10/27/2008 | Анна Головизнина

"Чем глубже вы осознаете свободу, тем меньше ею обладаете."
Джон Фаулз.



81 год, Киев. Молодой писатель (Кузичев) пишет подпольный роман, о чем неясно, называется он загадочно «Станция Кноль». Пожилой писатель-диссидент (Янковский), живущий с молодой, падкой до любовных утех, девушкой Катенькой (Акиньшиной), умеет летать. Девушка похожа на юную Кореневу времен «Романса о влюбленных», но та была звенящая, искренняя, рвущаяся, а Акиньшина - милая, но незаинтересованная какая-то, никакой глубины. Летает пожилой Коленька в лугах и очень красиво - Янковский даже в полеты свою вечную трубку протащил. Он должен научить молодого гения, автора «Станции Коноль» летать, а потом улететь в Париж, с чувством выполненного долга. Но молодая пассия Катенька взяла и пошла сама учить летать героя Кузичева и полюбила двоих сразу хоть и разной любовью. Потом ГБ их захотело за полеты арестовать, лучший друг слегка, не полностью, закладывает писателя, за что в припадке совести пытается распилить себе руки под дубом граненым стаканом, предварительно о дуб же разбитым. Но это уже после серии катавасий: старого писателя посадили, в темнице он почему-то сразу умер, молодые улетели, ничего не написали на чужбине и летать перестали, Катенька выбросилась – почувствовав смерть Коленьки, а молодого диссидента вернули в Киев.
О чем новый фильм Балаяна «Райские птички»? Фильм о свободе в широком смысле этого слова. О свободе умозрительной и несвободе каждодневной, житейской, исторической...
Реальность - форма муки ада при жизни. Ее переживают религиозно, в искусстве, в слове...Тогда и случается это самое откровение, что она (свобода) возможна!!! для отдельно взятого человека (сознания, души, поведения). И тогда человек может летать, даже находясь в силках.
Свобода, это такое СВОЕволие, но длиться недолго. Невозможно долго летать – слишком много чистого кислорода. Передоз. Либо сам уходишь на небеса (как герой Янковского и Акиньшиной) либо обламываешь крылья и больше не можешь летать даже на «воле».
Но на время свобода действительно замена счастью.
Собственно, тема героя порожденного «неподцензурным» течением культурной жизни для начала 80-х основной вопрос искусства того времени. Герой неоднозначен и склонен к рефлексии. Балаян воплотил в герое чрезвычайно популярную идею 70-х начала 80-х годов – мысль о том, что «главный» современный текст, возможно пишется или уже написан кем-то неизвестным. Герой, выращенный в субкультуре «независимой мысли», в атмосфере, когда «рукописная книга», «квартирная выставка/концерт» не просто не воспринимались творцом как глубокая драма, а наоборот это было вполне адекватно – непризнанность официальной культурой того или иного произведения было своего рода особое признание, клеймо «подпольный», «непубликуемый» - как знак принадлежности к касте особых прогрессивных творцов, маргинальность была сознательной установкой и признаком значимости. Потому-то когда он попадает в «свободный печатный мир», то как писать так и летать он уже не может.
На первый взгляд, может почудиться в фильме (вернее в сюжете) излишняя наивность, наигрыш, притворство. Излишняя инфантильность. И даже кажется, что снимал фильм юный, поэтический настроенный художник. Но это только на первый взгляд.
Дело в том, что Роман Гургенович чувствует мир тонко, аристократично и местами избыточно. Но при этом - сочно. В его видении, бесспорно, много от Бунина и Чехова. Жаль, что Бунина он не снимал, а его «Поцелуй» по Чехову одна из лучших экранизаций. Балаян умеет, как немногие говорить о чувствах полутонами, трепетно, шепотом или, в как в финале - криком. Рефлектирующий герой его не рассудочен, а стихиен и трогателен до детскости.

Ощущение счастья от просмотра фильма не покидает долго. Будто ливень прошел. Балаян, похоже, снимал «Райских птичек», будучи сам очень счастливым, сильным, по-хорошему уверенным в себе - так прочитывается. Золотое время абсолютного пика судьбы.
За Романа Гургеновича всегда обидно - если понимание его картин происходит мимо замысла. Да что замысла. Мимо - очевидного. Так было не только с «Полетами во сне и наяву» так было с Чеховским «Поцелуем» с «Храни меня мой талисман».
Как не любить Балаяновский «мотив»? В нем много воздуха. Атмосферный режиссер.
"Райские птички" - это вообще фильм уникальный. До сих пор полный
загадок. И очень интимный какой-то, поражающий глубиной разговора несмотря на, на первый взгляд, наивный сюжет.