Как удвоить ВВП за 10 лет: российский дебат
07/19/2003 | line305b
Немного смешно, на фоне атаки на капитал http://maidan.org.ua/n/free/1058423176 , выглядит эта новая дискуссия в России: удвоение ВВП. С другой стороны, конечно, есть и своя закономерность: потому на капитал атака, что капитализм не предлагает сверх-быстрых темпов развития де... Помнится, на Майдане тема удвоения ВВП как-то поднималась - счас лень уже в архиве копаться. Предлагается, однако, почитать российский дебат, может сделать какие выводы...
http://www.expert.ru/expert/current/data/econ.shtml
Три дороги в никуда
Поступившие на суд публики - и президента - предложения о том, как быстро удвоить ВВП, не содержат рецепта победы
Александр Ивантер, Александр Привалов
Вскоре после того как президент Владимир Путин в своем годовом послании поставил задачу удвоения российского ВВП, на суд публики и самого президента были представлены сразу несколько программ ускорения экономического роста. Ну - эскизов к программам.
Советник президента по экономике Андрей Илларионов представил доклад "Как удвоить ВВП? Первый шаг к российскому экономическому чуду". Не отстал от реформатора новой волны патриарх реформ экс-министр экономики Евгений Ясин, доложивший свою концепцию ускорения под названием "Структурный маневр". А глава РСПП Аркадий Вольский довел до президента мнение крупных предпринимателей о необходимых для роста мерах в письме (правда, когда письмо стало достоянием гласности, большинство членов бюро РСПП открестились от своей причастности к его содержанию - якобы Аркадий Иванович поторопился посчитать коллективной позицию главы "Русала" Олега Дерипаски).
Итак, перед нами три разных во всех отношениях концепции того, как можно и должно пришпорить экономический рост. Попробуем оценить рекомендации их авторов.
Тракторный экономист
Когда г-н Илларионов завершил свой доклад в "Александр-хаусе", корреспондент некоего журнала начал свой вопрос такими словами: "Большое вам спасибо, Андрей Николаевич, за столь щедрое угощение нас этими яствами от стола интеллектуальных богатств". Восторженность коллеги была вызвана, надо полагать, числом графиков и диаграмм, обрушенных на публику неутомимым докладчиком. К сожалению, эти яства оказались подогретыми к ужину остатками давнего пикничка: советник президента повторил свой стандартный тезис о главном препятствии экономического роста - большом, дорогом государстве. Чем больше государственные расходы, тем, при прочих равных условиях, ниже темпы экономического роста, что доказывают, как считает Илларионов, тренды, построенные по данным как высокоразвитых стран, так и переходных экономик. "Мы видим, - не устает повторять советник, - что в те годы, когда удельный вес государственных расходов в ВВП России превышал сорок процентов, практически никогда не наблюдалось положительных темпов экономического роста. Как правило, наблюдался экономический спад. И наоборот, все годы с положительными темпами экономического роста - это последние четыре года, и будет этот, 2003 год, - когда государственные расходы не превышали 37-38 процентов ВВП".
Первый шаг к удвоению ВВП в течение ближайших лет и первый шаг обеспечения высоких темпов экономического роста в течение среднесрочной перспективы - это сокращение удельного веса государственных расходов ВВП примерно до двадцати процентов
Как же низко должна была пасть общая экономическая грамотность нашей элиты, чтобы она с радостью покупалась на такой "анализ"! На самом деле связь между долями бюджетных изъятий государства и темпами роста гораздо сложнее. Есть масса случаев, где "правило Илларионова" не работает. Так, США в конце XIX века имели лишь 3% ВВП государственных расходов, а в 20-е годы XX века уже 15% ВВП, переживая при этом рекордный экономический рост. С другой стороны, снижение государственных расходов России в первой половине 90-х годов сразу на треть, с 60 до 40% ВВП, сопровождалось не ростом, а катастрофическим спадом экономики.
Далее, возьмем в качестве примера Швецию и США. Да, в обеих странах при росте изъятий снижались темпы роста экономики, а когда снижались изъятия, темпы роста увеличивались. Однако и в периоды самого глубокого снижения государственные изъятия в Швеции были гораздо выше, чем изъятия в США в периоды максимального их увеличения. Каждая страна вырабатывает свой диапазон допустимых значений фискальной нагрузки и расходов государства. Границы его определяются не только накопленным уровнем национального богатства (чем он выше, тем больших размеров государство может себе позволить страна), но и специфическими обстоятельствами, определяющими национальную норму накопления, пропорцию предпочтений благ будущих и благ настоящих и т. п. Разные национальные модели нащупывания пропорций между общественными и частными благами не могут быть описаны с помощью таких плоских инструментов, как корреляция динамики экономики и размеров бюджета.
На докладе в "Александр-хаусе" другой корреспондент (явно поумнее) спросил советника, знает ли тот, что "из корреляции обычно не следует причинно-следственной зависимости"? А если знает, то не нужно ли сделанный доклад "воспринимать как презентационный, или вы верите, что, исходя из этих данных, можно строить государственную политику?" На русский язык последняя дилемма переводится так: вы кого обманываете, нас или себя? По ответу г-на Илларионова похоже, что себя. Нет, говорит, никакой презентационности (в смысле - ненаучности) - могу, мол, и хи-квадраты показать. Конечно, бывают не только однофакторные, но и многофакторные модели, однако "не так много других связей, которые бы получали столь очевидное, столь яркое и убедительное иллюстрированное подтверждение", как связь дешевизны государства и темпов роста. Корреспондент не унялся: "Откуда следует, что из-за сокращения расходов будет рост ВВП, а не из-за роста ВВП - сокращение расходов? Из корреляции же это не следует?" Советник согласился: "Из корреляции это не следует. А следует это из достаточно, в общем, очевидного фактора, что средства, используемые государством, в целом ряде случаев используются менее эффективно, чем средства, используемые частным сектором". Такая вот логика.
Национальную модель экономики, увы, нельзя изучить, пользуясь лишь формальными математическими методами (и логикой только что процитированного уровня). Прочесывать изощренными эконометрическими методами огромные массивы данных по разным годам и странам в поисках заветного рецепта экономического роста - занятие, может быть, увлекательное, но явно алхимического свойства. Не отягощенные содержательными версиями об экономической подоплеке выявляемых связей, эти экономисты (назовем их тракторными, ведь они проводят сплошную обработку верхнего слоя почвы) верят в свои результаты как в нечто священное, раз и навсегда неизменное, как заветные физические константы. К сожалению, список таких экономистов одним Илларионовым не исчерпывается - он просто самый яркий их представитель. Эти исследователи принципиально не желают интересоваться конкретным контекстом развития каждой страны, хотя для определения политики нужна экономика, а не экономикс; важны не столько общие законы, сколько реальные детали устройства и эволюции хозяйственных организмов конкретной, живой страны.
Вернемся к практическим рекомендациям советника. Они не сложны: "Первый шаг к удвоению ВВП в течение ближайших лет и первый шаг обеспечения высоких темпов экономического роста в течение среднесрочной перспективы - это сокращение удельного веса государственных расходов ВВП примерно до двадцати процентов".
Скажи это нечиновный экономист, его можно было бы упрекнуть только в недомыслии. В устах президентского советника это еще и полная безответственность. Счастье г-на Илларионова, что никто ему не предложил немедля своей рукой урезать расходы до названного им предела - и тут же, сразу ответить за неизбежные трагические последствия.
Предлагаемая Илларионовым мера - никак не первый шаг к ускорению роста, если вообще шаг в верном направлении. На самом деле нужно сокращать в первую очередь не расходы, а доходы (то есть налоги) вплоть до образования небольшого управляемого дефицита (2-3% ВВП). При нынешнем избытке ликвидности на внутреннем рынке такой дефицит без труда можно профинансировать по умеренным ставкам. Заодно разрешится пресловутая проблема стерилизации избыточных сырьевых доходов. По нашему мнению, именно такова оптимальная бюджетная конфигурация для ускорения роста - во всяком случае, любой бизнесмен скорее поймет ее, чем ту, что предлагает г-н Илларионов.
Реформы превыше всего
Евгений Ясин, будучи по форме своих высказываний гораздо мягче г-на Илларионова, по сути их - гораздо жестче: он ополчается не только на избыточные траты государства, но на нерыночный сектор экономики в целом, кроме бюджетной сферы, включающий естественные монополии и ЖКХ, а также явно или скрыто субсидируемые предприятия других отраслей. По мысли Ясина, нерыночный сектор (20 млн занятых и 7% производимого ВВП) сужает поле конкурентных отношений, входящие в него отрасли приходят в упадок.
Заниженные цены на продукцию нерыночного сектора поддерживаются государством. Они позволяют, в свою очередь, поддерживать на плаву предприятия, работающие на внутренний рынок, замедляя процессы естественного отбора и модернизации. Поддержание низких внутренних цен на энергоносители любят мотивировать низкими доходами населения, на деле же они позволяют платить низкую зарплату, особенно в бюджетном секторе. Один только экспортный сектор хозяйства (3 млн занятых и 18% производимого ВВП) не в состоянии быть локомотивом роста, тем более его ускорения. "Получается так: один колоссальный небоскреб на улице Наметкина и вокруг него хибары, раскинувшиеся на огромной площади и живущие совсем в других условиях", - подытожил дескриптивную часть своего выступления г-н Ясин.
Что же предлагает делать известный экономист? Решительную структурную реформу - усекновение неэффективного нерыночного сектора для повышения долгосрочной конкурентоспособности остальной экономики. Нужно отказаться от поддержания заниженных цен на энергоносители и параллельно повышать оплату труда, чтобы граждане уже без всякого перекрестного субсидирования были в состоянии оплатить подорожавшие коммунальные услуги.
Рассчитанный ясинской командой "равновесный уровень цен, которые установятся в результате структурных реформ и либерализации", составляет 50 долларов за 1000 куб. м газа и 4 цента за 1 кВтщч электроэнергии. Тарифы на жилищно-коммунальные услуги при этом увеличатся примерно в 2,1 раза. Ясин предлагает компенсировать их рост примерно на 80% за счет повышения зарплаты бюджетникам и пенсий, а оставшиеся 20% смогут оплатить наиболее состоятельные слои населения. При повышении цен на газ, энергию и труд наконец-то появятся стимулы к энергосбережению и росту производительности труда. Правда, при этом на ближайшую перспективу мы жертвуем темпами (рост до 2007 года замедляется до 2-3% в год), зато создаем условия для дальнейшего ускорения роста, причем уже на здоровой основе.
Итак, г-н Ясин верен старому идеологическому посылу реформаторов: "сначала реформы, потом рост". При этом реформы конструируются исходя из кабинетного представления о том, как должна быть устроена правильная экономика (как будто такая стерильная экономика есть в природе!). Неудивительно поэтому, что все эти реформы проваливаются, буксуют и превращаются в коррупционные профанации, как только сталкиваются с реальностью.
И что же, как не отрыв от реальности, звучит в самой связке: повышение энерготарифов равняется замедлению роста. Но ведь помимо цен на газ и проч. государство контролирует и еще кое-что: налоги, таможенные ставки, курсовую политику и проч. Так может быть, можно было бы сманеврировать вторым "и проч.", чтобы снять негативное воздействие первого "и проч."? Остался бы от него один позитив...
Хотя нам этот позитив не кажется очень уж вероятным. Неясно, зачем российское хозяйство должно по плану, спущенному сверху, ускоренно лишаться своих естественных преимуществ в виде сравнительно дешевых по мировым меркам энергоносителей. Почему от России требуют выравнивания внутренних цен на энергоносители с внешними странами - членами ВТО, понятно: им требуется ослабить бизнес-конкурента. Почему своей большевистской логикой с ними смыкается г-н Ясин - абсолютно непонятно. (Тезис же о недооцененности труда вообще спорен: если сопоставлять с производительностью, то, возможно, труд даже переоценен.)
Получается так: один колоссальный небоскреб на улице Наметкина и вокруг него хибары, раскинувшиеся на огромной площади и живущие совсем в других условиях
"Что нам важнее для ускорения роста - ресурсы или стимулы? - вопрошает Ясин. - У нас стимулов для роста сейчас явно недостаточно. Если вы даже дадите очень много денег, то они необязательно приведут к росту. Нужен вызов. Как говорил Арнолд Тойнби, развитие цивилизации обусловливается не благоприятными условиями, а вызовом. Если появляется вызов и появляется энергия ответа, то тогда цивилизация развивается". Много пафоса и абсолютно ложная альтернатива. Стимулы, безусловно, важны, но жертвовать ради них ресурсами в виде естественных конкурентных преимуществ национальной экономики вовсе необязательно.
(Если бы мы говорили с менее знаменитым экономистом, мы бы привели еще два совсем простых довода. Первый: без ресурсов стимулы наверняка пропадут попусту. Второй: а что, сейчас нам стимулов не хватает? Может, нас дустом попробовать?)
И уж совсем в двух словах еще об одном предложении профессора Ясина - о возложении надежд по части ускорения роста на пресловутые высокотехнологичные производства. Когда подобное говорит какой-нибудь депутатик, еще ладно. Когда к депутатику присоединяется прославленный экономист, дело хуже. Он, в отличие от депутатика, не может не знать, что удвоение ВВП за несколько лет возможно только при резком увеличении выпуска уже сегодня больших отраслей - никак не офшорного программирования и не биотехнологий, сколь бы шикарным ни казалось их более отдаленное будущее. А чтобы большие отрасли принципиально ускорили рост, нужно, чтобы принципиально поменялась проводимая в их отношении политика. Стало быть, "завершение" тех самых институциональных реформ, "начало" и "продолжение" которых эти самые большие отрасли к росту, мягко говоря, не побудили, мало что даст. Повторение старых, гайдаровских еще времен, "песен о главном" не имеет шансов на серьезный успех.
Чисто конкретно, без регрессий
От чиновника и экс-чиновника переходим к бизнесменам. Главные проблемы, не позволяющие государству добиться устойчивого роста, авторы письма РСПП президенту делят на три основные категории. Первая - недостатки системы налогообложения, связанные с отменой инвестиционной льготы и порядком взимания НДС при капстроительстве. Второе препятствие предприниматели видят в том, что государство "не стимулирует естественные монополии к сотрудничеству с крупными инвесторами" - теми, которые реализуют "проекты с высоким потреблением товаров и услуг монополий". Третья проблема состоит в том, что при приобретении нашими крупными компаниями новых производств "практически не используются возможности и ресурсы Центрального банка России".
Предприниматели предлагают не только вернуть инвестиционную льготу по налогу на прибыль и ускорить возврат НДС при капстроительстве, но и предусмотреть временное освобождение от налогообложения вновь созданных производств. Причем это освобождение никакими жесткими рамками не ограничено, оно должно действовать ровно столько, сколько длится срок окупаемости проекта. Если спросят нас, то мы обеими руками "за". Давно пора.
Что же до естественных монополий, предприниматели предлагают правительству дать своим представителям в их советах директоров установку "стимулировать монополии к сотрудничеству с крупными компаниями". Причем увеличение потребления по "льготным и специальным инвестиционным тарифам" будет "обоюдовыгодным как для монополий, так и для инвесторов". Мы считаем, что и это совершенно разумно.
Совсем иное дело с третьей - самой экстравагантной - идеей письма: использовать в деле расширения российского производства золотовалютные резервы ЦБ. Сейчас они выполняют пассивную роль "амортизатора при неожиданных ухудшениях внешнеэкономической конъюнктуры". Прибыль же от них незначительна, так как инвестируются они в самые низкодоходные зарубежные активы. Поэтому РСПП предлагает привлекать ресурсы ЦБ "для инвестирования в создание и приобретение крупных производств в России и за рубежом" - это будет начальным этапом "последующей экспансии российского капитала".
РСПП предлагает инвестировать деньги через уполномоченного правительством агента - первоклассный российский банк. Там предоставленная сумма должна депонироваться на длительный срок, до десяти лет, по ставке, равной доходности казначейских облигаций США, плюс некоторая премия. Если учесть, что доходность американских КО составляет менее 2% годовых, речь идет об уникально выгодных условиях. Отбор инвестиционных проектов, на которые государство должно распространить свою заботу, РСПП советует поручить некоему "самостоятельному межведомственному центру управления". Это "национальное агентство" будет отбирать проекты в соответствии с заданными правительством приоритетными направлениями развития экономики и едиными требованиями с точки зрения эффективности и защиты прав инвесторов. После этого правительству уже ничего не останется делать, как согласиться с выбором, поскольку, считают в РСПП, соответствие указанным требованиям должно означать "автоматическую возможность получения данным проектом государственной поддержки".
РСПП предлагает привлекать ресурсы ЦБ «для инвестирования в создание и приобретение крупных производств в России и за ру- бежом»
Вот тут мы должны самым категорическим образом высказаться против. Эта затея, решись государство воплотить ее в жизнь, повторила бы в многократно возросшем масштабе все скандальные минусы знаменитых залоговых аукционов, не дав даже сравнимых с ними плюсов. Ведь вспомните: залоговые аукционы на бумаге тоже были белые и пушистые - точь-в-точь как нынешние предложения РСПП. Ни в тех бумагах, ни в этом письме не сказано, что речь идет о раздаче чисто конкретному перечню сестер по чисто конкретной паре серег с попутным нарушением всего, что понадобится нарушить. Но тогда вышло именно так - и теперь, сохрани Бог, только так бы и получилось.
Да, тезис о перенакоплении резервов ЦБ абсолютно верен. Любые самые строгие критерии достаточности золотовалютных резервов для нынешней российской ситуации дают верхнюю оценку необходимых средств в 40-45 млрд долларов, то есть на 20 млрд ниже накопленной и продолжающей быстро копиться и дальше фактической суммы резервов. Но методы их производительного использования должны быть гораздо более тонкие и косвенные, нежели "конкретные" предложения олигархов, просто недопустимые по степени коррупционных рисков.
По большому счету, политика перенакопления резервов - не более чем проявление скудости ума, воли и неумения власти распорядиться своими доходами более производительно.
В качестве примера более производительного использования систематического превышения притока валюты в страну над ее оттоком, выраженным в росте золотовалютных резервов сверх разумной достаточности, можно предложить использовать часть резервов в качестве фонда для бюджетных гарантий по частно-государственным инвестиционным проектам федерального значения либо по программам господдержки экспорта высокотехнологичной продукции. Можно также предложить использовать резервы в качестве взноса в федеральное агентство ипотечного кредитования, дабы дать импульс к развитию массовой ипотеки в стране. Сам уровень валютного сальдо от этого не изменится (правда, не будучи вложенными в считающиеся безрисковыми американские госбумаги, они уже не будут, согласно международной финансовой бухгалтерии, считаться резервами), но соответствующие средства будут работать уже не на американскую, а на российскую экономику.
А олигархам придется как-нибудь уж самостоятельно находить средства для инвестиционных проектов. Это будет только справедливо - хотя бы потому, что пока ни один из них не продемонстрировал умения наладить масштабное производство чего-либо сложного.
http://www.expert.ru/expert/current/data/econ.shtml
Три дороги в никуда
Поступившие на суд публики - и президента - предложения о том, как быстро удвоить ВВП, не содержат рецепта победы
Александр Ивантер, Александр Привалов
Вскоре после того как президент Владимир Путин в своем годовом послании поставил задачу удвоения российского ВВП, на суд публики и самого президента были представлены сразу несколько программ ускорения экономического роста. Ну - эскизов к программам.
Советник президента по экономике Андрей Илларионов представил доклад "Как удвоить ВВП? Первый шаг к российскому экономическому чуду". Не отстал от реформатора новой волны патриарх реформ экс-министр экономики Евгений Ясин, доложивший свою концепцию ускорения под названием "Структурный маневр". А глава РСПП Аркадий Вольский довел до президента мнение крупных предпринимателей о необходимых для роста мерах в письме (правда, когда письмо стало достоянием гласности, большинство членов бюро РСПП открестились от своей причастности к его содержанию - якобы Аркадий Иванович поторопился посчитать коллективной позицию главы "Русала" Олега Дерипаски).
Итак, перед нами три разных во всех отношениях концепции того, как можно и должно пришпорить экономический рост. Попробуем оценить рекомендации их авторов.
Тракторный экономист
Когда г-н Илларионов завершил свой доклад в "Александр-хаусе", корреспондент некоего журнала начал свой вопрос такими словами: "Большое вам спасибо, Андрей Николаевич, за столь щедрое угощение нас этими яствами от стола интеллектуальных богатств". Восторженность коллеги была вызвана, надо полагать, числом графиков и диаграмм, обрушенных на публику неутомимым докладчиком. К сожалению, эти яства оказались подогретыми к ужину остатками давнего пикничка: советник президента повторил свой стандартный тезис о главном препятствии экономического роста - большом, дорогом государстве. Чем больше государственные расходы, тем, при прочих равных условиях, ниже темпы экономического роста, что доказывают, как считает Илларионов, тренды, построенные по данным как высокоразвитых стран, так и переходных экономик. "Мы видим, - не устает повторять советник, - что в те годы, когда удельный вес государственных расходов в ВВП России превышал сорок процентов, практически никогда не наблюдалось положительных темпов экономического роста. Как правило, наблюдался экономический спад. И наоборот, все годы с положительными темпами экономического роста - это последние четыре года, и будет этот, 2003 год, - когда государственные расходы не превышали 37-38 процентов ВВП".
Первый шаг к удвоению ВВП в течение ближайших лет и первый шаг обеспечения высоких темпов экономического роста в течение среднесрочной перспективы - это сокращение удельного веса государственных расходов ВВП примерно до двадцати процентов
Как же низко должна была пасть общая экономическая грамотность нашей элиты, чтобы она с радостью покупалась на такой "анализ"! На самом деле связь между долями бюджетных изъятий государства и темпами роста гораздо сложнее. Есть масса случаев, где "правило Илларионова" не работает. Так, США в конце XIX века имели лишь 3% ВВП государственных расходов, а в 20-е годы XX века уже 15% ВВП, переживая при этом рекордный экономический рост. С другой стороны, снижение государственных расходов России в первой половине 90-х годов сразу на треть, с 60 до 40% ВВП, сопровождалось не ростом, а катастрофическим спадом экономики.
Далее, возьмем в качестве примера Швецию и США. Да, в обеих странах при росте изъятий снижались темпы роста экономики, а когда снижались изъятия, темпы роста увеличивались. Однако и в периоды самого глубокого снижения государственные изъятия в Швеции были гораздо выше, чем изъятия в США в периоды максимального их увеличения. Каждая страна вырабатывает свой диапазон допустимых значений фискальной нагрузки и расходов государства. Границы его определяются не только накопленным уровнем национального богатства (чем он выше, тем больших размеров государство может себе позволить страна), но и специфическими обстоятельствами, определяющими национальную норму накопления, пропорцию предпочтений благ будущих и благ настоящих и т. п. Разные национальные модели нащупывания пропорций между общественными и частными благами не могут быть описаны с помощью таких плоских инструментов, как корреляция динамики экономики и размеров бюджета.
На докладе в "Александр-хаусе" другой корреспондент (явно поумнее) спросил советника, знает ли тот, что "из корреляции обычно не следует причинно-следственной зависимости"? А если знает, то не нужно ли сделанный доклад "воспринимать как презентационный, или вы верите, что, исходя из этих данных, можно строить государственную политику?" На русский язык последняя дилемма переводится так: вы кого обманываете, нас или себя? По ответу г-на Илларионова похоже, что себя. Нет, говорит, никакой презентационности (в смысле - ненаучности) - могу, мол, и хи-квадраты показать. Конечно, бывают не только однофакторные, но и многофакторные модели, однако "не так много других связей, которые бы получали столь очевидное, столь яркое и убедительное иллюстрированное подтверждение", как связь дешевизны государства и темпов роста. Корреспондент не унялся: "Откуда следует, что из-за сокращения расходов будет рост ВВП, а не из-за роста ВВП - сокращение расходов? Из корреляции же это не следует?" Советник согласился: "Из корреляции это не следует. А следует это из достаточно, в общем, очевидного фактора, что средства, используемые государством, в целом ряде случаев используются менее эффективно, чем средства, используемые частным сектором". Такая вот логика.
Национальную модель экономики, увы, нельзя изучить, пользуясь лишь формальными математическими методами (и логикой только что процитированного уровня). Прочесывать изощренными эконометрическими методами огромные массивы данных по разным годам и странам в поисках заветного рецепта экономического роста - занятие, может быть, увлекательное, но явно алхимического свойства. Не отягощенные содержательными версиями об экономической подоплеке выявляемых связей, эти экономисты (назовем их тракторными, ведь они проводят сплошную обработку верхнего слоя почвы) верят в свои результаты как в нечто священное, раз и навсегда неизменное, как заветные физические константы. К сожалению, список таких экономистов одним Илларионовым не исчерпывается - он просто самый яркий их представитель. Эти исследователи принципиально не желают интересоваться конкретным контекстом развития каждой страны, хотя для определения политики нужна экономика, а не экономикс; важны не столько общие законы, сколько реальные детали устройства и эволюции хозяйственных организмов конкретной, живой страны.
Вернемся к практическим рекомендациям советника. Они не сложны: "Первый шаг к удвоению ВВП в течение ближайших лет и первый шаг обеспечения высоких темпов экономического роста в течение среднесрочной перспективы - это сокращение удельного веса государственных расходов ВВП примерно до двадцати процентов".
Скажи это нечиновный экономист, его можно было бы упрекнуть только в недомыслии. В устах президентского советника это еще и полная безответственность. Счастье г-на Илларионова, что никто ему не предложил немедля своей рукой урезать расходы до названного им предела - и тут же, сразу ответить за неизбежные трагические последствия.
Предлагаемая Илларионовым мера - никак не первый шаг к ускорению роста, если вообще шаг в верном направлении. На самом деле нужно сокращать в первую очередь не расходы, а доходы (то есть налоги) вплоть до образования небольшого управляемого дефицита (2-3% ВВП). При нынешнем избытке ликвидности на внутреннем рынке такой дефицит без труда можно профинансировать по умеренным ставкам. Заодно разрешится пресловутая проблема стерилизации избыточных сырьевых доходов. По нашему мнению, именно такова оптимальная бюджетная конфигурация для ускорения роста - во всяком случае, любой бизнесмен скорее поймет ее, чем ту, что предлагает г-н Илларионов.
Реформы превыше всего
Евгений Ясин, будучи по форме своих высказываний гораздо мягче г-на Илларионова, по сути их - гораздо жестче: он ополчается не только на избыточные траты государства, но на нерыночный сектор экономики в целом, кроме бюджетной сферы, включающий естественные монополии и ЖКХ, а также явно или скрыто субсидируемые предприятия других отраслей. По мысли Ясина, нерыночный сектор (20 млн занятых и 7% производимого ВВП) сужает поле конкурентных отношений, входящие в него отрасли приходят в упадок.
Заниженные цены на продукцию нерыночного сектора поддерживаются государством. Они позволяют, в свою очередь, поддерживать на плаву предприятия, работающие на внутренний рынок, замедляя процессы естественного отбора и модернизации. Поддержание низких внутренних цен на энергоносители любят мотивировать низкими доходами населения, на деле же они позволяют платить низкую зарплату, особенно в бюджетном секторе. Один только экспортный сектор хозяйства (3 млн занятых и 18% производимого ВВП) не в состоянии быть локомотивом роста, тем более его ускорения. "Получается так: один колоссальный небоскреб на улице Наметкина и вокруг него хибары, раскинувшиеся на огромной площади и живущие совсем в других условиях", - подытожил дескриптивную часть своего выступления г-н Ясин.
Что же предлагает делать известный экономист? Решительную структурную реформу - усекновение неэффективного нерыночного сектора для повышения долгосрочной конкурентоспособности остальной экономики. Нужно отказаться от поддержания заниженных цен на энергоносители и параллельно повышать оплату труда, чтобы граждане уже без всякого перекрестного субсидирования были в состоянии оплатить подорожавшие коммунальные услуги.
Рассчитанный ясинской командой "равновесный уровень цен, которые установятся в результате структурных реформ и либерализации", составляет 50 долларов за 1000 куб. м газа и 4 цента за 1 кВтщч электроэнергии. Тарифы на жилищно-коммунальные услуги при этом увеличатся примерно в 2,1 раза. Ясин предлагает компенсировать их рост примерно на 80% за счет повышения зарплаты бюджетникам и пенсий, а оставшиеся 20% смогут оплатить наиболее состоятельные слои населения. При повышении цен на газ, энергию и труд наконец-то появятся стимулы к энергосбережению и росту производительности труда. Правда, при этом на ближайшую перспективу мы жертвуем темпами (рост до 2007 года замедляется до 2-3% в год), зато создаем условия для дальнейшего ускорения роста, причем уже на здоровой основе.
Итак, г-н Ясин верен старому идеологическому посылу реформаторов: "сначала реформы, потом рост". При этом реформы конструируются исходя из кабинетного представления о том, как должна быть устроена правильная экономика (как будто такая стерильная экономика есть в природе!). Неудивительно поэтому, что все эти реформы проваливаются, буксуют и превращаются в коррупционные профанации, как только сталкиваются с реальностью.
И что же, как не отрыв от реальности, звучит в самой связке: повышение энерготарифов равняется замедлению роста. Но ведь помимо цен на газ и проч. государство контролирует и еще кое-что: налоги, таможенные ставки, курсовую политику и проч. Так может быть, можно было бы сманеврировать вторым "и проч.", чтобы снять негативное воздействие первого "и проч."? Остался бы от него один позитив...
Хотя нам этот позитив не кажется очень уж вероятным. Неясно, зачем российское хозяйство должно по плану, спущенному сверху, ускоренно лишаться своих естественных преимуществ в виде сравнительно дешевых по мировым меркам энергоносителей. Почему от России требуют выравнивания внутренних цен на энергоносители с внешними странами - членами ВТО, понятно: им требуется ослабить бизнес-конкурента. Почему своей большевистской логикой с ними смыкается г-н Ясин - абсолютно непонятно. (Тезис же о недооцененности труда вообще спорен: если сопоставлять с производительностью, то, возможно, труд даже переоценен.)
Получается так: один колоссальный небоскреб на улице Наметкина и вокруг него хибары, раскинувшиеся на огромной площади и живущие совсем в других условиях
"Что нам важнее для ускорения роста - ресурсы или стимулы? - вопрошает Ясин. - У нас стимулов для роста сейчас явно недостаточно. Если вы даже дадите очень много денег, то они необязательно приведут к росту. Нужен вызов. Как говорил Арнолд Тойнби, развитие цивилизации обусловливается не благоприятными условиями, а вызовом. Если появляется вызов и появляется энергия ответа, то тогда цивилизация развивается". Много пафоса и абсолютно ложная альтернатива. Стимулы, безусловно, важны, но жертвовать ради них ресурсами в виде естественных конкурентных преимуществ национальной экономики вовсе необязательно.
(Если бы мы говорили с менее знаменитым экономистом, мы бы привели еще два совсем простых довода. Первый: без ресурсов стимулы наверняка пропадут попусту. Второй: а что, сейчас нам стимулов не хватает? Может, нас дустом попробовать?)
И уж совсем в двух словах еще об одном предложении профессора Ясина - о возложении надежд по части ускорения роста на пресловутые высокотехнологичные производства. Когда подобное говорит какой-нибудь депутатик, еще ладно. Когда к депутатику присоединяется прославленный экономист, дело хуже. Он, в отличие от депутатика, не может не знать, что удвоение ВВП за несколько лет возможно только при резком увеличении выпуска уже сегодня больших отраслей - никак не офшорного программирования и не биотехнологий, сколь бы шикарным ни казалось их более отдаленное будущее. А чтобы большие отрасли принципиально ускорили рост, нужно, чтобы принципиально поменялась проводимая в их отношении политика. Стало быть, "завершение" тех самых институциональных реформ, "начало" и "продолжение" которых эти самые большие отрасли к росту, мягко говоря, не побудили, мало что даст. Повторение старых, гайдаровских еще времен, "песен о главном" не имеет шансов на серьезный успех.
Чисто конкретно, без регрессий
От чиновника и экс-чиновника переходим к бизнесменам. Главные проблемы, не позволяющие государству добиться устойчивого роста, авторы письма РСПП президенту делят на три основные категории. Первая - недостатки системы налогообложения, связанные с отменой инвестиционной льготы и порядком взимания НДС при капстроительстве. Второе препятствие предприниматели видят в том, что государство "не стимулирует естественные монополии к сотрудничеству с крупными инвесторами" - теми, которые реализуют "проекты с высоким потреблением товаров и услуг монополий". Третья проблема состоит в том, что при приобретении нашими крупными компаниями новых производств "практически не используются возможности и ресурсы Центрального банка России".
Предприниматели предлагают не только вернуть инвестиционную льготу по налогу на прибыль и ускорить возврат НДС при капстроительстве, но и предусмотреть временное освобождение от налогообложения вновь созданных производств. Причем это освобождение никакими жесткими рамками не ограничено, оно должно действовать ровно столько, сколько длится срок окупаемости проекта. Если спросят нас, то мы обеими руками "за". Давно пора.
Что же до естественных монополий, предприниматели предлагают правительству дать своим представителям в их советах директоров установку "стимулировать монополии к сотрудничеству с крупными компаниями". Причем увеличение потребления по "льготным и специальным инвестиционным тарифам" будет "обоюдовыгодным как для монополий, так и для инвесторов". Мы считаем, что и это совершенно разумно.
Совсем иное дело с третьей - самой экстравагантной - идеей письма: использовать в деле расширения российского производства золотовалютные резервы ЦБ. Сейчас они выполняют пассивную роль "амортизатора при неожиданных ухудшениях внешнеэкономической конъюнктуры". Прибыль же от них незначительна, так как инвестируются они в самые низкодоходные зарубежные активы. Поэтому РСПП предлагает привлекать ресурсы ЦБ "для инвестирования в создание и приобретение крупных производств в России и за рубежом" - это будет начальным этапом "последующей экспансии российского капитала".
РСПП предлагает инвестировать деньги через уполномоченного правительством агента - первоклассный российский банк. Там предоставленная сумма должна депонироваться на длительный срок, до десяти лет, по ставке, равной доходности казначейских облигаций США, плюс некоторая премия. Если учесть, что доходность американских КО составляет менее 2% годовых, речь идет об уникально выгодных условиях. Отбор инвестиционных проектов, на которые государство должно распространить свою заботу, РСПП советует поручить некоему "самостоятельному межведомственному центру управления". Это "национальное агентство" будет отбирать проекты в соответствии с заданными правительством приоритетными направлениями развития экономики и едиными требованиями с точки зрения эффективности и защиты прав инвесторов. После этого правительству уже ничего не останется делать, как согласиться с выбором, поскольку, считают в РСПП, соответствие указанным требованиям должно означать "автоматическую возможность получения данным проектом государственной поддержки".
РСПП предлагает привлекать ресурсы ЦБ «для инвестирования в создание и приобретение крупных производств в России и за ру- бежом»
Вот тут мы должны самым категорическим образом высказаться против. Эта затея, решись государство воплотить ее в жизнь, повторила бы в многократно возросшем масштабе все скандальные минусы знаменитых залоговых аукционов, не дав даже сравнимых с ними плюсов. Ведь вспомните: залоговые аукционы на бумаге тоже были белые и пушистые - точь-в-точь как нынешние предложения РСПП. Ни в тех бумагах, ни в этом письме не сказано, что речь идет о раздаче чисто конкретному перечню сестер по чисто конкретной паре серег с попутным нарушением всего, что понадобится нарушить. Но тогда вышло именно так - и теперь, сохрани Бог, только так бы и получилось.
Да, тезис о перенакоплении резервов ЦБ абсолютно верен. Любые самые строгие критерии достаточности золотовалютных резервов для нынешней российской ситуации дают верхнюю оценку необходимых средств в 40-45 млрд долларов, то есть на 20 млрд ниже накопленной и продолжающей быстро копиться и дальше фактической суммы резервов. Но методы их производительного использования должны быть гораздо более тонкие и косвенные, нежели "конкретные" предложения олигархов, просто недопустимые по степени коррупционных рисков.
По большому счету, политика перенакопления резервов - не более чем проявление скудости ума, воли и неумения власти распорядиться своими доходами более производительно.
В качестве примера более производительного использования систематического превышения притока валюты в страну над ее оттоком, выраженным в росте золотовалютных резервов сверх разумной достаточности, можно предложить использовать часть резервов в качестве фонда для бюджетных гарантий по частно-государственным инвестиционным проектам федерального значения либо по программам господдержки экспорта высокотехнологичной продукции. Можно также предложить использовать резервы в качестве взноса в федеральное агентство ипотечного кредитования, дабы дать импульс к развитию массовой ипотеки в стране. Сам уровень валютного сальдо от этого не изменится (правда, не будучи вложенными в считающиеся безрисковыми американские госбумаги, они уже не будут, согласно международной финансовой бухгалтерии, считаться резервами), но соответствующие средства будут работать уже не на американскую, а на российскую экономику.
А олигархам придется как-нибудь уж самостоятельно находить средства для инвестиционных проектов. Это будет только справедливо - хотя бы потому, что пока ни один из них не продемонстрировал умения наладить масштабное производство чего-либо сложного.