09/06/2008 | Хвізик

Глава 25 из книги Голицына «Новые сказки для взрослых» («New Lies for Old”). Книга была написана в 1969 году, вышла в свет в США в 1984 году.

Завершающий этап.

Изложенное в предыдущих главах показывает, что в течение последних двух десятилетий коммунистический блок в основном достиг целей первых двух этапов своей долгосрочной политики. Разрозненные коммунистические режимы консолидированы. Блок коммунистических партий при помощи спецслужб выстроил свои активные силы в виде действенных национальных и интернациональных организаций, особенно в сферах профсоюзной и интеллектуальной деятельности, а также в молодежной сфере. Важность этой тенденции продемонстрирована пребыванием Шелепина на посту Председателя советских профсоюзов с 1967 по 1975 годы. За пределами страны был создан имидж «диссиденства», как серъёзного внутриполитического фактора. Была достигнута некоторая степень встраивания официальной религии в государство. Была выстроена сеть межпартийных отношений, выходящая за пределы формальных структур СЭВ и Варшавского договора.

В результате, коммунистические стратеги ныне намереваются приступить к осуществелению завершающего наступательного этапа долгосрочной политики – совместной борьбе за полное торжество коммунизма. Имея в виду разнообразие типов коммунистических партий у власти, их тесную взаимосвязь и открытые возможности расширения их базы и подготовки опытных кадров, для продвижения своей политики коммунистические стратеги подготовлены к манёврам и операциям такого масштаба, какой был невообразим для Маркса, неосуществим для Ленина и немыслим для Сталина. Одной из таких невозможных ранее операций является проведение фальшивой либерализации в восточной Европе и, быть может, в Советском Союзе и демонстрация иллюзорной независимости режимов в Румынии, Чехословакии и Польше.

Ошибка западного взгляда на события в Польше.

Поскольку Запад не сумел понять коммунистическую стратегию и отфильтровать дезинформацию, как и не сумел разобраться в роли служб безопасности и разведки блока и их агентов влияния на высоком политическом уровне, возникновение польской Солидарности было воспринято как явление самопроизвольное, одного ряда с венгерским восстанием 1956 года, предвещающее падение коммунизма в Польше. Однако, тот факт, что итальянская, французская и испанская компартии все враз объявили о своей поддержке Солидарности, даёт основания усомниться в справедливости данной интерпретации.

Непонимание западом этих событий привело к необоснованному предсказанию советского вторжения в Польшу в 1981 году. Оно же может привести и к более серъёзным ошибкам в будущем.

Новый анализ

Имеются серъёзные основания утверждать, что польская версия «демократизации», отчасти базирующаяся на Чехословацкой модели, на самом деле была изначально контролируема в рамках политики и стратегии блока. В течение двадцати лет польская компартия работала над созданием «зрелого социалистического общества», в котром партия и общественные организации играли бы более активную и эффективную политическую роль. В 1963 году была создана партийная идеологическая комиссия. В 1973 году были разработаны новые способы координирования активности молодёжных организаций. В 1976 году был введен новый закон о руководящей роли Коммунистической партии в построении коммунизма и взаимодействии компартии с Крестьянской и Демократической партиями. В том же самом году все молодёжные организации, включая армейские, были объединены в Союз социалистической польской молодёжи.

Численность компартии возросла с 1 миллиона в 1960 году до 3 милллионов в 1980. В тот же период польские профсоюзы нарастили численность своих членов с 5 до 13 миллионов человек. В 1980 году Союз социалистической польской молодёжи насчитывал 2 миллиона членов. К концу того же года 85% армейского офицерского корпуса были членами партии. Все поляки еврейского происхождения были уволены из армии.

В течение двадцати лет польские руководители были полностью вовлечены в координирующие механизмы блока, такие как СЭВ и варшавский договор, равно как и в двусторонние контакты с другими компартиями. Польская служба безопасности приняла участие в московской конференции служб безопасности блока 1959 года, на которой обсуждалась их новая политическая роль и пути улучшения координированности действий. Польша была в числе стран, которые посетил Миронов, родоначальник этой новой политической роли, возглавлявший Административный отдел КПСС.

События 1970х.

Заметим, что две ключевые фигуры недавних польских событий, так называемого «обновления», заняли важные посты сразу после Пражской весны 1968 года: Ярузельский стал министром обороны, а Каня возглавил Административный отдел польской компартии, отвечавший за деятельность польской службы безопасности. В 1971 году Герек занял место Гомулки, и будущий лидер Солидарности, Валенса, начал свою политическую активность. И Герек, и члены других важных отделов, включая Админотдел Кани, во всём консультировались с московскими коллегами. В 1973 году между двумя партиями было подписано соглашение об кооперации в области идеологии. В 1977 году возглавляемая Гереком делегация подписала соглашение о дальнейшем усилении кооперации между ними. В 1970е годы Герек также учавствовал в крымских встречах в верхах, на которых обсуждались стратегические вопросы.

В течение 1970х годов Каня был повышен до должности министра внутренних дел и члена Политбюро, отвечавшего за армию и полицию. Кроме того, он был связующим звеном между правительством и Католической церковью, которая проявляла политическую активность. С началом «обновления» Каня был повышен до руководителя партии. Два других руководителя безопасностью также пошли на повышение: Мосцар стал членом Политбюро, а Ковальчик - заместителем премьер-министра. Эти повышения явно указывают на причастность Кани и служб безопасности к подготовке польского «обновления».

Окончательные приготовления к обновлению.

Между польскими и советскими руководителями и партийными функционерами в течине двух лет, предшевствоваших «обновлению», проходили интенсивные консультации. Кроме совещаний СЭВ и Варшавского договора, среди наиболее значимых событий были: назанчение в 1978 г. нового посла СССР в Польше (Аристов, важный партфункционер из Ленинграда); московская конференция руководителей блока (включая Польшу), посвященная оргвопросам и общественным организациям; визит Ярузельского в Москву в 1978 году; встреча Ярузельского с Главнокомандующим войсками Варшавского договора в 1979 году; две встречи, в 1978 и 1979 годах, между советскими и польскими партфункционерами, отвечающими за стратегию и координацию коммунистического движения, на которых обсуждались международные и идеологические вопросы; визиты в Москву руководителя польских профсоюзов Кручека и председателя Общества польско-советской дружбы Шидляка, который обсуждал с Шитиковым вопросы советско-польского сотрудничества. Этот последний визит особенно интересен, ибо в феврале-августе 1980 года – непосредственно перед «обновлением» - именно Шидляк возглавлял польские профсоюзы.

В 1979 году Герек дважды встречался с Брежневым. Кроме того, у него были встречи с руководителями компартий Чехословакии, ГДР, ФРГ и Франции. Во время встречи с Брежневым в Крыму в августе 1979 года обсуждались «новые благоприятные условия для совместных действий в Европе». В феврале 1980 года советская печать говорила об усилении братских отношений между двумя странами, достигнутом благодаря соглашениям, подписанным на этих встречах.

Польская партийная делегация учавствовала в 29 партийной конференции в Венгрии в декабре 1979 года, на которой обсуждались взаимоотношения коммунистов и социал-демократов и перспективы европейской безопасности. Советская делегация на съезде польской компартии в феврале 1980 года возглавлялась Сусловым, в ту пору главным советским идеологом и стратегом. На этой конференции Герек резко высказывался против НАТО и против размещения ядерных ракет в Западной Европе. Он предложил провести в Варшаве конференцию по разоружению между Западом и Востоком. В мае 1980 года Брежнев, Громыко и другие высшие советские официальные лица посетили конференцию руководителей блока в Варшаве. В своей вводной речи Герек заявил, что конференция откроет новые пути к миру и сотрудничеству в Европе и во всём мире. Его речь стала единственной частью опубликованых материалов конференции.

Проходили частые консультации между ответственными за прессу, ТВ и радио польскими партфункционерами и их советскими коллегами, что указывает на подготовку советских и польских медиа к приближающимся важным событиям.

В 1978 году Брежнев наградил Герека и Ярузельского, а Герек в феврале 1980 года наградил Русакова, главу отдела КПСС по отношениям внутри блока. Эти награды можно рассматривать как признание вклада некоторых ключевых фигур в подготовку «обновления». Можно также предположить, что на этой стадии решался вопрос об уходе Герека со сцены. У него, без сомнения, была очень серъёзная причина заявить вскоре после отставки, что «должная оценка развития Польши в 1970е годы может быть сделана лишь с расстояния во времени».

Все вышеупомянутые свидетельства приводят к выводу, что развитие Польши и «обновление» было тщательно и заблаговременно спланировано совместно польской компартией и её коммунистическими союзниками с прицелом на продвижение коммунистичекой стратегии в Европе. Этот вывод также подтверждается дальнейшими свидетельствами вовлечённости коммунистической партии в формирование и функционирование Солидарности.

Польская компартия внутри Солидарности

Каня лично заявлял, что в движении Солидарность учавствовал 1 миллион членов компартии Польши. В 1981 году из 200 членов ЦК компартии в Солидарности состояли 42 человека. Богдан Лис, заместитель Валенсы, был также членом ЦК компартии. Зофия Грыжб, ещё один из руководителей Солидарности, был членом Политбюро.

Эти руководители не были исключены из партии за их членство в Солидарности. Как раз напротив – Солидарность признавала ведущую роль партии, а партия признавала существование Солидарности. Каня и Мосцар даже выступали в поддержку её. Солидарность получила доступ к контролируемым государством средствам массовой информации. Никто не препятствовал многочисленным заграничным поездкам Валенсы; а посол Польши в Японии, сбежвший после ввода военного положения, помогал Валенсе устанавливать контакты с японскими профсоюзами.

Если отбросить дезинформацию, как и ранее, становится очевидным, что смена руководства польской кмпартией с Герека на Каню, а после на Ярузельского произошла отнюдь не в результате межфракционной борьбы за лидерство; она лишь отражает различные этапы процесса «обновления», в планирование которого были вовлечены все лидеры в равной степени.

Визиты Кани и других польских лидеров в Москву, а также визиты Суслова и Громыко в Польшу в апреле и июле 1981 года были частью процесса координирования и подстройки заранее согласованного стратегического плана, а отнюдь не свидетельство давления советского руководства на польских лидеров.

Учения Советской армии и флота, проводимые неподалёку во время «обновления», должны были быть наперёд спланированными и согласованными с правительствами Польши и ГДР, как предупреждение полякам и немцам, что истинные антикоммунистические чувства не разрешаются.

Зачем понадобилась Солидарность

Как и в случае пражской весны 1968 года, мотивами польского «обновления» послужила комбинация внутренних и внешних причин. По внутренним причинам, «обновление» было задумано с целью распространения политической базы компартии на профсоюзы и преобразования узкой элитной диктатуры в партию диктатуры ленинского типа, диктатуры всего рабочего класса, которая бы оживила польскую политическую и экономическую систему. «Обновление» следовало установкам, сформулированным Лениным в его речи на Конгрессе Коминтерна в Июле 1921 года: «Нашей единственной стратегией в настоящее время является стратегия стать сильнее и, следовательно, мудрее, практичнее и оппортунистичнее. Чем больше оппортунизма, тем скорее вы вновь соберёте вокруг себя массы. Как только мы выиграем массы с помощью нашего разумного подхода, мы немедленно применим наступательную тактику в самом прямом смысле этого слова».

До «обновления» репутация польских профсоюзов была запятнана партийным контролем. Если бы правительство попыталось применить ленинские принципы и создать новые профсоюзные организации «сверху», ему ни за что не удалолсь бы очистить профсоюзы от этого позорного пятна. Новый профсоюз должен был быть создан «снизу». Его показная независимость должна быть достигнута путём тщательно просчитанной и контролирумой конфронтации с правительством. Возникновение движения Солидарность на верфях, носящих имя Ленина, пение Интернационала, использование старого лозунга «пролетарии всех стран, соединяйтесь» и постоянное присутствие портретов Ленина полностью подтверждает тайный парийный присмотр за этой организацией. Без такого присмотра и помощи организованность Солидарности и успешность её переговоров с польским правительством были бы невозможны. А тайное партийное влияние на польскую католическую церковь вынуждало церковь выполнять роль силы усмиряющей и помогающей поиску компромисса между Солидарностью и правительством.

Что касается внешних причин, стратегические цели создания Солидарности подобны целям «Пражской весны». Кратко говоря, было необходимо ввести в заблуждение Западные правительства, политиков и общественное мнение относительно истинной природы современного коммунизма в Польше в соответствии с дезинформационной схемой ослабления и эволюции. Конкретнее, целью было использовать Солидарность для создания объединённых усилий со свободными профсоюзами, социал-демократами, католическими и другими религиозными группами с целью дальнейшего продвижения коммунистической стратегии в развитых странах и, в меньшей степени, в странах третьего мира. Само название Солидарности символизирует эту цель, что стало особенно ясно после оплаченных государством командировок Валенсы во Францию, Италию, Японию и в Ватикан.

Действия Солидарности по укреплению её международных связей было частью широких усилий международного коммунистического движения по продавливанию своей стратегии. В феврале 1981 года Брежнев говорил о новых благоприятных условиях для объединённых усилий в мировом профсоюзном движении. Коммунистическая Всемирная федерация профсоюзов, а также региональные европейские, латиноамериканские и арабские профсоюзы выступили с кампаниями против монополий и за разоружение. На встречах в Москве в октябре 1980 года и в Берлине в марте 1981 года обсуждались вопросы солидарности рабочего класса и сотрудничества профсоюзов различной политической ориентации. Делегация советских профсоюзов посетила Италию для переговоров с тремя основными итальянскими профсоюзными федерациями. Влияние Солидарности предавалось на всё рабочее движение. Оно ощущалось даже в Соединённых Штатах, где левые проявляли живой интерес к опыту Солидарности. Коммунисты намерены эксплуатировать это влияние до достижения своих стратегических целей.

Создание Солидарности и начальный период её деятельности можно рассматривать как экспериментальную первую стадию польского «обновления». Назначение Ярузельского, ввод военного положения и временный запрет Солидарности представляют собой вторую стадию, предназначенную для установления твёрдого контроля над движением и обеспечения периода политической консолидации. На третьей стадии можно ожидать формирования коалиционного правительства, составленного из представителей компартии, возрождённой Солидарности и церкви. В него могут даже включить нескольких так называемых либералов.

Таке восточноевропейское правительство имело бы всё необходимое для продвижения коммунистической стратегии путём проведения кампаний за разоружение, за создание безъядерных зон в Европе, возможно, за возрождение плана Рапацкого, за одновременный роспуск НАТО и Варшавского договора и, разумеется, за создание нейтральной социалистической Европы. Параллельно с формированеим такого правительства, следует ожидать возрождения других направлений коммунистической стратегии в Европе, как то еврокоммунизма и переговоров по СБСЕ.

Можно ожидать интенсификации кампании солидарности западно- и восточно- европейских профсоюзов и движений за мир; подготовка к этому уже началась. В октябре 1980 года в Будапеште на конференции пятиста национальных молодёжных организаций была создана новая все-европейская структура таких организаций. В сентябре 1980 года в Софии было в заседании Всемирного парламента учавствовали ведущие деятели коммунистической объединённой акции. Вновь активизировался Советский и восточноевропейский комитет за безопасность в Европе. Показательно участие Шитикова во встрече парламентариев из коммунистических стран в Москве в марте 1981 года.

Растёт количество свидетельств подготовки коммунистических инициатив по Германии, ключевой стране для построения нейтральной социалистической Европы. Среди таковых была встреча Брежнева и руководителя ГДР Хоннекера проведенная в 1980 году в Крыму, на которой обсуждалось проведение европейской конференции по разоружению. В феврале 1980 года подобные переговоры также состоялись между Советским и восточногерманским комитетами мира. Специалист по Германии Кжирек был назначен польским министром иностранных дел. Ещё один специалист по Германии, Квитсинский, в конце 1981 года был назначен главным на переговорах в Женеве по сокращению ядерных вооружений. Бывший глава международного отдела компартии ГДР Винкельман в марте 1981 года был назначен послом в Советский Союз. Высокий партийный функционер и бывший посол СССР в ФРГ Фалин был назначен заместителем председателя общества СССР-ФРГ, а функционер ЦК КПСС Замятин возглавил группу советских парламентариев по контактам с ФРГ.

Возрождённое движение солидарности может пытаться расширить своё влияние на латинскую Америку, объединяя социалистов, католиков и прогрессивных людей против военных диктатур. Признаки подготовки к этому налицо. В апреле 1981 года в Москве состоялась встреча руководителей советских и латино-американских профсоюзов; были и другие проплаченные ВФП встречи с целью подготовки Всемирного конгресса профсоюзов другой ориентации на Кубе.

Угроза Западу от польского «обновления»

Коалиционное правительство в Польше будет тоталитарным, однако под новой, обманчивой и, следовательно, более опасной личиной. Воспринятое как спонтанное появление новой формы многопартийного полудемократического режима, оно будет заниматься подрывом сопротивления коммунизму внутри и вовне коммунистического блока. На западе будут всё чаще сомневаться в необходимости огромных затрат на оборону. Откроются новые возможности для откола западной Европы от США, нейтрализации Германии и разрушения НАТО. Подрывом влияния США на латинскую Америку и иллюзорными изменениями в коммунистической системе западный мир будет подготовлен к революционным переменам.

Если «либерализация» в Польше, как и в других странах, может быть успешно осуществлена в разумные сроки, она будет содействовать оживлению соответствующих режимов. В коммунистических странах деятельность фальшивой оппозиции будет запутывать и подрывать настоящую. Ролью диссидентов будет убедить Запад в том, что «либерализация» произошла спонтанно и неконтролируемо. «Либерализация» создаст условия для солидаризирования профсоюзов и интеллектуалов в коммунистических и некоммунистических странах. Со временем эти союзы создадут новые формы давления против западного «милитаризма», «расизма» и «военно-промышленных комплексов» в пользу разоружения и структурных изменений на Западе, по типу описанных Сахаровым.

Если «либерализация» будет успешной и воспринятой Западом , как истинная, за ней может последовать видимый выход одной или нескольких коммунистических стран из варшавского договора, и создание моделей «нейтральных» социалистических государств, за которыми должна будет следовать вся Европа. Некоторые «диссиденты» уже сейчас говорят об этом.

Югославии должна быть уготована весьма заметная роль в новом сценарии. Можно ожидать показательного советско-китайского соперничества за влияние в Европе, как продолжение «борьбы за гегемонию», уже сейчас наблюдаемой в юго-восточной Азии. Его целью было бы содействие созданию новых фальшивых союзов между коммунистическими и некоммунистическими странами, развал существующей структуры НАТО и замена её системой коллективной европейской безопасности, подразумавающей обязательную ликвидацию американского военного присутствия в западной Европе и рост там коммунистического влияния.

При помощи таких гибких манёвров, вместо твёрдых и разрушительных действий, характерных для сталинского периода, правящие коммунистические партии планируют обеспечить международное коммунистическое движение стратегической поддержкой типа той, которую имел в виду Тольятти.

Недавние поездки председателя Хуа в Югославию и Румынию, а также сближение французской и итальянской компартий с китайской предзнаменовуют грядущие события. Фактически, пользуясь новой методологией, можно выявить всё больше и больше признаков надвигаюшегося завершающего этапа долговременной коммунистической стратегии. Среди них «арест» и «изгнание» Сахарова, окупация Афганистана, события в Польше и нападение Ирака на Иран осенью 1980 года.

Последние два признака имеют стратегическое значение. События в Польше выглядят как главный поворот в сторону завершающего этапа коммунистической стратегии для Европы. Нападение Ирака на Иран выглядит как согласованное действие радикальных арабских государств, каждое из которых является союзником СССР против «империализма», с использованием двойной тактики (агрессивность Ирака, помощь Сирии и Ливии) с единой общей целью вовлечения Ирана в анти-западный союз с ними. Целью этого союза было бы обретение контроля над стратегически важным регионом ближнего Востока. Его успех послужил бы стратегическим интересам коммунистического блока. Вопреки тому, что Саддама Хусейна обвиняют в уничтожении коммунистов в Ираке и смягчении отношений с США, он всё равно продолжает получать вооружения из коммунистических источников, равно как и его Иранские оппоненты.

Очевидно, следующие пять лет станут периодом интенсивной борьбы. Она будет отмечена существенным скоординированным коммунистическим наступлением с намерением использовать успех стратегической программы дезинформации, осуществляемой в течение последних 20 лет, и кризиса и ошибок западной политики в отношении коммунистического блока, порожденных этой программой. Целью является создание существенных и необратимых сдвигов в балансе мировых сил в пользу блока, как преддверие главной идеологической цели – создания всемирной федерации коммунистических государств.

Для достижения их основных целей, в распоряжении коммунистических стратегов разработана серия шагов. Невозможно перечислить все шаги полностью, однако пять наиболее взаимосвязанных из них следующие:

- Близкая привязка независимой социалистической Европы к СССР и параллельная привязка США к Китаю. Япония, в зависимости останется ли она консервативной, или будет двигаться в направлении социализма, может присоединиться к любой из комбинаций.
- Совместные усилия советского блока и социалистической Европы в поиске союзников в третьем мире против США и Китая.
- В военной сфере – интенсивные усилия по ядерному разоружению США.
- В области идеологии и политики – конвергенция востока и запада на коммунистических началах
- Создание всемирной федерации коммунистических государств.

В каждом из вышеприведенных случаев будет применяться стратегия ножниц. Вероятно, как последний удар, ножницы захлопнутся. Элементы видимых разногласий советской и китайской политики исчезнут, а ранее скрываемая координация между ними станет явной и доминирующей. СССР и Китай официально помирятся. После этого, стратегия ножниц перейдёт в стратегию сжатого кулака с целью обеспечения создания всемирной коммунистической федерации.

Предлагаемый Европе вариант будет разрекламирован путём возрождения «демократизации» по Чехословцкому образцу в странах восточной Европы, и, возможно, в Советском Союзе. Усиление советской политики твёрдой линии, видной на примерах ареста Сахарова и вторжения в Афганистан, предворяет переход к «демократизации», которая последует, возможно, с уходом Брежнева с политической арены. [Дальнейший текст основан на событиях до смерти Брежнева. В конце главы приведены коментарии, сделанные после этого.] Наследником Брежнева станет некто типа советского Дубчека. Эта перемена важна лишь с точки зрения презентации. Принцип коллективного руководства и совместной причастности лидеров к принятию долговременных решений останется неизменным. Видимо будет объявлено, что политико-экономический фундамент коммунизма в СССР заложен, а посему появилась возможность демократизировать общество. Это даст возможность установить рамки для проведения ряда «реформ».

Режим Брежнева и неосталинистские акции против «диссидентов» и Афганистана будут осуждены, как в 1968 году был осуждён режим Новотного. Реформы в сфере экономики сблизят советский режим с югославским, а быть может, даже с западными социалистическими моделями. Некоторые министерства будут распущены, управление страной децентрализовано, существующие заводы и фабрики могут быть преобразованы в отдельные самоуправляющиеся предприятия, будет усилена роль материального поощрения, возрастёт важность независимой роли технократов, трудовых коллективов и профсоюзов, будет создана иллюзия уменьшения партийного контроля над экономикой. В полной мере будет использоваться советский опыт 20х и 60х годов, равно как и югославский эксперимент. Партия станет менее явной, однако, как и прежде, она продолжит контролировать экономику из-за кулис. Целенаправлено создаваемую картину упадка, стагнации, и дефицитов следует рассматривать как часть подготовки к обманным новациям в обществе; эта картина предназначена для того, чтобы новации произвели на Запад более сильное впечатление.

Политическая «либерализация» и «демократизация» будет, в основном, следовать репетиции в Чехословакии 1968 года. Именно эта репетиция могла быть тем политическим экспериментом, о котором говорил Миронов в 1960 году. «Либерализация» будет красочная и впечатляющая. Может быть официально заявлено об уменьшении роли компартии, её монополия будет видимо упразднена. Может быть введена видимость разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. Будет создана видимость наличия большей власти у Верховного совета а также независимости его депутатов и председателя. Могут быть разделены должности Президента СССР и Генерального секретаря ЦК КПСС. КГБ будет «реформирован». Диссиденты внутри страны будут амнистированы, а тем, которые находятся за рубежом, будет разрешено вернуться на Родину; некоторые из них смогут получить должности в правительстве. Сахарова могут либо включить в какой-то роли в правительство, либо ему разрешат преподавать за рубежом. Творческие союзы работников культуры и науки, такие как союзы писателей и академии наук обретут видимость большей самостоятельности, равно как и профсоюзы. Могут открыться политические клубы для не-членов компартии. Крупным диссидентам разрешат создать одну или несколько альтернативных политических партий. Цензура будет ослаблена, неблагонадёжные книги, пьесы, фильмы, картины будут публиковаться, исполняться, показываться, выставляться. Многие выдающиеся советские артисты, ранее изгнанные из страны, смогут вернуться в СССР и возобновить свои профессиональные карьеры. Будут введены поправки в Конституцию, гарантирующие соблюдение соглашений в Хельсинки, и будет обеспечена видимость их выполнения. Советские граждане получат свободу передвижений. В СССР будут приглашены наблюдатели ООН и стран Запада, чтобы свидетельствовать о прогрессе реформ.

Однако, как и в случае с Чехословакией, «либерализация» будет строго просчитана и обманна, как вводимая сверху. Она будет проводиться партией через свои ячейки и через своих членов в правительстве, Верховном совете, судах и избирательных органах, а также КГБ через своих агентов среди интеллектуалов и учёных. Это будет кульминация плана Шелепина. Она позволит стабилизировать режим дома и добиться его целей за рубежом.

Обстоятельства вокруг ареста Сахарова в январе 1980 года ставят вопрос о том, как так получилось, что КГБ, могучий и ранее успешный в сохранении гостайн, подавлении оппозиции и упрятывании неугодных режиму лиц, вдруг стал столь неэффективным? В частности, зачем он позволяет Сахарову связываться с Западом, и зачем этот арест столь широко разрекламирован? Наиболее правдоподобный ответ состоит в том, что и этот арест, и преследования других диссидентов, предназначены для того, чтобы будущая амнистия выглядела более правдоподобно и убедительно. Таким образом, диссидентское движение готовят для выполнения его наиболее важной стратегической функции, а именно, убедить Запад в искренности советской «либерализации», когда она наступит. А к тому времени, на Западе может появиться еще больше перебежчиков высокого уровня, равно как и «официальных изгнанников».

Предсказание, что СССР согласится с Хельсинскими соглашениями, базируется на том, что процесс СБСЕ был инициирован и продавлен именно странами Варшавского договора и советским агентом Тимо. Поскольку Советы подписали соглашения по СБСЕ, резонно ожидать, что в какой-то момент они продемонстрируют их выполнение. Нынешнее демонстративное нежелание выполнять данные соглашения, отмеченное на конференциях в Белграде и Мадриде, лишь усилит эффект, когда СССР начнёт создавать видимость их выполнения.

«Либерализация» в восточной Европе, возможно, предусматривает возвращение к власти в Чехословакии Дубчека и его коллег. Если она распространится и на ГДР, то можно ожидать даже разрушения берлинской стены.

Западная вера в искренность новой «либерализации» создаст благоприятные условия осуществления коммунистической стратегии в США, западной Европе и, возможно, даже в Японии. Пражская весна воспринималась Западом, и не только лишь левыми, как спонтанная и естественная эволюция коммунистического режима в разновидность гуманистического и демократического социализма, вопреки тому, что режим, в своей основе, в партийной структуре и в своих целях оставался преждним. Детально влияние пражской весны было рассмотрено в предыдущих главах. Эффект от широкомасштабной либерализации всего советского блока будет еще более глубоким. Может возродиться еврокоммунизм. Давленние объединённых фронтов коммунистических и социалистических партий и профсоюзов возрастёт как на национальном, так и на международном уровнях. Во Франции, Италии и, быть может, в других странах возникнут правительства объединённых фронтов, возглавляемых коммунистами. В других местах возродятся успехи и влияние коммунистических партий. Вся Европа может оказаться под властью социалистов левого крыла, за исключением лишь небольших районов консервативного сопротивления.

Может возникнуть необходимость разрешения немецкого вопроса в форме некой федерации ГДР и ФРГ, сопровождаемой нейтрализацией Германии и подписанием договора о немецко-советской дружбе. Управляемые объединёнными фронтами Франция и Италия, присоединятся к союзу Германии и СССР. Великобритания предстанет перед выбором между нейтральной Европой и США.

Вряд ли НАТО сумеет пережить этот процесс. Чехословакия, вопреки своему поведению 1968 года, может взять на себя инициативу вместе с Румынами и Югославами и предложить (в контексте СБСЕ) взаимный роспуск НАТО и Варшавского договора. Вряд ли роспуск Варшавского договора окажет существенное влияние на координацию коммунистического блока. Роспуск же НАТО будет означать уход с европейского континента американских военных и более тесный союз Европы с «либерализированным» СССР. В более далёкой перспективе, подобный процесс может затронуть и японо-американские отношения, приведя к ликвидации пакта о безопасности между ними.

ЕЭС в его нынешних формах, даже если он и увеличится, не будет препятствовать нейтрализации Европы и выводу американских войск из неё. Напротив, он может даже ускорить этот процесс. Тот факт, что еврокоммунисты после долгой оппозиции 60х годов в 70е наконец признали ЕЭС, свидетельствует, что коммунистические стратеги разделяют наше мнение. Усилия Югославов и Румын на установление более тесных связей с ЕЭС не следует воспринимать, как направленные против СССР. Наоборот, они делают перые шаги по закладыванию связи между СЭВ и ЕЭС. Европарламент может превратиться во всеевропейский социалистический парламент с представителями от СССР и восточной Европы. Нейтральная социалистическая Европа будет простираться от Атлантики до Урала.

Преданные своими европейскими союзниками, США попытаются запереться в крепости Америка или, вместе с немногими оставшимися консервативными странами и, возможно, Японией, будут искать союза с Китаем, как единственным противовесом советской мощи. Чем сильнее страх перед советско-европейской коалицией, тем больше у США будет желания разыграть китайскую карту, базирующееся на неверной предпосылке, будто бы Китай является настоящим врагом СССР.

Предполагаемые масштабы «либерализации» в восточной Европе могут оказать социальное и экономическое воздействие на США, особенно, если «либерализация» совпадёт с крупной экономической депрессией. Такое развитие событий было бы весьма желанным для коммунистических стратегов. Советские экономисты внимательно следят за развитием экономической ситуации в США. С самого момента принятия этой долгосрочной политики, Институт мировой экономики и международных отношений, руководимый сперва Арзуманяном, а теперь Иноземцевым, анализирует и прогнозирует для ЦК деятельность некоммунистических, и особенно американской, экономик. Иноземцев часто посещает США. Он был членом советской делегации в Конгрессе в январе 1978 года. Коммунистический блок не повторит свою старую ошибку неизвлечения выгоды из экономического спада, как это случилось в 1929-32 гг. В то время СССР был слаб политически и экономически; в следующий раз ситуация будет иная. Политически, блок просто обязан проэксплуатировать факт экономической депрессии, как доказательство несостоятельности капиталистической системы.

Информацию коммунистических источников о том, будто бы блок страдает дефицитом зерна и нефти, следует воспринимать с особой осторожностью, так как она может быть предназначена для сокрытия подготовки к завершающему этапу политики и приведения Запада к недооценке потенциала коммунистического экономического оружия. Разумеется, блок был бы заинтересован в секретном накоплении резервов зерна и нефти, которые можно было бы использовать во время кризиса в целях политической поддержки новых прокоммунистических правительств в Европе и в мире. Следует заметить, что экспорт нефти в Индию уже сейчас приносит СССР политические дивиденды.

Китайско-советские отношения.

«Либерализация» Советского Союза вполне может сопровождаться углублением советско-китайского конфликта. Конфликт может соповождаться прекращением торговых и дипломатических отношений, ростом числа приграничных инцидентов, возможно, более глубокими экскурсиями на пригрничную территорию друг друга, по образцу китайского вторжения во Вьетнам в 1979 году, вторжения, которое могло быть репетицией будущего советско-китайского конфликта.

Углубление раскола приводит к оттачиванию стратегии ножниц. Оно будет стимулировать всё более сильное тяготение к Китаю со стороны США и других консервативных наций в противовес советско-социалистической Европе. Возможно установление военного союза и Китай даже может предложить США базы в обмен на обустройство его военного потенциала. В этой связи, соглашения о базах США с Египтом и Сомали также могут быть весьма важными.

Разрыв дипломатических отношений между СССР и Китаем может усложнить, но ни в коем случае не прервать координацию их политики. У них уже имеется двадцатилетний опыт проведения фальшивых разрывов, и они полностью доверяют друг другу. Существующие советско-китайские двусторонние связи – политические, дипломатические и экономические – вполне могли быть использованы для координации дезинформационной деятельности относительно разрыва. Разрыв этих каналов может причинить неудобства, однако, у них наверняка есть масса возможностей для альтернативных способов координации действий. Разрыв советско-албанских дипломатических отношений в 1960 году не сопровождался разрывом отношений Албании с другими коммунистическими странами восточной Европы. По аналогии, как минимум Румыния и Югославия могут оставить свои представительства в Пекине, даже если Советы оттуда уйдут или будут «выброшены». Поэтому, в определёноой мере, советско-китайская координация может осуществляться через Румынских и Югославских посредников. Также возможно существование секретных и недоступных Западу связей между СССР и Китаем. Кроме того, возможно даже существование секретного штаба блока, в котором все страны представлены на весьма высоком уровне, о чём мы упоминали выше.

Третий мир

Образование союза между СССР, восточной Европой и странами социалистической западной Европы не может не оказать мощного влияния на социалистические партии и профсоюзы в странах третьего мира. Некоторые консервативные страны третьего мира будут перетягиваться на социалистический путь развития. Сопротивление Социнтерна, направленное против коммунизма, будет замещено совместным коммуно-социалистическим движением за влияние в третьем мире. Это движение будет поддержано коммунистической экономической помощью, воздействие которой возымеет далеко идущие последствия, особенно в случае сокращения поставок из США вследствие экономической депрессии. Особо сильным эффект может быть от поставок советской нефти и зерна.

Ведущий латиноамериканский коммунистический стратег Арисменди в своей статье про Никарагуа описывает международную солидарность социалистов и коммунистов при поддержке «национально-освободительной» борьбы в латинской Америке. Куба, могущая последовать советскому примеру «либерализации» (кубинская эмиграция 1980 года может быть частью подготовки к этому), сыграет важную роль в либерализационной борьбе. Лидеры движения неприсоединения, имеющие близкие отношения с коммунистическими странами, могут попытаться вовлечь остальное движение неприсоединения в совместные акции с коммунистами и социал-демократами для продвижения общих целей по разоружению США и снижению его роли в мире, изолированию Израиля, ЮАР и Чили и помощи освободительным движениям в латинской Америке, южной Африке и на ближнем Востоке, особенно в Палестине. Разнообразнпые форумы: ООН, ОАЕ, комиссия Брандта по вопросам Север-Юг, могут быть использованы для создания политического и экономического давления, вплоть до отказа в нефти, если это будет возможно.

В видимом соревновании с СССР, Китай усилит свою активность в третьем мире. США могут искуситься поддержать рост влияния Китая и его союзников: Египта, Сомали и Судана в качестве баръера против советской экспансии. Американская поддержка Китая существенно увеличит его пространство для манёвра и для создания фальшивых союзов с Таиландом и исламскими странами, такими как Пакистан, Иран, Египет, Саудовская Аравия и другими консервативными арабскими странами. Она также откроет двери перед китайским проникновением в латинскую Америку.

Советская оккупация Афганистана была использована Китаем для усиления его позиций в Пакистане. Судя по этому случаю, можно ожидать усиление советско-китайских трений в вопросах отношений с сопредельными странами. Советско-китайское соперничество не воспрепятствовало победе коммунизма во Вьетнаме; не станет оно препятствием и для проникновения в дела третьего мира. Если и суждено третьему миру разделиться на про-советский и про-китайский лагеря, то произойдёт это исключительно за счёт интересов США и других остающихся западных консервативных стран. Завершением поддержки роста китайского влияния в третьем мире может стать возникновение ряда новых враждебных Западу режимов.

Разоружение

Коалиция СССР и социалистической Европы, действуя в ООН согласованно с движением неприсоединения, может благоприятствовать коммунистической стратегии разоружения. Американский военно-промышленный комплекс окажется под жёстким огнём. «Либерализация» СССР и восточной Европы даст дополнительные стимулы к разоружению. Огромный оборонный бюджет США станет трудно оправдывать. Сила аргументов в пользу компромисса будет расти. Даже Китай может склониться в сторону советской линии по контролю над вооружениями и разоружением.

Конвергенция

После успешного завершения использования стратегии ножниц, полезной на ранних стадиях завершающего этапа коммунистической стратегии в Европе, странах третьего мира и в политике разоружения, следует ожидать советско-китайского примирения. Оно есть частью задуманной долговременной политики стратегической дезинформации по иммитации раскола.

Коммунистический блок, с его недавними обретениями в Африке и юго-восточной Азии, уже сейчас весьма силён. Поддерживаемое Европой советское влияние вместе с поддерживаемым США китайским влиянием могут привести к новым обретениям в странах третьего мира. Через некоторое время коммунистические стратеги могут решить, что баланс сил в мире переменился в их пользу. Именно этот момент им может показаться удобным для китайско-советского «примирения». На смену стратегии ножниц придёт стратегия единого сжатого кулака. В это время смещение военного и политического баланса сил станет очевидным для всех. Начнётся конвергенция. Однако, она будет происходить не между двумя равными партиями, а на условиях, продиктованных коммунистическим блоком. Аргументация в пользу компромисса с подавляющими силами коммунизма станет безальтернативной. США будет подвержено давлению с целью изменения политического и экономического устройства системы в направлении, описанном Сахаровым. Традиционные консерваторы будут изолированы и вытеснены на маргинесс. Они могут стать жертвами нового маккартизма, производимого левыми. Советские диссиденты, представляемые теперь героями сопротивления коммунистическому режиму, будут играть активную роль в идеологическом обеспечении конвергенции. Их нынешние сторонники будут вынуждены выбирать, или они должны отвергнуть своих преждних идолов, или им следует признать легитимность советского режима.

Всемирная коммунистическая федерация

Интеграция коммунистического интернационала будет следовать линии, предписанной Лениным во времена создания Третьего коммунистического интернационала. То есть, ни СССР, ни Китай не будут сливаться друг с другом, как и не будут абсорбировать в себя другие страны. Все страны европейской и азиатской коммунистических зон вместе с новыми коммунистическими государствами Европы и третьего мира сольются в наднациональную экономическую и политическую коммунистическую федерацию. Советско-албанские, советско-румынские и сометско-югославские споры будут преодолены накануне советско-китайского примирения. Станет явным ныне отчасти скрываемое политическое, экономическое, военное, дипломатическое и идеологическое сотрудничество между всеми коммунистическими странами. Возможно даже, что прозвучит публичное признание что старые споры и расколы происходили в рамках успешно проведенной долгосрочной программы дезинформирования «империалистов». Можно вообразить влияние этого на мораль западного общества.

В новой всемирной коммунистической федерации нынешнее многообразие видов коммунизма поступится местом строгому ленинизму. Этот будет болезненный процесс. Сделанные ранее экономические и политические уступки будут ликвидированы. Вероисповедание и интеллектуальные разногласия будут подавлены. Национализм и другие формы истинной оппозиции будут разгромлены. Лица, воспользовавшиеся разрядкой для установления дружеских западных контактов будут преследоваться или осуждаться, подобно тем советским офицерам, которые работали с союзниками во Вторую мировую войну. В новых коммунистических странах, например, во Франции, Италии, в странах третьего мира отвергнутые классы будут перевоспитываться. Будут организованы показательные суды над «агентами империализма». Будут приниматься меры против националистических и социал-демократических лидеров, партийных активистов, бывших государственных служащих, офицеров и священников. Последние остатки частного предпринимательства и владения будут уничтожены. Совершится национализация промышленности, финансов и сельского хозяйства. Фактически, можно ожидать проявления всех признаков тоталитаризма, известных по начальной стадии советской революции и послевоенного сталинизма в восточной Европе, особенно в новых коммунистических странах. Нерушимый коммунистический монолит займёт господствующее положение в мире.

Комментарии относительно назначения Андропова и других событий, последовавших после смерти Брежнева.

Вышеизложенный анализ и предсказания были проделаны во времена правления Брежнева незадолго до его смерти. Наследник Брежнева, как и ряд других событий, по существу подтверждает выводы автора. В частности, быстрое назначение Андропова подтверждает один из главных тезисов данной книги: проблема наследования в СССР решена. Главным стабилизирующим фактором в этом является наличие согласованной долговременной стратегии. Выдвижение бывшего начальника КГБ, ответственного за подготовку стратегии фальшивой либерализации СССР, указывает на решающее значение данного фактора в выборе преемника и на неминуемость «либерализации» в скором будущем. Взлёт Андропова напоминает о других подобных случаях, когда шеф безопасности становился лидером партии с целью проведения важных шагов по реализации стратегии: Кадара, вводившего «либерализацию» в Венгрии; Хуа Куо-Фена приведшего Китай к капиталистическому прагматизму и Каню, начавшего польское «обновление» и признавшего Солидарность. Эти примеры подчёркивают важность роли спецслужб в «либерализации» коммунистических режимов. Факт назначения Андропова также подразумевает, что изначально наследником Брежнева планировался Шелепин, как инициатор подготовки «либерализации» в СССР. Однако Шелепин был скомпрометирован Сташинским в деле убийства эмигрантского лидера Бандеры; Сташинский также высветил роль Шелепина в процессе стратегической реориентации КГБ.

Другим весомым фактором при выборе Андропова была его лидирующая роль при подготовке Чехословацкой «либерализации» 1967-1968 годов, а также «либерализации» в Венгрии, которая происходила в то время, когда он возглавлял отдел ЦК, отвечающий за отношения с коммунистическими странами (до середины 1967 года). Таким образом, корреляция этих двух событий: освобождения лидера Солидарности и назначения Андропова, подтверждает ещё один из тезисов книги: либерализация не ограничится только лишь СССР, но будет распространена и на восточную Европу, в частности на Польшу. Эксперимент по «обновлению» в Польше будет повторён вновь. Однако, на сей раз он будет проходить в полном объёме стратегических инициатив и замыслов против западной Европы и НАТО. Назначение Андропова, освобождение лидера Солидарности и приглашение Папе римскому от польского правительства посетить Польшу в Июне 1983 года предвещает, что коммунистические стратеги, возможно, планируют возрождение Солидарности и создание квази социал-демократического правительства Польши (коалиция компартии, профсоюзов и церкви) и начало с 1984 года политических и экономических реформ в СССР.

Приближающее наступление коммунистических стратегов будет преследовать следующие цели:
- Создание модели правительства для стран западной Европы, которая облегчит включение так называемых еврокоммунистических партий в правительственные коалиции с социалистами и профсоюзами.
- Роспуск НАТО и Варшавского договора, нейтрализация западной Европы и её финляндизация посредством создания системы европейской коллективной безопасности.
- Расширение базиса и усиление антивоенного движения посредством активного вовлечения в него католиков и других верующих на Западе, принуждая США к невыгодному для них разоружению.
- Оказание влияния на президентские выборы в США 1984 года с целью избрания кандидата, более удобного для сотрудничества с «либерализированными» режимами в СССР и восточной Европе и более склонного пожертвовать военным потенциалом США.

Диалектика этого наступления являет собой просчитанный переход от дискредитированной старой советской модели к новой, «либерализированной», модели с социал-демократическим фасадом с целью реализации коммунистичекой стратегии по созданию объединённой Европы. Сначала будет применена стратегия подобная «демократизации» Чехословакии 1968 года. Позже политика последует образцу чехословацкого переворота 1948 года.

Последние события также подтвердили точность предсказаний о том, что коммунистические стратеги проявят политическую инициативу в сфере разоружения, в частности по отношению к западной Германии. На эту инициативу ясно указывает поездка Громыко в Бонн, приглашение социал-демократических лидеров в Москву и заявления Андропова о ракетных уступках (сделанные с целью оказания влияния на выборы в ФРГ). Данная инициатива подтвердила, что основной целью коммунисттов являются социалистические партии. Она также продемонстрировала наличие в руководствах соцпартий элементов, уязвимых по отношению к данной инициативе, особенно в социал-демократической партии западной Германии, которые проявляют анти-НАТОвские и антиамериканские взгляды, как Брандт, или как шведский социал-демократ Пальме, готовый подхватить идею Рапацкого о создании безъядерной зоны в центральной Европе. Эта инициатива также позволила усилить давление на США с целью добиться уступок в пользу СССР. Однако, автор считает, что коммунистичекая инициатива своего пика всё ещё не достигла. Интересно будет посмотреть, как поведут себя западные социал-демократы, когда коммунистические режимы начнут свою «либерализацию», сделав уступки в области прав человека, таких как эмиграция, амнистирование диссидентов или разрушение берлинской стены. Также следует ожидать активизации деятельности советских агентов влияния в западной Европе. Весьма вероятно, что эти косметические шаги на Западе будут восприняты, как искренние, и начнётся процесс объединения и нейтрализации Германии с последующим роспуском НАТО. Возрастёт давление на США с требованием поддаться советским требованиям. В этот период возможна демонстративная борьба за власть в СССР. Нельзя также исключать, что на следующем съезде КПСС или ранее, Андропов будет замещён более молодым лидером с либеральной репутацией, который и продолжит так называемую «либерализацию» более интенсивно.

Китайско-советские отношения

Следует также прокомментировать развитие советско-китайских отношения и его последствия. Важное значение имеет то, что на похорон Брежнева китайцы направили весьма представительную делегацию, возглавляемую министром иностранных дел Хуангом Хуа. Хуанг Хуа был принят Громыко и дал довольно необычную характеристику покойному, назвав его «выдающимся государственным деятелем Советского Союза». Высокая важность этого заявления становится понятной, если учесть тот факт, что наиболее серъёзные (с точки зрения обычного человека) столкновения между СССР и Китаем произошли во время правления Брежнева. Однако, если смотреть на эти столкновения, как на акт дезинформации, то столь лестная характеристика становится справедливой и убедительной. Согласно вышеприведенному анализу, эти события дополняют и укрепляют точку зрения автора, что советско-китайский раскол был дезинформационной маской, скрывающей тайное взаимодействие между ними с целью реализации совместной стратегии. Вследствие этого секретного сотрудничества, как показывает наш анализ, главной целью вторжения в Афганистан, помимо его советизации, было не желание окружить Китай, но необходимость вынудить США и Пакистан к тесному военному и политическому сотрудничеству с Китаем. Совершенно не исключается, что Советы могут пойти на уступки в Афганистане, дабы обречь новые стратегические преимущества.

Предложение Андропова по улучшению отношений с Китаем направлено отнюдь не на подрыв отношений Китая с США, но является стимулом для оживления американского интереса к более близким отношениям с Китаем. Этот интерес существенно ослаб после ухода Бжезинского – активного сторонника американо-китайского военного сотрудничества. По советскому мнению, целью такого сотрудничества должно было бы стать обретение Китаем американского оружия и военных технологий. Советская оккупация Афганистана также могла быть разработана для создания более благоприятных условий для проникновения Китая в исламский мир, особенно в Пакистан. Недавняя поездка китайского премьера по странам Африки с остановками в Египте, Алжире и Марокко, подтвердила ещё один тезис этой книги – тезис о существовании «разделения труда» между СССР и Китаем. Не исключено, что советские стратеги отдали исламский мир в сферу китайского влияния. Что касается роли Китая в реализации коммунистической стратегии в Европе, то тут советско-китайское соперничество может быть использовано для участия Китая в европейской политике под флагом сопротивления «советской гегемонии». В этом случае китайские стратеги могут попытаться организовать союз консервативных западноевропейских стран по типу союза Рапалло.

Покушение на Папу Римского.

Также необходимо прокомментировать по поводу попытки убийства папы Римского. Автор не страдает наивностью по вопросу вовлеченности КГБ в политический терроризм и применяемых КГБ методов в этом деле. Выше приведены примеры присутствия советских и иных коммунистических спецслужб за спинами Красных бригад в Италии и терроризма в ФРГ. Сейчас наш вопрос не в том, контролирует ли КГБ болгарскую и другие коммуннистические спецслужбы и не в том, причастны ли КГБ и его болгарские коллеги к терроризму в западной Европе. Сейчас наш вопрос в том, причастны ли КГБ и болгары к этому конкретному покушению. Чтобы разобраться в этом, недостаточно сослаться на советский контроль над болгарскими спецслужбами, а следует понять советскую логику политических убийств, а затем задаться простым вопросом: есть ли у советских стратегов полититический интерес и реальная нужда ввязываться в данное дело. Автор не считает что КГБ и болгары имеют отношение к покушению на Папу, осуществлённому турецким террористом Агкой. Этот вывод базируется на следующих причинах:

1. Это покушение идёт в разрез с логикой покушений, практикуемой КГБ. Насколько автор осведомлён, советское правительство и КГБ могут прибегнуть к убийству западного политического лидера лишь при следующих условиях:

А. Когда каръере завербованного советами западного лидера угрожает политический противник. Это базируется на заявлении Женихова, бывшего резидента КГБ в Финляндии. Он говорил, что если его занимающему высокий пост агенту угрожает на выборах антикоммунистический социал-демократ, то последний может быть отравлен проверенным КГБ агентом.

Б. Если западный лидер становится серъёзным препятствием для коммунистической стратегии и программы стратегической дезинформации, его могут незаметно отравить во время официальной встречи на переговорах или в течение визита в коммунистическую страну, благо возможностей для этого достаточно. Практический урок состоит в том, что если западный лидер активно вовлечён в антикоммунистическую деятельность, то ему не следует посещать коммунистические страны или учавствовать в каких бы то ни было встречах с их руководиетлями. Техника отравлений описана генералом КГБ Железняковым на совещании по обсуждению возможности убийства Тито в 1953 году в Москве. Железняков заявил, что основной проблемой является получение доступа для физического контакта, поскольку у советских спецслужб имеются технические средства (специальные яды), которые вызывают смертельные болезни, но не оставляют остатка, так что смерть воспринимается, как естественная.

В. Если убийство руководителя окрывает возможность для занятия его должности контролируемым Советами агентом. По словам советника КГБ в Чехословакии Левинова, эта логика использовалась советскими и чешскими спецслужбами при убийстве Президента Бенеша, дабы освободить место для коммуниста Готтвальда.

Г. Если коммунистический лидер решил устранить своего коммунистического соперника. Общеизвестно, что Сталин, мысля подобным образом, уничтожил многих своих соперников, включая Троцкого в Мексике. По мнению автора, вследствие прекращения борьбы за власть внутри коммунистической верхушки, данная логика больше не является актуальной.

2. С точки зрения описанных в этой книге планов развития Польши, особенно касательно Солидарности, как продукта «зрелого социализма», совершенно понятно отсутствие у КГБ и его партнёров какой-либо мотивации для убийства Папы.

3. Автор считает ошибочным восприятие КГБ, как организации примитивной и неэффективной, которая могла бы опуститься до использования болгарской спецслужбы при найме киллера; тем более киллера, признанного виновным в убийстве прогрессивного турецкого редактора, бежавшего из тюрьмы и каким-то непонятным образом попавшего в Болгарию. По сведениям автора, КГБ всегда относится осторожно к использованию беглецов, поскольку они могут оказаться полицейскими провокаторами. Понимая секретность и важность операции, руководство КГБ даже не станет рассматривать кандидата, которого они не знают и не могут контролировать.

4. Даже если бы советские стратеги имели причины для такого убийства, они не стали бы осуществлять его через болгарские спецслужбы. Более вероятно, что КГБ использовал бы для такой операции своих доверенных агентов-нелегалов или обратился бы за помощью к польской спецслужбе. Общеизвестно, что существенная часть секретариата и обслуги Папы состоит из поляков. Кроме этого, он принимает ходоков из Польши. Для проведения ликвидации папы, антирелигиозный отдел польской спецслужбы мог бы использовать родственников кого-нибудь из сотрудников Папы, взяв их в заложники. Это была бы тихая и незаметная секретная опрация.

5. По мнению автора, итальянские спецслужбы серъёзно ослаблены недавними скандалами и разбирательствами, а потому неспособны разобраться во всех сложностях такой операции. Подобные покушения могут быть поняты лишь в терминах коммунистических стратегов: коммунистичесой «либерализации» и разоружения Запада со всемы вытекающими последствиями.

6. Автор склонен согласиться с заключением спецслужб Израиля и ФРГ, изложенном в статье Генри Камма, опубликованной в выпуске «Нью-Йорк Таймс» от 17 декабря 1982 года, в той её части, где утверждается, что заявленпия о причастности КГБ к покушению делаются в целях дезинформации. Однако, невозможно согласиться с предполагемыми в статье целями такой дезинформации. На самом деле, основной целью такой дезинформации является не дискредитация Андропова, а запутывание стратегических целей.

7. Заметны серъёзные противоречия в действиях советского и польского правительств касательно этой афёры. Как следует из заявления ТАСС, советское правительство воспринимает Папу, как антикоммуниста, чья деятельность направлена против Польши и других коммунистических стран. В то же самое время польское правительство приглагает Папу посетить Польшу с визитом в июне 1983 года, что невозможно без согласования с советской стороной.

Следует добавить ещё один существенный коментарий. Учитывая страстные публичные заявления некоторых итальянских социалистических министров относительно их веры в вовлечённость коммунистов в это покушение, можно предполагать их возможную склонность к ошибочному восприятию грядущих в Польше событий. Вопреки их антикоммунистичеким убеждениям, они, вероятно, воспримут Польскую «либерализацию», как происходящую самопроизвольно.