин не понимают"! Очевидная истина - это светофор: красный, желтый, зеленый. А в обществе посложнее будет. Сторонников Вам это не прибавит, а противников сделает форма, несмотря на содержание. Или вас не интересует МНЕНИЕ (не ругательства) оппонентов? Что ж, это Ваш выбор...
              згорнути/розгорнути гілку відповідей

              • 2002.09.20 | KE

                Начинайте с вопроса "кто начал?". Потом давайте советы(-)

              • 2002.09.20 | KE

                Если Вы ,

                действительно помните меня с форума УП, то Вы должны помнить, что
                
                1. НИКОГДА, ПЕРВЫМ, я не перехожу на личности.
                2. Хотя меня трудно в чем то переубедить, но возможно.

        • 2002.09.20 | Мертві Бджоли Загудуть

          АДМІН! Знову КЕ порушує правила поведінки, по-дитячому

          Отож його постінг будь ласка зітріть: http://maidan.org.ua/n/free/1032460530
          
          Щиро вдячні.

• 2002.09.19 | line305b

  По поводу балансирования

  Вот есть очень дажа хорошая статья - наверное была уже на Майдане, но от одного раза больше не убудет.. Про балансирование, и про то, есть выбор, нет выбора...
  
  
  http://europa.ehu.by/library/geolibrary_sh.htm
  
  
  Джеймс Шерр
  
  Украина в системе европейской безопасности
  
  
  Данная статья подготовлена для публикации
  в Brassey's Defence Yearbook за 1998 год.
  Публикуется с любезного разрешения автора.
  
  Когда в апреле 1996 года генеральный секретарь НАТО Хавьер Солана заявил, что Украина "призвана играть абсолютно уникальную роль в обеспечении стабильности в Европе", он выразил мысль, уже ставшую общим местом и в Североатлантическом альянсе, и в новых демократиях Центральной Европы. Для западного внешнеполитического мышления связывать Украину с понятиями "стержень" или "ключевой элемент" так же привычно и политически корректно, как связывать Россию со словом "партнерство". Аналогия эта не случайна: многие видят сейчас в украинской независимости предпосылку партнерства между Западом и постсоветской, постимперской Российской Федерацией.
  
  Независимая и стабильная Украина выполняет четыре функции в системе европейской безопасности и две - за пределами Европы, причем значение последних возрастает. Первое, что существенно: у России, которая уже не в состоянии вновь поглотить или подчинить себе Украину, мало шансов обрести прежнее господство над бывшими государствами Варшавского договора в Центральной Европе. Даже при обсуждении такой эмоционально насыщенной проблемы, как расширение НАТО, в Центральной Европе царила уверенность, что враждебная реакция России не означает возрождения прямой угрозы странам этого региона. Разумеется, недоброжелательно настроенная, еще более дезорганизованная или непредсказуемая Россия могла бы угрожать косвенным образом (через экономическое давление, организованную преступность или агрессивную разведывательную деятельность), но при нынешней европейской геополитической конфигурации, заручившись помощью Запада, всему этому можно противостоять без риска оказаться втянутым в войну [1].
  
  Во-вторых, по мере того как Россия осознает, что Украина, как сказал бывший британский министр иностранных дел Малькольм Рифкинд, обрела независимость "всерьез и надолго" [2], складывается благоприятная обстановка для реалистического обсуждения российских национальных интересов в самом российском обществе. В такой дискуссии будет, скорее всего, преобладать либеральный подход, ибо никакой другой не позволит России установить взаимовыгодные отношения с соседями, которые идут на сближение с Европой. Если же окажется, что Украина не способна "устоять на ногах" (выражение президента Леонида Кучмы), исходная точка "реалистического подхода" сместится. Будет не только подтвержден взгляд на независимость Украины как на временное явление, но и укрепятся авторитарные и силовые подходы, которые с таким взглядом зачастую связаны [3]. Представление о неспособности Украины существовать отдельно от России может даже породить веру в то, что более широкие геополитические сдвиги, связанные с окончанием "холодной войны" в Европе, принципиально обратимы.
  
  В-третьих, жизнеспособность независимой Украины заметно уменьшает значение "русского фактора" во внутренней политике Польши, Венгрии, Чехии и других бывших стран Варшавского договора. Поскольку Россию там сейчас воспринимают как страну географически отдаленную - уже ни угрозу и ни спасительницу, - то и на перемены в Центральной Европе все чаще смотрят как на окончательные. Сознание необратимости перемен становится для любого серьезного политика из этих стран нормальным. На вопрос, что означает понятие "необратимость", один польский либерал ответил: "Это значит, что левые могут вернуться к власти, но ничто не изменится" [4]. Возрождение же объединенного российского государства, простирающегося до Буга, Прута и Дуная, позволило бы левым (а возможно, и не только им) утверждать, будто национальные интересы требуют "равноудаленности" от Востока и Запада и установления не просто дружественных, а "особых" отношений с Россией.
  
  В-четвертых, стабильность многонациональной Украины, граничащей с семью странами, безусловно выступает конструктивным фактором в регионе, где сохраняется опасность возникновения конфликтов между соседними странами по причинам этнического, географического и экономического характера. Как у самой Украины, так и у некоторых из ее соседей есть внутренние слабости: им недостает уверенности в национальном будущем, у них отсутствуют действенные политические институты, развитые гражданские традиции и прочная основа для взаимного доверия между государством и обществом. Несмотря на эти слабости (а может быть, как раз по их причине), Румыния и Венгрия озабочены положением своих национальных меньшинств в Украине (они насчитывают соответственно 400 и 186 тыс. человек) [5]. Русское население Украины (по максимальной оценке 11,4 млн. человек, т.е. 22 проц. населения страны) еще многочисленнее, но вне Крыма меньшинством себя не осознает и порой вообще не имеет выраженного этнического самосознания, свойственного украинским румынам и венграм. Это не мешает, однако, националистическим и даже центристским силам в России требовать "защиты" русских в Украине [6]. У 240 тыс. крымских татар внешнего покровителя нет, но их положение обостряет напряженность между Киевом и пророссийским большинством населения Крыма, а значит - косвенным образом - и между Киевом и Москвой. Если Украина сможет поддерживать обстановку терпимости и укреплять сплоченность общества, это, безусловно, укрепит позиции сторонников сдержанности и терпимости в соседних странах. Всякое же серьезное нарушение стабильности в Украине, чем бы оно ни было спровоцировано, - межнациональными ли трениями или другими факторами, поставило бы под вопрос безопасность "соотечественников" и даже могло бы убедить умеренных политиков соседних стран в том, что следует настаивать на droit de regard (праве покровительства) по отношению к соответствующим меньшинствам. А значит, такая нестабильность повысила бы риск международных осложнений, проистекающих из этнических проблем на юге и в центре Европы.
  
  Значение Украины возрастает также в связи с двумя проблемами за пределами Европы. Первая из них - внешнеполитический аспект разработки топливно-энергетических ресурсов в странах СНГ. Важность этого аспекта быстро усиливается по мере того, как не только сами эти государства, но и Турция, ЕС и США, а также Иран и Китай осознают масштабы нефтегазовых месторождений на шельфе и в регионе Каспийского моря. В Российской Федерации, где президент Ельцин назвал Каспийское море "вторым Персидским заливом" [7], борьба за контроль над путями транспортировки энергоносителей между Европой и Азией приобретает, помимо экономического, и геополитическое значение. Несколько новых независимых государств Кавказа и Центральной Азии полны решимости ослабить хватку таких российских "энергетических монстров", как "Газпром" и "ЛУКойл", а Украина может предоставить свою территорию для альтернативного транспортного пути, по которому газ и нефть будут перемещаться из Азии через Черное море в Европу. Многие западные страны поддерживают этот альтернативный подход, считая, что свободный выбор в области транспортировки энергоносителей поможет сформировать подлинно плюралистичную международную систему в регионе, который многие в России по сию пору рассматривают как зону своих "особых интересов".
  
  Наконец, все эти проблемы и место в них Украины придают новую актуальность роли Турции в НАТО. Хотя последняя, опасаясь повредить отношениям с Россией, развивает свои отношения с Украиной осторожно, турецко-украинские отношения вне всякого сомнения привносят во взаимодействие между Украиной и НАТО, которое обычно рассматривается в измерении "Восток-Запад", новое и важное измерение - "Север-Юг". Отношения с Украиной, как двусторонние, так и в рамках НАТО, определенно удерживают Турцию в рамках европейской картины. По мере развития этих отношений уменьшаются опасения, как бы после окончания "холодной войны", когда главными заботами НАТО стали партнерство с Россией, миротворческая деятельность и интеграция стран Центральной Европы, Турцию на оттеснили в НАТО на задний план.
  
  Все эти параметры роли Украины в Европе и за ее пределами не просто обеспечивают мощную поддержку независимости этого государства. Они выступают также источником больших ожиданий и сильного давления на страну, проходящую сейчас через все трудности преобразований постсоветского и посткоммунистического этапа. Даже если на Украину влияют с благими целями, это может не только не помочь стране, но и стать для нее бременем. Даже теперь, шесть лет спустя после обретения Украиной независимости, все еще неясно, сможет ли та успешно завершить преобразования и добиться цели, сформулированной президентом Кучмой, - "по праву вернуться в Европу".
  
  Внутренняя стабильность: проблемы мифические и реальные
  После многих десятилетий идеологического по природе конфликта между Востоком и Западом не удивительно, что у западной политической элиты сформировалось упрощенное представление об этнических и религиозных "детонаторах" нестабильности, которая, как они опасаются, может прийти на смену этому конфликту. Подготовленный в 1994 году доклад ЦРУ о положении в Украине был не самым нашумевшим, но наиболее авторитетным из нескольких "экспертных" анализов, в которых присутствовал призрак сепаратизма и братоубийственного конфликта. Сейчас апокалиптические суждения о будущем Украины гораздо менее популярны, чем сразу после обретения ею независимости, однако три мифа, на которых эти прогнозы основаны, по-прежнему влияют на представления Запада об Украине.
  
  Первый из них, миф о расколе между этническими русскими и украинцами, игнорирует, по меньшей мере, два обстоятельства. Во-первых, при всех межгенерационных и межрегиональных различиях в украинских общественных настроениях нет никаких оснований полагать, будто этнические русские резко отличаются по политическим взглядам от этнических украинцев - если те живут в том же регионе, принадлежат к тому же поколению и имеют тот же социально-экономический статус [8]. Единственное исключение - Крым - лишь подтверждает правило; от других областей Украины полуостров отличает не высокая доля русских в его населении (67 проц.), а то, что почти 90 проц. этих русских переселились в Крым после Второй мировой войны. Во-вторых, независимо от этнической принадлежности и языка (считается, что русский - основной разговорный язык для 40-50 проц. граждан Украины, а значит, и для многих этнических украинцев), большинство жителей не видит противоречия между настороженностью и даже враждебностью по отношению к российскому государству и чувством общности с русской культурой и русским народом. Западная Украина в этом отношении - еще одно исключение, подтверждающее правило. Ее специфика объясняется исторически: более трети территории Украины вошло в состав Русского государства еще до конца XVIII в., оставшуюся часть южных и центральных областей страны Россия подчинила себе между серединой XVIII в. и окончанием Наполеоновских войн, тогда как шесть самых западных областей Украины (всего их 24) оставались вне российско-советского государства до 1939, 1940 и 1944 годов [9].
  
  У второго мифа - о региональном водоразделе - гораздо больше реальных оснований. Распространенное на юге и востоке страны недовольство, сыгравшее свою роль при поражении первого президента Украины Леонида Кравчука на выборах в июле 1994 года, администрация его преемника Кучмы все еще рассматривает как потенциальную угрозу стабильности государства [10]. Действительно, как показал проведенный в марте 1994-го опрос, 45,4 проц. жителей Донецка назвали себя "советскими", причем доля выбравших такое самоназвание среди русских и украинцев примерно одинакова. Однако, отметил Тор Буквол, региональные элиты на востоке и юге Украины понимают, что в независимой Украине у них гораздо больше возможностей защищать свои интересы (и, возможно, интересы своих избирателей), чем в восстановленном Союзе [11]. К тому же хотя на востоке и юге популярны требования более широкой автономии, двойного гражданства и предоставления русскому языку статуса второго государственного языка, лишь немногие голосуют там за политические движения, выступающие против независимости, а призывы к разделу Украины практически не пользуются поддержкой.
  
  Третий миф - об угрозе независимости Украины со стороны левых сил - не учитывает следующих важных обстоятельств. Первое: некоммунистические левые порой даже энергичнее, чем возглавляемые Кучмой центристы, выступают против действительных или мнимых российских посягательств на украинскую независимость [12]. Второе: более половины всех коммунистов в Украине - это 53 тыс. членов Крымской коммунистической партии [13]. Третье: каковы бы ни были истинные чувства коммунистов, КПУ (в отличие от большинства населения Крыма) последовательно выступает против нарушения единства Украины, а с 1995 года политическая необходимость вынуждает партию поддерживать идею независимости, пусть даже в рамках нового "Союза суверенных государств" и при неприятии нынешней конституции.
  
  Развеяв эти мифы, мы, однако, рискуем создать еще один: будто жизнеспособность независимой Украины уже обеспечена. Такой вывод игнорирует реальную озабоченность, сохраняющуюся в новых и относительно слабых государствах региона, еще недавно бывшего коммунистической частью Европы. Заботит не угроза покорения и вообще силового давления извне, а возможность подрыва внутренней стабильности теми, кто, играя на внутренних противоречиях, способен затормозить реформу властных структур, унаследованных от коммунистического прошлого. Пользуясь русскими понятиями, можно сказать, что дело не столько в независимости этих стран, сколько в их самостоятельности. Перспективы украинской самостоятельности до сих пор под вопросом по четырем причинам.
  
  Во-первых, и на Украине, и в России ни для кого не тайна, что у многих политических и административных структур есть интересы в бизнесе. Они порождают скрытые, неформальные отношения, действующие наряду с публичными, официальными. Более того, деловые интересы украинских политиков и чиновников нередко переплетаются с российскими. Вероятность того, что два украинских министра (теперь уволенные) служили российским интересам в энергетическом и оборонном комплексах, показывает, как трудно добиться конкурентоспособности, прозрачности и подотчетности в этих стратегически важных отраслях экономики.
  
  Во-вторых, сфера финансов плохо упорядочена, а банковская и налоговая системы страдают существенными недостатками. Из-за них Украина несет бремя "псевдоденег", появляющихся при распределении бюджетных доходов, которые, по словам президента страны, "не существуют". Вместе с тем огромная часть реальной денежной массы (43 проц.) обращается вне банковской системы и скрыта от налогообложения. Неизбежные последствия этого - колоссальная задолженность по зарплате в бюджетном секторе (1,8 млрд долл. в 1996 году) и взаимные долги предприятий на еще большую сумму. Эти пороки, как и названные выше, подрывают способность Украины разрабатывать свои энергоресурсы и развивать инфраструктуру, отчего сохраняется ее задолженность перед Россией (импорт из нее покрывает половину энергетических потребностей Украины), а значит, и зависимость.
  
  В-третьих, система украинского права сложна, противоречива и легко уступает разного рода давлению, становясь предметом торга. Это еще один структурный фактор, препятствующий развитию торговли с Западом и притоку западных инвестиций в Украину. (В 1995 году министр обороны Великобритании заявил, что с 1991-го объем торговли между его страной и Украиной вырос на 70 проц., но мог бы быть и больше.) С точки зрения безопасности это означает, что в какие бы международные экономические клубы ни вступала Украина, она не сможет фактически интегрироваться в Европу, потому что не в состоянии производить товары и услуги для западных рынков по разумным ценам. Следовательно, вопреки официально объявленной политикой, она будет неизбежно тяготеть к интеграции в рамках СНГ. А ее Владимир Горбулин, секретарь Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) и один из наиболее влиятельных украинских политиков, назвал "ускоренной интеграцией слаборазвитых рынков" [14].
  
  В-четвертых, слабость гражданского общества осложняет установление демократического гражданского контроля над вооруженными силами и службами безопасности. В 1991-92 годах, при первом украинском министре обороны Константине Морозове, были приняты скорые и решительные меры, чтобы отделить вооруженные силы Украины от советско-российских структур и поставить их под контроль новых командных органов. К 1997 году президентская администрация (аппарат СНБО и президентская инспекция вооруженных сил, работающие теперь с Министерством обороны и Генеральным штабом намного эффективнее, чем в 1996 году) предприняла еще более сложные и успешные усилия, чтобы установить гражданский контроль над военными. Тем не менее процесс установления демократического, гражданского контроля, подразумевающего надзор со стороны парламента и общественности, подотчетность и всеобъемлющее правовое регулирование обороны, находится пока в начальной или промежуточной стадии. Его осложняет и то, что в "прочих военных формированиях" (формулировка статьи 17 Конституции Украины) - больше вооруженных людей, чем в подчиненных Министерству обороны вооруженных силах. При недостаточном финансировании (по проекту бюджета на 1998 год примерно 855 млн. долл.) и вызванных этим недочетах боевой подготовки и профессионального уровня кадров вооруженным силам трудно было бы сегодня в условиях чрезвычайной ситуации действовать в соответствии с принятой Концепцией национальной безопасности. Иными словами, при том, что вооруженные силы Украины политически лояльны и находятся под надежным контролем, функционально они неполноценны.
  
  Ситуация со Службой безопасности Украины (СБУ), возможно, иная. Президенты Кравчук и Кучма (во многом благодаря Евгению Марчуку, возглавлявшему при Кравчуке СБУ, а с апреля 1995 по июль 1996 годов занимавшему пост премьер-министра) решительно устранили из СБУ всех противников распада СССР, нового политического руководства страны и конституции, принятой Верховной Радой 28 июля 1996 года. Однако надо быть бесстрашным или наивным, чтобы счесть это достаточным для искоренения психологических установок, приемов работы и аппаратных интриг "бывшего КГБ", остающегося крайне закрытым для государства и общества, которому призван служить [15].
  
  Взятые вместе, эти факторы уязвимости ставят Украину перед двумя опасностями. Во-первых, открывается возможность действий для тех, кто полагает, будто ослабление Украины означает усиление России. И хотя группы, лоббирующие российские интересы в энергетике, финансово-банковской сфере, а также в области обороны и безопасности, действуют разрозненно и нескоординированно, это не значит, что они не могут преследовать политические цели и добиваться нужных результатов. В августе 1993-январе 1996 годов контролируемая государством российская компания "Газпром" четыре раза прекращала поставки газа в Украину, причем, как представляется, минимум дважды - по политическим мотивам [16]. Более того, в своем последнем интервью в роли директора российской Службы внешней разведки (СВР), незадолго до назначения на пост министра иностранных дел, Евгений Примаков признал: его ведомство использовало "все возможные средства", чтобы "способствовать процессу реинтеграции" [17]. Это заявление определенно подтверждают документы СВР об "активных мероприятиях", направленных на то, чтобы помешать Украине вместе с западными партнерами осваивать новые энергоресурсы [18]. Официально в Украине санкционирована деятельность шести российских спецслужб; это вызывает особую тревогу, поскольку они традиционно были ориентированы не только на сбор информации, но и на подрыв государственных структур [19].
  
  Украинцы одними из первых осознали, что нынешняя Россия - практически не столько государство, сколько арена борьбы между мощными и умело действующими группами интересов. При отсутствии сдержек эти силы действуют за пределами России так же активно, как и у себя дома. Интересы России и Украины раздроблены, но при взаимодействии Россия выступает сильной стороной, а Украина - слабой, в чем и состоит одна из главных проблем ее безопасности.
  
  Вторая опасность - разочарование Запада в Украине. До прихода к власти Кучмы ее воспринимали на Западе в основном как будущую Югославию с ядерным оружием. Украинскому политическому истеблишменту удалось настолько успешно и на словах, и делами опровергнуть это представление, что в начале и середине президентства Кучмы американский Конгресс и британский парламент охотно смотрели на Украину как на страну, которая становится похожей если не "на нас", то на Польшу. Но теперь, когда президентство Кучмы подходит к концу, существует опасность, что это лестное представление сменит образ не менее отрицательный, чем вначале, - страны с повальной коррупцией и неизлечимо больной экономикой, где разбазарят любую помощь. Если Украина будет повсюду сразу же ассоциироваться с коррупцией, западная помощь, на которую Киев уже привык полагаться как на нечто само собой разумеющееся, может, вопреки стратегическим интересам западного мира, оказаться под угрозой.
  
  Между Востоком и Западом
  Украинские силы, называющие себя центристскими, в долгосрочной перспективе видят гарантию безопасности Украины в "особом партнерстве" с Россией, при котором Россия была бы убеждена, что ей нужна независимая и дружественная Украина. В то же время они полагают: без тесных связей Украины с Западом и без явной его заинтересованности в безопасности Украины особое партнерство невозможно. Такой двойственный подход диктуют не только культурные особенности этой страны или ее экономическая слабость, но и отношение к ней со стороны Запада. Многие украинские "национал-демократы" надеялись, что он отнесется к "европейской" Украине как к бастиону или буферу против "евроазиатской" России. Реальность, однако, такова, что после окончания "холодной войны" Запад политически и психологически не склонен выбирать между партнерством с Украиной или Россией. А поскольку Кучма ясно это сознает, он решил и не ставить Запад перед такой необходимостью. И потому внутренняя стабильность и западная поддержка рассматриваются как условие дружественных отношений с Россией, а дружественные отношения с ней - как условие сближения с Западом.
  
  Однако к осени 1996 года все усилия Кучмы смогли превратить украинско-российские отношения, еще недавно угрожающе напряженные, всего лишь в неудовлетворительные. Такой итог глубоко разочаровал президента, настойчиво пытавшегося добиться установления партнерства с жизненно важным для Украины соседом. Результатом стали не только удвоенные усилия по сближению с Западом, но и растущее внимание к другим направлениям так называемой многовекторной внешней политики. Среди них - сотрудничество со странами СНГ (особенно с Азербайджаном, Грузией, Молдавией и Узбекистаном), которые публично либо негласно разделяют отрицательное отношение Украины к наднациональной модели интеграции в рамках Содружества; прямые взаимовыгодные отношения с богатыми ресурсами регионами России (прежде всего с Татарстаном и Башкортостаном); попытки найти общие экономические интересы с Ираном и Ираком (не нарушая при этом режима международных санкций), а также с Турцией; наконец, стремление по возможности встроиться в структуры экономического сотрудничества и безопасности в Центральной Европе.
  
  Последняя задача не затрагивает оборонной сферы. В этом отношении, несмотря на программы двустороннего сотрудничества и общее членство в "Партнерстве во имя мира" (ПИМ), Украина существенно отличается от ее центральноевропейских соседей. Польша и Венгрия исходят из того, что предстоящее вступление в НАТО сделает национальную политику в области безопасности ненужной [20]; Украина же не может считать, что членство в НАТО автоматически пойдет на пользу ее национальным интересам (да и вступление в блок ей не гарантировано). Вместо этого Украина сосредоточила усилия на достижении тесной фактической интеграции с НАТО, разрабатывая одновременно собственную Концепцию национальной безопасности (принята Верховной Радой 16 января 1997 года). Этот сбалансированный документ намечает систему целей Украины и, кроме того, отражает своеобразные проблемы безопасности, с которыми сталкиваются и другие относительно новые и слабые государства региона. В нем
  
  приведен интересный в концептуальном отношении перечень "основных потенциальных угроз" (политических, экономических, социальных, военных, экологических, а также в области науки, технологии и информации), причем авторы считают, что "ситуации, угрожающие нашей национальной безопасности, носят в основном именно региональный характер", а угрозы безопасности исходят от сочетания факторов в отдельных регионах [21];
  провозглашена необходимость согласованного, экономически эффективного разделения труда между правоохранительной системой, органами безопасности и военными структурами; причем задача последних - быстро локализовать очаг напряженности и предотвратить неблагоприятное развитие "сочетания факторов" или его использование внешними силами;
  сформулировано актуальное для Восточной и Центральной Европы требование: гражданские ведомства (здравоохранения, технической безопасности, по чрезвычайным ситуациям) обязаны учитывать оборонные соображения, а вооруженные силы - осознавать невоенные аспекты безопасности.
  Активное участие Украины в ПИМ (она вступила в организацию первой среди стран СНГ 8 февраля 1994 года и с тех пор участвовала более чем в ста учениях), а также в насыщенных двусторонних программах оборонного сотрудничества с Великобританией, США и другими странами рассчитано в военно-оперативном отношении на то, чтобы усилить потенциал для отражения перечисленных угроз безопасности. Это полностью подтверждает украинская точка зрения на учения Sea Breeze-97 (выражена заместителем командира учений контр-адмиралом Юрием Шалытом): "В локальных конфликтах либо национальных катастрофах, которые могут провоцировать конфликты, именно должным образом подготовленные воинские части могут и должны организовать закрытую зону, что позволит либо направлять, либо воздействовать на процессы, происходящие вне нее, способствовать укреплению стабильности и порядка в стране или регионе и создать необходимые условия для работы подразделений Министерства по чрезвычайным ситуациям" [22].
  
  В военно-политическом отношении формирование системы оборонного сотрудничества помогает достичь не менее важных целей. Оно создает сеть отношений и союзов, которые и на институциональном, и на персональном уровнях поддерживают Запад в его стремлении усилить то, что Горбулин назвал "ролью Украины в обеспечении политической и экономической стабильности в Европе". Эта сеть, в свою очередь, укрепляет позиции украинских сил, считающих, что структуры национальной безопасности, не утрачивая своего своеобразия и соответствия местным условиям, должны эволюционировать к совместимости с принятыми в НАТО принципами сотрудничества, профессионализма, прозрачности и демократического, гражданского контроля. Существенно и то, что такая сеть снижает для Украины риск при спорах с соседями оказаться изолированной и, напротив, увеличивает шанс, что весь "общий европейский дом" быстро отреагирует на угрозы Украине. Масштабное и глубокое оборонное сотрудничество между Западом и Украиной (дополненное таким же сотрудничеством со странами Балтии) может практически сгладить различие между членством в НАТО и полноценным участием в ПИМ - особенно если НАТО будет и впредь превращаться скорее в военно-политическую, нежели военную организацию. Впрочем, украинцы придают большое значение именно военному аспекту НАТО и с одобрением цитируют данное на высоком уровне заверение, что ПИМ предусматривает совместные действия с НАТО в случае угрозы территориальной целостности входящего в него государства [23].
  
  Новое мышление в России?
  Соглашения по Черноморскому флоту
  До октября 1996 года, когда российско-украинские переговоры в последний раз кончились взаимными упреками, были основания считать, что проблема Черноморского флота (ЧФ) превращается в вечный спор, который можно "регулировать", но нельзя разрешить. Он стал принципиально разрешимым с лета 1992-го: украинский и российский президенты договорились о равном разделе кораблей и о временном базировании российской части флота в Севастополе, но на деле соглашение срывалось как минимум из-за двух факторов:
  
  роль Крыма в истории России (а значит, в ее коллективном сознании и самоуважении) отличала крымскую проблему почти от всех остальных "постимперских" российско-украинских споров;
  Черноморский флот весьма важен для России в геополитическом отношении. 9 сентября 1996 года российский Совет безопасности заявил: "Россия всегда рассматривала вопрос о ЧФ как часть единой программы защиты своих законных интересов в Каспийско-Черноморском регионе". Статус этого флота также рассматривается Россией как составная часть идеи "общего оборонного пространства" СНГ (это одна из ряда причин, по которым Украина отказалась присоединиться к Договору о коллективной безопасности от 15 мая 1992 года).
  Подписание трех межправительственных соглашений по ЧФ 28 мая 1997 года тогдашними премьер-министрами России и Украины Виктором Черномырдиным и Павлом Лазаренко было неожиданным, поскольку эти документы, по существу, столь же и даже в чем-то более выгодны Украине, чем те, что Россия торпедировала в октябре 1996-го [24]. 31 мая президенты обеих стран после долгих затяжек подписали состоящий из 41 статьи межгосударственный Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве. Эти события изменили атмосферу и во многом суть российско-украинских отношений. Сняли ли они глубинные опасения и разногласия относительно характера украинской "независимости", сказать пока трудно.
  
  Можно, однако, утверждать: самые серьезные препятствия к достижению договоренности удалось преодолеть благодаря изменению политики российской стороны. Было бы преувеличением сказать, что эти изменения вызвала революция в политическом мышлении, но что они отражают элементы "нового мышления", сомневаться не приходится. Как и приход к власти Михаила Горбачева в марте 1985 года, возвышение в марте 1997-го Анатолия Чубайса и Бориса Немцова (а также, хоть и в меньшей степени, назначение Ивана Рыбкина секретарем Совета безопасности РФ в сентябре 1996 года), оно свидетельствовало о смене приоритетов, пересмотре средств достижения политических целей и стремлении обеспечить "передышку" для решения неотложных внутренних проблем. Как и в 80-е годы, переоценка ценностей была вызвана ощущением нескольких угроз:
  
  внутренней (нарастали центробежные тенденции в многонациональной Российской Федерации, что зловеще напоминало "предкризисную ситуацию" в СССР в 1985 году);
  с юга (чеченская трагедия и ее отзвуки по всему Кавказу, напоминавшие об афганской травме);
  с запада (расширение НАТО, напоминавшее отношение Запада к СССР при Рональде Рейгане, перевооружение и СОИ).
  Роль Украины в процессе расширения НАТО весьма заметна. Многие официальные лица в Киеве в частном порядке утверждают, будто российские уступки (двойное базирование обоих флотов в Крыму, отмена ограничений на доступ в Севастополь, а также договоренности в области торговли, энергетики и реструктуризации долгов) оправдывают длительные усилия Украины убедить Россию в том, что ее политика толкает Украину в объятия НАТО. Таллинское коммюнике от 27 мая 1997 года, в котором Кучма и польский президент Александер Квасьневский поддержали стремление стран Балтии вступить в НАТО, не могло не встревожить Москву. Несколько дней спустя после подписания российско-украинских соглашений пресс-секретарь Ельцина Сергей Ястржембский ясно высказался относительно необходимости "нового мышления":
  
  "Нам надо найти в себе силы преодолеть эту одержимость Севастополем... Поставить в повестку дня воссоединение Крыма и Севастополя с Россией значило бы развязать новую чеченскую войну. Если Россия и Украина смогут подняться до того уровня, до которого поднялись в свое время де Голль и Аденауэр, чтобы разрешить проблему Эльзаса и Лотарингии, тогда мы сможем действовать вместе, помогать друг другу и преодолевать недоверие. Мы должны смотреть на мир открытыми глазами и видеть его таким, каков он есть" [25]. (Курсив автора.).
  
  Не столь цветисто, но еще более решительно секретарь Совета безопасности Иван Рыбкин заявил, что главные угрозы России "имеют невоенный характер" и она должна "искать причины [угроз]... у себя в стране" [26].
  
  И все же истинное значение соглашений проявится только на практике. Несмотря на укрепление украинских позиций, соглашения не лишают Россию основных рычагов воздействия на Украину. Самый мощный из них связан с тем, что та уступила России право существенного военно-морского, военного и разведывательного присутствия на своей территории на целое поколение. Более того, при внимательном рассмотрении военно-морское, военное и экономическое соглашения оказываются гораздо менее благоприятными для Украины, чем это кажется на первый взгляд [27]. Другая трудность: соглашения изобилуют туманными и неудачными формулировками, а потому их можно неоднозначно толковать. Спустя четыре месяца после подписания соглашений командующий ЧФ Виктор Кравченко пообещал, что "Черноморский флот сделает все возможное, чтобы (имеются в виду Sea Breeze-97. - Прим. автора) оказались последними учениями (НАТО. - Прим. автора) в регионе... Наша задача в том, чтобы вырвать Украину из объятий НАТО" [28]. Сам Ельцин заявляет, что цель соглашений - обеспечить "наше участие в защите Украины". Украина наверняка оспорила бы такую трактовку. В-третьих, между подписанием соглашений и их осуществлением - огромная дистанция. Это подчеркнул премьер-министр Пустовойтенко, заявив накануне своего визита в Москву в октябре 1997 года, что "пока не сделаны существенные шаги к тому, чтобы наполнить [соглашения] реальным содержанием". Москва продолжает делать вид, будто не имеет власти над теми, кто должен выполнять соглашения, а это дает огромный простор для отрицаний и отговорок, может использоваться для давления и обмана.
  
  Четвертая, и самая важная, проблема: неясно, изменились ли только средства российской политики или же и ее цели. В свое время Горбачев рассчитывал, отодвинув советские дивизии на восток, повлиять на западные страны сильнее, чем это удавалось Брежневу, продвинувшему их на запад. По аналогии можно полагать, что Рыбкин и другие рассчитывают добиться больших успехов в "процессах реинтеграции", не закрывая, а открывая российские рынки. Такой ход мысли не нов. В 1991-92 годах, когда российская внешняя политика переживала "романтический период", так называемые либералы в МИД РФ утверждали: не военная сила, а экономическая реформа станет магнитом, "который притянет бывшие советские республики обратно к нам". Но они же подчеркивали, что России следует проводить реинтеграцию "всеми законными средствами (включая политику "разделяй и влияй")", и ее следует признать "лидером в сфере стабильности и военной безопасности на всей территории бывшего СССР" [29].
  
  Происходит ли сейчас возрождение этого постсоветского либерализма, который не любит насилия, но с нежностью относится к империи? Или же в результате неудач и трагедий последних нескольких лет в России наконец-то появляются лидеры, которые если и не ценят таких понятий как разнообразие, плюрализм и независимость, то хотя бы признают их важное значение?
  
  Заключение
  Подписанные в мае 1997 года соглашения между Россией и Украиной отнюдь не снижают, а, наоборот, повышают важность различия между "независимостью" и "самостоятельностью". Эти соглашения признают в любом из общепринятых смыслов независимость Украины. Однако не нужно особого умения читать между строк, чтобы увидеть: с точки зрения России, соглашения нацелены, в частности, на создание стимулов к углублению интеграции. Они чреваты не только обострением разногласий в украинском обществе, но и усилением противоречия между желаемым и действительным, которое можно убедительно проиллюстрировать двумя цитатами. Валерий Пустовойтенко, глава центристского правительства, считает, что "теперь нет иного пути. Украина должна (экономически. - Прим. автора) интегрироваться с Россией и другими странами Содружества" [30]. Находящийся на другом конце политического спектра лидер проконституционной фракции компартии в Верховной Раде Борис Олейник настаивает на том, что Украина, как и всякая уважающая себя страна, стремится интегрироваться в европейское сообщество и сохранять свой суверенитет [31].
  
  Сегодня опасность - не в том, что Украина решит повернуться обратно к России, а в том, что она будет постепенно сдвигаться в этом направлении из-за неспособности сделать свою экономику привлекательной для западных партнеров и повысить ее ценность для собственного народа. Такое развитие событий было бы не трагическим, но все же печальным. Запад слишком заинтересован в независимости Украины, чтобы полностью отстраниться от происходящего, а Россия, которая наконец разумно занялась своими внутренними проблемами, вряд ли вернется к практике открытого давления. Украина, по словам Малькольма Рифкинда, стала независимой "всерьез и надолго". Но есть опасность, что она станет не "мостом" между Востоком и Западом, как надеялся Кучма, а рубежом разлома в международной системе, источником тревог, интриг и горя.
  
  Перевод с английского Николая Руденского
  
  Об авторе. Шерр Джеймс - сотрудник Исследовательского центра по изучению конфликтов при Королевской военной академии в Сэндхерсте, преподаватель кафедры международных отношений в Оксфордском университете.
  
  Примечания
  [1] Это явно понимал президент Польши Лех Валенса, сказавший на встрече с украинской парламентской делегацией в декабре 1994 года, что "без независимой Украины не может быть независимой Польши".
  
  [2] Рифкинд сказал это во время своего государственного визита в Украину в сентябре 1995 года. Тогда же он заявил, что "размеры и стратегическое положение Украины делают ее одним из опорных стержней Европы".
  
  [3] Такие взгляды свойственны не только противникам президента Ельцина и высказывались сразу после распада СССР. Даже в апреле 1995 года тогдашний помощник Ельцина по международным делам Дмитрий Рюриков использовал именно такие формулировки и высмеивал тех, кто "делает вид, будто эти страны (Украина и Россия. - Прим. автора) просто расстались, развелись между собой на основе международного права". "Киевские ведомости", 28.04.1995.
  
  [4] Выступление Славомира Маймана в "Уинстон-хаусе" в Сассексе 8.10.1993.
  
  [5] Данные переписи населения УССР 1989 года. Тогда для лиц смешанного происхождения все еще был стимул именоваться русскими.
  
  [6] Военная доктрина Российской Федерации, принятая 2 ноября 1993 года (но вскоре замененная новыми документами) называет подавление прав, свобод и законных интересов граждан России одним из "главных существующих и потенциальных источников военной угрозы (Курсив автора) вне Российской Федерации" См.: C. Dick. The Military Doctrine of the Russian Federation. "Jane's Intelligence Review", Special Report, Coulsdon, January 1994.
  
  [7] НТВ, 16.11.1997; цит. по "BBC Summary of World Broadcasts: Former Soviet Union" (далее SWB), 18.11.1997. В том же интервью он заявил: "Следующая проблема, которую надо решить, - это куда пойдет большая нефть из Баку... Я думаю, у России есть все шансы победить Турцию в этой конкуренции". Затем, подчеркивая связь между экономическими, политическими и стратегическими соображениями, он добавил: "Если мы в этом деле лидеры, а не посторонние, мы не позволим американскому Шестому флоту войти [sic] или чтобы там произошли крупные военные маневры, не говоря о военном конфликте".
  
  [8] Проиллюстрирую это результатами опроса, проведенного в Киеве в январе 1995 года, когда общественное разочарование достигло высшей точки: 62 проц. этнических украинцев и 58 проц. этнических русских высказались в поддержку независимости, а против нее - 16 проц. украинцев и всего 10 проц. русских.
  
  [9] С учетом Крыма областей на Украине было бы 25, но Крым имеет статус автономной республики. К шести областям крайнего Запада можно было бы добавить седьмую - Ровенскую, которая вошла в СССР в 1939 году, но она находилась в составе России с 1773-го до перехода к Польше по Рижскому мирному договору 1921 года. Четыре из этих шести областей - Волынская, Львовская, Ивано-Франковская и Тернопольская - были аннексированы у Польши в соответствии с пактом Молотова-Риббентропа в 1939 году. Пятая - Черновицкая (Северная Буковина) - была отобрана у Румынии в 1940-м, а шестая - Закарпатская - у Венгрии в 1944 году.
  
  [10] 17 июля 1996 года Владимир Горбулин, секретарь Совета национальной безопасности и обороны (СНБО), даже заявил, что, если повторится нечто вроде забастовок донецких шахтеров в феврале и июле 1996 года, страна "может утратить независимость" (SWB, 19.07.1996).
  
  [11] T. Bukkvoll. Ukraine and European Security. L., Royal Institute of International Affairs, 1977, pp. 31-32.
  
  [12] 1 марта 1995 года Верховная Рада отклонила январский декрет Кучмы "О финансово-промышленных группах" из опасения, что российский капитал сможет получить господствующее положение на Украине. Парламент также не поддержал министра обороны Валерия Шмарова, чье увольнение в июле 1996 года многие связывали с его позицией в поддержку более тесного оборонного сотрудничества с Россией.
  
  [13] N. Belitser. National Minorities. "The Ukrainian Center of Human Rights Herald", Issue 2, Kyiv, 1995.
  
  [14] A. Filipenko. The CIS Economic Union: Pros and Cons. "Politics and the Times". Kyiv, October-December, 1995.
  
  [15] Пищу для размышлений можно почерпнуть в статье: Вся президентская рать: о роли спецслужб в предвыборной кампании. "Зеркало недели", 15-21.10.1997.
  
  [16] Так было в августе 1993 года (до встречи в Массандре, во время которой Россия потребовала имущество Черноморского флота в обмен на списание долгов) и ноябре 1994 года. Поскольку Кучма считался настроенным пророссийски, проблемы с поставками смягчились сразу после его избрания. Однако как только он показал, что не собирается быть "вассалом" России, отношения с "Газпромом" резко ухудшились (сходным образом избрание Лукашенко немедленно подействовало положительно на политику "Газпрома" по отношению к Белоруссии).
  
  [17] "Комсомольская правда", 26.12.1995.
  
  [18] Эти якобы исходящие из СВР документы были опубликованы в российской газете "Коммерсантъ-Daily" 28.07.1995 после первой публикации в украинской газете "Украiна молода". Более подробно об этом см.: T. Kuzio. Ukraine Under Kuchma: Political Reform, Economic Transformation and Security Policy in Independent Ukraine. L., Macmillan, p. 203.
  
  [19] Кроме самой СВР, это Федеральная служба безопасности (ФСБ), которая по закону от 12.04.95 имеет право вести разведывательные операции на территории иностранных государств, Федеральное агентство правительственной связи и информации (ФАПСИ), Федеральная пограничная служба (ФПС), имеющая свое разведывательное управление, Главное разведуправление Генштаба (ГРУ) и не связанные с ГРУ отделы военной контрразведки (формально подчиненные ФСБ, но фактически работающие автономно).
  
  [20] В Чехии также некоторое время господствовала такая самоуспокоенность, однако по настоянию премьер-министра Вацлава Клауса и некоторых других должностных лиц в правительстве в марте 1997 года была принята так называемая Национальная стратегия. В трех государствах Балтии необходимость всеобъемлющих концепций национальной обороны и безопасности была признана даже еще до международного признания этих государств.
  
  [21] В изложении главы аппарата СНБО О. Спирина. В самом документе употреблены более осторожные формулировки.
  
  [22] В слегка перефразированном варианте Украинского независимого информационного агентства новостей (УНИАН) от 28.08.1997. Цит. по: SWB, 30.08.1997.
  
  [23] Это заявление приписывается Герхарду фон Мольтке, который якобы сделал его на заседании Совета североатлантического сотрудничества в Стамбуле в 1994 году. Было опубликовано в официальной парламентской газете "Голос Украiнi". Цит. по: T. Kuzio. Op.cit., p.195.
  
  [24] Анализ октябрьского кризиса см.: J. Sherr. A New Storm Over the Black Sea Fleet. Conflict Studies Research Centre Occasional Brief 51, Sandhurst, November 1996.
  
  [25] SWB, 2.06.1997.
  
  [26] "Труд", 10.06.1997.
  
  [27] Изложение и анализ соглашений см.: J. Sherr. Russia-Ukraine Rapprochement? The Black Sea Fleet Accords. "Survival", IISS, L., Autumn 1997.
  
  [28] УНИАН, 17.09.1997, цит. по: SWB, 19.09.1997.
  
  [29] Ф. Шелов-Коведяев. Стратегия и тактика внешней политики России в новом зарубежье (лето 1992) (экземпляр в архиве автора). Г-н Шелов-Коведяев был тогда первым заместителем министра иностранных дел РФ. Осенью того же года, когда возобладала более традиционная политика военного давления, он ушел в отставку.
  
  [30] ИТАР-ТАСС, 17.10.1997, цит. по: SWB, 20.10.1997. Из контекста несомненно ясно, что речь идет об экономической, а не политической интеграции.
  
  [31] УНИАН, 27.10.1996, цит. по: SWB, 29.10.1997.
  згорнути/розгорнути гілку відповідей

  • 2002.09.19 | KE

    Re: По поводу балансирования- опять бредни!

    И то, что это бредни, доказала последняя поездка Кучмы в Европу.
    
    Успокойтесь, мальчик! Таких статей, о важности племени мугунини бруа, в концепции южноафриканских проблем, больше чем достаточно. В них ума, с грош!

• 2002.09.19 | с уваженієм, КРИСА "КЄ"

  Re:пішу постінг в дірє,

• 2002.09.20 | АВ

  Сигналы...

  Харьков,Луганск,Донецк,Крым решениями облсоветов принимают официальный статус русского языка. В областях нарастает бюджетная напряжённость, не все хотят изнасилования Киевом за свой же счёт...
  
  Мне кажется, что это сигналы к федеративности. А Киеву, Москве или Вашингтону придётся хорошо постараться, чтобы НА УСЛОВИЯХ РАВНОПРАВИЯ ужиться с областями.
  
  В этом нет ничего противоестественного, территориальные общины жителей не менее хотят равноправия и правосудия, нежели государственные, надгосударственные или иные образования "человеков", у которых есть "права человека".
  
  Такова основная "гуманная" тенденция, Юг тоже на подходе...
  
  Но возможны и негуманные тенденции. Тут не столь просто, но возврата к диктатурам вряд-ли кто захочет, стало быть гуманные тенденции возобладают.
  
  И если Центр, Киев, Рада, Президент и кто там ещё, хотят прав, то почему они намерены в правах отказывать территориальным общинам?
  
  Неужто им нужно опять строить "святое" на костях сограждан, будь то "империя", "комунизм", "царство божие" или "свидомовину"?
  
  В этом случае территориальные общины могут построить СВОЮ идею "на костях" противоборствующей стороны, так гласит формальная логика...
  згорнути/розгорнути гілку відповідей

  • 2002.09.20 | Мертві Бджоли Загудуть

    Хіба ж це "Сигнали" - Ви просто з"їли щось не те, тому і... (-)