02/13/2004 | glad

ДВУГЛАВЫЙ ОРЁЛ

Я нашел, друзья, нашел
Кто виновник бестолковый
Наших бедствий, наших зол.
Виноват во всем гербовый,
Двуязычный, двухголовый,
Всероссийский наш орёл

Я сошлюсь на народное слово,
На великую мудрость веков:
Двуголовье - эмблема, основа
Всех убийц, идиотов, воров.
Не вступая и в споры с глупцами,
При смущающих душу речах,
Сколько раз говорили вы сами:
"Да, никак, ты о двух головах!"

Припев.

Оттого мы несчастливы, братья,
Оттого мы и горькую пьем,
Что у нас каждый штоф за печатью
Заклеймен двуголовым орлом.
Наш брат русский - уж если напьется,
Нет ни связи, ни смысла в речах;
То целуется он, то дерется -
Оттого что о двух головах.

Припев.

Взятки - свойство гражданского мира,
Ведь у наших чиновных ребят
На обоих бортах вицмундира
По шести двуголовых орлят.
Ну! и спит идиот безголовый
Пред зерцалом, внушающим страх, -
А уж грабит, так грабит здорово
Наш чиновник о двух головах.

Припев.

Правды нет оттого в русском мире,
Недосмотры везде оттого,
Что всевидящих глаз в нем четыре,
Да не видят они ничего;
Оттого мы шпионству привычны,
оттого мы храбры на словах,
Что мы все, господа, двуязычны,
Как орёл наш о двух головах.

Припев.


Курочкин, 1857 г.

***

ШАРМАНКА
(К воспоминаниям о Незабвенном)

(Неизвестный автор)

По дворам таскал старик
Тридцать лет шарманку,
Он вертеть ее привык:
Вертит спозаранку,
Вплоть до полночи глухой,
На потеху людям;
Той шарманки писк и вой
Мы не позабудем:
Что за музыка, ей-ей,
Не поймешь, хоть тресни!
И всего-то были в ней
Три плохие песни:
Бога славила одна,
А царя — другая,
Третья — ужас как длинна —
Честь родного края.
Многих не было в ней нот,
Так что слушать гадко,
Все визжит, бренчит, скребет,
Не выходит гладко.
И не то чтоб стар уж так
Инструмент потешный;
Сколотил его варяг,
Северян, не здешний;
Им вертеть потом пошла
Русопетов стая, —
Что за музыка была,
Бестолочь родная!
Наконец им завладел
Удалой татарин
И шарманку завертел
Молодцом, как барин,
С нею пробовал потом
И поляк возиться,
Но ни силой, ни трудом
Ладу не добиться,
Всё фальшивила она,
Шла в разлад со светом
Инструмента ли вина,
Мастера ли в этом?
Леший сам не разберет!
Вскоре отыскался
Для шарманки доброхот,
И чинить принялся.
Придал ей он новый вид
И покрой немецкий,
А шарманка всё скрипит
И пищит по-детски.

Вот шарманкой завладел
Наш шарманщик ярый,
Повернул, пересмотрел —
Песни больно стары.
Он навел на крышку лак,
Починил снаружи,
А внутри осталось так,
Даже стала хуже.
Сам он видит, что она
Уж пришла в негодность,
Что в ней лопнула струна,
Певшая народность,
Что осипла в ней давно
Песня православья,
Что поправить мудрено
Хрип самодержавья.
«Ведь починка труд большой,
А на век мой станет!
Да и внутрь шарманки той
Вряд ли кто заглянет!» -
Так шарманщик рассуждал. —
Видно, что дубина, —
И шарманку ту взвалил
Он на плечи сына.
Сын справляет день и ночь
Старую работу,
Хоть вертеть ему невмочь,
Да и не в охоту:
В том труде не быть пути,
Так и жди — порвется,
И уж как ты ни верти,
А чинить придется.
Благо есть теперь досуг,
Взяться бы за разум, —
Хуже будет, если вдруг
Распадется разом,
Если ты под звук заснешь
Льстивого напева
Иль, забывшись, повернешь
Справа да налево.

1855 или 1856 (?)

«Незабвенным» Николай I был назван в манифесте Александра II о восшествии на престол.
Вскоре отыскался // Для шарманки доброхот – Петр I.
На плечи сына – Александра II.