Шо!? Опять!?
10/14/2002 | Star
http://www.geocities.com/stargooner/zam0210.htm
...Как меня принимали в октябрята, пионеры, комсомольцы - не помню. Как всякий нормальный ребенок, который с удовольствием гоняет на переменах в футбол и может вместо уроков пойти в кино, о политической подоплеке этих событий я не задумывался. Формальное пребывание в этих организациях меня никак и ни в чем не ограничивало и поэтому я и не придавал этому ровно никакого значения. Единственное, уже слегка потускневшее, воспоминание, восстановленное не без помощи одноклассников, - наш класс марширует по школьному спортивному залу на так называемом “Смотре строя и песни”. “Красный командир на гражданской войне, э-эх! Красный командир на горячем коне-е-е!”. Попробуй не запомнить песню, если мы репетировали ее десятки раз несколько дней подряд. Вот собственно и все, что я могу вспомнить о своем участии в работе “советских молодежных организаций”. Передавшаяся по наследству часть украинской крови утопила во мне коллективиста и получился “анархист-индивидуалист”, почти как и любой другой украинец, который, как известно, “сам себе гетьман”. А как же “чувство принадлежности”, спросите вы, без которого человеку не прожить? Тогда до этого самого, базового чувства я просто не дорос. Наверное, оно приходит с годами. А может быть у каждого проявляется с разной остротой. Это вам пусть психологи объяснят.
В общем, с точки зрения общественной жизни похвастаться мне особенно нечем. Даже чуть позже, когда стало совершенно очевидно, что нам, так называемому “советскому народу”, власти просто вешают лапшу на уши, я не стал интересоваться политикой. Просто зашел в районный комитет комсомола и вернул свой билет. Как таковой, прямой антисоветчиной я не занимался. Потому что не считал, что говорить, то что думаешь или считаешь нужным сказать - это какой-то политический акт. Было странно, когда парторг моего учебного заведения рассказывал сначала моей маме, а потом и мне, что, даже не смотря на “перестройку”, такое “инакомыслие” плюс выпуск неподцензурных листков (по-моему, ничуть не хуже и гораздо интереснее легальных школьных стенгазет) приведут к тому, что мной займутся “органы”. (“Как много в этой стране членов и органов!”) Недавно этот самый парторг, занимающий, кстати, там же ту же должность, но с другим названием, встретив меня, начал как бы извиняться: “Ну, ты же понимаешь - время такое было...”
Потом они долго замалчивали чернобыльский взрыв, о котором я узнал из “западных радио-голосов”, и уже всем стало ясно, что с нами поступают, как минимум, нечестно. Опять, о политике я не задумывался. Ведь это же простые человеческие качества, причем тут политика? Пусть они будут честными и не врут. Остальное приложится. А когда распался СССР и в Украине даже запретили компартию, то, казалось, что все наконец-то станет на свои места само, ведь главное-то уже сделано - КПСС сдали в архив. А больше, казалось, ничего и не надо.
О своей политической осведомленности в девяностые году уже прошлого века могу сказать следующее: о том, как зовут первого украинского президента я узнал случайно, покупая сигареты LM. Всегда думал, что L&M значит Ligget & Mayers. Но женщина, продававшая сигареты, объяснила, что теперь ЛМ расшифровывается как “Леонид Макарович”. То есть, для меня все в стране происходило по принципу “кто-то кое-где у нас порой”. Не знал и знать не хотел. Ведь коммунистическая партия уже не была нашим авангардом, а комсомол - ее верным помощником. “Геть Масола й Кравчука” - лишь повод прогулять занятия в университете, не больше. Тяжелое экономическое положение неплохо объяснялось “объективными трудностями переходного периода”.
Началось новое тысячелетие. Мало того, что экономический “воз и ныне там”, так мне опять стали врать. С самого верха. И не только мне, а, как оказалось, и всему миру. Опять. Проверил, кто же это мне врет? Л.Д. Кучма, член ЦК КПУ. Блин. Неужели снова все надо начинать? А тут, в добавок ко всему, опять о цензуре стали говорить. Ну, приехали. Десять лет - коту под хвост. Но и теперь, нет, особенно теперь я не хочу вляпаться в какую-нибудь партию. Ведь есть же простые, общечеловеческие ценности. Чтобы им следовать не обязательно становиться “членом”. Даже заслуженным. Надо просто, как минимум, называть вещи своими именами. (Может быть есть смысл вспомнить Джонни Лайдона, он же - Джонни Роттен, который когда-то тоже “муссировал” эту тему - послушайте, к примеру, альбом с простым, как гвоздь, названием “Bags”). Это трудно. Я имею ввиду называть вещи своими именами. Поэтому я понимаю с какими трудностями приходится сталкиваться тому же Ющенко - ведь у многих украинских вещей имен пока что нет, а о других лучше помолчать - ибо выйдет очень нецензурно. Кучма, (другой - банно-кабинетный) вот он как раз умеет прямо сказать; и “бля” и “жидяра” и “сука”... Но ведь если бы не Мельниченко, то мы бы так никогда и не узнали, что наш президент может быть честным и может называть вещи своими именами - тут спасибо товарищу майору. Если бы не он, то я до самой смерти был бы уверен, что наш гарант - серый, невыразительный, все время что-то мямлит и никакой конкретики. А тут - бац! Этого - “чеченцам”, этого - “за яйца”. Конкретный чувак. Выражение “конкретный чувак” - это, кстати, еще одна новая украинская реалия, социально-психологический типаж, следующий за “мальчиком с барсеткой” и “девушкой из джипа” - ну, вы их знаете.
Так что же делать? Опять этот вопрос. Есть, говорят, три извечных вопроса у русской интеллигенции: “Кто виноват?”, “Что делать?” и “Где мои очки?”. Последний, кстати, - самый трудный и чаще всего задаваемый. Да че тут поделаешь? Тут особенно ничего и не поделаешь. А неособенно... Попробуйте хотя бы не врать. Для начала - самому себе. Никогда не думал, что прийдется об этом говорить. Ведь кругом церкви, об этом же говорили великие люди... Говорили огромными тиражами. И - вот он я, хрен с бугра, а туда же - всех учить... Но вы же сами начали. Кто первый спросил “Что делать?”.
...Как меня принимали в октябрята, пионеры, комсомольцы - не помню. Как всякий нормальный ребенок, который с удовольствием гоняет на переменах в футбол и может вместо уроков пойти в кино, о политической подоплеке этих событий я не задумывался. Формальное пребывание в этих организациях меня никак и ни в чем не ограничивало и поэтому я и не придавал этому ровно никакого значения. Единственное, уже слегка потускневшее, воспоминание, восстановленное не без помощи одноклассников, - наш класс марширует по школьному спортивному залу на так называемом “Смотре строя и песни”. “Красный командир на гражданской войне, э-эх! Красный командир на горячем коне-е-е!”. Попробуй не запомнить песню, если мы репетировали ее десятки раз несколько дней подряд. Вот собственно и все, что я могу вспомнить о своем участии в работе “советских молодежных организаций”. Передавшаяся по наследству часть украинской крови утопила во мне коллективиста и получился “анархист-индивидуалист”, почти как и любой другой украинец, который, как известно, “сам себе гетьман”. А как же “чувство принадлежности”, спросите вы, без которого человеку не прожить? Тогда до этого самого, базового чувства я просто не дорос. Наверное, оно приходит с годами. А может быть у каждого проявляется с разной остротой. Это вам пусть психологи объяснят.
В общем, с точки зрения общественной жизни похвастаться мне особенно нечем. Даже чуть позже, когда стало совершенно очевидно, что нам, так называемому “советскому народу”, власти просто вешают лапшу на уши, я не стал интересоваться политикой. Просто зашел в районный комитет комсомола и вернул свой билет. Как таковой, прямой антисоветчиной я не занимался. Потому что не считал, что говорить, то что думаешь или считаешь нужным сказать - это какой-то политический акт. Было странно, когда парторг моего учебного заведения рассказывал сначала моей маме, а потом и мне, что, даже не смотря на “перестройку”, такое “инакомыслие” плюс выпуск неподцензурных листков (по-моему, ничуть не хуже и гораздо интереснее легальных школьных стенгазет) приведут к тому, что мной займутся “органы”. (“Как много в этой стране членов и органов!”) Недавно этот самый парторг, занимающий, кстати, там же ту же должность, но с другим названием, встретив меня, начал как бы извиняться: “Ну, ты же понимаешь - время такое было...”
Потом они долго замалчивали чернобыльский взрыв, о котором я узнал из “западных радио-голосов”, и уже всем стало ясно, что с нами поступают, как минимум, нечестно. Опять, о политике я не задумывался. Ведь это же простые человеческие качества, причем тут политика? Пусть они будут честными и не врут. Остальное приложится. А когда распался СССР и в Украине даже запретили компартию, то, казалось, что все наконец-то станет на свои места само, ведь главное-то уже сделано - КПСС сдали в архив. А больше, казалось, ничего и не надо.
О своей политической осведомленности в девяностые году уже прошлого века могу сказать следующее: о том, как зовут первого украинского президента я узнал случайно, покупая сигареты LM. Всегда думал, что L&M значит Ligget & Mayers. Но женщина, продававшая сигареты, объяснила, что теперь ЛМ расшифровывается как “Леонид Макарович”. То есть, для меня все в стране происходило по принципу “кто-то кое-где у нас порой”. Не знал и знать не хотел. Ведь коммунистическая партия уже не была нашим авангардом, а комсомол - ее верным помощником. “Геть Масола й Кравчука” - лишь повод прогулять занятия в университете, не больше. Тяжелое экономическое положение неплохо объяснялось “объективными трудностями переходного периода”.
Началось новое тысячелетие. Мало того, что экономический “воз и ныне там”, так мне опять стали врать. С самого верха. И не только мне, а, как оказалось, и всему миру. Опять. Проверил, кто же это мне врет? Л.Д. Кучма, член ЦК КПУ. Блин. Неужели снова все надо начинать? А тут, в добавок ко всему, опять о цензуре стали говорить. Ну, приехали. Десять лет - коту под хвост. Но и теперь, нет, особенно теперь я не хочу вляпаться в какую-нибудь партию. Ведь есть же простые, общечеловеческие ценности. Чтобы им следовать не обязательно становиться “членом”. Даже заслуженным. Надо просто, как минимум, называть вещи своими именами. (Может быть есть смысл вспомнить Джонни Лайдона, он же - Джонни Роттен, который когда-то тоже “муссировал” эту тему - послушайте, к примеру, альбом с простым, как гвоздь, названием “Bags”). Это трудно. Я имею ввиду называть вещи своими именами. Поэтому я понимаю с какими трудностями приходится сталкиваться тому же Ющенко - ведь у многих украинских вещей имен пока что нет, а о других лучше помолчать - ибо выйдет очень нецензурно. Кучма, (другой - банно-кабинетный) вот он как раз умеет прямо сказать; и “бля” и “жидяра” и “сука”... Но ведь если бы не Мельниченко, то мы бы так никогда и не узнали, что наш президент может быть честным и может называть вещи своими именами - тут спасибо товарищу майору. Если бы не он, то я до самой смерти был бы уверен, что наш гарант - серый, невыразительный, все время что-то мямлит и никакой конкретики. А тут - бац! Этого - “чеченцам”, этого - “за яйца”. Конкретный чувак. Выражение “конкретный чувак” - это, кстати, еще одна новая украинская реалия, социально-психологический типаж, следующий за “мальчиком с барсеткой” и “девушкой из джипа” - ну, вы их знаете.
Так что же делать? Опять этот вопрос. Есть, говорят, три извечных вопроса у русской интеллигенции: “Кто виноват?”, “Что делать?” и “Где мои очки?”. Последний, кстати, - самый трудный и чаще всего задаваемый. Да че тут поделаешь? Тут особенно ничего и не поделаешь. А неособенно... Попробуйте хотя бы не врать. Для начала - самому себе. Никогда не думал, что прийдется об этом говорить. Ведь кругом церкви, об этом же говорили великие люди... Говорили огромными тиражами. И - вот он я, хрен с бугра, а туда же - всех учить... Но вы же сами начали. Кто первый спросил “Что делать?”.