Від СССР до Тузли і від Тузли до СССР.
10/29/2003 | Полтавський вареник
http://www.mn.ru/issue.php?2003-42-31
Наша родина - СССР
Наталья Иванова
Телевидение реанимирует мечту о великой советской империи
Взрослые дяди-интеллектуалы играют и заигрываются - юные антиинтеллектуалы не играют, а демонстрируют свой выбор.
Большим успехом среди подростков и молодежи пользуются майки с надписью "Наша родина - СССР". Советская символика идет нарасхват не у иностранцев на Арбате, как это было десять лет назад, а у своей молодежи. Это - снизу. А вот - с интеллектуального "верху": издательство "Ад маргинем" после энергичной раскрутки прохановского "Гексогена" усиливает ностальгическую программу переизданием советского трэша в новой серии "Атлантида". Говоря проще, совсем уж отбросы, советское чтиво, - вот что такое советский трэш.
Советское значит отличное? Отличное от других. И это привлекает тех, кто хочет позиционировать себя на фоне новой унификации. Думали, майка - чушь, майка - ерунда, а оказалось, не ерунда. Новое поколение, поколение тех, кому в 1991 году было восемь, а сейчас - двадцать, может воспринять все советское как миф об утраченной стране-матери. Может, конечно, и не заметить советского, будучи увлеченным другими делами. Так это - об увлеченных. Как показывает жизнь и демонстрируют социологические опросы, притягательность советского бренда нарастает. И интеллектуалы, и даже интеллигенты предпринимают для этого неожиданные усилия.
Вот, например, Виталий Вульф открывает новый цикл авторских передач - "Мой серебряный шар" - с передачи "Жена Сталина". Подробно и с нескрываемой симпатией рассказана биография матери двоих детей, убежденной большевички, красавицы, умницы, партийки. С чувством читаются полные чувства письма Иосифа к Надежде, Надежды к Иосифу. История любви - с привкусом диктаторской власти и самоубийства: какая мелодрама! У зрителя вызывает сочувствие не одна Надежда, а любовная пара - вот результат. Репутация Сталина отчасти отмыта - и диктаторы любить умеют... И интерес к фигуре Сталина опять подогрет, причем вполне умело. Доведение до самоубийства в таком контексте - аналог убийства мавром Дездемоны.
Получается, что автор передачи, желая этого или нет, включился в поддержку новой влиятельной концепции, набирающей обороты, концепции под названием "Все это наша история". Именно под эту марку, под эту кампанию и под эту концепцию подгоняются сегодня литературные юбилеи здравствующих деятелей литературы и искусства. Ведь не сравнить пышность юбилея Сергея Владимировича Михалкова, которому телевидение уделило не один час в прайм-тайм, великолепие въезда на белом коне на площадь Андрея Дементьева, живую радость устроителей роскошного юбилея Тихона Хренникова с скромнейшим образом отмеченным по "Культуре" юбилеем Николая Заболоцкого. Даже говорить об этом как-то неприлично - чистая публика не поймет! Да и можно ли сделать развлекательно-увлекательную передачу из судьбы Варлама Шаламова, Леонида Добычина, Александра Введенского, Андрея Платонова? С песнями, военными оркестрами, фейерверком? А из биографии Михалкова - можно. Но теперь уже ничего не стыдно, и все фейерверки отданы долгожителям-функционерам, бессменным руководителям всего, которые, оказывается, служили отечеству. А кто в фашистской Германии отечеству служил столь же активно? Называются они там теперь по-другому. И юбилеи их немножко по-другому проходят. В скромной домашней обстановке - если их дети их так же горячо любят...
Аналитики удивляются цифрам общественной поддержки советского прошлого, а удивляться, собственно, нечему. В зоне управления общественным сознанием телевидение делает все возможное для того, чтобы, не выходя из дома, просто переключая каналы, зрители вернулись в СССР, причем не гулаговский, упаси боже, а в страну чудес, только не молочных. Только что прошел юбилей замечательной Инны Чуриковой. Все фильмы с ее участием были показаны, и хорошо, что показаны. Но кто-нибудь задал ей вопрос - что, от участницы гражданской Теткиной через советского мэра до расстрелянной императрицы - длинная духовная дистанция? И какие внутренние конфликты на такой дистанции подстерегают? Или все равно кого играть - конъюнктура меняется, а ведь все это "наша история"? Нет, не спросили Чурикову. Зато показали, как она шляпки примеряет. Очень милое и даже по-своему забавное зрелище.
"Родное кино" на канале "Россия" - это, конечно, советское кино (да и другого-то у нас почти не было). Но знак равенства между понятиями "родное" и "советское" уже в головах читателей "Семи дней" и зрителей канала "Россия" пролегает.
Помню свое потрясение при виде известного телеведущего, в красном галстуке распевающего советские песни вместе с так же украшенными другими сотрудниками, - заболевание это общее и крайне неприятное. И никакая вакцинация здесь не поможет. Когда Леонид Парфенов с восторгом рассказывает - в двух сериях - об истории создания "Семнадцати мгновений весны", то он должен четко понимать, чем он занимается в данный момент: реставрацией. Никуда не выходя из дома, а просто переключая каналы, зритель живет в СССР. И за это он должен благодарить всех руководителей каналов - от первого до последнего. Судя по всему, на следующем ТЭФИ не избежать номинации - "за реставрацию советской мечты". Пора бы и учредить: глядишь, поборолись бы славные номинанты.
Ностальящее - мой собственный неологизм: слово-кентавр, сочетание "ностальгии" и "настоящего". Поворот назад с веселыми пустыми глазами, играющими в старые песни о главном. Реставрация эстетики? Не только эстетики. Феномен не только не исчезает, не растворяется в прошлом, - нет, бурно наливается краской. Все той же. Проще всего сказать, что красной. Но я бы - вслед за куратором-концептуалистом Борисом Гройсом - определила ее как зелено-серо-буро-малиновую: таким цветом выкрашены стены для советских заявлений о коммунальных сварах на выставке "Коммунизм - фабрика мечты", открытой во Франкфурте во время Международной книжной ярмарки, где Россия была почетным гостем. Вход на выставку и центральные городские улицы были оклеены заново отпечатанными плакатами с родным усатым вождем. Немцы ежились. Говорят, что Людмила Улицкая заметила: а вот если бы немцы к нам на ярмарку привезли плакаты с Гитлером и ими город оклеили, это бы решило сверхзадачу деконструкции тоталитарной эстетики?
Репортаж о выставке "Коммунизм - фабрика мечты" по НТВ был сделан так, что можно было ее проинтерпретировать словами Александра Проханова из "НГ Exlibris"а: "Я был рядом с Борисом Гройсом, мне было лестно и интересно оказаться с европейским интеллектуалом, который проповедовал в общем возвращение великого сталинского стиля, исследовал его и, по существу, демонстрировал возрождающийся интерес Европы к исчезнувшей советской Империи". На самом деле Гройс сделал замечательную выставку с абсолютно противоположным знаком и содержанием - не радости "возвращения", а жесткого анализа пустоты советского тоталитарного стиля в розовый цветочек с картонными вождями, населением, радостно встречающим танки, - стиля, противопоставленного униженно отказывающемуся от себя самого, но все равно уничтожаемому авангарду. На выставке рядом с Герасимовым и Ефановым висят знаменитые работы из серии "Ностальгический соцреализм" Комара и Меламида, в частности - "Сталин и музы" и "Глазами из детства", где отъезжающий на черной машине в черноту небытия вождь оглядывается в горящее адским светом окошечко. Отодвигая подсвеченную розовую - цвета кровавой водички - занавесочку, комар-меламидовский Сталин вглядывается в зрителя: а вдруг? А вдруг вместе с музами и он, зритель, к Сталину потянется? Ведь Сталин - не личность, Сталин - понятие, и кому как не интеллектуалам знать, кто приходит следом за розовыми западными интеллектуалами. Да ведь и Достоевский недаром сделал Петрушу сыном сладкого либерала Степана Верховенского. Гройс в Германии объяснять свой замысел не будет - утремся Прохановым? И не на подмогу ли ему и другим из того же замеса поспешил произнести слова о "либеральной империи" Анатолий Чубайс? Имперское нынче стали "носить", оно в моде; словечко "либерал" позапачкали, а если поставить вместе... Выставку во Франкфурте украшают не только плакаты советской эпохи и "кухонные" заявления, не только советские фильмы, - на картине Эрика Булатова из голубого моря в светлое небо восходит вместо солнца герб Советского Союза.
Впечатляющее - и сегодня очень тревожное зрелище.
Да, конечно, советская культура не проста и не однослойна, а многосоставна. Но ничего загадочного в этой многосоставности нет, потому что складывалась она, эта многосоставность, из гармонии - или конфликта - художника и власти. "Артист" зачастую прибегал к "силе" - причем "артист" и сам мог обладать дарованием.
В передаче "Школа злословия" ("Культура") Татьяна Толстая и Дуня Смирнова, всплескивая руками, восхищались Тимуром Кибировым: "Вы так замечательно отпели эту нашу советскую жизнь!" (Не ручаюсь за точность слов - ручаюсь за точность мысли.) Застенчиво бормоча что-то не совсем внятное, Тимур Кибиров порозовел. Порозовел по причине, как я полагаю, полного недоразумения - но, истинный джентльмен кавказско-российского розлива, особо возражать не стал. Возражу я: какое же тут "отпевание" - в кибировских-то великолепных, полных горькой иронии стихах, в "Сортирах" или в его поэме "Черненко"! Тонко улыбающийся Дмитрий Александрович Пригов, гость предыдущего выпуска "Школы", хотя и тоже не был понят ведущими вполне адекватно своим задачам и своей поэтике, но хотя бы не был и похвален за ностальгическое "отпевание" милицанера!
В конце 80-х - начале 90-х появилась идея: воздвигнуть памятник жертвам гражданской войны - всем, и "белым" и "красным". Похоронить тем самым раздиравшую Россию гражданскую ненависть. Но с тех пор утекло много воды, памятника нет, взаимной вражды у всех ко всем не уменьшилось, а десоветизации так и не произошло. Более того: время упущено, и я вижу, как советская власть возвращается - эстетически. Не без помощи "интеллектуалов". Какие будут последствия того, что советско-имперское входит в моду, предсказать пока не берусь. Знаю только одно: те писатели, композиторы, художники, архитекторы, театральные и кинорежиссеры, те бессмертные, которые работали в искусстве не благодаря, а вопреки обстоятельствам, те, кто действительно составляет силу (и славу) русской культуры советского времени, с ужасом взирают сегодня на наши игры с теми, кто держал их под страхом репрессий и цензуры.
Наша родина - СССР
Наталья Иванова
Телевидение реанимирует мечту о великой советской империи
Взрослые дяди-интеллектуалы играют и заигрываются - юные антиинтеллектуалы не играют, а демонстрируют свой выбор.
Большим успехом среди подростков и молодежи пользуются майки с надписью "Наша родина - СССР". Советская символика идет нарасхват не у иностранцев на Арбате, как это было десять лет назад, а у своей молодежи. Это - снизу. А вот - с интеллектуального "верху": издательство "Ад маргинем" после энергичной раскрутки прохановского "Гексогена" усиливает ностальгическую программу переизданием советского трэша в новой серии "Атлантида". Говоря проще, совсем уж отбросы, советское чтиво, - вот что такое советский трэш.
Советское значит отличное? Отличное от других. И это привлекает тех, кто хочет позиционировать себя на фоне новой унификации. Думали, майка - чушь, майка - ерунда, а оказалось, не ерунда. Новое поколение, поколение тех, кому в 1991 году было восемь, а сейчас - двадцать, может воспринять все советское как миф об утраченной стране-матери. Может, конечно, и не заметить советского, будучи увлеченным другими делами. Так это - об увлеченных. Как показывает жизнь и демонстрируют социологические опросы, притягательность советского бренда нарастает. И интеллектуалы, и даже интеллигенты предпринимают для этого неожиданные усилия.
Вот, например, Виталий Вульф открывает новый цикл авторских передач - "Мой серебряный шар" - с передачи "Жена Сталина". Подробно и с нескрываемой симпатией рассказана биография матери двоих детей, убежденной большевички, красавицы, умницы, партийки. С чувством читаются полные чувства письма Иосифа к Надежде, Надежды к Иосифу. История любви - с привкусом диктаторской власти и самоубийства: какая мелодрама! У зрителя вызывает сочувствие не одна Надежда, а любовная пара - вот результат. Репутация Сталина отчасти отмыта - и диктаторы любить умеют... И интерес к фигуре Сталина опять подогрет, причем вполне умело. Доведение до самоубийства в таком контексте - аналог убийства мавром Дездемоны.
Получается, что автор передачи, желая этого или нет, включился в поддержку новой влиятельной концепции, набирающей обороты, концепции под названием "Все это наша история". Именно под эту марку, под эту кампанию и под эту концепцию подгоняются сегодня литературные юбилеи здравствующих деятелей литературы и искусства. Ведь не сравнить пышность юбилея Сергея Владимировича Михалкова, которому телевидение уделило не один час в прайм-тайм, великолепие въезда на белом коне на площадь Андрея Дементьева, живую радость устроителей роскошного юбилея Тихона Хренникова с скромнейшим образом отмеченным по "Культуре" юбилеем Николая Заболоцкого. Даже говорить об этом как-то неприлично - чистая публика не поймет! Да и можно ли сделать развлекательно-увлекательную передачу из судьбы Варлама Шаламова, Леонида Добычина, Александра Введенского, Андрея Платонова? С песнями, военными оркестрами, фейерверком? А из биографии Михалкова - можно. Но теперь уже ничего не стыдно, и все фейерверки отданы долгожителям-функционерам, бессменным руководителям всего, которые, оказывается, служили отечеству. А кто в фашистской Германии отечеству служил столь же активно? Называются они там теперь по-другому. И юбилеи их немножко по-другому проходят. В скромной домашней обстановке - если их дети их так же горячо любят...
Аналитики удивляются цифрам общественной поддержки советского прошлого, а удивляться, собственно, нечему. В зоне управления общественным сознанием телевидение делает все возможное для того, чтобы, не выходя из дома, просто переключая каналы, зрители вернулись в СССР, причем не гулаговский, упаси боже, а в страну чудес, только не молочных. Только что прошел юбилей замечательной Инны Чуриковой. Все фильмы с ее участием были показаны, и хорошо, что показаны. Но кто-нибудь задал ей вопрос - что, от участницы гражданской Теткиной через советского мэра до расстрелянной императрицы - длинная духовная дистанция? И какие внутренние конфликты на такой дистанции подстерегают? Или все равно кого играть - конъюнктура меняется, а ведь все это "наша история"? Нет, не спросили Чурикову. Зато показали, как она шляпки примеряет. Очень милое и даже по-своему забавное зрелище.
"Родное кино" на канале "Россия" - это, конечно, советское кино (да и другого-то у нас почти не было). Но знак равенства между понятиями "родное" и "советское" уже в головах читателей "Семи дней" и зрителей канала "Россия" пролегает.
Помню свое потрясение при виде известного телеведущего, в красном галстуке распевающего советские песни вместе с так же украшенными другими сотрудниками, - заболевание это общее и крайне неприятное. И никакая вакцинация здесь не поможет. Когда Леонид Парфенов с восторгом рассказывает - в двух сериях - об истории создания "Семнадцати мгновений весны", то он должен четко понимать, чем он занимается в данный момент: реставрацией. Никуда не выходя из дома, а просто переключая каналы, зритель живет в СССР. И за это он должен благодарить всех руководителей каналов - от первого до последнего. Судя по всему, на следующем ТЭФИ не избежать номинации - "за реставрацию советской мечты". Пора бы и учредить: глядишь, поборолись бы славные номинанты.
Ностальящее - мой собственный неологизм: слово-кентавр, сочетание "ностальгии" и "настоящего". Поворот назад с веселыми пустыми глазами, играющими в старые песни о главном. Реставрация эстетики? Не только эстетики. Феномен не только не исчезает, не растворяется в прошлом, - нет, бурно наливается краской. Все той же. Проще всего сказать, что красной. Но я бы - вслед за куратором-концептуалистом Борисом Гройсом - определила ее как зелено-серо-буро-малиновую: таким цветом выкрашены стены для советских заявлений о коммунальных сварах на выставке "Коммунизм - фабрика мечты", открытой во Франкфурте во время Международной книжной ярмарки, где Россия была почетным гостем. Вход на выставку и центральные городские улицы были оклеены заново отпечатанными плакатами с родным усатым вождем. Немцы ежились. Говорят, что Людмила Улицкая заметила: а вот если бы немцы к нам на ярмарку привезли плакаты с Гитлером и ими город оклеили, это бы решило сверхзадачу деконструкции тоталитарной эстетики?
Репортаж о выставке "Коммунизм - фабрика мечты" по НТВ был сделан так, что можно было ее проинтерпретировать словами Александра Проханова из "НГ Exlibris"а: "Я был рядом с Борисом Гройсом, мне было лестно и интересно оказаться с европейским интеллектуалом, который проповедовал в общем возвращение великого сталинского стиля, исследовал его и, по существу, демонстрировал возрождающийся интерес Европы к исчезнувшей советской Империи". На самом деле Гройс сделал замечательную выставку с абсолютно противоположным знаком и содержанием - не радости "возвращения", а жесткого анализа пустоты советского тоталитарного стиля в розовый цветочек с картонными вождями, населением, радостно встречающим танки, - стиля, противопоставленного униженно отказывающемуся от себя самого, но все равно уничтожаемому авангарду. На выставке рядом с Герасимовым и Ефановым висят знаменитые работы из серии "Ностальгический соцреализм" Комара и Меламида, в частности - "Сталин и музы" и "Глазами из детства", где отъезжающий на черной машине в черноту небытия вождь оглядывается в горящее адским светом окошечко. Отодвигая подсвеченную розовую - цвета кровавой водички - занавесочку, комар-меламидовский Сталин вглядывается в зрителя: а вдруг? А вдруг вместе с музами и он, зритель, к Сталину потянется? Ведь Сталин - не личность, Сталин - понятие, и кому как не интеллектуалам знать, кто приходит следом за розовыми западными интеллектуалами. Да ведь и Достоевский недаром сделал Петрушу сыном сладкого либерала Степана Верховенского. Гройс в Германии объяснять свой замысел не будет - утремся Прохановым? И не на подмогу ли ему и другим из того же замеса поспешил произнести слова о "либеральной империи" Анатолий Чубайс? Имперское нынче стали "носить", оно в моде; словечко "либерал" позапачкали, а если поставить вместе... Выставку во Франкфурте украшают не только плакаты советской эпохи и "кухонные" заявления, не только советские фильмы, - на картине Эрика Булатова из голубого моря в светлое небо восходит вместо солнца герб Советского Союза.
Впечатляющее - и сегодня очень тревожное зрелище.
Да, конечно, советская культура не проста и не однослойна, а многосоставна. Но ничего загадочного в этой многосоставности нет, потому что складывалась она, эта многосоставность, из гармонии - или конфликта - художника и власти. "Артист" зачастую прибегал к "силе" - причем "артист" и сам мог обладать дарованием.
В передаче "Школа злословия" ("Культура") Татьяна Толстая и Дуня Смирнова, всплескивая руками, восхищались Тимуром Кибировым: "Вы так замечательно отпели эту нашу советскую жизнь!" (Не ручаюсь за точность слов - ручаюсь за точность мысли.) Застенчиво бормоча что-то не совсем внятное, Тимур Кибиров порозовел. Порозовел по причине, как я полагаю, полного недоразумения - но, истинный джентльмен кавказско-российского розлива, особо возражать не стал. Возражу я: какое же тут "отпевание" - в кибировских-то великолепных, полных горькой иронии стихах, в "Сортирах" или в его поэме "Черненко"! Тонко улыбающийся Дмитрий Александрович Пригов, гость предыдущего выпуска "Школы", хотя и тоже не был понят ведущими вполне адекватно своим задачам и своей поэтике, но хотя бы не был и похвален за ностальгическое "отпевание" милицанера!
В конце 80-х - начале 90-х появилась идея: воздвигнуть памятник жертвам гражданской войны - всем, и "белым" и "красным". Похоронить тем самым раздиравшую Россию гражданскую ненависть. Но с тех пор утекло много воды, памятника нет, взаимной вражды у всех ко всем не уменьшилось, а десоветизации так и не произошло. Более того: время упущено, и я вижу, как советская власть возвращается - эстетически. Не без помощи "интеллектуалов". Какие будут последствия того, что советско-имперское входит в моду, предсказать пока не берусь. Знаю только одно: те писатели, композиторы, художники, архитекторы, театральные и кинорежиссеры, те бессмертные, которые работали в искусстве не благодаря, а вопреки обстоятельствам, те, кто действительно составляет силу (и славу) русской культуры советского времени, с ужасом взирают сегодня на наши игры с теми, кто держал их под страхом репрессий и цензуры.