11/21/2008 | Panzernik

ссылка: http://community.livejournal.com/georgian_war/596120.html#cutid1


У всех народов начало земледелия было началом создания цивилизации и культуры. Обрабатывая, поливая собственным потом определённый надел земли и так выращивая хороший урожай, земледелец учился ценить этот участок земли, любить считать своим, и естественно защищал от захвата соседями. Так рождалось и укреплялось осознание собственности. Землю унаследовали от прадедов правнуки. Так рождалась и через много веков укреплялось сознание своего рода, а из неё – сознание племени, дальше – своего народа, и наконец сознание национальное.Так возникло сознание исторического права на собственную землю, а из этого – сознание обязанности её защищать для потомков, т.е. патриотизм. Все земледельческие народы – патриотичны, достойны своей чести, имеют частнособственническое правосознание и прежде всего свободолюбивы.
Не имея как природного инстинкта частной собственности, так и созданного жизнью соответствующего правосознания, московит, само собою, мог создать лишь бессобственническую форму пользования землёй. И не только землёй, но и всем остальным, включая личное мнение. И он создал свою национальную форму – общину. Форму не только хозяйственного, но общественного строя и культуры. После 1917 года московит назвал её «колхозом».

До самого XVIII в. не было в Московии частных собственников на земле. Вся земля (вместе с людьми на ней) принадлежала царю, он «жаловал» её (давал право ею распоряжаться) своим боярам, дворянам за их службу. Это отображалось и в московском языке.
Любая устойчивая плата (от государства, общества, личности) назывется «жалованье», т.е. милость. Московиты – аристократы и мужики – называли себя «царскими людьми» до XVIII в., а потом стали «русскими». Все европейцы выражают свою народность в существительных (КТО): украинец, поляк, чех, сер, хорват, словак и др. Московиты используют форму прилагательного «русский» (ЧЕЙ). Московит психологически не способен воспринять форму существительного «русин, русак».
Бессобственническое правосознание естественно распространилось на всё московское житьё. Больше того, вошло в подсознание московита, сделалось составляющей его духовности. Потому-то и социалистическое бессобственничество московит воспринял охотно, как своё родное, естественное, заменил слово «государь» (царь) на «государство» (социалистическое). По старой исторической традиции то «государство» (как и когда-то «государь») отбирало в СССР частную собственность вместе с жизнью собственника.

Ещё в 1840 г. безграмотный московский мужик Максим Попков проповедовал 100%-ый марксизм. Маркс издал свой «Капитал» на 27 лет позднее. Граф Лев Толстой марксистом не был, но в 1905 г. писал царю: «Иметь собственность на землю – это противоестественное преступление. Потому-то московский народ желает не уничтожить нашу испокон веков коммуну-общину, а наоборот – распространить её на всю жизнь державы». Ленин удовлетворил эти желания и мужика, и графа, и многих других. Например, аристократа князя Кропоткина, монархистов Соловьёва, Леонтьева, Хомякова, националистов Тютчева, Успенского, Самарина, либералов Погодина, Данилевского, социалистов Бакунина, Герцена, Нечаева, Чернышевского, Плеханова. Все они верили в то, что иметь землю в частной собственности аморально, противоестественно, греховно. Все они ненавидели и мечтали разрушить общественный строй в Европе лишь потому, что он основан на идее частной собственности и на идее свободного человека.

К.Леонтьев: «Мир в скором времени должен будет отбросить буржуазную культуру, а новый идеал человека выйдет несомненно из московства; из народа, у которого слабее всего развиты буржуазные идеалы». Ю.Самарин: «Да, московит не знает губительной разницы между «моё» и «твоё». Действительно, в Московии было принято жить и работать вместе отцам, детям, внукам, правнукам аж до смерти «большака» (отца семейства). Совершенно естественно, что такая семья-коммуна породила большую коммуну-общину. Так же естественно то, в Московии не было никаких протестов против обобществления (сталинской коллективизации) земли. Наоборот, московские крестьяне охотно шли в колхозы.

Московиты осуществляли идею бессобственничества в собственной державе не с 1917 г. Такая идея возникла одновременно с возникновением самой московской общности. Уже со времен первых Иванов в XVI в. занесли московиты в государственные законы идею бессобственности. Те законы были правомочны до 1801 г., когда «дворяне» получил право собственности на землю. Крестьяне и другие низшие слои не имели такого права аж до 1906 г. а В 1917 Московия вернулась к старым бессобственническим законам, пренебрегая законам 1801 и 1906 гг. Значит, за всю историю право собственности на землю имели: высшие слои – не больше сотни лет, низшие – несколько десятков лет. А как в сегодняшней Московии? «Русь, дай ответ! Не даёт ответа...»
Многосотлетнее бессобственническое правосознание московита стало составляющей его духовности, вошло в его душу. Московиты ненавидят идею частной собственности не по убеждению в её вредности, а по вере в её аморальность, греховность. А верой – как и каждым чувством – руководит не разум, но душа. Веру нельзя побороть разумом, поскольку они несоразмерны: мозг материален, душа нематериальна.

Так неприятие идеи и принципа частной собственности на землю стало московским национальным символом веры.



ОБЩИНА

От самых начал московского государства в XII в. и до XX в. вся крестьянская земля в державе принадлежала юридически и фактически сельским объединениям (общинам). Каждая община делила свою землю между своими членами для пользования и обработки. А поскольку количество населения в селе менялось, то община каждые 2-3 года осуществляла новый передел.

Освобождая в 1861 г. крестьян от крепостного права, правительство обязал продать им часть дворянских земель. Поскольку крестьяне денег не имели, землю им продали в долг. А чтобы обеспечить получение долга, правительство продало землю не отдельным крестьянам, а в собственность общин. Вся община отвечала общей порукой за земельные выплаты и налоги. В таком виде московская община сохранилась и после 1861 г. Наконец, московское правительство не могло, даже если бы хотело, продать землю в собственность отдельным крестьянам, поскольку, ненавидя работу на земле, московский мужик продал бы свой надел при первом же случае и сбежал бы в город. Он убегал и из общины, отказываясь от своего надела. Московское правительство вынуждено было запретить в 1861 г. сельским властям выдавать паспорта крестьянам без разрешения уездного начальства. Точно так же поступала и Советская власть (паспорта начали выдавать крестьянам только при Хрущёве).

Московский крестьянин не знал, получит ли при следующем переделе тот самый надел, который имеет. Значит, он не имел материального стимула его обрабатывать. Это приводило к постоянно уменьшающимся урожаям. В государственном же бюджете московской империи налоги с земледелия и земледельческого промысла давали больше финансов, чем все другие налоги. Уменьшение урожаев – это уменьшение государственных доходов, недобор в государственный бюджет, долги, упадок хозяйства, революция, распад империи. Чтобы спасти её от такой незавидной участи, министр С.Витте предложил 1904 г. заменить общинное владение землёй на частнособственническое. А поскольку община была священна для каждого московита, то немец лишился своего министерского кресла. Но жизнь развивалась вопреки московским кумирам, и империя таки докатилась до хозяйственного и политического упадка. Хочешь не хочешь, а преемник С.Витте Пётр Столыпин законом от 6 ноября 1906 г. дал крестьянам право изымать из общины свой пай в частную собственность. Закон не обязывал, а лишь предоставлял право крестьянам самим выбирать общинный или частнособственнический способ владения землёй. В Украине он ничего не изменил, поскольку здесь крестьяне давно имели землю фактически на частнособственнических принципах, следовательно, только официально подтвердил де-юре ситуацию, сложившуюся де-факто. Московские же крестьяне не спешили выходить из общины, не воспринимая диковинный и непонятный им закон. Так и осталась та община, впоследствии переименованная в «колхоз» (коллективное хозяйство).

Столыпин, видимо, не понимал, что, вводя частную собственность в Московии, он посягает на святая святых московского бессобственничества. Все московиты, невзирая на разницу в их политических взглядах – от социалистов до монархистов – отнеслись крайне враждебно его земельной реформе. Столыпина с молчаливого соизволения царя убил социалист Богров, состоявший на службе в политической жандармерии.

Вековая община уничтожила у московита инстинкт собственности не только на материальные ценности, но и на духовные. Общинник не нуждается в собственном разуме, потому что за него думает община; он не смеет иметь собственную инициативу, поскольку этим разрушил бы общину. Но общинник всё же имел кое-какой земледельческий инвентарь и должен был сам думать, как ему этот инвентарь использовать и чем скотину накормить. Колхоз освободил его и от этой потребности, и московиты радостно приветствовали после 1917 г. обобществление земли (коллективизацию).

В Украине же Московия нашла свободного крестьянина с его стародавним, непоколебимым частнособственническим правосознанием, с его собственным личностным мировоззрением, с его врождённым чувством собственного достоинства, с его неистребимым стремлением к свободе, независимости, с развитой личной инициативой. Украинский крестьянин встретил московскую колхозную идею с такой ненавистью, что Украина стихийно схватилась за оружие и несколько лет полыхала в огне крестьянских восстаний. Испуганная Московия вынуждена была признать, что «силой украинцев не возьмём» (В.Ленин) и приказала «не навязывать колхозов и вообще коммунизм украинцам до тех пор, пока мы не укрепим свою власть в Украине» (В.Ленин).

Московия начала закладывать свои «колхозы» (коллективные хозяйства на формально добровольных началах) и «совхозы» (советские хозяйства на принципах промышленных предприятий города) ещё в XIX в. Тогда Александр I (1777-1825) приказал вводить т.н. «поселения», в которых земли, скотина, строения, инвентарь, и даже люди принадлежали державе. Крестьяне работали по предписаниям, составленным в Петербурге, и под присмотром офицеров и унтер-офицеров. Всё делалось там только про команде, как в армии. Уклад был полувоенный с суровой дисциплиной и жестокими наказаниями. В Украине из таких «поселений» бежали, беглецов ловили и публично вешали для острастки оставшимся. Но монархические «социалисты» не распространили своих «совхозов» на Украину, а их последователи 1917 г. распространили. Почему? Да потому, что при царской власти в Европе ещё жива и действенна была культура, основанная на христианской этике и римском праве. Тогда на каждое варварство Европа откликалась, и борцов за христианские идеалы поддерживала не только морально, но и материально: деньгами, дипломатией, даже вооружённым вмешательством. Так Европа помогла уничтожить рабство в Америке, освободить Грецию из турецкой неволи. Тысячные жертвы украинского народа за Богом данное право быть Человеком, а не скотиной, могло возмутить культурную Европу.

Европа XX в. была уже совершенно иной. Европейцы знали, что происходило в СССР, но предпочитали принимать московские дары.




ВОРОВАТОСТЬ

Считая право собственности греховным, аморальным, московит вполне естественно не считал воровство грехом, а морально оправданным поступком. К этому его понуждала и само московское существование. Ранее говорилось, что старая «паль» мне родила, и признак голода понуждал московита брать, никого не спрашивая, не свой надел земли под новую «паль». Эта практика давала московиту моральное оправдание (санкцию) на захват чужой собственности. Так из поколения в поколение формировалось у московита мировоззрение и характер «вора» (злодея), грабителя, а впоследствии, и разбойника, хулигана, захватчика (агрессора, империалиста).
Этот характер и мировоззрение господствуют во всём существовании московита: в личной, общественной, культурной, международной составляющих. Ими проникнуты литературные произведения, наука, искусство и даже церковь. Они отражаются в московской народной мудрости («Что взято – то свято», «С трудов праведных не наживёшь палат каменных» и др.) Украинский народ, наученный жизненным опытом, сложил множество анекдотов и поговорок про воровство, ложь, мошенничество, обман московита («У москаля душа – як повстянка (портянка, тряпка): він і Бога не боїться», «Боже мій, а ми – Твої, а чиї ж то москалі?»)

Кражу общественных и государственных («казенных») денег московит даже не считает за воровство. Крадут все: от высшего государственного чиновник до последнего нищего. (Кстати, в современной нео-Московии – кто такой БОРОДИН?) И все это знают. И никто не бросит камень в вора, потому что каждый «возьмёт, что плохо лежит». Ловкого вора, который безнаказанно много накрал, считают умным человеком, его уважают, ему завидуют. При Екатерине II чиновники крали до 43% государственных средств (В.Ключевский, «Курс русской истории»). ВСЕ ИНОСТРАНЦЫ, которые имели несчастье жить в Московии с XVI в. до XX в., свидетельствуют о неимоверном воровстве, кражах, вранье, мошенничестве московитов от министров до уличных мальчишек (См. Д.Флетчер в 1591, А Мейерберг в 1654, Й.Юст в 1712, Е.Кларк в 1816, А де Кюстин в 1842, В Чемберлен в 1934 и др. по сегодняшний день).

Александр I говаривал: «Кто не врёт и не крадёт – тот не московит (русак)». Даже все московские государственно-национальные атрибуты – краденые. В государственном гимне «Боже, царя храни» слова английского гимна в переводе В Жуковского, а музыка – старинная европейская «О, Санктиссимо» композитора В. Гена, которую московский композитор А Львов приспособил к московскому переводу. Последний гимн Российской Федерации – слегка отретушированный гимн СССР. Государственный герб – двуглавого орла – Московия позаимствовала у Византии. Цвета национального флага – у Голландии.

Название своей империи (даже народа) украла у Украины. К сведению московитов: Малая Русь – центр государства «Киевская Русь»; Великая Русь – окраинные земли-колонии, в т.ч Белая Русь, Серебряная Русь, Червонная Русь, Чёрная Русь и ...Московия. Нечто подобное есть у греков – Малая Греция (материковая) и Большая Греция (островная).

Название своей столицы «заняли» у финнов. Сам язык свой Московия «склепала» из татарских, украинских, немецких, французских заимствований. Никакие жесточайшие кары, никакой беспощаднейший деспот не сможет изжить всё это, поскольку оно взлелеяно столетиями, вошло в кровь и плоть, стало наследственным и стойким.

Так воровство, ложь, мошенничество, бродяжничество, бессобственничество, захваты стали национальными чертами московитов (Н.Костомаров, «Очерки домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI-XVII вв.»)