Ахмед Закаев: я благодарен российской Генпрокуратуре
02/01/2003 | line305b
http://www.gazeta.ru/2003/01/31/zakaevablago.shtml
Ахмед Закаев: я благодарен российской Генпрокуратуре
Текст: Мария Цветкова
Начавшийся в Лондоне судебный процесс о выдаче Ахмеда Закаева России – не более чем формальность, на которую британские власти пошли, чтобы сохранить личную дружбу Владимира Путина и Тони Блэра. Об этом сам Закаев заявил сегодня в интервью «Газете.Ru» сразу после окончания первого судебного заседания по его делу.
– Вы не удивились, когда британские власти все-таки решили начать процесс о вашей выдаче России?
– Со вчерашнего дня российские СМИ очень активно муссировали информацию о том, что министерство внутренних дел Великобритании разрешило экстрадировать Закаева. Я хотел бы внести некоторую ясность. МВД дало разрешение начать судебный процесс об экстрадиции. Я очень им благодарен за это, хотя я и все мы должны понять, что решение было политическим. В нынешней ситуации другого я и не ожидал, я был к этому готов. Я благодарен и ему, благодарен российской Генпрокуратуре, которая сегодня дала возможность разбирать это дело в суде.
Разумеется, это дело не только Закаева. Это дело чеченского народа, который сегодня ведет борьбу за освобождение и свою государственность. В этом смысле очень хорошо, что у нас появилась реальная возможность перевести это дело в правовую плоскость.
Я последние полтора года как раз и добивался того, чтобы была создана международная комиссия по расследованию тех преступлений, которые совершаются в Чечне. И очень авторитетными правозащитными организациями они квалифицируются как преступления против человечности. Мне этого не удавалось в силу очень многих причин.
Но сама российская Генпрокуратура, спровоцировав мое дело, как раз таки дала возможность эту общую нашу проблему рассмотреть в суде. Я, как представитель чеченского народа, прохожу по всем пунктам обвинения, которые Генпрокуратура выдвинула, и такие же пункты обвинения можно выдвинуть сегодня против любого чеченца, который не согласен с тем, что Россия делает в Чечне. В этом откровенно признаются как российские политики, так и представители прокуратуры. В частности, замгенпрокурора Фридинский заявил, что дело Закаева – государственное, и если Великобритания удовлетворит требования России, то это будет означать законность и обоснованность действий России в Чечне. Вот чего они добиваются.
– Вы сказали, что Великобритания начала процесс об экстрадиции по политическим причинам. Из-за чего именно?
– Если вы следили за ситуацией в Дании, вы помните, какое давление и какой нажим они выдержали со стороны России по моему вопросу. Однако они на уровне министерства юстиции, даже не втягивая суд и не передавая ему дело, решили отказать России. А сегодняшняя политическая ситуация, связанная с проблемой Ирака, и личные хорошие взаимоотношения Путина и Блэра не могли дать властям Великобритании возможность вот так просто, как Дания, отмахнуться от них. И они приняли именно такое решение, что все решит суд, тогда, как говорится, и волки будут сыты, и овцы целы. И дружба сохранилась, и Закаева не выдали. Но при этом бы была попытка разобраться в этом.
Я хочу сказать вот о чем. Если на протяжении нескольких лет Чечня являлась разменной картой внутриполитических интриг, то сегодня, к сожалению, можно констатировать тот факт, что она стала предметом торга в международных вопросах.
Когда нужно склонить Россию к чему-то, вытаскивается чеченская карта европейцами и Западом. Как только Россия склоняется к тем или другим решениям, то эта карта откладывается. Вот так уже на протяжении трех лет это длится. И сегодня на фоне ситуации, которая складывается вокруг Ирака, и в связи с предстоящим принятием резолюции в Совете Безопасности ООН необходимо каким-то образом как-то ублажить Россию.
Выступление Путина, где он практически сказал, что не возражает против войны в Ираке и что Саддам Хусейн сам загоняет себя и страну в тупик, и решение британского МВД – это не совпадение.
– Вы уже получили обвинения и доказательства, которые отправила в Лондон Генпрокуратура?
– Конечно, это все у меня есть.
– Незадолго до смерти Салмана Радуева, его в колонии допросили по вашему делу. Что он сказал?
– Он ничего не сказал, и это явилось, по ему мнению, причиной его смерти. Но какую-то бумагу они заставили его подписать. Дело в том, что я с ним встречался очень давно, первые месяц-полтора первой военной кампании. После этого мы с ним не встречались, потому что Радуев практически самоотстранился и не участвовал во второй русско-чеченской кампании. Видимо, он надеялся на Кадырова и была договоренность, что он ему даст возможность покинуть Чечню. Он выжидал в районе Гудермеса в надежде на то, что ему предоставят эту возможность. Но Кадыров сделал другие ставки. Ему нужно было сдать кого-то, чтобы Путин окончательно поставил на него.
Радуев стал жертвой своего же непонимания того, что происходит и что ни Кадырову, ни Путину тогда было доверять нельзя.
Что касается моего личного дела, то Радуев ничего не знал и ему было нечего сказать. Российские спецслужбы добивались от него, чтобы он связал меня с событиями в Дагестане, с Карамахи и Чабанмахи (поход Шамиля Басаева на Дагестан 1999 года. – «Газета.Ru»). Но ни Радуев, ни они не имели даже представления, где я находился в это время. Сейчас я просто не могу об этом говорить из-за стратегии защиты, поскольку эти вопросы будут рассматриваться в суде. Но сама бумага, подписанная Радуевым, в деле есть.
– А что вы думаете о скандале вокруг показаний отца Филиппа?
– Вначале он очень честно и откровенно высказался по этому вопросу, когда я еще сидел в копенгагенской тюрьме. Он сказал, что не надо втягивать в это дело церковь. А в последующем, уже после разговора с представителями Генпрокуратуры, они вместе дали пресс-конференцию, и самое примечательное, что расхождения в своих показаниях 1996 года и 2002-го он объяснил тем, что тогда он был под впечатлением того, что с ним произошло, и многое мог не помнить, а сейчас, спустя восемь лет, он все вспомнил. И призвал считать действительными те показания, которые он дал сейчас, в ноябре 2002 года. А они абсолютно абсурдны.
У меня нет ни малейшего сомнения в том, мои адвокаты докажут, что все пункты обвинения, выдвинутые Россией против меня, политически мотивированы и юридически не обоснованы.
– Так вы знали о похищении отца Филиппа или нет? Это ведь главное в обвинении.
– Я узнал о том, что он арестован, спустя два-три дня через средства массовой информации. Я уже потом говорил с военным прокурором Чечни, когда они (священники отец Филипп и отец Анатолий. – «Газета.Ru») против меня уже дали показания, что они сотрудничали со мной (договаривались об освобождении заложников. – «Газета.Ru»). Военный прокурор Чечни Магомед Джаниев задавал мне вопросы, как я с ними познакомился и чем был связан.
– В декабре в Махачкале арестовали некоего Арсена Хидирова, который на допросе рассказал, как воевал с вами. Вы его помните?
– Честно говорю, что не имею об этом никакого представления. Я ни от кого не скрывал, что был активным участником первой русско-чеченской войны и до ранения, до той тяжелой травмы, которую я получил в январе 2000 года, командовал третьим сектором обороны города, и это ни для кого не было секретом. Вполне допускаю, что он меня видел в камуфляже во время войны. Тогда я ходил в военной форме, потому что выполнял приказы и защищал свое отечество. А те пункты обвинения, где говорится о массовых убийствах, они абсолютно абсурдны.
– Правда, что вам оплачивает адвокатов Борис Березовский?
– Моих нынешних адвокатов оплачивает государство Великобритания. Да, безусловно, он помогает, и не только он. Есть фонд в поддержку Закаева, которым руководит Ванесса Редгрейв. Я благодарен всем, кто меня поддерживает и морально, и по-другому, – кто как может. Это как раз таки показатель того, что очень многие люди понимают, что происходит в Чечне и чем вызваны действия российской прокуратуры против меня. Я знаю, что, когда в Дании все решалось, Березовский помог Ванессе. А здесь в Англии мы часто разговариваем по телефону и раза три с ним встречались.
– А чем вы занимаетесь в Лондоне, когда не ходите в суд?
– Да, задача российской прокуратуры была в том, чтобы если не заполучить меня, то хотя бы нейтрализовать мою политическую деятельность в структурах власти Европы. Отчасти им это удалось, отчасти – нет. У меня нет возможности ездить, но можно работать непосредственно здесь.
За последний месяц я провел ряд очень важных и интересных встреч с членами Европарламента и с другими независимыми политиками, сейчас готовим в Лондоне международную конференцию по ситуации в Чечне. Активно работаю.
– Когда последний раз встречались с докладчиком ПАСЕ по Чечне лордом Джаддом?
– Сейчас он в основном в Страсбурге, ездил в Чечню, так что в этот период не встречались. Но мы разговаривали по телефону и обязательно встретимся, когда он вернется.
– Где вы собираетесь жить, когда закончится суд и вам разрешат уехать из Лондона?
– Когда закончится война, хочу вернуться домой. А она рано или поздно закончится. Все зависит от того, когда Россия будет к этому готова. К сожалению, ни от меня, ни от Масхадова сегодня это не зависит – так же, как не зависит ни от одного чеченца. Прерогатива начинать и заканчивать войны всегда была за Россией, и сейчас ничего не изменилось. Я абсолютно уверен в том, что война закончится переговорами, потому что все войны всегда заканчиваются переговорами и миром. И Чечня не исключение. Поэтому я не строю никаких планов, хочу жить дома и умереть там же и чтобы мои дети и внуки выросли в Чечне.
31 ЯНВАРЯ 19:23
Ахмед Закаев: я благодарен российской Генпрокуратуре
Текст: Мария Цветкова
Начавшийся в Лондоне судебный процесс о выдаче Ахмеда Закаева России – не более чем формальность, на которую британские власти пошли, чтобы сохранить личную дружбу Владимира Путина и Тони Блэра. Об этом сам Закаев заявил сегодня в интервью «Газете.Ru» сразу после окончания первого судебного заседания по его делу.
– Вы не удивились, когда британские власти все-таки решили начать процесс о вашей выдаче России?
– Со вчерашнего дня российские СМИ очень активно муссировали информацию о том, что министерство внутренних дел Великобритании разрешило экстрадировать Закаева. Я хотел бы внести некоторую ясность. МВД дало разрешение начать судебный процесс об экстрадиции. Я очень им благодарен за это, хотя я и все мы должны понять, что решение было политическим. В нынешней ситуации другого я и не ожидал, я был к этому готов. Я благодарен и ему, благодарен российской Генпрокуратуре, которая сегодня дала возможность разбирать это дело в суде.
Разумеется, это дело не только Закаева. Это дело чеченского народа, который сегодня ведет борьбу за освобождение и свою государственность. В этом смысле очень хорошо, что у нас появилась реальная возможность перевести это дело в правовую плоскость.
Я последние полтора года как раз и добивался того, чтобы была создана международная комиссия по расследованию тех преступлений, которые совершаются в Чечне. И очень авторитетными правозащитными организациями они квалифицируются как преступления против человечности. Мне этого не удавалось в силу очень многих причин.
Но сама российская Генпрокуратура, спровоцировав мое дело, как раз таки дала возможность эту общую нашу проблему рассмотреть в суде. Я, как представитель чеченского народа, прохожу по всем пунктам обвинения, которые Генпрокуратура выдвинула, и такие же пункты обвинения можно выдвинуть сегодня против любого чеченца, который не согласен с тем, что Россия делает в Чечне. В этом откровенно признаются как российские политики, так и представители прокуратуры. В частности, замгенпрокурора Фридинский заявил, что дело Закаева – государственное, и если Великобритания удовлетворит требования России, то это будет означать законность и обоснованность действий России в Чечне. Вот чего они добиваются.
– Вы сказали, что Великобритания начала процесс об экстрадиции по политическим причинам. Из-за чего именно?
– Если вы следили за ситуацией в Дании, вы помните, какое давление и какой нажим они выдержали со стороны России по моему вопросу. Однако они на уровне министерства юстиции, даже не втягивая суд и не передавая ему дело, решили отказать России. А сегодняшняя политическая ситуация, связанная с проблемой Ирака, и личные хорошие взаимоотношения Путина и Блэра не могли дать властям Великобритании возможность вот так просто, как Дания, отмахнуться от них. И они приняли именно такое решение, что все решит суд, тогда, как говорится, и волки будут сыты, и овцы целы. И дружба сохранилась, и Закаева не выдали. Но при этом бы была попытка разобраться в этом.
Я хочу сказать вот о чем. Если на протяжении нескольких лет Чечня являлась разменной картой внутриполитических интриг, то сегодня, к сожалению, можно констатировать тот факт, что она стала предметом торга в международных вопросах.
Когда нужно склонить Россию к чему-то, вытаскивается чеченская карта европейцами и Западом. Как только Россия склоняется к тем или другим решениям, то эта карта откладывается. Вот так уже на протяжении трех лет это длится. И сегодня на фоне ситуации, которая складывается вокруг Ирака, и в связи с предстоящим принятием резолюции в Совете Безопасности ООН необходимо каким-то образом как-то ублажить Россию.
Выступление Путина, где он практически сказал, что не возражает против войны в Ираке и что Саддам Хусейн сам загоняет себя и страну в тупик, и решение британского МВД – это не совпадение.
– Вы уже получили обвинения и доказательства, которые отправила в Лондон Генпрокуратура?
– Конечно, это все у меня есть.
– Незадолго до смерти Салмана Радуева, его в колонии допросили по вашему делу. Что он сказал?
– Он ничего не сказал, и это явилось, по ему мнению, причиной его смерти. Но какую-то бумагу они заставили его подписать. Дело в том, что я с ним встречался очень давно, первые месяц-полтора первой военной кампании. После этого мы с ним не встречались, потому что Радуев практически самоотстранился и не участвовал во второй русско-чеченской кампании. Видимо, он надеялся на Кадырова и была договоренность, что он ему даст возможность покинуть Чечню. Он выжидал в районе Гудермеса в надежде на то, что ему предоставят эту возможность. Но Кадыров сделал другие ставки. Ему нужно было сдать кого-то, чтобы Путин окончательно поставил на него.
Радуев стал жертвой своего же непонимания того, что происходит и что ни Кадырову, ни Путину тогда было доверять нельзя.
Что касается моего личного дела, то Радуев ничего не знал и ему было нечего сказать. Российские спецслужбы добивались от него, чтобы он связал меня с событиями в Дагестане, с Карамахи и Чабанмахи (поход Шамиля Басаева на Дагестан 1999 года. – «Газета.Ru»). Но ни Радуев, ни они не имели даже представления, где я находился в это время. Сейчас я просто не могу об этом говорить из-за стратегии защиты, поскольку эти вопросы будут рассматриваться в суде. Но сама бумага, подписанная Радуевым, в деле есть.
– А что вы думаете о скандале вокруг показаний отца Филиппа?
– Вначале он очень честно и откровенно высказался по этому вопросу, когда я еще сидел в копенгагенской тюрьме. Он сказал, что не надо втягивать в это дело церковь. А в последующем, уже после разговора с представителями Генпрокуратуры, они вместе дали пресс-конференцию, и самое примечательное, что расхождения в своих показаниях 1996 года и 2002-го он объяснил тем, что тогда он был под впечатлением того, что с ним произошло, и многое мог не помнить, а сейчас, спустя восемь лет, он все вспомнил. И призвал считать действительными те показания, которые он дал сейчас, в ноябре 2002 года. А они абсолютно абсурдны.
У меня нет ни малейшего сомнения в том, мои адвокаты докажут, что все пункты обвинения, выдвинутые Россией против меня, политически мотивированы и юридически не обоснованы.
– Так вы знали о похищении отца Филиппа или нет? Это ведь главное в обвинении.
– Я узнал о том, что он арестован, спустя два-три дня через средства массовой информации. Я уже потом говорил с военным прокурором Чечни, когда они (священники отец Филипп и отец Анатолий. – «Газета.Ru») против меня уже дали показания, что они сотрудничали со мной (договаривались об освобождении заложников. – «Газета.Ru»). Военный прокурор Чечни Магомед Джаниев задавал мне вопросы, как я с ними познакомился и чем был связан.
– В декабре в Махачкале арестовали некоего Арсена Хидирова, который на допросе рассказал, как воевал с вами. Вы его помните?
– Честно говорю, что не имею об этом никакого представления. Я ни от кого не скрывал, что был активным участником первой русско-чеченской войны и до ранения, до той тяжелой травмы, которую я получил в январе 2000 года, командовал третьим сектором обороны города, и это ни для кого не было секретом. Вполне допускаю, что он меня видел в камуфляже во время войны. Тогда я ходил в военной форме, потому что выполнял приказы и защищал свое отечество. А те пункты обвинения, где говорится о массовых убийствах, они абсолютно абсурдны.
– Правда, что вам оплачивает адвокатов Борис Березовский?
– Моих нынешних адвокатов оплачивает государство Великобритания. Да, безусловно, он помогает, и не только он. Есть фонд в поддержку Закаева, которым руководит Ванесса Редгрейв. Я благодарен всем, кто меня поддерживает и морально, и по-другому, – кто как может. Это как раз таки показатель того, что очень многие люди понимают, что происходит в Чечне и чем вызваны действия российской прокуратуры против меня. Я знаю, что, когда в Дании все решалось, Березовский помог Ванессе. А здесь в Англии мы часто разговариваем по телефону и раза три с ним встречались.
– А чем вы занимаетесь в Лондоне, когда не ходите в суд?
– Да, задача российской прокуратуры была в том, чтобы если не заполучить меня, то хотя бы нейтрализовать мою политическую деятельность в структурах власти Европы. Отчасти им это удалось, отчасти – нет. У меня нет возможности ездить, но можно работать непосредственно здесь.
За последний месяц я провел ряд очень важных и интересных встреч с членами Европарламента и с другими независимыми политиками, сейчас готовим в Лондоне международную конференцию по ситуации в Чечне. Активно работаю.
– Когда последний раз встречались с докладчиком ПАСЕ по Чечне лордом Джаддом?
– Сейчас он в основном в Страсбурге, ездил в Чечню, так что в этот период не встречались. Но мы разговаривали по телефону и обязательно встретимся, когда он вернется.
– Где вы собираетесь жить, когда закончится суд и вам разрешат уехать из Лондона?
– Когда закончится война, хочу вернуться домой. А она рано или поздно закончится. Все зависит от того, когда Россия будет к этому готова. К сожалению, ни от меня, ни от Масхадова сегодня это не зависит – так же, как не зависит ни от одного чеченца. Прерогатива начинать и заканчивать войны всегда была за Россией, и сейчас ничего не изменилось. Я абсолютно уверен в том, что война закончится переговорами, потому что все войны всегда заканчиваются переговорами и миром. И Чечня не исключение. Поэтому я не строю никаких планов, хочу жить дома и умереть там же и чтобы мои дети и внуки выросли в Чечне.
31 ЯНВАРЯ 19:23
Відповіді
2003.02.01 | ВААСЯ ПУПКІН
Re: Ахмед Закаев: я благодарен российской Генпрокуратуре
Замітьте ідею про те, що питання Чечні для Заходу - зручний привід для шантажу Росії при вирішенні важливих питань. ТОму Захід якби і не дуже зацікавлений у припиненні геноциду в Чечні, бо тоді зникне цей привід, і втратяться важелі впливу на Росію. Більше того, Росія зможе на кожному кроці підкреслювати, яке святе діло вона вчинила - припинила війну в Чечні !!! І, користуючись цим, почне качати всілякі права. ( Схоже на те, як в "Хіба ревуть воли..." один мужик піднімав догори руку з відірваним пальцем, і це служило неабияким доказом його правоти при вирішенні спірних питань).ТОму треба Заходу дати замість Чечні якийсь інший важіль впливу на Росію. Придністров"я і Крим не підходять, відразу кажу :-))
2003.02.01 | Богдан
Це точно.
Тільки не привід треба їм дати, а втовкмачити, що цього приводу їм взагалі не треба. Амереканці зараз самі фінансують свого ворога. В 80-х роках Рейган додумався припинити цю допомогу і СССР здох. Цей приклад нічому не навчив американців. Вони і надалі мають ілюзію, що можна втихомирити бандита з ядерною дубиною грішми.2003.02.01 | Рюген
Пожалуйста, дорогой!
Валерий Федоров: страх открыл глаза ЕвропеСветлана Листопадова
Главный докладчик по Чечне в ПАСЕ лорд Фрэнк Джадд подал в отставку - причиной стала последняя резолюция ассамблеи, которая разрешила России провести чеченский референдум в установленные сроки, против чего горячо выступал лорд. По его словам, российская делегация просто его переиграла - россияне предложили ряд мелких поправок, в которых лорд запутался и не заметил исчезновение ключевого пункта резолюции - запрета на проведение референдума. Однако, как заявил в интервью Вестям.Ru директор Центра политической конъюнктуры Валерий Федоров, проблема состоит не в сроках, а в условиях. "Речь идет о тех изменениях, которые должны произойти в Чечне до момента проведения референдума".
- Валерий Валерьевич, тот факт, что наши политики смогли переиграть такого опытного парламентария, как Джадд, на его же поле, свидетельствует, что россияне, наконец, научились плодотворно работать на международной политической арене?
- Не все так просто. Поражение лорда Джадда вызвано ни происками и интригами, ни хитроумными и изощренными политическими приемами российской делегации, а произошедшим в ПАСЕ переломом в ее отношении к чеченскому вопросу. Перелом, который стал, разумеется, результатом долгой и кропотливой работы российских представителей на всех уровнях. И вот сейчас мы видим осторожные шаги, мы видим, что отношение к этой проблеме действительно меняется. Что касается наших возросших политических талантов. Да, тот факт, что российские политики переиграли Джадда, является ярким свидетельством их успеха. Более того, я должен связать это еще с одним событием, которое недавно произошло. Дмитрий Рогозин был избран вице-председателем Парламентской ассамблеи. А это немаловажный пост. Сам факт этого избрания свидетельствует о признании России, о ее возросшей роли в Европе. В Европе понимают, что с Россией можно разговаривать только как с равным партнером. До сих пор этого признания нам приходилось добиваться. Авансом, просто так оно не давалось. Конечно, это большой плюс и самому господину Рагозину, который должен как-то позиционироваться на политическом поле, демонстрировать одну победу за другой. Делать ему это совсем не просто. Потому что вопросы, которыми он занимается, зачастую носят тяжелый негативный характер. Вспомним Калининградскую проблему, в решении которой он так же активно участвовал в качестве спецпредставителя президента. Как известно, результаты не вполне устроили Россию. Конечно, Рогозину для поддержания собственного реноме, для того, чтобы его политическая карьера на этом не окончилась, необходимо демонстрировать все новые и новые шаги вперед. Кроме того, он сам кровно заинтересован в успехе российской позиции по вопросу сроков проведения референдума в Чечне.
- Не кажется ли Вам, что в данном случае Европа попросту "умыла руки"? Например, "Независимая газета" утверждает, что Джадд отстаивал реальные интересы всей России. После его отставки "Кремль с головой угодил в заложники своему собственному региональному ставленнику, да еще такому одиозному и непредсказуемому, как Ахмат Кадыров. По сути, лорд Джадд был последним препятствием перед окончательным слиянием "чеченских моджахедов с российскими генералами"".
- Конечно, важно, кто придет после Джадда. Нельзя считать, что Джадд - это было абсолютное зло. Джадд был достаточно трезвым, взвешенным политиком. Он, конечно, не лицеприятно отзывался о российской политике в Чечне, но его мнение менялось. И та значительная работа, тот значительный путь, который прошла Россия в выправлении урегулирования ситуации в Чечне, не остался незамеченным. Лорд Джадд резко смягчил свои оценки, и, скажем так, его нельзя называть врагом России. Ни в коем случае. Но он является человеком, который авансом никаких комплементов нашей стране говорить не желал. Его можно понять. Поэтому вопрос: кто придет на место Джадда? Не исключено, что какой-нибудь самоуверенный болтун, который вообще не разбирается в чеченской проблеме, пусть он даже будет хорошо относиться к России. Но он будет для нас на этом посту хуже, чем лорд Джадд, которого нельзя назвать близким другом нашей страны, но который демонстрировал трезвость и желание разобраться в реальных проблемах. Впрочем, лорд Джадд оставил для себя пути к отступлению. Он заявил, что, может быть, пересмотрит свое решение об отставке. Сейчас ни в коем случае нельзя торжествовать. Нельзя радоваться и танцевать на костях. Надо просто работать дальше, сотрудничать с Парламентской ассамблей Совета Европы, чтобы предотвратить опасность новой изоляции России, угрозу новой дискриминации России в связи с чеченским вопросом. Я полагаю, что никакой реальной почвы для такой дискриминации нет. Но не все в международной политике строится на почве реализма … .
- Касаясь сроков проведения референдума, возможно, лорд Джадд прав, заявляя, что в Чечне еще "не создан общий политический контекст, и он не может быть создан к 23 марта"? Он говорит, что "конфликт разрешается после длительного примирения, длительного и трудного политического диалога, путем выработки консенсуса, и Конституция как раз и рождается из этого консенсуса".
- Я думаю, что вопрос не в сроках. Речь идет об условиях, о тех изменениях, которые должны произойти в Чечне до момента проведения референдума. Конечно, стоит ожидать блестящих результатов и полной истинности. Не стоит ожидать, что итоги референдума в Чеченской республике не будут фальсифицированы. В стране, где до сих пор происходят террористические акты, где убивают представителей органов власти, убивают сочувствующих России чеченцев - это не реально. Но вопрос заключается в том - а какова вообще юридическая основа произошедшего конфликта. Ведь известно, что Чечня не подписала федеративный договор, что в 1993 году в Чечне не проводился референдум по Конституции РФ. По сути, сегодня российская позиция в Чечне и пророссийские силы также лишены легитимности, как и те силы, которые им противостоят. К примеру, Масхадов - не признанный президент Ичкерии. Поэтому, конечно, проведение референдума на сегодняшний день не лучший вариант. Но его отсутствие продолжит ситуацию абсолютной нелегитимности всех сил, которые сегодня действуют в Чечне. Необходимо постепенно, медленными, но идущими в верном направлении, шагами исправить эту ситуацию. Необходимо создавать юридические основы для функционирования органов власти, чтобы передать управление от военных гражданским системам власти. И референдум должен стать первым, но далеко не последним шагом в этом направлении.
- Сегодня весь мир понял, что чеченская проблема это не только проблема России. Европейцы пересмотрели свои взгляды в отношении "чеченских повстанцев". Несомненно, свою роль в этом сыграли и события последних двух месяцев во Франции, Великобритании и Испании, где были арестованы группы исламских боевиков, готовивших целый ряд террористических акций, и, как выяснилось, имевших тесные контакты с подчиненными Масхадова. Вот и дело Закаева сдвинулось с мертвой точки. И Британия готова запустить механизм его экстрадиции. С чем связана такая перемена?
- Да, чеченский терроризм и угрозы из только российской проблемы превратился в общеевропейскую, а, может быть, и общемировую. То есть та точка зрения, которую российский президент долго пытался довести до сведения и до понимания наших европейских партнеров, сегодня, наконец-то, реализуется. Она находит у них отклик. Но надо понять, что решающим шагом, переломом или причиной этого перелома послужила не российская активность, не находчивость российских госпропагандистов. Ни в коем случае. Единственный критерий истины - практика. Европейцы испугались. Они сняли розовые очки и более реалистично посмотрели на чеченское сопротивление, как на террористов, как на угрозу только после того, как на собственной шкуре почувствовали, что терроризм - это страшно. Что терроризм угрожает не каким-то далеким от них жителям Северного Кавказа и Москвы, а им самим, их соседям, их соотечественникам.
- То есть страх открыл им глаза?
- Только страх. Менее сильных способов они не признают. К сожалению, между ними и признанием реальности стоит очень серьезный фильтр. И, как показывает практика, преодолеть его, пробить может только страх. Причем страх, обращенный на себя лично. Страх за собственную жизнь, за жизнь своих близких.
--------------------------------------------------------
Самое интересное - как это вы со своей поддержкой бандитов в Европу засобирались. Там же экстрадируют!
2003.02.02 |
Re: Пожалуйста, дорогой!
ПАСЕ ОБСУЖДАЕТ РЕФЕРЕНДУМ В ЧЕЧНЕВчера в Страсбурге, когда верстался номер, Парламентская ассамблея совета Европы начала обсуждать вопрос о проведении референдума в Чеченской Республике. Накануне уже стало ясно, что большинство участников зимней сессии ПАСЕ будут за отсрочку референдума.
Чечня не готова к референдуму, который лишь ухудшит положение, - на этом настаивает лорд Джадд. По его мнению, Россия не может гарантировать соблюдение демократических норм, в том числе и потому, что западные наблюдатели не имеют возможности полно и точно отслеживать голосование.
Из информированных источников стало известно, что за день до обсуждения и в российской делегации наступил раскол. Некоторые из ее членов готовы поддержать лорда Джадда и проголосовать против референдума.
Сергей СМИРНОВ.
Новая газета.
30.01.2003.
2003.02.02 | Адвокат ...
Екстрадіруют, ще й як екстрадіруют! ;-) (-)