МАЙДАН - За вільну людину у вільній країні


Архіви Форумів Майдану

США разберутся Азаровым с 27 января по 3 февраля

01/17/2003 | peter byrne
DOBRO POZHALOVAT'!

С 27 января по 3 февраля состоится официальный визит в США правительственной делегации Украины во главе с первым вице-премьером Николаем Азаровым. Об этом в интервью журналистам в четверг сообщил советник первого вице-премьера Виталий Лукьяненко.

По его словам, в ходе визита планируются переговоры в Государственном департаменте США. ...В настоящее время программа визита еще не утверждена, однако известно, что будет обсуждаться широкий круг экономических вопросов.

Sometime in February 2000

Z1.wav . Обозначения:
() – пропущена невнятная часть разговора одного из собеседников;
(фраза или слово) – сомнительная транскрипция;
/// - переплетающийся невнятный разговор.
Местами в скобках вставлено текущее время для удобства контроля.
На транскрипцию ушло более двух дней (!) – и еще надо отшлифовать (вначале).
Частично фрагменты уже публиковались. Внесены весьма существенные исправления и уточнения. Разговор в полном виде (а не фрагментарно) дает по моему мнению очень выразительную картину “деятельности” г-на Азарова. Видно, что он воюет против всех, умело настраивает Президента, просится на роль наследника. Антисемитизм – одна из ключевых тем.

(1:10:38)
П. Азаров прийде, хай заходить
А. Можно, Леонид Данилович?
П. (да, )
()
П. Шо?
А. Хочу вам показать такая большая (кашель президента). Леонид Данилович, кратко доложу по всем… Значит, по вот этому банку Славянский. Так. Значит, ну забегали они конечно здорово, вот.
Мы ими не занимались - так сказать накапливали материалы изучали подходы, а сейчас ну, может быть скажем так через месяц, через два мы бы более активно взялись, но вы ускорили эту процедуру поэтому мы сейчас придавили. Значит, что так серъезно реально сделано сейчас. Ну сейчас идет обыск там с 7 ферваля проводится но с учетом громадного объема документации он будет закончен только () а нам нужна серъезная доказательная база. Она примерно у нас есть потому, что установлены лица, которые, в частности Болдырев некий эээ, ну я по порядку () этого Бодырева. Что самое серъезное, это то, что установлен уже целый ряд физических лиц, которые осуществляют контроль за банком (читает) действительно открыты депозитные счета лица, а суммы, внесенные наличностью на эти счета, составляют нескольких десятков миллионов долларов США. В данное время устанавливается законность получения этих денежных сумм, законность отнесения значительных процентов на затраты банка. Но я хочу сказать, значит и УБОП уже ж полтора года за этим Фельдманом скажем () и тишина - по сути ничего ж не нашли. Что мы нашли, значит мы нашли вот что. Он является ээ учредителем этого банка 19,7% и по закону до 20 % () он получает дивиденды, не облагающиеся налогом.
П Как понимать, а что это за -
А (повышая тон), но дальше оказывается, что структура которая является 36% в уставном фонде это структура, хозяином которой является Фельдман. Вот мы сейчас на это вышли. А раз так, то есть он является повязанной особой и подлежит ответственности в том числе уголовной.
П. Ну запиши подать за а что вноси предложение поэтому семьдесят пять чловек ()
А. Приват-банк. Приват-банком мы тоже занимаемся. По Приват-банку идет сейчас большая работа по сбору материалов, в том числе этьих. Значит, еще несколько операций которые осуществил Ясень - есть такая организация в Днепропетровске - через векесельные схемы там тоже наверно 6,6 млн (отвели). Ну, это хороший, значит, эпизод. Ну, ряд еше там моментов, где он занимался скупкой авалированных векселей липовыми структурами. Короче, какие сейчас основания, значит, мероприятия. Ну, ведем мы этого, конечно, Фельдмана постоянно, вот.
П. Вы посмотрите его кредиты. (с сомнением в голосе) ну, это старые
А (бодро) Та какая разница!
П Значит…
А 96-97 года, да?
П Gо Кривому Рогу, по горно-обогатительным.
А По горно-обогатительным.
П Когда он давал кредиты под 300%
А Да, да, все это.
П Которых не было таких кредитов.
А Там оказываеется был такой случай, не знаю, знаете ли вы, подорвали ж теплоход его. Это был в прошлом году подрыв теплохода, принадлежащего Фельдману. Сейчас тоже выясняется действительная причина этого подрыва, возможные связи Фельдмана с преступными группировками. В днепропетровском филиале банка Славянский, значит, проводится -
П А главный офис у них в Запорижжи ?
А Да и там, и там!
П А вы там тоже, в Запорижжи?
А Да, да, да. Но что самое интересное, вычислили мы этого Болдырева () значит Бодырев Марк Рэм-, Марк Ромович, Марк (с нажимом) Ромович - он является зам председателя правления ферст трейдинг бэнк инкорпорэйшен. Это та самая ферст трейдинг бэнк инкорпорэйшен в Науру, куда шли основные прогонки валюты за кордон. Оформлялись липовые кредиты, вот. Сейчас эээ, ну мы ищем, он в розыске этот Болдырев.
П Кто, Болдырев?
А Да, он сразу слинял как только мы начали (им заниматься). Он гражданином России является, вот. Но самое важное что я думаю, что нам удастся доказать, что все эти пересчисления велись в самом Днепропетровске. Ни в какие ни в Науру там деньги не ходили, не за кордон, а стоял там терминал в его квартире в Днепропетровске. Сейчас вот эта работа проводится. Значит, основные лица которые привлекаются сейчас это -
П Науру - это японский город ?
А Нет, это Республика Науру.
П Республика Науру?
А Да. Вы помните на ()
П Ааа.
А. Это Республика Науру. На ней 64 корреспонденстких счета () этой ферст трейдинг бэнк инкорпорэйшн. Значит, Фельдман, Шевцова, Толокольников, Якименко - вот четыре - группировка такая, которая так сказать все продумывала и, так сказать, делала, значит. Подключал кого он за это время. Ну, во-первых, значит эээ
П Вы прослушиваете его разговоры ?
А Да, да. 8-го значит он самолетом Юлиным вместе со Швецом прилетел в Киев... Значит, ну, был у вас…
П. Я ему сказал () он просил пускай () я не буду иметь к этому делу никакого отношения, и не буду принимать.
А. Потом наружка в тот же день установила, что он посетил Кинаха, в кабинете которого провел более 50 минут. (читает скороговоркой) “По имеющейся оперативной информации им активно обсуждался вопрос о немедленном разблокировании корреспондентского счета банка () (перечисления) необходимых средств с депозитного счета за границу”.
Значит, дважды принималось решение, ну я не стал в принципе () четыре раза () мы его возбуждали, прокурор днепропетровский, запорожский (закрывал) и вообще с большим нажимом идут санкции на обыска, так, ну хорошо что, так сказать, Михаил Васильевич по понедельникам получает ЦУ.
П. Я могу Щуру позвонить. И сказать слушай, блядь, прошляпишь это дело, блядь – пойдешь с поста.
А. Нет, сейчас не надо.
П. Не надо.
А. Не надо их даже настораживать, что мы там, я ни в коем случае не хочу их выводить на то, что кто-то там дает команды, установки. Ну идет обычная работа (читает) значит “в результате проведения следственных мероприятий установлены многочисленные разговоры председателя правления Якименко с начальником регионального управления запророжской области НБУ Толстым, в которых последний подробно инструктирует Якименко о предпринимаемых действиях. Дочь Толстого - Ирина Алексеевна является учредителем ряда коммерческих предпрятий города Запорожье таких как Интер, Днипро, Автотрейд, Агроресурсы, Аматек, значит, и полностью контакт через этот Славянский. До трех миллионов долларов только в этом году - в прошлом году - были перечисления от этих фирм за кордон через банк Славянский. Кроме того, привлекаются такие как Дворецкий, который работал председателем…
П. (мягко) Так говорят талантливый хлопец же?
А. Кто?
П. Он же ж по-моему в Запорожье банкир?
А. (запнувшсь, со вздохом) ну вот такие вот фигурируют как Дворецкий, Заславский – (с неприязнью) одни евреи там.
П. Да, конешно.
А. Значит, мы сейчас собираем эту, значит, базу. Вчера Фельдман был в кабинете министров. Ну, наружка довела его и остановилась. Она ж не пойдет ()
П. У Юли?
А. У Юли не знаю, а вот у Лисицкого он был, значит, у Ющенко он был, вот. Ну, Лисицкий сегодня деликатно меня стал спрашивать - что там и как. Ну, я ему сказал, что значит, Виктор Иванович, ведется давным давно наблюдение за этим банком. Есть ряд серъезных нарушений, которые банк проводит, вот, поэтому мы занимаемся обычной работой. Я обещаю абсолютную объективность, полную, вот. Ну, вот Виктор Андреевич он дал понять () к этому банку нормально. Ну, я это учитываю, говорю, нажимать не будем, будем работать объективно. А что еще другого я мог сказать?
П. ()
А. Да, () будем объективно работать (вздох).
П. Значит, ну, чтобы вы представляли себе, что это за банк, вот я специально для вас сделал перечень, значит, крупнейших банков. Он стоит на первом месте. Там вообще () Перечень…
П. (С удивлением) Наш, украинский?
А. Да. Он стоит на первом месте по прибыльности операций, но прибыль не показывает. А если взять сколько ж наши банки заплатитли налогов…
П. А кто еще в учредителях ()? Нет там известных фамилий?
А. Ну, я если честно не смотрел. Потому что сейчас на Фельдмана такая направленность.Поэтому я смотрю, мы ищем сейчас как Фельдмана взять. Потому что надо ж его взять так, чтобы его ж не выпустить.
П. Конешно.
А. То есть надо, так сказать, документальную базу такую сделать, чтобы он уже сел и тогда через него можно выйти на всех остальных. Ну я вам уже по телефону говорил () насчет прослушивания разговоров. Причем, несколько раз разговаривал он с Юлей. Вот, шла речь, ну такой вульгарный разговор – типа ну мне надо прокрутить семьдесят миллионов ты мне можешь дать? Та хорошо, я из Вены вернусь и тогда, так сказать, порешаем. Вот такие вот…
Так вот, значит, восемьдесят миллионов он получил прибыли и я считаю, что и восемьдесят миллионов заниженная цифра, а вот если говорить о податках сплаченных, то он заплатил всего, вот (шелест бумаги) () вот только перекопируют () семьсот восемьдесят один.
П. Шо? это податки?
А. Да, (семьсот восемьдесят тысяч)
П. Ой-йой-йой!
А. Ховает обороты и доходы. То есть он специально создает (себе) убыточность и вот на этом строится () вся доказательная база. Но Фельдман там не фигурирует. Там председатель правления Якименко. А Фельдман там (он) сидит только через учредительство. Как я сказал то, что у него 19,7% плюс 36% через структуру, в которой он является учредителем.
П. Ты (уже шо нибудь можешь) мне дать материал для выступления моего в Парламенте?
А. (с сомнением) по этому?
П. Ну вообще (имеется) () не касаясь Славянского. По банковской системе. Я ж хочу наехать на банковскую систему. В том числе ж можно ж сказать, что ж – узнать, какие деньги крутятся, допустим, и что платят.
А. Та нема питань, Леонид Данилович. Вот это вот у меня сводка по работе по банковским кредитно-финансовым схемам ()
П. (не внятно)
А. (читает не внятно) банковских системах холдингового типа ().
П. () Алчевска.
А. Так у меня, вы знаете,Леонид Данилович, не тратьте время.
(1.24.43). П. () (звонит) Я вас щиро витаю./// Живый ще?
/Ответы собеседника слышны, но не существенны./
П. Ну, слава Богу. У мене голова нашей податковой службы пан Азаров, ну вин () материалы по банковской системы нашей, значить показуе, яки гроши (крутяться) величезни, а податков они ж не платят.
П. Так це ж треба.. треба припустимо хоч зараз статистику сказати - ну дивитесь хлопци, куди ж ми йдемо? Шо ж. Треба по банковской системе шоб проехатись дуже серьозно,
П. Ладно, да?
П. Вин до вас зайде. Добре, да? Спасибо.
А. (вероятно, что-то записывая) Когда ваше выступление, Леонид Данилович?
П. 22 –го.
А. Ну, до 22-го еще время есть. Значит…
П. Не ну так (). Дивитесь скильки банкив а знаете скильки банкив (отримали велики прибутки) де гроши ? Так?
А. Конечно. Ну вот я вам сейчас коротко хочу () информацию дать. Леонид Данилович, я почему вам (когда-то) месяца два тому назад говорил - мне придется потратить примерно полгода на что - на подготовку. Вот сейчас шла, скажем так, вот такая серъезная информационная работа. Ведь мы - налоговая милиция створена по сути в 98 г., в феврале месяце. Вот будет – февраль – два года ()
1.26.10. П. (неожиданно, с раздражением) А чего ты (…) Короля посадил, блядь?
А. Куда?
П. В президиум?
А. А он член коллегии ж остался.
П. А чего это, выгоняй!
А. Выгонять?
П. Хмельницкого выгоняют. Чего ж Хмельницкий ()?
А. Какой Хмельницкий?
П. У тебя, в Президиуме сидел.
А. Кто такой Хмельницкий?
П. Народный депутат.
А. Неет.
П. Нет, да?
А. Неет. Король у меня – значит он когда ушел в народные депутутаты, он остался членом коллегии.
П. Он не имеет право.
А. Ну, я не знаю вредный он или не вредный, но иногда он мне помогает как депутат. Там бегает, там бумажки подписывает.
П. (смягчаясь) Ну ладно, если помогает – то ладно.
А. Поэтому я так его - чисто членом коллегии. Надо что-то ж делать – и… (вздох)
Так вот, значит, вот за эти годы создана аналитическая (будем говорить) система, которая позволяет – вот я сейчас коснусь там по другому вопросу – позволяет выходить на, ну, видеть явления не разрозненно, не так вот один факт какой-то ухватили, выявили, а видеть саму систему. Вот банковская система это же не нарушения одного банка Славянский. Это распространенная достаточно, системная, ээ системный процесс, который не только в одном банке Славянский. Ну, в банке Славянский, положим, одиозно это проявляется, но ряд других те же самые схемы реализует. И вот здесь мы за этот год какие основные моменты установили. Ну, прежде всего, (читает) “в банковской системе на сегодняшний день умовно выделяется три основных потока коштив, что повязано с теневым обигом. Первое, это перекачка национальной валюты на рахунки типа лоро банков-нерезидентов с последующей купивлей валюты на украинском межбанковском валютном рынке для иноземных фирм с выкорыстанням фиктивных (средств). Второе, легальная купивля валюты через уповоноваженные банки () (под) обеспечение () (фиктивных) средств.
П. Ну вот это все ты должен дать (), значит какие недостатки, вот это я должен зачитать с трибуны.
А. Да. И это все позволяет нам сейчас накрывать практически любой банк. Вот. Ну понадобился Славянский… Труднее с теми, кто стоит за этими банками.С ними труднее. Потому что они так сказать, завуалированно. А все эти председатели правления, там главные бухгалтера… Теперь, какие вот основные банки, которые на наш взгляд наиболее связаны помимо Славянского с криминальными теневыми коштами. Это Интеграл, это Приват, Надра, Синтез - я вам уже рассказывал.
П. “Надра” 100% связаный с Суркисом.
А. Да, с ()
Вабанк, Киев, Интерконтитнент банк, Антарес.
П. Этот с Сарычевым связан – депутат такой, еврейчик.
А. (поправляя) Правекс банк.
П. Ааа, ()
А. Правекс банк, да. И они в основном работают ну во-первых с оффшорами, конечно, и прибалтийские банки такие как Парекс, Нафтохим, (…совский) кредитный банк, Айскраулекс банк, Саулес банк и так далее. Но сейчас нам все это надо увязать в едино. Потому что масштабы перекачки капитала – я об этом говорил на координационном комитете – это просто колоссально. Ну, вот положим, взять Интерконтинент банк. (глубокий вздох) Стоит хороший хлопец за ним – Зинченко.
П. (), да?
А. Ага. Ну вот, мне предстоит остановить. Если он знает, какие там махинации крутятся – это один вопрос - через Парекс банк, не знает – но я хочу думать, что не знает, потому, что мне лично он симпатичен и то задание, что вы дали по Раде – (он его ж получил) () .
П. Они хотят забить показатели практически нулевой стоимости и потом приватизировать.
А. Да. Но вы посмотрите какой факт. “Таким чином практично 99% усих платежей, что надийшли на рахунки типа лдоро прибалтийских банков находятся, находятся в фиктивных фирмах. 99% платежей! То есть идет просто выкачка денег за кордон. И что, наш Национальный Банк этого не замечает, не видит? Вот только за 99 г. 53 конвертационных центра ликвидировано. Которые занимались вот этими делами. 4179 фиктивных фирм. Ну вот у нас сейчас – почему я вот потребовал () - сейчас работает 1 516 джерел оперативной информации (на) 2433 банковских установы, которые (по минимуму), вот.
П. Тут же надо было (пробить) физзащиту. Здесь записано, что здесь джерела?
А. Так я разве буду Гальчинскому это давать? Это ж я сделал выжимки, это я вам говорю, а зачем это им?
П. Значит это (мне) только?
А. Да, конечно, это я вам говорю, а зачем это им. Теперь Леонид Данилович, значит, по Славянскому…
П. Ну, все это так сказать, ты должен дать Гальчинскому.
А. Хорошо.
П. () это прочитал ()
А. Я выберу основные так сказать выжимки и дам.
1.31.41. А. Поэтому я уверенно говорю, что в течение года - полутора порядок он уже наводится чтобы там о нас за границей не писали (), чтоб там не выступали. Сейчас наводится реально, серъезно порядок. Тут однозначно. Теперь, значит, по Нефтегазу. Я пригласил Бакая, как мы с вами договорились, так, показал ему вот эти вот схемы – это мои люди делали, которым я доверяю. Поговорил с Александр Михайловичем, выяснил, сколько ж там реально поступило и сказл ему дословно следующее. Значит, Игорек, ну ты минимум, ну так от миллионов сто положил в карман. Минимум. Я понимаю, конечно, что, значит, я тебя разумеется, подставлять не буду тут. Я тебе даю две недели, ну месяц – () я ему показал все эти схемы – уничтожь, так сказать, все эти бумаги, которые свидетельствуют прямо или косвенно о всех твоих (делах). Ты делал тупо и глупо. И я показал, что он делал тупо и глупо. Ну сейчас уже это дело прошло. Вот. Он говорит мне отзовите () всех - у нас налоговый пост. Отзовите всех. Я отозвал. Там (). Вот я ему даю () месяц февраль, вот, а потом я ж не могу отзывать. Потом мне кто-то скажет почему (отозваны)
П Я ему сказал. Слушай, дорогой, никто твою жопу прикрывать не будет.
А. Да, мудак он, Леонид Данилович. Он был мудаком, он им останется.
П. Да дорогой, я с тобой согласен, (после паузы) я с тобой согласен.
А. Я говорю, можно ж было по уму делать все это - нет он делал так, что любой тупой ревизор увидит липовую схему расчетов, тупой даже.
П. Та слушай, (не только ж он) всюду, всюду безнаказанность! ()
А.() Ну, то то и оно. Значит вот так мы договорились с этим Бакаем. Надо его в больницу () положить.
П. Да, () на время () там месяц ()
А. Ну, только ж я условно говорил – там неделя, две, месяц () ну, можно полтора месяца подождать – это особой роли не играет. Но он понял, что ему надо сделать. Единственное, чтоя хочу вас, чтобы вы меня поддержали - если он, мудак, не будет этого делать – ну тогда…
П. Я ему завтра скажу. От.
А. Ну завтра не надо. Пусть он действительно оклемается.
П. () он будет делать.
(1.33.47) А. Теперь опять, что я вам говорил по народным депутатам. …
П. (шелест бумаг, ухудшается качество записи) //
А. () все () интересы. Где он, как он и так далее и так далее. То есть () когда он () манатки () сейчас мы начнем изымать () и потихоньку пойдем, и дойдем до него. Он это наверно ощутит, попросим () (пошмонать) ну наши друзъя ()и так далее () Бродский, там (). Ну у него много () вот, но вместе с тем громадное ж количество сегодня там евреев () сто-двести ,///
П. Ты посмотри (). Ну это Суркис приложил лапу.
А. Да (), да
П. Не, не, не, его не отпускать. Нельзя ни в коем случае. Кстати, он на выборы не дал ни копейки. ///
А. () А (Гавриш) наш?
П. Какой наш?
А. () Степан Богданович.
П Та ты шо?
А. Ну а что. () не так много, но () тоже есть кое чего. Ну и так далее. () ///
П. () нужно Головатого.
А Ну Головатый (). У него хронический насморк.
П. Но я не думаю, что (на Головатого управу () отыщите) Куда он денется? Как он прокручивает деньги?
А. К сожалению, вариантов у него (). Ну, меня по Головатому просила еще год назад, эта, Сюзанна, она там с ним (). Ну мы тогда еще этим занимались им. Там какое-то издательство зацепили, где он основал там (). Ну, маловато, маловато, если честно.
П. (Ну)(), посмотри.
(1.36.06)А. Значит я думаю что мы где то в конце февраля это дело закончим. Это ж громадная работа. Это ж сеть (). (Смеется) (их) оборроты, действительно реально ()(отстегивал). Теперь, подготовили мы ж эти Указы, что вы говорили. Указы () закона. Значит, о чем идет речь – это запроваждження облико-податкового контроля за видатками физичных осиб. Помните, мы говорили?
П. Да ()
А. Значит, ну тут мы сделали в двух вариантах этот Указ, значит, (читает скороговоркой) “С метой организации противодии организованной злочинности () контрабанде, коррупции, нейтрализации () криминально () (правовых) стосункив постановляет запровадить () обовьязковый та (послидуючий) контроль за крупными витратами физичных осиб-резидентов, повьязаных () угод (с третьими лицами, иншими субъектами правовидносень – а на шо() - нерухомое майно, транспортные заходи, та инши самоходные машины, акции, части паев в статутных фондах, ощадных депозитных сертификатов, инших ценных папиров, предметов антиквариата, драгоценных металлов, (каминня), золото, срибло и так далее. И вот подробно описали, значит, каким образом осуществлять вот этот вот контроль. Указ и одновременно закон. Ну и второй вариант мы сделали (там назвали его немножечко) “Про специальный режим оподаткування доходов, что легализуются физическими лицами (). То есть, нам надо решить, в каком виде, может быть одновременно с амнистией ввести, запропоновать вот такие вот () режим, скажем, податкового контроля, скажем, за приобретением. То есть вот такие два указа в двух вариантах сделать ().
А.Значит, и указ еще “Про оподатковання розрахункив в сфере зовнишньо экономичнои дияльности” это имеется по оффшорам.
А. Значит, заборонять, конечно, нельзя Леонид Данилович. Я вам сейчас объясню, почему нельзя по оффшорам. Заборонять сейчас одномоментно нельзя, но установить контроль и показать что, так сказать, все их операции контролируются и утечки капитала не будет - необходимо. А заборонять мы просто, так сказать, сделаем ()/// Все, так сказать…
П. Да.
А. Это вот несколько вариантов по оффшорам и ()
(1.38.27) А. (Со вздохом) Теперь, Леонид Данилович, вот помните я вам говорил по Сумам и про попытку подрыва там?
П. (А он шо то доповидает по этому вопросу или нет?()
А. А ваша поездка в Сумы () . Ничего.
П. С тех пор ничего, я просто не интересовался.
А. Вы не интересовались, () да ()?
П.
А. А хлопцы?
П. А хлопцы не докладывали.
А. Значит, ну мы ведем там работу. Аккуратно. Это ж не наш подследственный и так далее, значит нам очень трудно вмешиваться - он же закрыт там от нас, нам недоступен, но всесте с тем, поскольку это первая информация пришла нам, я сказал – аккуратненько подрабатывайте. Значит, ну подрабатываются там все эти (его связи) этого (Ободовского), так . На самом деле это (гамбит) серъезный. Значит, проверяется – (читает) значит, “в ходе проверки получены () что автомобиль, который приезжал () мерседес 190, государственный номер такой-то, эксплуатируют братья Анощенко 71-69 года, занимаются () отрицательный () оперативной информации занимается вымогательством, поддерживает дружеские отношения с () преступным авторитетом Усиком. Через этого Усика вышли на некоего Руслана. Мужчина по имени Валера, который передал привет от Руслана , с которым Ободовский ранее отбывал наказание в местах лишения свободы. Валерий спросил, сможет ли Ободовский бросить пакет предположительно со взрывчаткой на площади, где будет выступать Президент Украины Кучма. Ну, речь не шла, конечно, о покушении на вас, а речь шла о инициировании взрыва. Ободовский согласился, после чего Валерий передал ему деньги и сказал, что пакет привезут позже. () эта информация подтвердила и дополнила показания Ободовского о попытке организации взрыва во время визита Президента Украины в Сумы. Значит, отработка связей Ободовского продолжается об этом () будет сообщено дополнительно. () как на коллегию приезжали вы, я вам по телефону об этом говорил, приехал, так сказать, и - доложил. Ну вот так кратенько ().
П. () что там, в каком стане? Потому что я думаю на них (надави)()
А. Теперь, Леонид Данилович, есть такая фирма Бринфорд – консалтинг что-ли.
П. Конечно, Мартыненко.
А. Да, Мартыненко и Жвания.
П. Жвания (). Это тот что счас Ющенко давил чтобы его назначить на ()газ. Я категорически отказал ему. Занимайся. А что там есть (еще что-то)?
А. Да, есть конешно. Ну его то (капитал) в свое время Разумков покойный…
П. Да, Разумков, конешно. Он его породил и (владел им).
А. Хорошо.
П. Ну так что вот контроль () .
(1.41.42) А. Теперь, Леонид Данилович я не хочу жаловаться и капать, но вот черт его знает, как некоторые решения принмают (). Вот принимают такое решение. Я понимаю, что безисходная ситуация бывает в ряде случаев. Например, у атомщиков. “Задовольнити () видсрочку ()сплаты нарахування на заробитную плату. Юлия Тимошенко подписывает такой протокол. Ну что значит нарахування на заробитную плату? Я понимаю, что атомщикам надо платить зарплату. Но нарахування на заробитную плату это же пенсионный фонд, это и подоходный налог…
П. А что Юля протокол подписала?
А. (с горечью) Да.
П. А ну дай (читает , пауза)
А. Такие же ришення легче всего принимать - вроде ты и хороший и все остальное, а как же, надо ж смотреть в целом ситуацию. Или вот тут, очередная. Тут уже Премьер: “Враховуючи значну заборгованисть заробитнои платы прапцивныкам вугильнои промисловости () дозволяется вси кошти, яки надходят на (розрахункову) по бюджетным рахункам () вугледобувных, вуглепереробных, шахт та вуглебудивельных пидприемств як вийняток спрямовувати в першу чергу на выплату поточнои заробитнои платы, та погашення заборгованности (). Я все понимаю, но если бы, скажем, попередний даже уряд так дияв - ну а завтра придут учителя а послезавтра врачи и так далее, и так далее. Так нельзя действовать. Надо искать резервы, там, другие решения, но, это проще простого освобождать от сплаты заработной платы.
Или там бюджет. Я не хочу его там критиковать сейчас его надо принимать, но если мы декларируем, что мы в этом году будем новые подходы по оздоровлению нашей экономики, то как можно заборонять в 2000 г. “проводить реструктуризацию специальной заборгованности, а також заборнить видавать видсрочки щодо термину сплати.” Значит, вообще во всем мире действует, Леонид Данилович, система ну, так называемых компромиссов. Это американская…
П. Да, я знаю.
А. Да, () не один же человек. Надо в месяц обеспечить общую сумму там, скажем, в два миллиарда. () скажем, служба которая анализирует может это предприятие дать (какую-то) сумму или не может. Или мы угробим его ( в этот час) возьмем, а завтра его угробим. Это абсолютно нормальная система. Когда я встречался с шефом (Нуовориевой) они ж просто переписали его один к одному (весь этот) Меморандум. Я ему все это говорил. Он говорит – да, надо подходить дифференцированно. И у нас надо подходить дифференцированно. Причем, в таком категорическом виде записывать это в закон пожалуй (). Я, в принципе, могу настроить депутатов поработать, чтобы изменить эту редакцию этой статьи. Не думаю, что это будет фатально для переговоров с Международным Валютным Фондом.
П. Я тоже думаю.
А. Сегодня у меня были (этот) мировой банк. Они и у вас были, сидели тут, беседовали. Я им показал – слушайте, ну как же работать то по большому счету? Он сказал – да, () мы вас будем поддерживать.
(1.45.36) Теперь вот я хотел вам показать (шелестит бумага)() ///
() нефть, которая заходит на Украину. /// Полностью у нас завершен сейчас за 99 г. – ну полная () /// 1000 тонн поставок /// (что поучительного – российские источники – сто тысяч). Вся абсолютно нефть (), практически вся через иноземных посредников. (Вот общая картина). 30,8% поступило через (), 22% через Штаты, ну (разумеется не через Штаты), а через фирмочку, (), которая (зарегистрирована) () оффшоры. 11% -Великобритания, всего 7% - прямая поставка российских (), российские фирмы, напрямую. А остальные - все пошло Кипр, (), Панама, () Австрия, Канада, Израиль, Гиблартар, и так далее, и так далее. () Меня вообще когда я посмотрел эту схему поразило (), абсолютно ()! То есть, значит это все гроши, которые мы заплатили, все ж пошли сюда. Не в Россию. Я не знаю, знает ли вообще российское руководство (). () (хотя ни копейки до России не дошло). Вся () , все деньги, все расчеты пошли через () различные Панама, эта () корпорейшн, Нидерланды и так далее, и так далее(). Ни копейки в Россию не пошло. Нам то это () по барабану () получает, с другой стороны тоже - потому что это все удорожает, это все удорожает. Если бы по прямым поставкам получали нефть, могли бы получать на 20% дешевле. А это себестоимость () (шелест и вздохи Президента).
П. () наши фирмы, которые покупали.()
А. То, что это наши– в этом ()сомнения нет. То есть, вот за этой какой-то (читает наименование неразборчиво) трейдинг стоит какой-то Петренко там ()
П Суркис.
А. Или Суркис или Петров, или Иванов, - у меня сомнений нет. Вот сейчас по большому счету если мы вот действительно хотим (в этом деле) порядки навести надо терминово выяснить, кто стоит за этим (всем). Я такой (ключ) дал. Ну первейший, самый простой прием – конечно, мы () будем через Инетрнет пытатьсе выходить () где то там засветилися, там сайт какой то организовали (). Ну, конечно, это выяснить надо. Но придется пойти на какие то затраты, чтоб повыяснять все-таки, и разобраться. (Но тогда) () это будет первый рабочий вариант. По большому счету это Уряд (). И они должны работать () То есть, в каждой области есть поставщики, которые работают с этими структурами и поставляют () (шелест бумаги) ///
А. Что он получил, от кого он получил, сколько он переработал /// (и вот по Крыму) () /// и производители смазочных материалов /// (шелест бумаги. Видимо, демонстрируется схема). ///. Вот, значит аналогично в других областях раскручиваем. Ну, абсолютно аналогичная схема по газу, по металлу и так далее, и так далее. /// (Значит я вам уже как-то доповидал), что у меня сейчас по каждой области есть товарно-денежные потоки (шелест бумаги) ///
П. () Металл - то же самое. /// От нас (поставляют – фирмы - которые вообще)
А. () даже в голову не могло прийти. Ну я знал, что масштабы конечно серъезные. Но чтобы 100% шло через вот (эту вот структуру), чтобы впрямую ни одной поставки не было ()
П. (Ну все это наши) () все это не хотят ()
А.Да, не хотят /// (шелест бумаги).///
П. (Это) не надо (там называть). Надо сказать, что вся нефть, поставленная за прошлый год из России () только 7% поставлено () российскими фирмами
А. Но тоже () сомнительно.
П. (Это) мне надо. Все остальное () (занесли) через оффшорные зоны./// То есть, вот где прибыль, вот где ///. Так?
(1.51.45) А. Теперь, Леонид Данилович, такой еще вопрос. Значит, мы сейчас же берем в залоговое имущество газ, в том числе и нефть () сказал Виктору Андреевичу. Я говорю, слушай, ты говорю, много декларируешь, что () ///
П. Вот я послушал его вчера, интервью он давал “мы с бюджетниками 100% расчитались по зарплате”. Ну что это () без зарплаты, милиция без зарплаты…
А. Ну что я могу сказать Леонид Данилович, тут комментарии, как говорят, излишни. Значит, еще такие небольшие вопросы. Так вот, мы сейчас, ну какая у нас возможность скажем резко так, ну не резко, а поднять, да хотя и резко – это ж 40% () доходов ().
П. Ну если бы они все были зарегистрированы здесь и платили налоги ///
А. () (Платили бы налоги - вопросов () бы не было). Но сразу этого не сделаешь - это вот работа на год, минимум год. Причем совершенно конечно, будет сопротивление () сопротивление. Но в принципе это просто аналитическая работа. Вот. А быстро можно заставить платить там, где по закону они должны.
П. Я убежден, что все бензоколонки хозяев регистрируют не у вас.
А. Не у нас, да, сто процентов. Так вот, когда я на последней ()нараде () эта ж схема (). Закупка () по цене 190-210, таможенно декларировано 400 там где то 20 - 430…
П. Я сейчас дам поручение прокуратуре проверить все (или вам) проверить все бензоколонки. На кого они зарегистрированы.
А. И кому они реально принадлежат.
П. И кому реально принадлежат. И куда идет прибыль. Так?
А. Ну конечно. Но прибыль там остается. ///
П. Нет ну , интересно, значит () или наш. Весь вопрос в этом. Ты понимаешь, (когда () мэр города должен дать) разрешение ему на строительство заправки () Так или нет?
А. Так. Но она может быть положим, на Петренко какого-то зарегистрирована, к примеру, но Петренко берет нефтепродукт по цене 410 долларов за тонну и продает его поцене 410 долларов за тонну. Он получает копеечки там какие-то. А вся прибыль то реально осталась за кордоном.
П. Ну за счет разницы цен.
А. Вот. А тут он показал либо сбыток, либо там какую-то маленькую дельту, которую там ему хватает на зарплату и так далее. Вот в чем вся проблема.
П. Поэтому дай поручение проверить все заправки, значить, кому они принадлежат.
А. Вот. Теперь, Лонид Данилович, вот такой вопрос - значит, мы сейчас эээ…
П. Ну Лукойл (). Лукойл это ясно.
А. Ну, Лукойл это да, Лукойл это понятно.
Значит, по реализации налогового имущества, прежде всего конечно ликвидного – газ, нефть. Вот я к примеру говорю, что, Виктор Андреевич, значит, нефть должна поступать только (по предварительной оплате). Деньги есть. У нас, когда мы объявляем аукцион, приходят (), почему же те (которых) вы посылаете () все безденежные, все () бюджета. Аналогично () вот прошел аукцион - на 48 миллионов мы продали (). Но я хотел бы один такой деликатный момент (). Есть в Днепропетровске Интерпайп. Структура вы знаете чья. Значит, хлопцы конечно там немножечко наглеют. И, ну, значит, выкупили на 36 миллионов газа, а расплатились всего за три миллиона.
П. Ну, так возьми за жопу, если можешь. Я разрешаю.
А. Наши начинают нажимать – начинается (наезд). Что вы ж нас не трогайте /// крутые.
П. Я тебе даю согласие, Проверь, наоборот, проверь от а до я.
А. () Я ж должен вам доложить.
П. Абсолютно точно.
А. Вы мне сказали – все, я действую, (вопросов нет). Аналогично ведет себя Харьковский Индустриальный Союз.
П. То же самое. А кто за этим стоит?
А. Ну (Георгий Иванович)
П. Та ты шо?!
А. Там он проигрался мне кажется серъезно уже. Так по большому счету он (здорово уже). Я ж снял там свою Вишневскую – председателя налоговой.
П. Ну так, проверь.
А. Вот тогда помните (). Значит, () пока из центра не послал (). Вроде рапортуют, что все делаем, а этот пацан ходит, наглеет. Но уже потом, когда () я отсюда из центра откомандировал туда шесть хлопцев, вот, ну вы ж знаете. ///. Так надо его добивать?
П. Ну конечно надо.
А. (радостно) Да?
П. Добивать надо.
А. Потому что вроде выборы прошли, мы ж стали говорить, что он наш, переметнулся вроде на нашу сторону.
П. Та ни хера он не переметнулся.
А. А вообще конечно надо его добивать, потому что тогда скажут, что мы давили его из-за выборов.
П. Абсолютно./// Индустриальный союз Донбасса если ты мне покажешь там кровный интерес () я тебе расскажу ()
А. Не , ну то что кровный интерес – это точно. Я ж не мог – по газовому конденсату, смотрю, идет дикое сопротивление. Вишневская не выполняет мои команды. Я ее вызываю () газовый конденсат () за живые деньги. Я говорю, почему нет денег? Та вы знаете, вот у нас (0 контракт на область, надо ж область поддерживать, бюджет облассти. Я говорю, я не возражаю 15% на область, а 85 отдавай в государственный бюджет. Он терпел, терпел, а потом () принял решение. Я () был категорически против. Я даже ему не стал говорить. Подписал тогда. Я взагали (), конечно, вам по телефону говорил. Как то мне надо бы может быть самому, или через вас, или самому, но уйти от кабинета министров.
П. Мы ж договорились, давай!
А. Потому что через Кабмин ///
А. Даже вот, хочу еще один маленький вопрос. Не хочу вам настроение портить. Но просто информация. Вот прошла наша коллегия. Смотрю () о коллегии. Значит, в коллегии принимал участие глава администрации (). Ну, покажи, засвети. Вручал награды. Значит, показывают: Ющенко в основном, меня мельком. Еще там президиум мельком. Все, как будто () не участвовал. Я своим начинаю давать пиздюлей, не потому что там как говорится выслуживаюсь, а просто глава администрации, после болезни, еще не оклемался, пришел, три часа отсидел, () ну как это не показать – в голове не укладывается. Мне говорят - командует всем пресс-служба, значит, премьер-министра. Она у нас обслуживала коллегию, она аккредитацию журналистов проводила. Она, так сказать, и определяла () параметры этой передачи. Но это. Для чего это делается (). Я сказал конечно там дать, сделать сейчас специальный такой обзор идет большой. () и молчать. Просто ().
(шелест бумаги) Вот, хочу вам одну статейку показать. Не знаю видели вы, или не видели.
П. Что это за газета?
А. Ну, “День”.
П. А?
А. “День”. Газета “День” господина Марчука. () (окончательно сошлись даже не только в духовном смысле, но и материально) Ну, я ж вам помните, как то докладывал, что Витя финнасировал Марчука на выборах.
П. (отвлекаясь от чтения) Хто?
А. Ну Ющенко подбрасывал деньги Марчуку на выборы. Значит, ну я не могу документы эти положить на стол. Раскручивать вот так вот ()
П. () Жид () жид пархатый, еб твою мать.
А. Вы знаете, что вот у меня такое ощущение, что он сделал практически почти беспроигрышный ход, Ющенко.
П. Амм?
А. Сделал беспроигрышный ход, согласившись на Премьера. Почти беспроигрышный.
П. Почему беспроигрышный?
А. А потому, что любой вариант его устранивает, абсолютно любой. Какой бы не был.
2.00.50 – начало паузы, видимо, Президент читает газету
2.01.39 – окончание паузы, разговор с третьим человеком о статье.
П. Хорошо.
А. (Та вы не обращайте внимание).
П. Та не (я сейчас) () /// Я (еще) не читаю газеты () формулировку ().///
А. () службы. Надо что-то делать.///
П. То ж финансувал некий (Сахаров). Марчук он сейчас перестал финансувати а хто финансуе?
А. Газету “День”?
П. Да.
А. А я вам доповидал же. () безвозвратная финнасовая помощь. В прошлом году, в позапрошлом.
П Не, а сейчас?
А (). Они получили если память мне не изменяет – два миллиона долларов. Это сколько, это двенадцать миллионов гривен! ()
П. Ну дай мне материал по газете () ///
А. И вот эта вот публикация. Я не то что, значит, Леонид Данилович, вы не подумайте что я против Ющенко () вас настраиваю! Потому что я с ним все эти годы боролся, () и он сам об этом знает. () Поэтому я абсолютно (объективно информирую). Я думаю, что какая-то ставка на него сделана!
П. Конечно, ставка ж на него в России сделана хорошая. Ну ладно. Пускай () самое главное () если позитивные изменения будут, тогда () деться некуда, а если негативные - он сам себе голову сломает. () собираетесь в следующий раз на Президента (). дай бог, пять лет оттарабанил на моем месте, а там ().
А. Ну, сейчас можно и так рассуждать, но если все пойдет нормально - то можно и по другому рассуждать. Леонид Данилович, я () говорил уже, что я не вижу сейчас реальных, серъезных, кто могут взять. Ну шо, ну скажем, Витя Ющенко - это просто несеръезно, просто несеръезно! Вот месяц показал (). Витя Медведчук - это не лучший выход. Для державы…не лучший.
П. (перебивая) () дай мне так, шоб я фундаментально проехался по банковской стеме очень аккуратно. () (Я тебе потом расскажу – сегодня - Национального Банка - должна быть), ну, выкрутимся так шоб это ж, а то сразу ж скажут что Президент наезжает (на банки)
А Нет (). Там не то что вся система (), а вот () четыреста банков, положим, 3-4-5-6 . Хотя, конечно (все) ().
П. Все они одинаковые.
П. А () де ж прибутки. () (Национальный Банк). Вот банковская система – разберитесь. Вот дивись, () треба порахувати, скильки взагали они повинни сплатити с тих грошей. /// Якусь краину () банковская система (), ну Польша чи Россия (). Ну, Польша.
А. У нас по Польше данных нет. По Росси у нас сейчас есть данные. По Польше у нас нет просто данных. Это если б время побольше было, мы б взяли эти данные. От. Через тот же Интернет бы вытащили. А по России у нас есть полностью свод ///
П. () В посольство позвонить – и пускай дадут.
А. Да, тогда через посольство.
П. Конечно. (Чалову) позвони.
А. Хорошо.(я поручу) своим, чтбы они взяли Польшу ()
П. (Чалову) позвони - Чалов даст () поручение.
А. () прибалтийские банки нельзя брать, потому что они () . Они и Россию (обустроили), и нас (обустроили) вот и у них там вся теневая ситуация. Они нормально платят, кстати, (). Вот, все вот эти Парексы. Конечно, все вот эти прибалтийские банки – это промежуточное звено.
П. Понятно.
А. Потому что дальше идет…
П. Перекачка денег.
А. Перекачка денег.
П. И никто их это самое, в коррумпированностии не это, не обвиняет.
А Никто абсолютно. Ну вот, я планирую, я принес () создать (у себя) специальный пидроздил () по отмыванию () денег. Значит, это надо делать. () Во-первых, это в политическом плане будет нормально воспринято. Потому что () при налоговой службе США существует () все документы передали. Мы подписали (). Это позволит нам официально обращаться в банки. Так что хочу такую структуру создать у себя.///
П. Давайте я () в каком то Указе подпишу. В Податковой там створити () ()
А. Хорошо.
П. () бач, Азаров ().
А. Слушай, Леонид Данилович, ну вот эээ Юра () – Юрий Федорович щеки надувает () . Так его понесло. Он уже не может, ну он же видит что результаты ж у нас есть. А разве меня можно мою структуру сравнить с (). У него 350 тыс долбоебов ходит, и у меня там 10 тысяч.
П. () а ты вчера на этом (брифинге) был?
А. Нет, не был () меня не приглашал.
П. А чего ()
А. Не знаю. Вот.
А. И сейчас его, Леонид Данилович, я прямо говорю, откровенно. Сейчас его, конечно, понесло. Заявляет: вот () мы добъемся, результаты у нас, там, милиция будет одна. Какого ты хера? У тебя есть свои вопросы - занимайся своими вопросами.Я ж к тебе не лезу. На Кабмине пошел , так сказать, выступать против меня. Это ж () Ющенко сказал или кто () ? Кузьмук () говорит () нараде (полез) вот, у податкивцев льготы, вот они - чего ты лезешь!? ()/// Ты отвечаешь за эти вопросы, я в твои вопросы не лезу чего ты лезешь в мои вопросы? Я () в понедельник (вы) так аккуратно сказали, есть ли у вас там какие-то конфликты? Ну, все промолчали Я промолчал. ()
П. Хорошо
А. И последнее, если вы разрешите я съезжу (). Значит там два года назад я принимал () переговоры ///
П. Договорились.
А. ()
П. Договорились
А. Договорились?
П. Хорошо.
П. Счастливо! 2:09:28


DISC 1 Итого часов 45,08

DMR ч м с WAV ч м с
G0902 3 3 44 183,73 GONG01 20 28 20,47
G1109P1 9 48 9,80 GONG02 20 26 20,43
G1109P2 1 56 7 116,12 GONG03 31 41 31,68
G1109P3 41 43 41,72 GONG04 3 41 42 221,70
G1109P4 1 47 1,78 GONG05 2 5 30 125,50
G1109P5 31 8 31,13 GONG06 1 56 7 116,12
G1109P6 59 23 59,38 GONG07 58 45 58,75
G1206P1 9 19 9,32 GONG08 12 25 12,42
G1206P2 3 36 5 216,08 GONG09 55 34 55,57
G1206P3 40 1 40,02 6 298 278 662,63
7 285 245 709,08
Всего часов на 1-м диске - 22,86

DISC 2

DMR ч М с WAV ч м с
GIA00 3 41 42 222 Z01 2 51 43 171,72
GIA01 0 10 24 10 Z02 1 46 7 106,12
GIA02 0 33 19 33 Z03 16 51 16,85
GIA03 4 12 55 253 Z04 0 32 0,53
GIA04 0 12 47 13 Z05 0 27 0,45
GIA05 0 20 15 20 Z06 2 4 2,07
GIA06 2 5 30 126 Z07 3 40 3,67
GIA07 1 34 29 94 Z08 2 55 2,92
GIA08 0 25 5 25 Z09 12 3 12,05
10 192 266 796,43 Z10 5 8 5,13
Z11 33 0 33,00
Z12 59 23 59,38
Всего часов на 2-м диске - 22,22 Z13 17 44 17,73
Z14 1 7 1,12
Z15 1 39 1,65
Z16 49 58 49,97
Z17 5 56 5,93
Z18 31 41 31,68
Z19 10 12 10,20
Z20 0 8 0,13
Z21 4 12 4,20
3 347 570 536,50


Беседа Кучмы с Азаровым
Pазговор Кучмы с Азаровым
17 апреля 2000 года
[18 апреля Кучма встречается с Путиным]

Азаров: [Azarov] Я хочу вам интересные вещи сообщить. Ну, дело раскручивали серьезно. Выявлена связь Фельдмана [Feldman] с таким криминальным авторитетом, как Череп [Cherep]. Зафиксировано – сначала мы не придали значение, а потом вернулись – зафиксировано, что, по словам Фельдмана, на счету находится сто восемьдесят миллионов, которые вложила в банк структура Черепа. Прокручивает. Фельдману назначена встреча. Они встречались на улице... Значит, речь о чем идет. Он не только прокручивает деньги, но он им сдает тех, у кого на дипозитах есть крупные деньги, чтобы с ними проводилась соответствующая работа. Значит, я встречался с Хоменко [Khomenko] Михал Васильевичем. Мы с ним договорились, что эту линию будем проводить вместе.
Ну, что еще интересного? Установлен целый ряд кредитов, которые были чисто фиктивно выданы. По сути, дела речь шла об обналичке. Вот. Интересно по Фельдману то, что у него есть целый ряд депутатов, которых он недаром кормил. Народных депутатов, чтобы они его защищали. Его адвокат обещает, что он будет с ними работать. Он неоднократно давал кредиты [одно слово неразборчиво]. По фирме заведено уголовное дело. Эта фирма находится в Пятигорске. Сейчас возвращается. Мы будем тоже задерживать. Неоднократно давал кредиты банка «Славянский». Эти кредиты не всегда возвращались. В большинстве – обналичивались. Ну, началась у них такая паника. Например, некий Заславский [Zaslavsky] – это заместитель председателя правления, начальник финансового управления – высказывал угрозы в адрес [имя неразборчиво], о котором он думает, что вроде бы он неправ. На самом деле он к этому делу никакого отношения не имеет. Вот. Но, тем не менее, сама характеристика, что человек способен на такие угрозы, уже говорит о том, что это за банк. Думаю, там уже зафиксировано прослушкой, что в адрес нашего Спиридонова [Spiridonov] – это первый зам начальника главка, который ведет все это дело , -- тоже угрозы высказывались.
Теперь еще интересная информация. Одним из его проектов, был проект приобретения Олимпийского гостиничного комплекса в Москве. Значит, цена его стартовая была порядка сорока миллионов. Фельдман договорился о том, что подпишет соглашение, и банк «Славянский» покупает гостиничный комплекс за тридцать миллионов долларов – что гораздо ниже его реальной цены – с правом последующего выкупа тем же московским банком, который его продавал. Через некоторое время банк выкупает у КБ «Славянский» этот гостиничный комплекс, но уже по цене сорок миллионов. Остальные десять миллионов по просьбе Фельдмана будут перечислены по указанным реквизитам. То есть, по сути дела, сейчас мы откомандировали в Москву человека для отработки этого дела. Это вот вкратце по банку «Славянский». Я считаю, что мы на правильном пути.
Кучма: [Kuchma] Как на Крещатике.
Азаров: Ну, уголовное дело там нормальное. Банк этот Омельченко [Omelchenko] [мэр Киева]...
Кучма: Это самоубийство, да?
Азаров: Это самоубийство, стопроцентно. Я конечно доводил, но... Что поделаешь...
Кучма: Ну и правильно.
Азаров: Ну, что поделаешь? Теперь то, что я вам говорил в пятницу. Это проект с Price Waterhouse. [Неразборчиво] деньги скидывали большие, в основном в Национальный банк. Поэтому-то, что результаты положительные аудита. Ну, дальше мы продолжаем заниматься. Получили письма, интересные письма. Ну, за дураков нас считают. Теперь вот завтра будете с Путиным [Putin] встречаться, да?
Кучма: Да.
Азаров: Вот. Может быть, дадите материал? Для нас очень большое значение имеет, с кем мы имеем дело. Либо с офшорами – тогда не только наши деньги уплывают, не только российские деньги уплывают в офшоры, как сейчас происходит, но есть реальные сведения о реальных контрактах. Если договор на поставку нефтепродуктов, газа заключен с офшорной компанией, мы абсолютно не знаем и не владеем вопросом. Не знаем направление курса. Поэтому, я думаю, Путин должен заинтересоваться вопросом, куда его деньги идут. Почему не напрямую нам работать? Вот, мы можем передать справку. Расчеты идут через восемь там или девять офшорных компаний. Если бы мы заключали договора напрямую с обязательствами наших стран – наша структура и их структура, российская. Напрямую. Какие вопросы? За все это мы ни копейки не получаем. Все идет через офшоры, а получает... Мы ничего не получаем. Нам не с кем работать. Мы ничего не получаем. Нам не с кем работать, потому что где я буду искать офшоры в каких-то там Багамах. И все наши заводы работают на давальческом сырье с этими вот структурами. Практически все абсолютно поставляется через офшоры. Вот эту папку я вам подготовил. Вообще, конечно, надо бы договориться, чтобы все-таки нам дали информацию по всем этим вопросам. А сейчас пока Россия для нас – темный лес. Нам иногда проще информацию получить где-то в Латвии, чем в России. Я понимаю, почему. Потому что там они все завязаны.
Кучма: Завязаны, правильно ты говоришь.
Азаров: Все завязаны, повязаны. Ну вот, а теперь то, что я вам докладывал об этих наших деятелях, которых финансирует Freedom House, США. Ну, конкретно на кого? На Пинзенника [Pinzennik], на Терехина [Terekhin], на Капелюшко [Kapelushko][?], на Соскина [Soskin]. Это люди получали деньги непосредственно по грантам от этого Freedom House. Такие организации, как «Комитет избирателей Украины» – все организации, которые всегда, значит, – «Развитие демократии» [?], «Европа XXI век», [неразборчиво]. Значит, что по этому вопросу интересно?
[Кучма говорит по телефону.]
Азаров: Значит, два с половиной миллинов долларов переведено через некого гражданина Лабунько [Labunko] в Соединенных Штатах. Он выдал доверенность в Укрбанке на полученние этих денег. Их получает [имя неразборчиво], а она уже их отдает по десять, сорок тысяч указанным лицам и организациям. Это прямая подкормка вот этих вот.
Кучма: Да это понятно! Они ж играют в демократию. Демонтируют все.
Азаров: Ну, сейчас мы изучаем возможность ее допрашивать. Хотя она вряд ли будет что рассказывать. Уголовное дело можем завести вполне. Вот. Нужно по рукам давать, а то наглеют. Арестуем по крайней мере, а дальше [неразборчиво].
Ну, еще я буду говорить об этом на координационном комитете. Нам надо, конечно, решать с Национальным банком, с банками о том, чтобы предоставляли нам все-таки информацию, а не так, чтобы мы ее выискивали или другими путями добывали. Вот по «Приват-банку» есть информация. Вышли на человека, который зарегистрировал счет -- сорок миллионов гривен снято. Положено и снято. Это что такое? Как это назвать? Вот некий «Архибанк». Я много чего о них слышал. 68 фиктивных фирм обслуживал. Около 20 фирм таких как Уманская нефтебаза. Дальше – спиртзавод, и так далее, и так далее. Занимался обналичкой и конвертацией.
Кучма: Ну это ж работа Национального банка. Контроль там [окончание предложения неразборчиво].
Азаров: Конечно. Ну, а чья же? Не наша. То есть мы выявляем, конечно, в процессе работы безусловно. Некое общество [название неразборчиво], например, около трех с половиной миллионов обналичило.
Кучма: Я тебя прошу, проверь все это очень хорошо!
Азаров: В ходе проведения обыска в офисе [название фирмы неразборчиво], который находится на территории Свято-Покровской обители [смех], в Харьковской области. Значит, они в Покровском монастыре сняли, значит, помещение и шуровали там.
Кучма: Значит, за пазухой у Бога, да?
Азаров: За пазухой у Бога. В процессе обыска у них изъяты печати, бланки, штампы десяти фиктивных предприятий. Чековые книжки, бланки, печати и так далее. Бондаренко [Bondarenko] задержан. 463 тысячи изъято наличными. Теперь по «Украинскому алюминию». Вообще, вы в курсе, как это все приватизировалось?
Кучма: Ну, в целом за ним стоит «Российский алюминий».
Азаров: Сибалюминий.
Кучма: Сибалюминий.
Азаров: А в принципе, приватизировали его – хотите смейтесь, хотите нет – кипрская офшорная компания «White Orient World Invest Limited», Кипр, Лимассол.
Кучма: Это откуда деньги пойдут?
Азаров: Да. Откуда деньги пойдут.
Кучма: Это российские деньги.
Азаров: Я вот просто поражаюсь...
Кучма: А ты знаешь, почему не хотят из России? А мне это сам [начало фамилии неразборчиво]чиченко сказал.
Азаров: Черного [Chernoi] это деньги? Черного?
Кучма: Нет, они они с Черным помирились.
Азаров: Я знаю.
Кучма: Они разослали, сейчас они под крышей у Путина практически. Значит, когда будем снимать из России и будут переводить наши фирмы все эти самые, налоговые [окончание фразы неразборчиво].
Азаров: Да, но и доходы тоже...
Кучма: Но это ж колоссальные деньги.
Азаров: Да, но Кипр, Лимассол.
Кучма: А с Кипра они ничего не платят.
Азаров: Ну теперь давайте задумаемся, куда ж они пойдут? Мы ж тоже смотрим на все эти дела странно. Мы ж строим бюджет. И наш, и российский. Если б это делалось не через Кипр, а делалось напрямую, как положено, то российский бюджет получил бы свои 20 процентом, и мы получили.
Кучма: Да.
Азаров: А так мы через всех этих клиентов, так далее и так далее... Я просто вам для информации.
Кучма: Ну, так я ж это знаю. Самое главное, что за 100 миллионов долларов продали.
Азаров: Ну это да. Это сумма приличная.
Кучма: А как [окончание предложения неразборчиво].
Азаров: Работаем. Сразу, вы же дали задание. Пока сформировали бригаду, пока то... Работаем. Будут материалы. От момента как вы даете мне задание до момента активной нашей деятельности проходят два с половиной – три месяца. Вот срок, необходимый на подготовку и так далее и так далее. Вот также и по Блинфорду [Blinford] [окончание фразы неразборчиво]. У меня есть материалы, но зачем мы его отпускать будем. Мы будем брать.
Кучма: А он очень хорошо себя чувствует с каждым днем. У него же начальник налоговой инспекции [одно слово неразборчиво] открыл.
Азаров: Ну, в Харькове там человек новый сейчас.
Кучма: Это область свободная.
Азаров: А в городе не знаю, кто там сейчас.
Кучма: Сын народного депутата.
Азаров: Да не может быть. Сын народного депутата Коробухин [?] [Korobukhin] – начальник налоговой милиции. Может быть. Или зам начальника.
Кучма: Начальник.
Азаров: Ну, не начальник.
Кучма: Начальник налоговой милиции. Проверь.
Азаров: Хорошо. Значит, по Блинфорду сейчас идет, скажем, такой подбор. Подбор информации, связи, так далее и так далее. Набор оперативной информации. Выясняем, кто там главный.
Кучма: Так, ты говоришь по Блинфорду мне, а я тебе говорю про это самое.
Азаров: Про что?
Кучма: Про Хальберта [Khalbert] [?]
Азаров: Про Бизона?
Кучма: Про Бизона.
Азаров: А...
Кучма: А Блинфорд да, собирайте там все.
Азаров: Да. Мне хотелось бы их бросить, значит.
Кучма: Нет, по Блинфорду не надо.
Азаров: Я тоже так думаю. Мы только начали серьезно заниматься, вот. Поэтому я могу, конечно, дать, но мы их насторожим, да и все.
Кучма: Не надо ничего.
Азаров: Симпатичная это девка.
Кучма: Га?
Азаров: Симпатичная [окончание фразы неразборчиво].
Кучма: С Грузии, да?
Азаров: С Грузии.
Кучма: Так. Директор охранной компании тут закрутился.
Азаров: Бандит он самый настоящий. Вор, бандит.
Кучма: У него есть какая-то база, охрана в этом банке?
Азаров: Сейчас идет процесс, так сказать, подбора материала. Потом нужна пресса. Вот [окончание предложения неразборчиво]. И выявили [слово неразборчиво]. Называется [первое слово названия неразборчиво] «...Украина». В основном, через нее проходят все деньги. Просто пока не будем ничего...
Кучма: Не надо.
Азаров: Леонид Данилович, у меня есть ряд вопросов личных. Мы не успеем в конце. Значит, первый вопрос у меня такой. Я с Литвиным [Litvin] разговаривал уже. Вот. Я хочу как-то улучшить жилищный вопрос. У нас двухкомнатная квартира. Пятьдесят квадратных метров площади. На Печерском. Четвертый этаж. Но самое главное – [окончание фразы неразборчиво]. Значит, ну, такое, я же посмотрел, с Деркачем [Derkach] поговорил, и тот себе взял квартиру на этой [три слова неразборчивы]. Там есть две квартиры еще. Трехкомнатная, конечно, громадная, сто восемьдесят квадратных метров, вот.
Кучма: Трехкомнатную квартиру просишь?
Азаров: Да. Сто восемьдесят квадратных метров общей площади.
Кучма: Общей?
Азаров: Общей. Не полезной, а общей. Они сейчас там в таком состоянии, что без перегородок, без ничего. Ну, там жидов поднять из этих квартир. Там, ну, я спрашиваю, Леонид Васильевич, как ты поменялся, значит. Ну, он мне рассказал схему.
Кучма: Ну, заплатил деньги.
Азаров: Вот. Схема эта меня не устраивает. Я не хочу такую схему. Вот [другая схема]. Схема выглядит очень простой. Я могу свою квартиру, которая у нас сейчас есть, отдать то ли в администрацию президента, то ли там в администрацию района, вот. Администрация, взяв эту мою квартиру, купит мне квартиру, предположим, на этой [одно слово неразборчиво] площади. Учитывая, что приобретение этой квартиры будет осуществляться государственной организацией, цена ее примерно, как у моей последней квартиры, то есть ни администрация, значит, никто не потеряет. Я в таком случае становлюсь в позицию такую независимую. Если этот вопрос я сдам администрации, а администрация выкупит у этого, так сказать, деятеля, то это будет нормально. Вот если вы такое добро дадите...
Кучма: Я не возражаю.
Азаров: Я буду всегда благодарен вам.
Кучма: Хорошо.
Азаров: Ну, просто, Леонид Данилович, я так думаю, что, ну, пятьдесят квадратных метров квартира.
Кучма: Давай.
Азаров: Вот. Потом когда-то это может пригодиться. Сейчас мне, как говорится, нечем. И второй вопрос. Я узнал, что, значит, что в кабинет министров поступил указ президента. Ну, так меня, конечно, занимает. Тут проверяют, какие-то исследования провели, а тут, значит, я все-таки пользовался социально-бытовыми, значит, э-э... условиями.
Кучма: Да.
Азаров: Но тут подсунули в кабинет министров указ, вот и отменили указ, по которому я когда-то имел, значит, вот эти условия. Каким-то Комитетом государственного контроля, каким-то государственным центром страховой документации, Национальным агентством держателей, корпоративными правами и так далее. Значит, если ваше добро будет, я с ними буду работать.
Кучма: Не имею возражений.
Азаров: Ну, просто, Леонид Данилович, меня это унижает. Такая реакция. Я молчу, конечно. Что, я ими пользуюсь? Ну просто обидно. Что я, меньше, чем другие министры делают, да? Чтобы так вот, втихаря, значит, я знать не знал.
Кучма: Да там никакого указа нет.
Азаров: Есть указ.
Кучма: Ну, покажи.
Азаров: Вот. Это уже не первый случай. Это нашего премьера [Ющенко] [Yuschenko] [два слова неразборчиво].
Кучма: Ну, если подписано, что я его читал, что ли? Как выяснилось!
Азаров: Ну, я ж вам никогда не говорил ничего [несколько предложений неразборчиво].
Теперь по контрабанде, значит. За первый квартал на контрабанде задержали на 57 миллионов. За прошлый год было 60 миллионов, за первый квартал – 57 миллионов. Серьезную работу развернули мы, конечно. Ну, вот хочу показать. Временно занимает должность первого заместителя управления милиции Овсянников [Ovsiannikov] [?]. Он утверждает, что незаконно задержал, и так далее и так далее. Вот мои пишут. Те, кто в главном управлении отвечают за это. Вот. Читаю: что за эту работу нужно не увольнять, а заинтересовывать. Начальник управления соответствующего подписывал.
Кучма: Ну и заинтересовывай.
Азаров: Так вот «заинтересовывай». А как? Некий господин Кубрик [Kubrik] отменяет постановление о разворовывании леса. Это Генеральной прокуратуры начальник отдела. Взял – и отменил. На основании этого я должен не заинтересовывать, а наоборот – увольнять.
Кучма: Ладно.
Азаров: Я прошу сейчас [окончание предложения неразборчиво]. Я буду сам все это решать. Это уже не первый случай. От нас ушло 23 миллиона. Это вот под видом [окончание предложения неразборчиво]. Это кто угодно работает. Нужно выбирать, а то будет заниматься, кто угодно.
Какие еще есть вопросы? Мы сейчас работаем с неким Валерьянко [Valerianko] [?]. Это зам Бойко [Boiko] [председатель Верховного Суда Украины]. Он – председатель коллегии по общегражданским судам. Мне кажется, порядочный человек.
Кучма: Очень!
Азаров: Да. Вот я хотел бы... Там у вас намеки были... там заслуженного юриста дать. Может быть ему можно в полголоса сказать: «Леонид Данилович к тебе нормально относится».
Кучма: Я с ним где-то недавно встречался. Симпатичный.
Азаров: Да.
Кучма: Пожилой.
Азаров: Пожилой, да.
Кучма: Хорошо.
Азаров: Единственное, он говорит: «Вряд ли Бойко подпишет на меня бумагу». Ну, в Минюст можно подать бумагу.
Кучма: В Минюст подадим. Я в хороших отношениях со Станик [Stanik].
Азаров: То есть я буду с ним работать, и так далее. Теперь еще хочу показать вам одно дело. Сейчас Терехин [Terekhin] проталкивает закон о платежах в Верховном Совете. Он уже первое чтение прошел. И Ющенко настроен на то, чтобы его принять. Вот наш советник министерства финансов говорит, что данный закон не отвечает.
Кучма: Угу.
Азаров: И принимать его в таком виде – он просто разрушит верховную часть бюджета.
Кучма: Да.
Азаров: 386 народных депутатов являются основателями 3954 предприятий. 25 процентов импорта и около 10 процентов экспорта контролируется нашими народными депутатами. Нужно ли ожидать от наших народных избранников, что они будут болеть за государство, так сказать, и народ.
Кучма: Хе! Бомба, блядь. На меня же все обиделись, когда я сказал, что депутаты [одно слово неразборчиво].
Азаров: Правильно вы сказали! Сейчас эти довыборы. Рвется криминал в том числе. Нам надо посмотреть, Леонид Данилович, надо жестко все сказать. Нельзя народному депутату заниматься бизнесом. Это вообще нонсенс.
Кучма: Там же закон приняли. Я ж не наложил вето.
Азаров: Надо было вето. Давайте вернемся к этому вопросу.
Кучма: Я не могу.
Азаров: А почему?
Кучма: Я ж подписал. Чего ж теперь?
Азаров: А кто? [одно слово неразборчиво].
Кучма: Коммунисты.
Азаров: Это коммунисты же в этих цифрочках. Там коммунисты имеют свои [несколько слов неразборчиво]. В избирательный фонд коммунисты знаете сколько набрали? Надо бы коммунистам сказать [окончание фразы неразборчиво].
Кучма: Давай! Я и сам могу сказать.
Азаров: Я их всех в гробу видал. Во имя президента всех [одно слово неразборчиво].


30 августа
Перевод

Азаров: Значит, Леонид Данилович, какая сейчас ситуация по банку «Славянский»? Доказано, предъявлено обвинение серьезнейшее по – ну, какие статьи например? – умышленное уклонение от уплаты налогов в особенно крупных размерах, разворовывание коллективного имущества в особо крупных размерах, часть 2, статья 165 – злоупотребление служебным положением, служебный подлог (статья 172). И мы хотели бы еще вменить им взятку. Так? По [одно слово неразборчиво] там у них есть взаимное дело.
Кучма: Угу.
Азаров: Почему мы это хотели сделать? Потому что вот эти статьи позволяют рассматривать это дело в районном суде. Причем, по юрисдикции, скажем, устанавливаемой Генеральной прокуратурой. Это где-то будет любой районный суд. На районный суд наши возможности влияния достаточно ограничены. Мы уже договорились, мы провели ж судебный [одно слово неразборчиво].
Кучма: Ну, можно его в этом самом рассмотреть его суде... Как его?.. Печерском [районный суд Киева].
Азаров: Значит, у нас тактика такая. Мы договорились с Луганским судом. Значит, на Луганский суд у них подхода нет. Мы уже с делом познакомили практически председателя суда, [два слова неразборчиво], вот. Сумеем манипулировать. Ну, там же приехал в Луганск кто-то из Киева, они сразу [одно слово неразборчиво]. А попробуйте в Киеве любой районный суд проконтролировать. Днем там накачки, где-то еще чего-то. А Луганск в этом отношении... Но чтобы передать в областной суд, должна быть квалификация соответствующая. И вот поэтому вменяем ему еще и взятку.
Кучма: Угу.
Азаров: Взятка, ну, там стопроцентная. Мы с Маляренко обсудили этот вопрос, еще там с судьями. То есть проработали досконально, но, видимо, в Генеральной прокуратуре – я так понимаю, что подходы тоже нашли хлопцы – и они нам взятку убрали. Ведь они нам должны утверждать обвинительное заключение.
Кучма: Ну, как говорят, у меня будет все в порядке.
Азаров: Нет, давайте так... Не надо так делать. Это он [Потебенько] сразу опять начнет обижаться, что я там капаю на него. Не надо. Надо с ним работать, Леонид Данилович, вот. Поэтому, если очередная будет такая встреча в таком составе, вы у меня просто спросите по банку «Славянский», а я скажу вот это самое о взятках, и так далее, и так далее.
Кучма: Хорошо.
Азаров: Вы меня поддержите. Это будет при всех сказано. Пусть он там поспорит там, где хочет, вот. И мы считаем так, что поскольку у нас еще желательно бы, значит, по Крымскому ответвлению – там суммы громаднейшие – нам еще месяца полтора-два надо, чтобы передать дело в суд.
Кучма: Не спешите.
Азаров: Поэтому я буду Потебенько просить, чтобы он продлил еще на три месяца, хотя там вчера заявил начальник следственного управления, что «хватит вам заниматься этим делом – передавайте в суд; все у вас доказано, все нормально – передавайте в суд». Но я хотел бы, чтобы все-таки месяца три еще поработать над этим делом. Но, в принципе, я думаю, что перспектива нормальная.

* * *
Азаров: Теперь я хотел бы несколько слов сказать по банку «Интерконтиненталь». Значит, [одно слово неразборчиво] с них списали 16 миллионов живыми деньгами, с банка, и, значит, возбудили уголовное дело. Вы уже были в отпуске, приходит ко мне Зинченко и, значит, Плужников. Что перед этим предшествовало? Перед этим я все понимал, не отвечал на звонки. Значит, позвонил мне Виктор Ющенко: «Прошу принять Плужникова и Зинченко. Есть разговор». Больше таких разговоров не было. Хорошо, я принимаю Плужникова, Зинченко. Ну, пришли, упали практически на колени: «Мы же с Леонидом Даниловичем, пятое-десятое».
Кучма: Хотят государство наебывать за счет этого самого, за счет Леонида Даниловича?!
Азаров: «Мы верно работали, пятое-десятое».
Кучма: Да пошли они на хуй!
Азаров: Вот. «Мы просим только об одном: деньги, значит, - тут и речь не стоит о деньгах. Что мы неправильно списали – вопросов нет, но мы просто просим вас не разваливать банк». Я говорю: «Хлопцы, никто банк не собирается разваливать. Вы работайте нормально». «Вы-то уж понимаете, что если мы «Интерконтинент-банк» завалим, тогда «Интер» р

Відповіді

  • 2003.01.17 | Serhiy Hrysch

    what dos might consider...

    I am pretty sure that the centerpiece of taks will be money laundering and FATF requirements. Therefore... -->

    Azarov was one of key U.S. contact since lazarenko type fraud started to be investigated. I understand that the logic was "if Kuchma and his government is partialy responsible for money laundering, we have to find a business minded official who has the power to put a sort of a lid on money laundering in Ukraine".

    However, what they did not realize is that Azarov is in the same cohort with crooks. Don't forget that Ukraine has freaking capital export controls which effectively prohibits "ordinary" Ukrainians to profit from international investments. At the same time, it was "under" Azarov that most of illigal capital exports took place (Bakai, Tyhipko, Derkach, etc.) In the current system, Azarov types is the *channel* for money laundering. They take rent for helping to launder money.

    A couple of moths ago, I posted a message in "Statti" here, asking for assistance to Ukrainians in stopping money landering originating from Ukraine. It was very similar to what FATF required later. FATF asked the Ukrainian parliament to make legal provisions for international transactions monitoring. However, this action would *strengthen* Azarov types in a sense that their fraud legalization services would become in more demand, as a result of strengthening the stance of tax police, milicia, and the SBU. Instead, FATF should more actively prosecute Ukrainian money launderers in their own countries.

    Therefore, the best choice for DOS and Ukrainian people would be:

    * prosecute Ukraine's crooks in the U.S., Europe, and offshores, rather than monitor their activities within Ukraine;
    * helping us scrub Azarovs altogether and replace them with honest patriots, who would be best partners for U.S. government in preventing money laundering, through democratic elections.

    This would perfecly serve both U.S. and Ukrainian interests.
    згорнути/розгорнути гілку відповідей
    • 2003.01.17 | peter byrne

      what dos might consider...

      i'm not enough of specialist to agree. reasonable minds may differ, but your approach sounds sound.

      trying to find out azarov's agenda and will post as received.

      the sloviansky case and azarov (and kuchma's) role in illegally imprisoning feldman must be raised. feldman is a prisoner of conscience, a LIVING victim of the regime whom few Ukrainian "democrats" are ACTIVELY trying to help.

      why? because he is a JEWISH BANKER.

      hours and hours of recordings pre- and post-arrest are available (dmr/wav/mp3) documenting azarov's and kuchma's crime. to wipe the issue off the agenda would be a crime.

      anyone wishing to support raising the issue can write Bob Schaffer in Congress - bschaffe@mail.house.gov .

      Foreword

      On Saturday, Sept. 14, the Luhansk court of appeals upheld a lower court decision to sentence Borys Feldman to nine years in prison.
      Feldman's lawyer, Andriy Fedur was assailed by tax police days earlier.
      Before the beating, Fedur had met with Luhansk deputy prosecutor, who pledged to take measures to ensure the lawyer's safety.
      "Tax police are using every means at their disposal to prevent me from defending my client," said Fedur.
      Feldman is the former vice president of Sloviansky Bank. He was arrested arrested in Kyiv on March 13, 2000.
      Hours of recordings allegedly made by a guard in President Leonid Kuchma's office in 1999-2000 corroborate allegations that Kuchma and State Tax Administration chief Mykola Azarov orchestrated Feldman's arrest and the liquidation of Sloviansky to achieve their own business and political aims.
      The Zaporizhya-based bank.was formerly Ukraine's most profitable commercial bank, posting Hr 556.1 million in net assets as of Jan. 1., 1999. It earned Hr. 83.34 million in profits in 2000, the highest result among the Association of Ukrainian Banks's 130 members.





      The Feldman Files



      05/23, 2002 Feldman wants Azarov to retract

      05/06, 2002 Interview - Yulia Tymoshenko

      04/20, 2002 Feldman sentenced to nine years

      08/30, 2001 Court rules Feldman must remain locked up

      08/16, 2001 Advocates want Feldman freed

      07/06, 2001 Interview - Borys Glazunov

      03/19, 2001 Interview - Borys Feldman

      12/07, 2000 Interview - Evheny Serebryany

      03/30, 2000 Tax police swoop leaves bankers edgy





      Feldman wants Azarov to retract
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      May 23, 2002
      Borys Feldman, the jailed former vice president of Sloviansky Bank, has filed a lawsuit demanding that State Tax Administration chief Mykola Azarov retract his claim that he had commissioned a recording allegedly made in President Leonid Kuchma's office by former presidential guard Maj. Mykola Melnychenko.
      Azarov, who at the end of last week was reported to be under consideration as a possible replacement for Volodymr Lytvyn as head of the Presidential Administration, told a press conference on May 16 that Feldman had attempted to link the STA's charges against him to the Melnychenko tapes.
      He alleged that Feldman had ordered the recording of a conversation in which voices similar to those of Kuchma and Azarov discuss throwing him in jail and liquidating Sloviansky, Ukraine's most profitable commercial bank in 1998 and 1999.
      Feldman's lawyers, Viktor Aheev and Andry Fedur, filed a defamation suit against Azarov on May 20.
      Feldman, who is being held in Luhansk jail after being sentenced to nine years in April for tax evasion and misappropriation of public funds, is asking Kyiv's Shevchenko District Court to order Azarov to retract his accusation.
      Fedur said he would ask the judge to summon Kuchma, Azarov and Melnychenko as witnesses when the court considers hearing the lawsuit against Azarov. He promised to provide an official analysis of the relevant fragment of the Melnychenko tapes for the court case.
      "For the first time, an opportunity may arise to determine in court the authenticity of the Melnychenko recordings and obtain testimony about them," Fedur said.
      The hour-long recorded conversation, which was allegedly made in February 2000, was made available via the Internet through a project funded by Harvard's Davis Center for Russian Studies and supported by Weatherhead Center for International Affairs.




      Q&A with Yulia Tymoshenko
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      May 06, 2002
      Yulia Tymoshenko, 41, is an economist educated in Dnipropetrovsk, where she worked at a manufacturing plant and as the commercial director of the youth center in the 1980s. Following independence in 1991, Tymoshenko became an executive at the gas trading company Ukrainsky Benzin. In November of 1995, she assumed the helm of United Energy Systems of Ukraine, an energy trading company. Tymoshenko was elected to parliament in bi-elections in 1996, receiving 90 percent of the vote. At the time, Tymoshenko was regarded as a close associate of Pavlo Lazarenko, whom President Leonid Kuchma appointed prime minister. As a deputy, Tymoshenko chaired the Budget Committee. Former Prime Minister Viktor Yushchenko put her in charge of Ukraine's energy sector in December of 1999. A year later, the Prosecutor General's Office opened a criminal investigation into her past activities, accusing her of forgery, embezzlement and tax evasion. Tymoshenko was sacked as deputy prime minister last January and jailed in February. A court ruled six weeks later that prosecutors had no grounds to hold her in pre-trial detention. Tymoshenko is the leader of an eponymous election bloc, which garnered 7 percent of the party list vote in the March 31 parliamentary elections and won 26 seats in parliament. She is an outspoken critic of Kuchma.
      Tymoshenko answered the following questions from the Post during a interview in the studios of Radio Liberty in Kyiv on April 30. Radio Liberty's Russian Service will broadcast the full 45-minute interview on its regularly scheduled program "Face to Face" on May 12.
      Q: One of the your bloc's most popular promises during the election campaign was to seek the impeachment of President Leonid Kuchma. Do you think promulgating the measure in the new Rada will yield concrete results?
      A: Let me answer this way. Picture yourself walking down the street. You see a hooligan slapping around a defenseless girl. You know that you are a lot weaker than the hooligan, but you want to help - even at the risk of being beaten up. You intercede because it is your moral duty. In our chaotic parliament, the chances of garnering enough votes to impeach Kuchma are slim, but that doesn't mean we shouldn't try. There are dozens of deputies who recognize that it is impossible for Ukraine to be healthy and functioning while Kuchma remains in office. We want this to be known.
      There's lots of talk these days about compromises and alliances, because most Ukrainian politicians are extremely flexible. Unfortunately, very few elected officials are capable of making independent decisions. Some can, and we will offer a resolution to impeach Kuchma, organizing the procedure in a professional and legal manner our colleagues will understand and support it. If deputies don't endorse the measure, then that will be their problem - and the problem of society, which supported politicians incapable of acting morally.
      Q: How have relationships between your bloc and Viktor Yushchenko's Our Ukraine changed since parliamentary elections on March 31?
      A: After the elections, Yushchenko declared that he was the winner. "I won," he said. I think he should act like he won. That means he should elaborate unambiguous plans, form a team of professionals and begin acting like a leader. I don't understand all the fuss about under-the-rug negotiations between the leaders of his bloc and For a United Ukraine. I had hoped Our Ukraine would transform itself into a democratic opposition and take a soft, moderate or hard line - it doesn't matter which - on key positions. Unfortunately, I haven't seen Yushchenko take a stand on anything. Our bloc and Our Ukraine are almost identical in terms of party platform, but it's one thing to vote for a law and completely another to ensure it is carried out. After all, it is irrelevant that we agree on legislative issues if our political goals are different. If, let's say, Yushchenko joins up with FUU to create a "strange" parliamentary majority, you can imagine how little we will have in common. I am continually in talks with Yushchenko on this and other issues. I try to convince him that the road of unification with authorities leads to a dead end. It is not productive for him as a politician or for Ukraine.
      Q: Why do leaders of your bloc, Our Ukraine and the Socialist Party remain silent about the liquidation of Sloviansky Bank and the recent conviction of Borys Feldman?
      A: Our Fatherland Party has spoken out about the case and denounced the actions of authorities involved on numerous occasions. We continue to protest in a lawful and deliberate manner, even though we understand that to do so is politically risky because state-controlled media deliberately misconstrue our involvement in the case. Nevertheless, we are honestly fighting for Borys Feldman and will continue to do so. Let me say it again, I am honestly fighting for Feldman. There are no legal grounds for the actions authorities have taken against Feldman. It is a frame-up. There are no legal arguments for his imprisonment, and the case represents the worst aspects of Ukraine's court system.
      People in Ukraine do not enter politics to defend the interests of the electorate, to improve the working of government or to correct deficiencies. Their goal is to satisfy personal ambitions or to profit from power. This is one of the nation's biggest problems. It is a shame there is no political elite that can give society a clear signal that something is dreadfully wrong or explain where Ukraine should be headed.
      I think the recent election campaign, despite the numerous violations, should be viewed as a step in the right direction because voters demonstrated they understood and supported the signals some politicians sent. How quickly a political elite can take shape remains an open question, one that is complicated by debate over whether Ukraine should be a parliamentary or presidential republic. Nevertheless, I remain optimistic about the nation's future and have a clear vision of what needs to be done.




      Feldman sentenced to nine years
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      April 20, 2002

      The Artemovsky District Court in Luhansk on April 19 found Sloviansky Bank Vice President Borys Feldman guilty of tax evasion and misappropriation of public funds. Judges sentenced the mathematician-turned-banker to nine years in jail.
      The verdict was the latest episode of a legal soap opera that has drawn the attention of human rights advocates, journalists and the U.S. State Department, which included the case in its Country Report on Human Rights Practices published on March 4.
      The case began two years ago when Feldman was arrested in Kyiv on charges that he had given a personal loan to a commercial entity without paying taxes. Authorities also detained six Sloviansky executives, accusing them of hiking interest rates on savings accounts belonging to bank employees.
      While the charges did not technically constitute criminal offenses, the State Tax Administration held Feldman and the other bank executives in pre-trial detention while they investigated other crimes allegedly committed by officials at the Zaporizhya-based bank.
      Before being liquidated last year, Sloviansky was Ukraine's most profitable commercial bank, posting Hr 83.34 million in profits in 1999 on Hr 556.1 million in net assets, the highest result among 130 banks belonging to the Association of Ukrainian Banks.
      The STA said in February that it had proof Yulia Tymoshenko, former deputy prime minister for the energy sector used Sloviansky to steal around $1 billion intended to pay for Russian gas. Svyatoslav Pyskun, head of the STA's investigative department, said United Energy Systems of Ukraine used the bank to wire money abroad when Tymoshenko ran the company in 1996-97.
      Tymoshenko was later arrested and jailed for six weeks. She was released in March 2001 after the Pechersk District Court ruled that prosecutors did not have sufficient grounds to keep her behind bars.
      Feldman, meanwhile, continued to sit in jail - even after the same court ruled seven months later that he, too, should be released pending trial. The Prosecutor General's Office, however, refused to abide by the ruling.
      After tax authorities completed their 18-month investigation in November, the Supreme Court assigned the case to the Artemovsky District Court in Luhansk.
      Yury Vasylenko, a Kyiv appellate court judge, said the state's handling of the case against Feldman was an example of how the courts cover up human rights abuses perpetrated by law enforcement agencies at the behest of government officials.
      "I have seen few cases as botched as this one in my 32 years as a judge," said Vasylenko, who said he hoped it was only a matter of time before politicians came to the defense of Feldman, whom Vasylenko called a victim of dysfunctional jurisprudence.
      Ignorance about the case abounds, according to Feldman's lawyer, Andry Fedur. He said U.S. officials erred when they wrote in their annual report on human rights practices that Feldman was "the manager of Yulia Tymoshenko's business interests."
      "Tymoshenko was one of Feldman's clients, not his boss," Fedur said.
      According to Fedur, conversations about Feldman and Sloviansky Bank allegedly recorded in February 2000 by Mykola Melnychenko, a former presidential guard in President Leonid Kuchma's office, best explain why his client in still in jail.
      In a 30-minute conversation published by Radio Liberty last April, two men purported to be Kuchma and State Tax Administration Head Mykola Azarov discussed how to shut down Sloviansky Bank and incriminate Feldman.
      Fedur said the judge presiding over Feldman's trial refused to honor his request to call Melnychenko and Kuchma as witnesses.
      Sloviansky's problems began in December of 1999 when the STA demanded that the bank pay a fine of $16 million for alleged misconduct. Ukraine's High Arbitration Court ruled that the charges were unfounded, but the STA opened a criminal case against Sloviansky, which had made large loans to industrial works in eastern Ukraine.
      Feldman has denied all allegations of impropriety. He and his former colleagues at Sloviansky have said government officials - including President Leonid Kuchma and Azarov - orchestrated his arrest and liquidated Sloviansky Bank to achieve their own business and political aims.
      Yevhen Serebryany, who headed the bank's information department, said Slovianksy worked with dozens of industrial enterprises, including Kryvorizhstal, Ukraine's largest metallurgical plant, which was headed by Tymoshenko's successor, Oleh Dubyna, now deputy prime minister.
      Serebryany, who sat in on the trial, said the system had not broken his friend's spirit.
      Feldman's 34-year-old wife, Olena, who was in court when the verdict was handed down, said she was only surprised that tax officials and the courts proved incapable of managing the case more professionally.
      "Maybe [the authorities] wanted to be crude deliberately - to show us that they can get away with anything," she said.



      Court rules Feldman must remain locked up
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      August 30, 2001
      A Kyiv appeals court on Aug. 28 reversed a week-old ruling made by a lower court, which had ordered the release of the former vice president of Sloviansky Bank from jail after 17 months of pretrial confinement.
      Without comment, the three-judge panel overturned the decision made Aug. 21 by Kyiv Pechersk District Court, which ruled that Borys Feldman should be released because the original arrest warrant contained numerous errors.
      The Aug. 28 decision was the latest battle in a legal war that has drawn the attention of international human rights organizations and representatives of dozens of national media outlets.
      At times the proceedings surrounding the case have turned farcical.
      Take, for example, the events following the Aug. 21 court decision to release Feldman.
      After Feldman's lawyer Andry Fedur told Feldman's wife that her husband's release was imminent, a handful of Feldman supporters went to the Lukyanivka jail to meet him. However, jail officials refused to release Feldman, claiming they couldn't let him out after hours.
      The group returned the next day only to discover that Feldman had been moved to another jail. Olena Feldman said it wasn't until a day later, on Aug. 23, that she learned her husband had been transferred to a detention center in Podil.
      On Aug. 28, an armada of Mazda minivans transported the 43-year-old commercial banker to Kyiv's Court of Appeals, for a hearing to decide if Feldman would be released.
      Before the hearing, men wearing black special-forces uniforms herded Feldman into a cage in a third-floor courtroom where lawyers and judges spent the next six and a half hours haggling over whether to release Feldman pending trial on tax evasion charges.
      The court decided to allow media to sit in on the proceedings only after about 30 journalists, lawyers and human rights advocates demanded access to the courtroom.
      Tensions ran high between spectators and court employees. One court guard, attempting to appease the crowd, remarked that he was only doing his job.
      "I'm not in charge, they are," he said, motioning to a closed door.
      During the proceedings, defense lawyers argued that prosecutors had no reason to keep Feldman in jail. They also asked the judges to reschedule the hearing for a later date so they could confer with their client, whom they had not seen since Aug. 23.
      That motion was denied, as was the request to allow Feldman to exit the cage to participate in his own defense.
      Defense attorneys then demanded a change of venue, claiming that the judges presiding over the trial were colluding with state prosecutors and tax authorities.
      This motion also was denied - as were all motions made by Feldman's lawyers during the trial.
      During a 30-minute recess, court spectators, including parliament deputy Oleksandr Zhyr, Svoboda editor Oleh Lyashko and former political dissident Stepan Khmara, traded insults with tax officials, who boasted that the court's final ruling was a foregone conclusion.
      And it was, according to Oleksandr Kurepin, the secretary of Helsinki-90, a Kyiv-based human rights group.
      "This is a Kangaroo court," said Kurepin, before leaving the hearing to brief representatives from the Council of Europe who were visiting Kyiv to check up on Ukraine's legal system.
      Meanwhile, the State Tax Administration justified its reasons for wanting Feldman locked up.
      "Our decision to hold Feldman in pretrial custody is based on the social danger of the crimes he has committed, his repeated assertions that it is impossible to receive a fair trial in Ukraine and on the possibility he will flee abroad," read the statement issued via Interfax-Ukraine on Aug. 23.
      Sloviansky was Ukraine's most profitable commercial bank in 1998. It repeated the feat in 1999, posting Hr 85 million in net profits on total assets worth Hr 556 million.
      Tax police arrested Feldman in March 2000 on suspicion of giving a personal loan to a commercial entity without paying taxes. By the time that charge was dropped last February, tax investigators said they had uncovered more serious crimes.
      Feldman has denied all allegations of impropriety. He and his former colleagues at Sloviansky have alleged that government officials - including President Leonid Kuchma and State Tax Administration chief Mykola Azarov - orchestrated his arrest and the liquidation of Sloviansky to achieve their own business and political aims.
      That claim is supported by detailed conversations about Feldman that were allegedly secretly recorded by a former presidential guard in Kuchma's office in the spring of 2000.
      Excerpts from one exchange published on Radio Liberty's Web site on April 13 indicates that two men, purported to be Kuchma and Azarov, had discussed the imminent arrest of Feldman.
      Azarov: We are now working all out to incriminate Feldman. He should be jailed in such a way that we won't have to release him later. By my accounts [Sloviansky] made about [Hr] 80 million in profits [last year], but only paid [Hr] 781,000 in taxes.
      Kuchma: Oy, oy, oy. Why so little?
      Azarov: The bank artificially creates and reports losses in their [tax] filings. [Sloviansky Bank Chairman Olena] Yakimenko cooks the books while [Feldman] sits clean. [He] owns 19.7 percent of the bank outright and another 33.6 percent through an enterprise he controls.
      Kuchma: Hmmm, I want to attack the [commercial] banking system. I want to know what money is floating around, and who pays what....



      Advocates want Feldman freed
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      August 16, 2001
      Human rights advocates are demanding Kyiv's Shevchenko District Court release Sloviansky Bank executive Borys Feldman, who has been in jail for the last 15 months without being charged.
      Yury Murashev of Helsinki-90, a Kyiv-based human rights advocacy group, slammed the state tax police at a press conference on Aug. 14 for failing to divulge what crimes, if any, they allege Feldman committed.
      The former mathematician turned banker has spent almost a year and a half in pre-trial confinement in a Kyiv jail.
      Murashev and his colleagues cited 42 factual errors in Feldman's arrest warrant, including references to non-existent articles of Ukraine's criminal code.
      Boris Glazunov, the deputy director of the Kyiv-based International Society for Human Rights, has for months attempted to bring the case and Feldman's plight to the attention of Ukrainian parliamentary deputies and Kyiv-based foreign emissaries.
      "It is a perfect example of how Ukraine's legal system should work and does not, illustrating the difference between ... Ukraine's Constitution and the actual practice of ignoring it to suit vested interests," Glazunov said.
      Authorities originally arrested Feldman in March 2000 on suspicion of giving a personal loan to a commercial entity without paying taxes. They also arrested four Sloviansky executives, accusing them of misusing public office - for hiking interest rates on savings accounts belonging to bank employees.
      While neither charge actually constitutes a criminal offense, tax police argued that their fact-finding detective work had provided sufficient grounds to investigate other, possibly more serious, crimes committed by executives of the Zaporizhya-based bank.
      Ukraine's National Bank and the auditing companies KPMG and VneshInformAudit had months earlier given a clean bill of health to Sloviansky, Ukraine's most profitable commercial bank in 1998 and 1999.
      "Ukraine's justice system has been turned into a club instead of the shield we all wanted it to be," Murashev said.
      Understanding the legal logic behind the tax police investigation of Sloviansky or the essence of as-yet unspecified charges levied against Feldman remains an arduous task, even for his lawyers.
      Feldman's new high-profile defense attorney, Borys Fedur, said the likelihood his client would be released on bail or receive a fair and speedy trial are slim.
      "If I could disguise the identity of the plaintiff and the defendant, I'm sure second-year students at the Kharkiv Law Academy would sort the case out on its merits and reach an impartial decision in a day or two," Fedur said.
      It took Fedur two weeks to secure Feldman's legal right to be physically present on Aug. 16 at a Shevchenko District Court hearing to discern what, specifically, the banker is accused of.
      "I don't know how law enforcement agencies will be able to avoid responsibility for creating the political quagmire surrounding the case," Fedur said.
      Feldman's wife, Olena, already knows she's in for a long haul, having spent the past year commuting from Zaporizhya and Kyiv.
      This summer her son, Borys Jr., has tagged along, sitting patiently at meetings with reporters in smoky bars as his mother and former bank employees attempt to shed light on her husband's predicament.
      "He knows the case inside and out," Olena said. "I just hope the ordeal doesn't turn him into a revolutionary."
      Olena Feldman starts her brief by handing out a five-page single-spaced transcript of an alleged conversation recorded by a presidential guard in early 2000.
      On the recording, which was shared with a Post reporter, two men with voices resembling President Leonid Kuchma's and State Tax Administration chief Mykola Azarov's discuss how best to shut down disloyal commercial banks and how to keep Feldman behind bars.
      Sloviansky was not the only bank subjected to tax audits last year. The combined profits of Ukraine's 153 commercial banks fell by 97 percent, according to the NBU, which attributed the unforeseen dip to an increase in losses from Ukraine's "problem banks."
      The case has allowed the State Tax Administration to provide a valuable lesson to other commercial bankers: that it can act against them with impunity, according to Feldman. He told the Post in March that his competitors suddenly had access to profitable clients, invested credits and took advantage of the elimination of a primary competitor.
      A bank with strong ties to Russian conglomerates, Ukrsibbank, stepped in almost immediately to service many of Sloviansky's corporate clients, mostly large ore-mining and metallurgical works in eastern Ukraine. Ukrsibbank is closely allied with Russia's Siberskaya Alumina, which has a controlling stake in Mykolaiyiv Alumina, Ukraine's largest alumina plant.
      In September the NBU took control of Sloviansky Bank. In January the central bank liquidated Sloviansky and paid each of the 10,000 private account holders Hr 500, about 5 percent of the Hr 75 million actually owed by the bank to private depositors, said Yevhen Serebrenny, a former bank employee and account holder.
      The story was not covered by the Western press, and state-controlled media gave scant coverage to the scandal, even after thousands of the bank's account-holders signed petitions to Kuchma in their own blood and camped out in front of oblast administration offices in Zaporizhya and neighboring Dnipropetrovsk.



      Q+A with human rights worker Boris Glazunov
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      July 6, 2001
      Eight years of project work for the Ukrainian branch of the Germany-based International Society for Human Rights have not made Boris Glazunov a wealthy man.
      The work has, however, provided the 34-year-old Kyiv resident with many opportunities to reflect upon what government officials and their foreign colleagues can do to make Ukraine a more civilized place.
      The International Society, which has consultative status with the Council of Europe and associate status with the U.N. Department of Public Information, has implemented various programs over the years to educate Ukrainians on human rights issues.
      Q: What NGOs actively work to promote and protect human rights in Ukraine today?
      A: Very few. The Association of Psychiatrists of Ukraine, an independent professional organization dedicated to reforming the policies of Soviet psychiatry; the Kharkhiv Human Rights Initiative; Helsinki-90; Le Strada; the English branch of Amnesty International ... that's about it.
      Dozens of small groups in oblasts and towns throughout Ukraine have all but disappeared over the past few years.
      Why? Because people need to eat. Pro bono work, however necessary or noble, does not put food on the table.
      Q: If we take the 10 years of Ukrainian Independence, when did the situation begin changing for the worse?
      A: In 1995 after the breakdown in the balance of power between the legislative and executive branches of government.
      The demise of human-rights advocacy in Ukraine coincided with the introduction [in 1988] and consolidation [in 1999] of a vertical administrative structure and the reintroduction of some elements of authoritarian rule [in 2000]. The trend, in turn, has fueled public apathy toward the authorities, which today makes it even more difficult to openly challenge the abuses perpetrated by the entrepreneurial bureaucrats.
      The work of human rights advocates is labor intensive. It entails conferring with victims of abuse, talking to lawyers, going to court, organizing campaigns, lobbying bureaucrats, the press, etc. - what we're doing now, for example, in the Sloviansky Bank case.
      Q: What's happening with that case?
      A: State prosecutors teamed up with State Tax Administration police last March to arrest five of the bank's top managers and freeze the bank's assets. Besides the 12,000 angry account-holders in Zaporizhia, there was little public outcry. Even today, no one wants to know what really happened, or why.
      Authorities accused [Vice President Boris] Feldman of giving a personal loan to a commercial entity without paying income tax. They also accused him of violating Article 165, Section 2, of the Ukrainian Criminal Code - misusing public office - for hiking interest rates on savings accounts belonging to bank employees.
      While neither charge constitutes a criminal offense, Feldman has been in jail for the last year and four months.
      Q: How often are you contacted by the U.S. Embassy or by European Union embassies concerning specific cases or trends in human-rights compliance?
      A: Almost never, and then only on the eve of a visit by some European delegation. If the Ukrainian authorities are organizing the visit, we aren't called in at all.
      Ukraine's human rights record is awful and is wreaking havoc on our country's image abroad. Of course, local officials and the courts should address abuses before the foreign community catches wind of them, but there's little incentive to do so. Whistle-blowers are seldom rewarded, often dismissed and sometimes beaten up.
      Q: Why do you think that more attention is paid to the human-rights records of other CIS republics than to Ukraine's?
      A: There are geopolitical factors at work and a self-serving double standard. Abuses committed by authoritarian regimes looking East get more international attention. Ukraine and [President Leonid] Kuchma at least say they're looking in a different direction. I don't think Kuchma's yet decided which way he's looking.
      Q: The Euro-Atlantic powers appear to have moved beyond recent scandals and are focusing on parliamentary elections scheduled for next March. What do you expect from that exercise in democracy?
      A: I do not think any one party or bloc will win a majority in the new legislature because election districts are larger than they were back in 1994. And winning will require candidates to secure considerable financial backing and/or administrative resources, i.e., the support of the president's vertical power structure. By the way, we still don't have an election law.
      But if they are like previous elections, the chairman of the village or town will be held liable if a certain percentage of vote is not cast for a particular candidate. Even if an army of volunteers closely monitors the election, it's unlikely that election officials or the courts will rule objectively on infractions and disputes.
      Q: Do you think human rights issues weigh on the conscience of the current leadership?
      A: I think many bureaucrats are acting in their own interests and leaving a mess for the next generation to clean up.
      They're thinking about their life on Earth - not about the miserable legacy they're leaving behind. Meanwhile, hundreds of thousands of young and able Ukrainians are emigrating or traveling abroad to work, leaving power-hungry politicians and pensioners to build the country's future.



      Boris Feldman
      Interview by Peter Byrne
      March 19, 2001
      Boris Feldman is the brains behind the Sloviansky Bank.
      For a year Feldman has languished in jail, awaiting trial on charges of income tax evasion, misuse of office and misappropriation of collective property.
      His Zaporizhya-based bank, which set record profits among Ukrainian commercial banks for 1998 and 1999, began experiencing problems last March when tax authorities arrested five of its managers, including Feldman.
      Since then, the NBU has suspended Sloviansky's licenses to perform key banking operations and the State Tax Administration confiscated securities constituting a large proportion of the bank's assets.
      Last month the STA said they had proof that Yulia Tymoshenko, former deputy prime minister for the energy sector, conspired with Feldman to steal about $1 billion intended to pay for Russian gas.
      Tymoshenko and Feldman say none of the numerous investigations into their companies' operations have uncovered any evidence of wrongdoing.
      Both say a corrupt regime is attempting to shut them up, a charge backed up by recently released secret recordings of alleged conversations between President Leonid Kuchma and State Tax Administration chief Mykola Azarov.
      This Q&A was conducted via correspondence with Feldman, who has asked the European Court for Human Rights in Strasbourg to overturn rulings by the Ukrainian courts.
      Q. Why did authorities go after your bank?
      A. The motivation for launching the case against the bank is rather complicated. First, many and varied officials initiated the action against the bank and me. Secondly, their "desires" have changed over time, in accordance to both internal and external circumstances, which have changed over time.
      Audio records of conversations recorded [by former security guard Mykhola Melnychenko] reveal part of the reason authorities went after Sloviansky, as do recent statements made by public officials.
      From the beginning, authorities have tried to portray Sloviansky as the wallet or financial instrument of Tymoshenko. The spin was simple: "It is necessary to destroy Sloviansky in order to deprive Tymoshenko of her financial empire."
      Tax agents had a slightly different aim - to show their readiness to carry out any order to demonstrate who rules the roost. Destroying Sloviansky enhanced STA's prestige and provided a lesson to other banks, which the STA could - and would - act against with impunity.
      For Sloviansky's business competitors, the objectives were more apparent - access to profitable clients, invested credits, and a way to eliminate an uncompromising competitor.
      For state officials, our demise represented an opportunity to use Sloviansky as the scapegoat for their own sins. On Saturday, Feb. 17, Mr. Marchuk took to the airwaves on National State Television [UT-1] and said Sloviansky and Grado banks were underwriting protest actions in order to avoid prosecution themselves.
      As for the STA officials, after the liquidation of Sloviansky, the goal has become to wash their hands of the matter as quickly as possible. Both tax authorities and employees of the NBU need to endure possible court action and want to escape criminal responsibility for what has been done. They want what happened to Sloviansky to be forgotten as quickly as possible. But in order to use the case against Sloviansky against Tymoshenko, all judges in Ukraine would need to be controlled by the authorities.
      Q. Why did the NBU jump on the bandwagon?
      A. What motivated the actions of [National Bank of Ukraine Governor Volodymr] Stelmakh and the NBU vis-a-vis Sloviansky can be summed up using one word - fear.
      Q. What was your bank's relationship with United Energy Systems of Ukraine and Yulia Tymoshenko?
      A. Sloviansky Bank was formed in 1989. I became a shareholder five years later. In 1995, I made the acquaintance of Yulia Tymoshenko of United Energy Systems of Ukraine (UESU). Earlier, in 1992 and 1993, I had met her casually on a few occasions. Our relationship was on the level of "hello" and "goodbye."
      I never worked for UESU, although I had an offer to become the company's financial director at the end of 1996. They even allocated me an office, but I refused the offer. But by that time, I had grown accustomed to acting independently, so our relationship remained one between bank and client.
      Q. What exactly are you accused of?
      A. The indictment against me was 80 pages. When asked, "Do you understand the charges being brought against you?" I had to honestly respond, "No."
      Prosecutors charged me on five criminal counts. Last month, they dropped two of the charges, leaving income tax evasion, misuse of office and misappropriation of collective property. Law enforcement authorities investigating wrongdoing accuse a "group" led by myself of perpetrating these crimes.
      Understanding the logic behind the investigation or the essence of the charges against me is difficult, even for my lawyers. I still have not received the opportunity to acquaint myself with the particulars of the case against me.
      Perhaps then I will be able to understand what the authorities are driving at, but for now I'm left only with a general impression about the ineptitude of state prosecutors. We don't understand one another. At times, I think we speak different languages.
      For example, three years ago, I borrowed money from a company. Investigators - who apparently do not understand Ukraine's criminal code - still can't figure out how I paid off the debt, much less accomplished the transaction. On the one hand, prosecutors accuse me of stealing the sum (although they can't say from whom, when or how) and, on the other hand, State Tax Administration agents accuse me of pocketing untaxed profit from the deal.
      Q. Have authorities asked you to provide evidence against Tymoshenko or to arrange a plea bargain?
      A. There are no grounds for me to come to any "accommodation" with law-enforcement agencies. If rule of law existed in Ukraine, I could wait for an open legal trial, at which the arbitrariness of the charges against me would be exposed. In the absence of rule of law, there's little or no reason for them to talk to me at all.
      I sought in writing to redress the actions of Ukraine's State Tax Administration, asking the courts to overturn decisions taken against Sloviansky's account-holders, who have suffered tremendous losses. To date, I have not received responses to formal applications as stipulated by law.
      The counter suits I filed against the State Tax Administration, General Prosecutor's Office and NBU have been ignored. Even though Article 55 of the Constitution provides citizens the right to seek legal redress for illegal - let alone criminal - acts committed by state officials, it remains almost impossible for ordinary citizens to avail themselves of this right in practice.
      Take, for example, the case brought by Mrs. Lesya Gongadze against the [Deputy General Prosecutor Oleksy] Bahanets. Although the court accepted the case, state prosecutors successfully appealed the decision on grounds that Ukrainian courts had no right to "interfere" in an ongoing investigation.
      In his ruling, [Perchersk District Court Judge] Mykola Zamkovenko said his ruling would take immediate effect because of the public significance of the [Gongadze] case. [Human rights ombudswoman Nina] Karpachova hailed the decision as "historic." It has taken five years since we adopted the Constitution for judges to apply it to a "dead person of European significance."
      It seems Ukrainians have a long fight ahead of them before judges will protect their constitutional rights.



      Q&A: Sloviansky Bank's Evheny Serebryany
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      Dec. 7, 2000
      Evheny Serebryany is the chief of the information department at Sloviansky Bank, which remains mired in a major crisis that began last spring when Ukrainian authorities arrested five of the bank's top managers on suspicion of tax evasion and abuse of office.
      Born in 1954 in Dnipropetrovsk, Serebryany is a physicist by education, specializing in quantum theory. Those mathematical skills no doubt have served him well at Sloviansky. The bank used to be the country's fifth largest bank in terms of assets, according to the Association of Ukrainian Banks, with Hr 556.1 million in net assets as of Jan. 1. Last year, Sloviansky posted Hr 83.34 million in profits, the highest among Ukrainian commercial banks.
      But this year has been a different story, as the crisis has nearly brought the activities of the bank to a halt.
      Among those arrested last spring were Borys Feldman, Sloviansky's vice president, who studied physics under Serebryanny at Dnipropetrovsk University before the Soviet Union fell apart in 1991.
      But Serebryany has weathered the storm. He was in Kyiv recently to publicly discuss Feldman's case and talk about his bank's increasingly untenable predicament.
      Q. What set your bank apart from other commercial banks in Ukraine?
      A. We took a different approach than most banks. Sloviansky performed non-standard banking operations, basing our activities on the following doctrine, "What the law does not forbid is legal."
      The bank became profitable in the 1990s without the patronage of government officials or oligarchic clans. We worked with enterprises to create effective and efficient financial instruments, which increased our turnover and profits.
      Unlike many banks in Ukraine, our lawyers scrupulously analyzed legis
      lation regulating banking activities. We even put in place a quality-control system ensuring that all transactions and instruments at the bank complied with banking legislation.
      We were proud of that and operated within legal bounds.
      Q. When did problems at the bank arise?
      A. The wind began blowing in an unfavorable direction back in 1998, after the financial collapse in Russia. The dilemma for us then was the following: either become someone's or some clan's bank, or rely on ourselves and remain independent.
      Borys Feldman, the bank's vice president, chose the latter. He thought we should concentrate on making the state the bank's main customer. We developed transparent paradigms for settling mutual payments between commercial enterprises and the state, including budget settlements.
      Through 1999, bank officials met in Kyiv with Cabinet officials to discuss ways of creating a transparent mutual settlements system and managing unprofitable state enterprises. Our proposals were taken seriously by highly placed government officials at Ukraine's National Bank and Finance Ministry, where we worked to refine various technical issues, including clearing systems.
      Q. Were Sloviansky's clients from all over Ukraine?
      A. Our major accounts were industrial enterprises from eastern Ukraine - Kryvy Rih, Dnipropetrovsk, Zaporizhya and Donetsk.
      Q. When did problems with tax and law enforcement authorities begin?
      A. In 1998 and 1999 tax and central bank authorities conducted more than 140 audits. Of course, that made it difficult to do work at the bank. It was all nervous employees at the bank could do to retrieve and supply inspectors with the volumes of documents they demanded. I am not a lawyer and don't know the legal details of all the checks, but they were various and sundry, including hard-currency transactions, tax liabilities, etc.
      Ultimately, the high arbitration court ruled in our favor. The bizarre case is best summed up in the judgment: "... Although the activities of Sloviansky Bank do not adhere to the spirit of President Leonid Kuchma's decree on banking activities, they are fully in compliance with existing legislation. Therefore, sanctions cannot be levied against the bank."
      Q. What happened this spring?
      A. The State Tax Administration began a criminal investigation of the bank, notwithstanding the earlier judgment that our activities were legal.
      Q. Why?
      A. I don't know whether this is true or not, but Borys [Feldman] told me that [a deputy head of the State Tax Administration] said the following: "We will open an investigation, put you in jail, and close your bank down." At the time, we understood the comment as mere bureaucratic bravado. Of course, this was our mistake.
      State Tax Administration head Mykola Azarov also announced at a coordination meeting of tax officials that Sloviansky bank had engaged in gross malfeasance.
      There were a number of factors, including inevitable differences of opinion of the bank's tax arrears, as well as the suspicions of some officials that Sloviansky had laundered money for United Energy Systems of Ukraine, or for [exiled Former Prime Minister Pavlo] Lazarenko.
      But I think the witch hunt began when someone high-ranking official gave the order: "Take care of that bank."
      Q. What happened next?
      A. In early February, tax authorities opened a criminal case on charges of tax evasion and, on March 13, police arrested Borys Feldman. Bank officials in Zaporizhya were jailed the next day.
      Q. Has Borys Feldman changed his position since he was jailed more than eight months ago?
      A. No. His position is the same. Feldman thinks it is necessary that the rule of law prevail in Ukraine. He refuses to buckle under pressure.
      Q. What do you think will happen to him and other bank officials?
      A. I expect the worse. I think authorities will keep them in jail without any legal basis for years.



      Tax police swoop leaves bankers edgy
      By Peter Byrne, Kyiv Post Staff Writer
      March 30, 2000

      The recent arrest of top executives in one of Ukraine's most successful banks has raised concern in banking circles that tax authorities' sweeping powers over the banking sector may lead them to launch a large-scale crackdown on the banking sector in a bid to boost revenue collection.
      Earlier this month, tax police arrested and charged five top managers in the Zaporizhia-based Sloviansky bank with abuse of office and tax evasion.
      Among those arrested were the bank's chairman, Olena Yakymenko, vice president Borys Feldman, and chief accountant Yury Vinnytsky.
      The Association of Ukrainian Banks criticized tax police's actions against Sloviansky, which is the fifth largest bank among AUB members, with Hr 556.1 million in net assets as of Jan. 1.
      'Most unsettling have been the methods employed by tax authorities, who were not justified in scandalizing such a stable financial institution. Their actions contradict existing legislation and exceed their authority,' said AUB chairman Oleksandr Suhoniako.
      'No one objects to legal disputes, but the approach taken vis-a-vis Sloviansky sets a dangerous precedent,' said Suhoniako, whose association unites most of Ukraine's 165 commercial banks.
      Sloviansky posted Hr 83.34 million in profits last year, the highest result among AUB's 130 banks.
      Following the arrests that took place on March 13 to March 21, Ukrainian tax police chief Viktor Zhvaliuk said his office was thoroughly examining the banking system. He accused banks of massive tax evasion, in particular, by inflating their operational expenses in order to minimize declared profits.
      In Sloviansky's case, Zhvaliuk said the bank paid up to 400 percent interest on dollar deposits and 1,600 percent on hryvna deposits, which he said was 'economically unjustified.'
      'I do not see any war [with banks],' Zhvaliuk told a press conference on March 15. 'We have to support the banking system and clean it up.'
      Zhvaliuk said his agency was also checking several other banks on suspicions of tax evasion, which included Brokbiznesbank, Zevs, and Khreshchatyk, all Kyiv-registered.
      Sloviansky officials denied tax police's charges and said the arrests were a reprisal by tax inspectors, who earlier failed to prove their allegations in court. Last year, tax police lost a similar dispute with Sloviansky, when Ukraine's High Arbitration Court ruled in the bank's favor.
      'It's the bank's board of directors - not tax police - who establish interest rates, according to a corresponding resolution of the National Bank,' said Sloviansky's deputy chairman, Volodymyr Daneliuk.
      Daneliuk said Sloviansky's revenues in 1999 totaled Hr 243 million, of which 54 million was paid out in interest on personal accounts.
      Viktor Zinchenko, chief of the National Bank's oversight department, also spoke in Sloviansky's defense, citing a recent audit of the bank, conducted at the request of tax authorities, which uncovered no evidence of financial improprieties.
      'Sloviansky didn't worry us. The bank is profitable and, judging by its financial indicators, its affairs are in order,' Zinchenko said.
      Tax police officials declined further comment on the matter, citing the continuing investigation against Sloviansky.
      'I don't think the trial will take place soon, because the criminal case is fairly large,' said Oleksandr Spyrydonov, who leads the Sloviansky investigation. Spiridonov said that it would be preferable for the bank managers to remain in custody until their cases came to court.
      Meanwhile, Ukraine's leading business media were alarmed over the Sloviansky affair, expressing fear that tax officials' present authority in cracking down on tax evaders could cost many other banks dear.
      'It's not only about Sloviansky. The problem is that now the chairman of any Ukrainian bank can be arrested, only because he has a 'very competent team of lawyers' and is not willing to pay taxes he can avoid paying by legal means,' the influential business weekly Biznes wrote on March 27.
      Western experts say the banks' recent problems with tax authorities is only one example of unfriendly relations between Ukrainian tax inspectors and businessmen, who have increasingly complained of the present tax system as pushing them toward bankruptcy.
      'Many serious problems continue to hamstring Ukrainian banks' ability to realize their full potential,' said Khwaja Sultan of the Kyiv office of the Harvard Institute for International Development.
      HIID is a principal contractor of a 10-year fiscal reform program, funded by the U.S. Agency for International Development (USAID), which aims to help Ukraine design by 2004 a more efficient tax system, among other goals.
      But as the new tax system is only being created, there seems to be sufficient reason for banks to worry.
      'Not a single businessman can be confident any longer about the fact that his current partner bank won't find its documents confiscated, its accounts frozen, and its managers thrown behind the bars tomorrow,' Biznes said.
      згорнути/розгорнути гілку відповідей
      • 2003.01.17 | Serhiy Hrysch

        Re: what dos might consider...

        Agree, and thank you for advice to write Rep Shaffer. I met with him once informally.

        ...One anecdotal evidence of "more kuchma's control - more crime" can be repeating "personal oversight" statements and what follows: each time Kuchma, or prosecutor general, or tax police, says that a cetrain crime would be "under personal control" of the president (milicia officer, tax police officer, cabinet of ministers, etc), the crime goes either uninvestigated or unpunished. Like in Kuchma's "personal control" of Gongadze, etc.


Copyleft (C) maidan.org.ua - 2000-2024. Цей сайт підтримує Громадська організація Інформаційний центр "Майдан Моніторинг".