«Долой стыд!» - принцип Владимира Гурковича
09/12/2010 | Илья Минин
Когда в январе 2007 года СМИ опубликовали воспоминания Владимира Полякова об истории создания памятника «Шапка партизана», то, видимо, даже предположить не могли, что эта публикация вызовет такой интерес у определенных средств массовой информации, а для Владимира Гурковича станет настоящим Клондайком. Он посвятит этой статье публикации, каждая из которых, по объему в несколько раз превысит оригинал: «Крымское время» (12.04.07.); «Крым.RU» (04.05.07), (11.05.07.); сборник материалов IV научно-практической конференции «Крым в контексте русого мира: язык и литература» (05.07.07)…, а также целую книгу с поразительным названием «Долой стыд», презентация которой недавно состоялась в Крымском краеведческом музее. Книгу трудно назвать научным трудом, так, как Владимир Гуркович, в ироничной форме вольно «пересказывает» оппонента, а затем с пафосом разоблачает им же самим выдвинутую версию, к которой Поляков не имеет никакого отношения.
На презентации, а это больше напоминало не обсуждение книги Гурковича, а суд Линча над Владимиром Поляковыми, были в основном представители Русской общины Крыма. Все выступавшие неустанно пели осанну Владимиру Гурковичу за его вклад в историческую науку, сделанный изданием этого труда. При этом никого, включая представителя Министерства образования и науки АРК, не смущало, что в предисловии к своей одиозной книге Владимир Гуркович пишет: «… я испытывал необычайное удовольствие именно от того, что писал как считал нужным и как умел, зная, что никто не будет править мой текст в силу модной ныне политкорректности или, допустим, по эстетическим или каким-то другим причинам».
Впрочем, в таком же духе были и выступления, направленные в основном протии Полякова: «Лжеисторики, которые пытаются перевернуть историю наших народов», « … втирает очки», « … льет грязь на наше прошлое», «… в нашу историю лезут грязными руками», «червь, которой грызет нашу историю», « предатель» и так далее…
При этом, в выступлениях четко прослеживался до боли знакомый алгоритм: « Я Полякова не читал, но осуждаю!». Честнее всех сказал один выступающий: «Все что пишет Владимир Поляков – нам чуждо!»
Действительно, о чем же писал Владимир Поляков? Если быть объективным, то, практически, к каждой его статье применим эпитет «впервые». Формально, как журналист он заявил о себе в «Крымской правде» в уже далеком 1982 году, хотя первые публикации появились в 1967 году в газете «Боевая вахта» в период его службы на Тихоокеанском флоте. В своей дебютной статье он рассказывает о связях с Симферополем крупного общественно-политического деятеля Казахстана Алиби Джангильдина. Далее в период подготовки празднования 200-летия Симферополя появляется целый цикл уникальных статей об истории Мазанки, о крымских планеристах, о первом разведчике революции Николае Клеточникове, история автотранспорта… Блок рассказов о микрорайонах Симферополя: «Марьино», «Жигулина роща»..
Владимир Поляков первым пишет о концлагере «Картофельный городок» и способствует установлению там памятного знака. Рассказывает о трагедии в Васильковской балк,е произошедшей в начале января 1944 года, и устанавливает имена погибших там, но считавшихся пропавшими без вести партизан. Устанавливает им памятник.
Первым он пишет о дивизии, сформированной из жителей Симферополя и о связях этой дивизии с героями «Живых и мертвых» Константина Симонова. Примечательно, что в «Книге памяти» одним из составителей которой был В. Н. Гуркович, используют этот факт, но в списке источников ссылка на Полякова отсутствуют.
Он первым пишет и о нашем Великом земляке Войно-Ясинецком - священнослужителе Луке..
Владимир Поляков первым поднимает тему исторических названий улиц города и создает справочник, в котором учтены все переименования улиц, начиная с 1839 года, дается историческая справка о каждом человеке, в честь или память которого была названа улица. Труд уникальный и неоцененный по достоинству до сих пор, хотя справочниками Полякова пользуются все без исключения. Он создает и добивается официального признания «Красной книги улиц Симферополя, являющихся памятниками истории и не подлежащих переименованию» - документ эксклюзивный и единственный в мире!
Занимаясь историей партизанского движения в Крыму, он первый в своих статьях, а затем в книге, изданной в Москве и уже запрещенной министерством образования и науки АРК к использованию в школах Крыма, показал истинную картину драматических событий в Крыму. Убедительно разбил до сих пор навязываемую обществу теорию о том, что «продовольственные базы разграбили татары».
Первым заговорил о подлинной роли Мокроусова на начальном этапе партизанской войны, сняв ненужный гламурный глянец с этого безусловно неординарного человека. Кстати, многие, выступавшие на презентации-судилище, гневно обвиняли Полякова именно за Мокроусова, который, перефразируя их выступления, был «причислен к лику коммунистических святых», и Поляков не имеет права трогать этот святой образ.
Владимир Поляков единственный, кто что называется с калькулятором в руках, опроверг уже набившую оскомину версию «о 20 тысяч крымскотатарских дезертирах», убедительно доказав, что эта цифра завышена в 15 раз!
Примечательно, что его оппонент Владимир Гуркович в презентуемой книге «Долой стыд» не только пытается ввести в научный оборот еще большую цифру, но даже оправдать депортацию: «Можно ли было оставлять в таком стратегически важном районе как Крым эту затаившуюся армаду отъявленных изменников, уже проявившую себя в кровавом деле?!! Нет, ее надо было убрать из прифронтовой пограничной зоны. Но как убрать? 50 тысяч бывших добровольцев переселить, а их жен и сестер, стариков, подростков и детей оставить без кормильцев?»
Вот она - главная линия размежевания. Практически все выступавшие на презентации книги «Долой стыд» с ненавистью говорили о составленном Владимиром Поляковым «Мартирологе», в котором приводились взятые из наградных листов факты боевых подвигов партизан – крымских татар. Ведь это так не вяжется с продолжающимся формированием образа «народа – предателя». Примечательно, что выступавшие, несколько раз, в сердцах , словно, проговаривались: «Возгрин утихомирился – появился Поляков!»
Владимира Гурковича в бичевании Полякова, как ни покажется на первый взгляд странным, поддержал автор из другого лагеря - Нариман Ибадлаев, который в Интернете тоже разместил гневную статью, но, уже обвиняя Полякова в том, что он клевещет на …. крымскотатарский народ!
Вот что пишет Ибадлаев: «Вообще, призвать себе на помощь сторонних авторитетов для подтверждения тезиса об изначальной предательской сути крымских татар, В.Поляков будет еще не раз: “Руководитель всем партизанским движением, по данным одного татарина, (то есть предателя Н.И.) находится на возвышенности в 20 км. южнее Карасубазара”.
Вот так, в отношении Владимира Полякова совпали мнения, казалось бы, двух антиподов- ястребов: Наримана Ибадлаева и Владимира Гурковича. Они оба недовольны тем, что и как Владимир Поляков пишет о крымских партизанах, и недовольны потому, что пишет он правду, какой бы горькой она ни была.
На презентации, а это больше напоминало не обсуждение книги Гурковича, а суд Линча над Владимиром Поляковыми, были в основном представители Русской общины Крыма. Все выступавшие неустанно пели осанну Владимиру Гурковичу за его вклад в историческую науку, сделанный изданием этого труда. При этом никого, включая представителя Министерства образования и науки АРК, не смущало, что в предисловии к своей одиозной книге Владимир Гуркович пишет: «… я испытывал необычайное удовольствие именно от того, что писал как считал нужным и как умел, зная, что никто не будет править мой текст в силу модной ныне политкорректности или, допустим, по эстетическим или каким-то другим причинам».
Впрочем, в таком же духе были и выступления, направленные в основном протии Полякова: «Лжеисторики, которые пытаются перевернуть историю наших народов», « … втирает очки», « … льет грязь на наше прошлое», «… в нашу историю лезут грязными руками», «червь, которой грызет нашу историю», « предатель» и так далее…
При этом, в выступлениях четко прослеживался до боли знакомый алгоритм: « Я Полякова не читал, но осуждаю!». Честнее всех сказал один выступающий: «Все что пишет Владимир Поляков – нам чуждо!»
Действительно, о чем же писал Владимир Поляков? Если быть объективным, то, практически, к каждой его статье применим эпитет «впервые». Формально, как журналист он заявил о себе в «Крымской правде» в уже далеком 1982 году, хотя первые публикации появились в 1967 году в газете «Боевая вахта» в период его службы на Тихоокеанском флоте. В своей дебютной статье он рассказывает о связях с Симферополем крупного общественно-политического деятеля Казахстана Алиби Джангильдина. Далее в период подготовки празднования 200-летия Симферополя появляется целый цикл уникальных статей об истории Мазанки, о крымских планеристах, о первом разведчике революции Николае Клеточникове, история автотранспорта… Блок рассказов о микрорайонах Симферополя: «Марьино», «Жигулина роща»..
Владимир Поляков первым пишет о концлагере «Картофельный городок» и способствует установлению там памятного знака. Рассказывает о трагедии в Васильковской балк,е произошедшей в начале января 1944 года, и устанавливает имена погибших там, но считавшихся пропавшими без вести партизан. Устанавливает им памятник.
Первым он пишет о дивизии, сформированной из жителей Симферополя и о связях этой дивизии с героями «Живых и мертвых» Константина Симонова. Примечательно, что в «Книге памяти» одним из составителей которой был В. Н. Гуркович, используют этот факт, но в списке источников ссылка на Полякова отсутствуют.
Он первым пишет и о нашем Великом земляке Войно-Ясинецком - священнослужителе Луке..
Владимир Поляков первым поднимает тему исторических названий улиц города и создает справочник, в котором учтены все переименования улиц, начиная с 1839 года, дается историческая справка о каждом человеке, в честь или память которого была названа улица. Труд уникальный и неоцененный по достоинству до сих пор, хотя справочниками Полякова пользуются все без исключения. Он создает и добивается официального признания «Красной книги улиц Симферополя, являющихся памятниками истории и не подлежащих переименованию» - документ эксклюзивный и единственный в мире!
Занимаясь историей партизанского движения в Крыму, он первый в своих статьях, а затем в книге, изданной в Москве и уже запрещенной министерством образования и науки АРК к использованию в школах Крыма, показал истинную картину драматических событий в Крыму. Убедительно разбил до сих пор навязываемую обществу теорию о том, что «продовольственные базы разграбили татары».
Первым заговорил о подлинной роли Мокроусова на начальном этапе партизанской войны, сняв ненужный гламурный глянец с этого безусловно неординарного человека. Кстати, многие, выступавшие на презентации-судилище, гневно обвиняли Полякова именно за Мокроусова, который, перефразируя их выступления, был «причислен к лику коммунистических святых», и Поляков не имеет права трогать этот святой образ.
Владимир Поляков единственный, кто что называется с калькулятором в руках, опроверг уже набившую оскомину версию «о 20 тысяч крымскотатарских дезертирах», убедительно доказав, что эта цифра завышена в 15 раз!
Примечательно, что его оппонент Владимир Гуркович в презентуемой книге «Долой стыд» не только пытается ввести в научный оборот еще большую цифру, но даже оправдать депортацию: «Можно ли было оставлять в таком стратегически важном районе как Крым эту затаившуюся армаду отъявленных изменников, уже проявившую себя в кровавом деле?!! Нет, ее надо было убрать из прифронтовой пограничной зоны. Но как убрать? 50 тысяч бывших добровольцев переселить, а их жен и сестер, стариков, подростков и детей оставить без кормильцев?»
Вот она - главная линия размежевания. Практически все выступавшие на презентации книги «Долой стыд» с ненавистью говорили о составленном Владимиром Поляковым «Мартирологе», в котором приводились взятые из наградных листов факты боевых подвигов партизан – крымских татар. Ведь это так не вяжется с продолжающимся формированием образа «народа – предателя». Примечательно, что выступавшие, несколько раз, в сердцах , словно, проговаривались: «Возгрин утихомирился – появился Поляков!»
Владимира Гурковича в бичевании Полякова, как ни покажется на первый взгляд странным, поддержал автор из другого лагеря - Нариман Ибадлаев, который в Интернете тоже разместил гневную статью, но, уже обвиняя Полякова в том, что он клевещет на …. крымскотатарский народ!
Вот что пишет Ибадлаев: «Вообще, призвать себе на помощь сторонних авторитетов для подтверждения тезиса об изначальной предательской сути крымских татар, В.Поляков будет еще не раз: “Руководитель всем партизанским движением, по данным одного татарина, (то есть предателя Н.И.) находится на возвышенности в 20 км. южнее Карасубазара”.
Вот так, в отношении Владимира Полякова совпали мнения, казалось бы, двух антиподов- ястребов: Наримана Ибадлаева и Владимира Гурковича. Они оба недовольны тем, что и как Владимир Поляков пишет о крымских партизанах, и недовольны потому, что пишет он правду, какой бы горькой она ни была.
Відповіді
2010.09.12 | Читатель
Re: «Долой стыд!» - принцип Владимира Гурковича
Ну, этот Ибадуллаев вообще ничтожество интеллектуальное. Он такое пишет, что ни в какие ворота. Его в расчет принимать нельзя. В полный игнор.2010.09.13 | крымлы
Re: «Долой стыд!» - принцип Владимира Гурковича
на укрепление морально-политического средстватрудящихся Крыма. Для этого проведено специальное
мероприятие по выселению татар, греков, болгар,
армян, как пособников фашизма, потому Государ-
ственный Комитет Обороны принял постановление
о вселении в Крым 50 тысяч переселенцев.
ЦК вполнесправедливо указал нам.
Мы не поняли, что перед нами ставится задача сде-
лать Крым, Новым Крымом со своим русским укладом”.
(Из доклада секретаря ОК ВКП(б) Тюлляева на пленуме
Крымского обкома 23-29 ноября 1944г.)
“Страшная правда о Великой Отечественной ” для… Правды
(заметки на полях книги глазами крымского татарина).
Интерес к делам минулым истории Крыма, как видно, продолжает живо интересовать остаточную часть населения бывшей советской империи. Этому подтверждение, недавно вышедшая в свет книга крымского историка, автора газет “Голос Крыма” и “Полуостров” Владимир Поляков. Книга вышла В Москве, в издательстве “Яуза” тиражом в 4 тыс.экземпляров. Название говорит само за себя: “Страшная правда о Великой Отечественной войне. Партизаны без грифа “Cекретно.”
Автор книги, благодаря крымскотатарским изданиям заслужил в крымскотатарской среде авторитет человека лояльного к крымским татарам. Но, руководствуясь известной пословицей, о приоритетне Истины над Дружбой, критически оце ним труд, описывающий одну из самих трагических страниц 20-го столетия и крымскотатарско-го народа.
Перечисляя сколько-нибудь известные группы “зеленых”, действовавших в годы Гражданской войны в Крымских лесах, (с. 12) В. Поляков почему-то забыл упомянуть командира 5-го Полка Повстанческой Армии, будущего Председателя Совнаркома Крым АССР, председателя Алуштинского горисполкома Османа Дерен Айерлы. Это более чем странно, так как В.Поляков пишет о взаимоотношениях будущего исследователя Севера Папанина и Мокроусова, ведь широко известно, что именно Осман Дерен Айерлы встретил Папанина и обеспечил его доставку в штаб крымских партизан. К сожалению, таких “прегрешений” против истины будет достаточно на страницах книги.
Окончание партизанского движения в Крымских лесах В.Поляков объясняет высокой концентрацией войск Красной Армии и тем, что все старые и новые “зеленые были перебиты”.
На самом деле окончание сопротивления зеленых было обеспечено принятием амнистии для отрядов сопротивления, принятого по настоянию наркома Рабочее-Крестьянской Инспекции Крымревкома и будущего председателя Крым ЦИКа Вели Ибраимова.
О протоколах заседаний бюро ВКП(б), его решениях автор “страшной правды” говорит как о “очень часто несущих субъективную оценку тех или иных действий”. То, что это было сделано не случайно, будет видно в дальнейшем, когда автор дает собственную версию истиной причины снятия командующего партизанскими соединениями Крыма Мокроусова и комиссара Мартынова: “поскольку обком нес непосредственную ответственность за все, что происходило в Крыму, то понадобился “стрелочник”, которым и стал Мокроусов”.
Но ведь именно Мокроусову принадлежит приказ расстреливать всех крымских татар, оказавшихся в лесу, а также грабить крымскотатарские села, что объективно толкнуло крымских татар к созданию отрядов самообороны.
Впрочем, позже В.Поляков высказывает второе свое мнение на этот счет, когда говорит, что снятие Мокроусова имело положительные последствия на обстановку в Крыму.
“В работах О.Романько раскрыта тема коллаборационизма в годы Второй мировой войны” и “несомненно, представляет огромный интерес” (с.17) – это мнение В.Полякова о широко известном в узких кругах авторе татарофобских статей. Так же интересен ему и еще один “пасущийся ”на той же ниве А.Мальгин.
“Целый день 6 ноября мы дрались и скакали от рубежа к рубежу. В последствии рубеж в районе деревни Куру-Узень мы удерживали до 16.00. К этому времени татары-предатели из деревни Казанлы вывели к нам в тыл автоматчиков и создали такое положение, при котором 68-й к.п., прикрывавший дорогу Ускут-Карасубазар оказался совершенно отрезанным” – это В.Поляков привел (с.70) свидетельство Е.А.Попова. Правда, позже, характеризуя Мокроусова, он пишет, что Попов был более “татарофобом. То есть оба они были, по мнению В.Полякова татарофобы, но один более Е.А.Попов, а тот, кто отдал приказ расстреливать всех крымских татар и по вине которого погибли сотни представителей коренного народа, менее татарофобом. Вот такая авторская логика.
Вообще, призвать себе на помощь сторонних авторитетов для подтверждения тезиса об изначальной предательской сути крымских татар, В.Поляков будет еще не раз: “Руководитель всем партизанским движением, по данным одного татарина, (то есть предателя Н.И.) находится на возвышенности в 20 км. южнее Карасубазара”. Это ссылка на Гейбрунна О., Диксона Ч.О., “Иностранная литература”, М., 1957г. Как известно, 1957 год был переломным в судьбе многих депортированных народов. И несомненно, КГБ тогда вовремя подсуетилось с “источниками”. И далее: “В борьбе с партизанами хорошо зарекомендовали себя татары и мусульмане, особенно в горах, сообщая о партизанах и помогая их выследить” (c. 92) Далее следует “подтверждение данной тезы свидетельством одного из партизанских руководителей – Т.Г.Каплуна: ”К военнопленным- крымским татарам отношение было гораздо лучше, чем к другим национальностям, некоторых даже отпускали”. Понимай, как хочешь читатель. Кто-то поймет это, как если бы крымских татар держали в специальных офицерских бараках (которых вообще не было), кто-то подумает, что для этой категории военнопленных немцы готовили еду в офицерской столовой, а кто-то заподозрит, что крымскотатарских военнопленных расстреливали менее болючими пулями… Хотя хорошо известно, что крымские татары просто выкупали из плена своих родственников, собирая средства и золотые вещи у всех родственников – близких и дальних.
Оценивая отношение автора “страшной правды” к представленным им источникам, удивляешься той безоглядной вере с которой Поляков пытается и читателя поверить в подлинность того или иного документа командования вермахта. Так, представляя русский текст приказа Манштейна, взятый из энциклопедии “Великая Отечественная война” (М., 1985), он пишет: “Вот подлинный текст приказа Манштейна”. Прямо, как подлинное письмо разведчика Штирлица рейхсфюреру СС Гиммлеру из известного фильма, написанный кириллицей: “Мой фюрер!”.
“Подлинный текст приказа Манштейна” по Полякову звучит по- другому, но читается так же доступно: “Всем войскам, задействованным против партизан. Еше раз довести до сведения каждого, что в этом деле важна помощь гражданского населения особенно татар и мусульман, ненавидящих русских”. В действительности подлинный текст приказа, если он, конечно, был до того, как он попал в руки военных переводчиков и кагэбэшной цензуры звучал, скорее всего, иначе.
О том, что среди партизан Крыма были и крымские татары, искушенный читатель может заподозрить лишь дочитав 162 страницу книги, где среди ряда славянских имен упоминается и партизан Курсеит Муратов. Хотя может быть татарин, а может и мусульманин. До этого было проще, если и шло упоминание татар, то с пояснением – “татарин-предатель”. На 167-й странице встречаем еще одну, вроде как татарскую фамилию – Мустафаев Рефат, председатель Крымского областного комитета ВКП(б).
Далее приводятся еще 10-15 фамилий “славной когорты” с примечанием, что среди них есть и крымские татары: “Сеитхалил Кадыев, Мемет Молочников, Курсеит Муратов…”. Всего 13 крымскотатарских фамилий.
Но, чтобы по-видимому выдержать логику повествования в заданном русле, на странице 207 читаем: “Широкую известность получил тезис о том, что в 1941 году в ряды Красной Армии было призвано 10 тысяч татар, большинство из которых так и не попало на фронт, а остались в Крыму”. Как известно, советские, а затем и нынешние фальсификаторы истории, на основании “архивных данных немецкого командования”
утверждали о 20 тысячах крымских татар, пошедших на службу оккупантам. Эта цифра содержалась в планах немецкого командования создать вспомогательные части из местного населения после оккупации Крыма. И данный тезис был своевременно и неоднократно разоблачен как фальшивка и провокация КГБ. Но, вот на тебе. Жив, курилка! Трудно представить, что Поляков, специализирующийся на крымскотатрской тематике, сотрудничающий с крымскотатарскими изданиями не первый десяток лет не знал об этом, выдвигая свою версию тезиса о “10 тысячах дезертирах-крымских татар”. Иными словами В.Поляков подтверждает замшелый тезис советских пропагандистов о массовом дезертирстве крымских татар и столь же массовом сотрудничестве с оккупантами.
Видимо, для того, чтобы сомнений в этом не было на странице 330 им приведены свидетельства Н.Д.Лугового, являющегося одним из положительных героев “Страшной правды”. Но те кто читал книги этого партизана с его воспоминаниями о партизанских буднях и в частности книгу “Побратимы” (Киев. 1974), о которой упоминает В.Поляков, очевидно будут иного мнения: “Ожидалось, что в случае войны найдутся люди, которые будут против Советской власти. Но то, что крымские татары окажутся среди них было для нас полной неожиданностью. Поразило и то, что на первом этапе это приняло действительно массовый характер”. И далее: “Луговой определенно не был татарофобом”. Закономерен в этом смысле и следующий пассаж автора (с. 339) : “Нисколько не отрицая пагубности действий Мокроусова и других партизанских командиров в отношении крымскотатарского населения горных и предгорных сел, напомню, что добровольческие роты, сформированные, к примеру, в Джанкое или Симферополе, не были следствием неправомочных действий партизан, так как они комплектовались исключительно из числа жителей степных районов”. К прочтению 339 страниц книги, читатель невольно привыкает к своеобразной логике В.Полякова излагать два диаметрально противоположных мнения на один и тот же принципиальный вопрос. Какой вывод может сделать читатель, ознакомившись с цитируемым выше абзацем? Одно то, что массовый террор, развернутый Мокроусовым против крымских татар жертвами которого становились не только тысячи простых крымских татар, но и руководители среднего и высшего партийно-советского звена. В одном из документов крымскотатарского народа, поданных советскому руководству в конце 60-х годов, были перечислены 22 расстрелянные руководителя крымскотатарской национальности. Называть этот кровавый террор, продолжавшийся до самого моменьа снятия Мокроусова и Мартынова (июль 1942) “пагубными действиями” и тут же, попытаться оправдать террор тем, что, якобы, оснований для организации добровольческих формирований у крымских татар Степного Крыма не было, а значит, террор партизан в отношении всего крымскотатарского населения был оправданным! В.Поляков не приводит в книге хотя бы выдержки из стенограммы Крымского бюро ВКП (б), когда Мокроусов сделал следующее заявление:”Так как мои утверждения основаны на шатких материалах, обвиняют большинство татарского населения предгорной и горной части Крыма по существу в измене Родине и вводят в заблуждение партию в татарском вопросе, я отказываюсь от своих утверждений, изложенных в июльском докладе и в письме к т.Булатову* и прошу изъять их из дела”. Здесь же:”Имеющиеся в распоряжении ОК ВКП(б) факты свидетельствуют о том, что татарское население многих деревень не только сочувственно относится к партизанам, но и активно помогает им. Целый ряд татарских деревень и сел горной и предгорной части Крыма долгое время оказывал активную помощь партизанам (дер) Кокташ, чермалык, Бешуй, Айланма, Ай-Серез, Шах-Мурза и другие), а десантные части, прибывшие в январе месяце 1942г. в Судак, целиком снабжались продовольствием окружающими татрскими селами этого района. Отряд Селезнева 4 месяца стоял в районе дер.Бешуй и снабжался продовольствием”.**
Вряд ли можно представить, что В.Поляков, будучи историком, не знает, как проходил, порой, набор в добровольцы, когда от того согласится или не согласится вчерашний школьник одеть немецкую форму зависела его жизнь. В журнале “Ватан” (6, июнь 1991, с.26) есть ссылка из книги, изданной в 1943 году на Большой земле: “В деревню М., в 1942 году приехали гестаповцы и стали уговаривать татар записаться добровольцами. Вызывали каждого и предлагали записаться. Абляким Кандар отказался, и гестаповец тут же, на глазах у всех, застрелил Аблякима (с.9). Конечно, часть татар шла в эти формирования добровольно. Видимо, оккупанты не очень доверяли этим “добровольцам”, распределяя их в дивизии и особые подразделения по два-три человека”. Интересны и данные, опубликованные ниже об этническом составе “татарских” рот и батальонов: “Чтобы не быть голословным, приведу фамилии некоторых не татар, служивших в так называемых “татарских” батальонах: И.Марусевич, С.Парасотченко, Н.Кулик (судя по фамилиям, русские или украинцы), А.Сермамбетов, Д.Байбулатов – казахи, Т.Аманмуратов, Б.Тураев - туркмены”. А также: “Можно также добавить, что нетатарские коллаборационисты не только входили в состав называемых крымскотатарских рот и батальонов, но и имели свои этнически однородные формирования. Так, на полуострове дислоцировались: 12 власовских батальонов, казачий полк, полк “Бергман”, сформированный из военнопленных кавказских национальностей, туркестанский, армянский, кавказо-магометанский легионы”. Но ссылаться на такие источники, как видно, в планы толерантного к крымскотатарскому вопросу Полякова не входило…
Это подтверждает и следующая (с.341) пространная сентенция В.Полякова: “Да! Разлюбили крымские татары Советскую власть! Если в 1920 они поверили большевикам и в подавляющем большинстве стали под красные знамена, то, увы, разочарование наступило достаточно скоро… Отказавшись от одного тоталитарного режима, они обратили свои чаяния на другой тоталитарный режим. Увы! Это была трагическая ошибка. И не в плане последовавшей депортации. Нет! Депортация бы состоялась даже в том случае, если бы в Крыму не было бы ни одного добровольца-крымского татарина. Обвинение в коллаборационизме – это всего лишь повод. Обвинение целого народа в предательстве – чудовищная подлость!”
В статье уже обращалось внимание читателя на своеобразную логику В.Полякова иметь диаметрально противоположные мнения на одно и то же события, выдавая их на разных страницах своего повествования. В процитированном абзаце воедино собраны четыре взаимопротиворечащие тезы: 1. Крымские татары (крымскотатарский народ) массово признали Советскую власть в 1920 году. 2. С началом войны крымские татары (крымскотатарский народ), разочаровавшийся в Советской власти массово принял сторону гитлеровской Германии. 3.Депортация бы состоялась бы в любом случае. 4. Обвинение в предательстве – чудовищная подлость!
Невольно задаешься вопросом, когда по-настоящему искренен автор? Случай, когда простой обыватель скажет: “Без пол-литра не разобраться!”
На самом деле вопрос о признании или непризнании Советской власти гораздо сложнее и на настоящий день достаточно изучен, чтобы так легковесно о нем судить. То же самое касается и отношения крымских татар к “Новому порядку”.
Странным кажется и неосведомленность В.Полякова о целом ряде ключевых фигур партизанской войны в Крыму: о фронтовой разведчице Алиме Абденнановой - “Ане”, преданной радисткой Стасей Гуляйченко, о подпольщиках группы Абдуллы Дагджи – “Дяде Володе”, подпольщике Усеине Усеин-заде, казненного оккупантами, Мамеди Эмир Усеине, казненного по доносу Андрея Савченко в Судаке, Бекире Аметове и его жене Александры Аметовой, погибших в Баксанских лесах, Хатидже Чапчакчи – главном враче 1-й Симферопольской городской больницы, расстрелянной после пыток, Найле Велиевой из подпольной организации Ревякина, расстрелянной после пыток, Асие Аметовой – руководителе Феодосийской организации “Алев”, расстрелянной в 1944 году, Исмаиле Тамакчи – комиссаре партизанского отряда “Севастополь-Балаклава”, Бекире Османове – прославленном партизанском разведчике, позже одного из очень авторитетном участнике Национального движения крымскотатарского народа, Юсуфе Таирове – подпольщика в Балаклаве, погибшего при выполнении боевого задания. Сейтосмане Ислямове из деревни Уркуста, руководителе разведгруппы. Расстрелян после пыток в Симферополе. Сейдамете Ислямове, заместителе командира отряда Анарина. Был захвачен раненными после пыток расстрелян в селе Байдар на глазах у жителей села. Эбазере Османове – партийном работнике в партизанском отряде, был захвачен и после пыток расстрелян оккупантами.*** Не найти в повествовании В.Полякова и о неоднократных обращениях Мокроусова к советскому командованию с просьбой провести бомбежку южнобережных деревень, не найти в книге и объяснения того факта что 127 южнобережных деревень 124 из которых были крымскотатарским были сожжены за связь с партизанами.
Прославленный комиссар Южного соединения Мустафа Селимов, позже один из руководителей Национального движения крымскотатарского народа, мельком упоминается в книге В.Полякова в ряду фамилий других партийных работников, как… интриговавших против Мокроусова . Но есть и весомое свидетельство об этом выдающемся человеке командира Южного соединения М.Македонского в разговоре последнего со старшим научным сотрудником Центрального музея Ольге Дмитриевне Кондратенко в 1967 году, в разговоре, помимо нас участвовал бывший контрразведчик Сулейман Асанов. “Мустафу {Селимова ред.} даже раненного и больного я не мог уговорить отправиться на Большую землю. В каком бы тяжелом состоянии он не был, всегда лично принимал отчеты командиров и комиссаров отрядов, объясняя это тем, что не имеет морального права оставить Крым даже на время. Отправившись на бюро областкома ВКП(б) (в Краснодар), он торопился вернуться обратно. Партизаны относились к нему, прежде всего, как к брату, а не к комиссару. Мустафа Селимов часто лично поднимал бойцов в атаку, хотя я неоднократно просил его этого не делать, - говорил Македонский”. ****
Без этой максимально полной, главное правдивой истории партизанского движения и подпольной работы в Крыму, где крымские татары были не безучастными статистами, а активными участниками боевых действий подобные издания, как книга В.Полякова будут выглядеть апологетикой геноцида крымских татар, оправданному “мифическим массовым коллабора-ционизмом”, приправленный десятком крымскотатарских фамилий и пустых сентенций автора по поводу депортации коренного народа.
Нариман Ибадуллаев.
* Булатов Владимир Семенович – председатель Крымского Обкома ВКП(б.)
** “Ватан” № 6, 1991.
*** Эскендер Умеров “Воспоминания”, рукопись.
**** Там же.
2010.09.13 | Козьма Прутков
Re: «Зри в корень!"
Утверждения, что Поляков впервые рассказал правду о партизанах в крыму, о мерзавце мокроусове, о трагедии воинов крымских татарах откровенная ложь. Правде о всех подлинных событиях и в партизанском движении крыма и карателях-партизанах и мокроусовском беспределе в отношении крымских татар посвящены важнейшие документы крымскотатарского национального движения, начиная с 1956 года, разосланные от ЦК КПСС до редакций центральных, так и областных газет, включая и крымские. Желающие могут взять подшивку журнала "Ватан", издававшуюся Рефиком Музаффаровым, и найти там подтверждение этим словам. Поляков - коньюктурщик-компилятор, очень вольно обращается с докуменнтами. В своей книге утверждает, что крымских татар, пошедших на службу немцам было не 20 тысяч, а 10 тысяч, хотя и этот его вывод есть ложь. Относительно таких "друзей" есть хорошая пословица:"Избавь меня Аллах от таких друзей, а от врагов я сам избавлюсь".2010.09.13 | Антирусский блок
Любители разбрасываться какашками
Козьма Прутков пише:> Избавь меня Аллах от таких друзей, а от врагов я сам избавлюсь.
От врагов ты сам не избавишься, потому что ты малохольное и трусливое чмо. И любой враг будет иметь тебя и твою семью так, как захочет, а ты и не пикнешь, будешь только попукивать обиженно, да и то шепотом чтоб не услышали. Посри, кузьма, на людей, посри. Досрешься, что в друзьях одни только аксеновы с родивиловыми останутся, которые по дружески отымеют тебя куда положено и куда не положено. Это тебе не поляковы-возгрины, это ребята деятельные.
2010.09.13 | Козьма Прутков
Re: Любители разбрасываться какашками
Мои враги - это те, кому ты прислуживаешь, шавка подтирочная. ты,видимо из тех, кому нравится лизать зад доллар-оглу.такие как ты не заслуживают даже ненависти.
2010.09.13 | аксенов и родивилов
привет дружбан!
привет дружбан! слыш ты не парся с этими паляковыми-маляковыми. падтирки все они. ты луче заходи на огонек ты знаешь куда. поимеем тебя малехо ну и ты заодно отдохнеш развеешся. ты ж нам дружбан. заходи в общем к друзякам а то сами зайдем по сосетски.2010.09.13 | Козьма Прутков
Re: привет дружбан!
аксенов и родивилов пише:> привет дружбан! слыш ты не парся с этими паляковыми-маляковыми. падтирки все они. ты луче заходи на огонек ты знаешь куда. поимеем тебя малехо ну и ты заодно отдохнеш развеешся. ты ж нам дружбан. заходи в общем к друзякам а то сами зайдем по сосетски.
Не надо мне так указывать при всех. Если что-то нужно, то позвонили и сказали где и во сколько быть. А на форуме орать это не по-дружески. Мне неприятно.
2010.09.14 | Козьма Прутков
Re: «Долой стыд!» - принцип Владимира Гурковича
2010.09.14 | Козьма Прутков
Re: «Долой стыд!» - принцип Владимира Гурковича
Владимир Гуркович -против татарских экстремистов
Письмо в Московский комсомолец
от Гурковича Владимира Николаевича,
проживающего по адресу:
Украина, 95011, Республика Крым, г. Симферополь, ул. Крылова, 9, кв.2
1. 21 июня 2002 года Ваша газета опубликовалаинформацию о том, что московские власти намерены помогать в отстаивании своих прав в судах русскоязычным гражданам, проживающим за пределами Российской Федерации ("Помощь ближнему").
И по поводу этой публикации обращаюсь к Вам я, Владимир Николаевич Гуркович, русский человек, родившийся в 1945 году в городе Куйбышеве РСФСР. С 1949 года проживаю в столице Крыма - в городе Симферополе (до 1955 года в составе РСФСР, с 1955 по 1991 - Украинской ССР). После 1991 года автоматически стал гражданином новорожденного Украинского государства.
В настоящее время работаю старшим научным сотрудником Республиканского комитета по охране культурного наследия Совета министров Автономной Республики Крым (до 2002 года - Республиканский комитет по охране и использованию памятников истории и культуры АР Крым).
На протяжении большей части своей трудовой жизни я был связан с делом изучения, сбережения, охраны, реставрации и популяризации памятников истории и культуры Крыма. Мой интерес и моя сфера профессиональной деятельности простирается на все памятники Крыма, независимо от их национальных, религиозных и идейных истоков.
Работая в Комитете по охране памятников, а ранее - в Крымских мастерских института "Укрпроектреставрация" в Симферопольском государственном университете, мне пришлось принимать участие во многих проектах, связанных с изучением, паспортизацией, описанием, популяризацией и реставрацией памятников культуры, истории и архитектуры крымских татар.
Примечательно, что за совокупностьупомянутых выше деяний, в том числе и в области изучения, сбережения и реставрации мусульманских памятников в Крыму, в 2001 году мне было присуждено звание лауреата Международного открытого Рейтинга популярности и качества "Золотая Фортуна".
Ранее, в 1997 году, я стал лауреатом Государственной премии Республики Крым, а в2000 году - лауреатом премии имени Александра Бертье-Делагарда Ассоциации национальных обществ и общин народов Крыма и Крымского республиканского фонда культуры.
Волей судьбы мне пришлось стать первым человеком в послевоенном Советском Союзе, который выступил за гуманное и цивилизованное отношение к могилам врагов - французских, английских и итальянских воинов, павших при осаде Севастополя в период Крымской войны ("Московские новости" 1989, №35).
Я обычно выполняю порученную мне работу с желанием и удовольствием. В настоящее время мои личные, гражданские и профессиональные позиции, как правило, совпадают с постулатами Законов и Положений Украинского государства об охране и сбережении крымских памятников мировой цивилизации.
2. Неоднократно в прошлые годы и нынешние мне приходилось поднимать свой голос в защиту памятников - против равнодушия, формализма, отпетой глупости и всех форм вандализма, от дико безродного до политического.
В последнее десятилетие мне пришлось выступать и против совершенно нового для Крыма вандализма - кампании, инициированной крайними татарскими националистами, направленной в том числе и на ликвидацию памятников "русского колониализма". Призывы к подобным деяниям открыто и публично декларируются в Крыму.
Впервые об этих выпадах поведала газета "Таврические ведомости" десять (!) лет назад. В мае 1992 года она опубликовала требование Совета Общества имени Исмаила Гаспринского из Евпатории к властям Крыма ликвидировать Долгоруковский обелиск в Симферополе.
Это первый классический памятник в нашем городе, установленный 160 лет назад. Он сооружен на месте, где в 1771 году, по преданию, находилась палатка командующего 2-й русской армией генерала В.М.Долгорукова. Руководимые им войска оттеснили вторгшиеся на территорию современной Украины вооруженные силы крымского хана, штурмом взяли Перекопскую крепость и, сломив татаро-турецкое сопротивление, заняли весь Крым. Князь Василий Михайлович получил титул "Крымского".
Кстати, связано имя Долгорукова-Крымского и с Первопрестольной столицей. В 1780 году Екатерина II назначила героя Крыма главнокомандующим в Москву. Здесь он умер 30 января 1782 года. "Записки современников отчетливо рисуют всю печаль Москвы, по-видимому, искренне любившей своего недолгого правителя", - отмечал "Русский библиографический словарь" - авторитетное издание начала ХХ века.
И вот первый российский монумент в Симферополе - Долгоруковский обелиск - неведомые ранее Тавриде "гаспринцы" потребовали демонтировать, а попросту, ликвидировать до основания.
В ответ на требование общественнойтатарской организации "сокрушить" я предложил им "созидать" - в том числе вместе сотрудничать в деле изучения, сбережения и популяризации материальных памятников исторического прошлого крымских татар. Предложил и свою помощь. Как специалист ("Южный курьер", 1992, №11). Ответа не последовало.
Впоследствии ни евпаторийские "гаспринцы", ни какие-либо другие татарские активисты и функционеры ни разу не откликнулись ни на одно мое предложение о деловом сотрудничестве во имя укрепления межнационального взаимопонимания между крымско-татарским народом и русским.
Однако, любое мое критическое высказывание в адрес оппонентов вызывало неадекватную (но ставшую для нас в Крыму уже привычной!) реакцию: "Шовинист!" - и различные производные.
Тем временем случаи разрушения и осквернения памятников русской истории множились. Об этом говорили вслух, делались заявления различными местными русскими общественными организациями. Сообщали об актах вандализма СМИ.
Например, информация о разрушении так называемой Екатерининской мили - дорожного знака XVIII, ставшего памятником истории и архитектуры - И.Жорин, "Путь к деградации стал на милю короче" (в "Крымском времени", в номере от 3 февраля 1998 года). Или - заметка В.Рябчикова в "Крымской правде" от 16 декабря 1998 года: "Изуродован памятник Л.Н.Толстому".
Именно этот обезображенный памятник послужил катализатором тех событий, которые привели к идущему уже третий год судебному процессу между мною и редакцией газеты "Голос Крыма", являющейся колоритным и боевым печатным органом татарских националистов.
3. Итак, в ночь на 14 декабря 1998 года в Симферопольском районе был осквернен памятник Льву Толстому. Он находился близ автомобильной трассы Симферополь - Ялта. Тем самым был знаком, вероятно, большинству крымчан и многотысячным гостям, туристам и отдыхающим из, как сейчас говорят, ближнего и дальнего зарубежья.
Бюст был установлен в память пребывания подпоручика Русской армии Л.Толстого в деревне Эски-Орда (ныне - село Лозовое). В период Крымской войны XIX века здесь на переформировании располагался резерв 14-йартиллерийской бригады, в которой служил Лев Николаевич.
Злоумышленники отбили лицевую часть бетонного бюста, выломали мемориальную мраморную доску и разбили ее на части. Обстоятельства осмотра изложены в моей докладной записке от 18 декабря 1998 года на имя председателя Рескомитета по охране и использованию памятников Автономной Республики Крым И.А.Баранова.
Через несколько дней по распоряжению председателя Рескомитета я выехал со съемочной группой телеканала "НТВ" (Россия) к описываемому объекту.
Собственный корреспондент "НТВ" Анна Конюкова (Гражданка Российской Федерации) взяла у меня интервью по поводу участившихся актов "монументально-политического" вандализма.
На Симферополь и на территорию Крымского полуострова этот сюжет 13 января 1999 года транслировала Государственная телерадиокомпания (ГТРК) "Крым". В этом репортаже, в частности, мною было сказано: "Из всех политических сил в Крыму, пожалуй, есть одна только организованная политическая группировка, которая открыто призывает к уничтожению, к ликвидации памятников русской культуры, русского присутствия в Крыму. Я имею ввиду крайних татарских националистов. Люди, которые читают призывы к разрушению памятников, они, естественно, могут проявить сами инициативу, и не надо их строить в колонны..." (текст воспроизведен по видеозаписи - видеокассета прилагается).
Спустя два дня после этой передачи, в ночь на 15 января 1999 года, в двухэтажное здание, где находится "Меджлис крымскотатарского народа", была брошена бутылка с зажигательной смесью. (Меджлис - совет или собрание - внегосударственный антиконституционный исполнительный орган власти татарских националистов. Реально (!) он распространяет свою "юрисдикцию" на всю территорию Крыма, параллельно официальным структурам Украинского государства. Местонахождение Меджлиса - г.Симферополь, ул.Шмидта, 2.)
Весьма оперативно откликнулись меджлисовские средства массовой информации (и идущая в том же "фарватере" украинская газета "Кримська свiтлиця"). 22 января она опубликовала редакционное сообщение, где было сказано: "Председатель Меджлиса Мустафа Джемилёв рассматривает этот позорный случай как провокацию, вызванную (одна из версий) недавним интервью сотрудника Республиканского комитета охраны памятников В.Гурковича с его безответственным обвинением крымских татар в уничтожении в Крыму памятников выдающимся русским деятелям истории и культуры" (буквальный перевод с украинского оригинала).
После этой публикации мне неоднократно пришлось объясняться, что ничего провокационного в моем телевизионном интервью не было, и к поджогу кабинета председателя Меджлиса Мустафы Джемилёва никакого отношения я не имею. Многие, частные люди и должностные лица, верили мне. Подчеркиваю: многие, но не все.
Мне пришлось сделать запрос главномуредактору "Крымськой свитлыци" с просьбой: "опубликовать упомянутое мое интервью. Полностью и дословно! Тем самым, - отмечалось в моем письме, - возглавляемая Вами газета окажет содействие в независимом и объективном расследовании беспрецедентного поджога. (Простите, но, говоря о беспрецедентном поджоге, я не совсем точно выразился - история знает аналогичный ночной поджог, осуществленный тоже зимой, но много лет назад)." Ответа, понятно, не последовало.
Вообще-то по поводу моего телевыступления реакция украинско-татарских СМИ была однозначной. Так, газета "Голос Крыма" 5 февраля 1999 года опубликовала от имени крымскотатарского легендарного мудреца Ахмет-Ахая "жемчужину народного юмора", сфабрикованную Владимиром Поляковым: "Однажды Ахмет-Ахай заметил, что голуби уселись на памятник Пушкина. "Ай-ай! - горько запричитал старик. - Опять Владимир Гуркович напишет в "Крымском времени", что татарские ястребы по заданию Меджлиса изгадили памятник русскому поэту". Эти перлы были опубликованы в "Голосе Крыма", который является еженедельным приложением к газете "Голос Украины", печатному органу Верховной Рады Украины.
А через полтора года в Симферополе вышла книжка упомянутого выше В.Полякова, который, кстати, является директором средней школы, где преподавание ведется на русском языке. В издании с солидным для Крыма тиражом читатель мог еще раз познакомиться с "публицистическими" причитаниями "татарского Насреддина", где я, Владимир Гуркович, был выведен в образе Владислава Гуськовича. Автор посвятил даже мне целую главу, где были сделаны крутые причинно-следственные выводы.
"В те годы работал Владислав в комитете по охране национальных традиций... Как-то незаметно для себя Владислав стал рупором всего антитатарского, антиукраинского... Разрушат где-нибудь хулиганы памятник или осквернят могилу какого-нибудь известного человека, Гуськович тут же трубит на весь Крым, что это сделали крымские татары, и не просто так, а по заданию самого Меджлиса... Деятельность Гуськовича не прошла незамеченной, и кульминацией кампании по защите памятников стали брошенные в здание Меджлиса бутылки с зажигательной смесью или, как их называли еще в войну, "коктейль Молотова".
Надо отметить, что этот бредовый "коктейль" стал достоянием тысяч читателей Крыма, а ответ на запрос председателя Рескомитета по охране памятников истории и культуры, депутата Симферопольского горсовета И.А.Баранова в Главное управление МВД Украины в Крыму известен небольшому кругу лиц - моим коллегам по работе и близким товарищам: "Причастность сотрудника Республиканского комитета по охране и использованию памятников Гурковича В.Н. к совершенному преступлению в процессе следствия не установлена".
Шлейф врага крымскотатарского народа продолжал преследовать меня. Характерно, что мои усилия доказать на страницах украинской и татарской прессы свою непричастность к инкриминируемым мне деяниям, а также попытка вывести лжецов на чистую воду, оканчивались безрезультатно. Об этом я писал, в частности, в "Крымскомвремени", демократической аналитической газете, которая наиболее полно, по моему мнению, отражает интересы крымчан к событиям в России, прежде всего политическим (номер от 21 апреля 1999 года).
4. В авангарде кампании лжи, направленной насоздание в мое лице "образа врага", шла газета "Голос Крыма". Поэтому я принял решение подать в суд на газету, которая (подчеркиваю еще раз!) является приложением к "Голосу Украины", печатному органу высшей законодательной власти в Украине - Верховной Раде. Ложные и провокационные сведения, публикуемые "Голосом Крыма", унижали мои честь и достоинство, подрывали деловую и профессиональную репутацию, выставляли меня в образе ненавистника всего татарского народа Крыма, поджигателя и клеветника!
14 апреля 2000 года газета "Голос Крыма" опубликовала статью А.Сератдинова (псевдоним Наримана Хайллулаевича Ибадуллаева) "Предвестники беды". Пространственная статья имела подзаголовок "В Крыму не прекращается работа по подготовке широкомасштабного конфликта". Цель конфликта, по мнению автора, проста - "столкнуть крымских татар и русскоязычное население Крыма и тем самым очистить территорию под реализацию проектов типа "Крымская Калифорния", "Крымская Палестина", "Крымская Армения" и т.д.". И здесь же обо мне, как об активисте по подготовке межнационального конфликта: "В связи с этим уже никак не покажутся "случайностями" голословные и провокационные утверждения в крымских СМИ "славянина во всех поколениях", как он сам себя называет, В.Гурковича о том, что "разрушение памятников русской культуры в Крыму - дело рук крымских татар".
10 августа 2000 года состоялось собрание трудового коллектива Республиканского комитета по охране и использованию памятников истории и культуры Автономной Республики Крым, на котором была обсуждена эта публикация с конкретными обвинениями в мой адрес. Надо заметить, что тираж газеты "Голос Крыма" составляет 7,5 тысяч экземпляров. И это не частное издание, ибо учредителем и издателем данной газеты является Верховная Рада Украины. Кому должны верить читатели, коллеги, руководство организации, где я работаю? Печатному органу законодательной власти Украинского государства? Или - простому индивидууму, рядовому научному сотруднику?
На собрании выступил заместитель председателя Рескомитета по охране памятников, который информировал "о неоднократных попытках обвинений сотрудников Рескомитета при исполнении своих функциональных обязанностей, оскорбления их чести и достоинства. Один из наших коллег - В.Н.Гуркович, оказавшийся в подобной ситуации, решил подать иск о защите своей чести и достоинства в адрес редакции газеты "Голос Крыма" в связи с публикацией на ее страницах сведений, порочащих его как гражданина и специалиста".
Для изложения сути конфликтной ситуации мне было предоставлено слово. Текст моего выступления на собрании трудового коллектива 10 августа 2000 года прилагается. Хочу особо обратить внимание на итоговый, четырнадцатый пункт. Там изложено резюме моего выступления: "В заключение повторю, что на протяжении многих лет я трудился в сфере выявления, изучения, описания, реставрации, сохранения крымских памятников истории, археологии, архитектуры... Немало объектов из вышеперечисленных категорий относились к эпохе Крымского ханства, к памятникам, символам и святыням татарского народа и мусульманства. Поэтому мне досадно слушать недостойные, лживые и провокационные обвинения в мой адрес от лиц, которые выступают от имени крымскотатарского народа. Многие люди, живущие в Крыму, а также киевляне, москвичи, другие жители дальнего и ближнего зарубежья, которые знакомы со мной лично или знают о моей профессиональной деятельности, просто не верят порочащей меня лжи.
Однако, как объяснить тысячам читателей "ГолосаКрыма" или "Кримської свiтлицi", что я не заклятый враг и ненавистник крымскотатарского народа, что я не провокатор, не лжец и не поджигатель служебного помещения Мустафы Джемилева? Как изобличить лжецов, истинных творцов межнациональной розни в Крыму? Как остановить торжество лжи, несущей в себе не только дискредитацию меня как человека, гражданина, специалиста своего дела? Как поставить заслон вранью и инсинуациям, которые, по большому счету, бросают вызов и государственной организации, где я работаю, и той стране, где я живу?
В настоящее время верю, что в демократическом и правовом государстве есть независимый и объективный суд, который, надеюсь, сможет поставить точку в этой разнузданной пропагандистской кампании".
Трудовой коллектив приветствовал мое вынужденное решение подать в суд, квалифицировав мои действия как "основательные и своевременные, в частности, потому что в данном случае речь идет не только о защите чести и достоинства конкретного лица, но и профессиональной этике и компетенции сотрудников Рескомитета". Коллектив поддержал мой иск к газете "Голос Крыма" единогласно.
После собрания я обратился к адвокату Крымской коллегии адвокатов (г.Симферополь) Александру Ивановичу Шеховцову с просьбой оказать мне юридическую помощь и представлять мои интересы при судебном рассмотрении иска к редакции газеты "Голос Крыма" и к автору безответственных и провокационных строк в мой адрес А.Сератдинову (Нариману Хайллулаевичу Ибадуллаеву). 21 августа было составлено исковое заявление.
5. 5 декабря 2000 года в Суде Центрального района г. Симферополя было начато судебное дело по моему иску. Защита со стороны ответчиков выставила когорту заранее отобранных и подготовленных лжесвидетелей, которые под присягой подтвердили факт произнесения мною в телепередаче ГТРК "Крым" 13 января 1999 года той фразы, которую я не произносил ("Разрушение памятников русской культуры в Крыму - дело рук крымских татар"). Ходатайство адвоката А.И.Шеховцова приобщить в качестве доказательства правоты истца фрагмент видеозаписи моего выступления по крымскому телевидению было отвергнуто судьей А.Ф.Руснак. К сожалению, в итоге 12 ноября 2001 года Суд Центрального района г. Симферополя не удовлетворил мой иск к беспринципным клеветникам и профессиональным провокаторам.
На это решение суда 1-й инстанции мною 12 декабря 2001 года была подана апелляционная жалоба в Апелляционный суд Автономной Республики Крым (ранее этот суд назывался Верховным), который, рассмотрев в судебном порядке мою апелляцию, 21 мая 2002 года принял решение отменить решение суда 1-й инстанции и направить мое дело на пересмотр в тот же районный суд. Вероятно, в октябре 2002 года начнется новое слушание. Как говорится, по новому кругу. Уже пошел третий год моей борьбы за правду и достоинство.
6. К сожалению, в этой борьбе мне пришлось опираться исключительно только на свои силы и свои возможности. Благо, что мой адвокат Александр Иванович уже два года мое дело вел по существу безвозмездно, в счет будущего кредита. Меня моральноподдерживают десятки моих друзей и товарищей. Спасибо им! К сожалению, мои искренние друзья не имеют ни должной власти, ни какого-либо влияния на ход развитиявещей, ни значимых сумм денег.
Ни маломальской человеческой поддержки, ни ломаного гроша не предложили мне вождиместных "русских патриотов".
На протяжении всей своей сознательной деятельности я защищал, как принято сейчас говорить, наше национальное наследие. И, выступая 13 января 1999 года перед изувеченным памятником Льву Толстому, я действовал не только в рамках этических и научных норм, но и действовал, сообразуясь со своими функциональными обязанностями сотрудника Комитета по охране отечественных памятников истории и культуры. Мой иск о защите чести и достоинства подержал трудовой коллектив. Всецело одобрил мои действия и Председатель Комитета И.А.Баранов (к сожалению, умерший 22 апреля 2001 года). Пришедший на смену ему В.В.Лавров палец о палец не ударил, чтобы поддержать меня словом и делом. Не говоря уже об актах лицемерия, проституирования и саботажа. Как говорится, в благодарность за восемь лет моей безупречной работы в Комитете. С удовлетворением могу ныне отметить, что В.В.Лавров, освобожденный от своей начальственной должности, покинул наш коллектив.
Русскоязычная пресса, за исключением газеты "Крымское время", ни слова доброго не вымолвила в мой адрес. Вообще - ни слова, ни одного, никакого! 28 мая 2002 г. журналист Алексей Неживой из "Крымского времени" в публикации "Провокатор" судится с татарской газетой" отметил: "Между тем в этой истории есть момент, который выводит ее за рамки рядового спора между гражданином и СМИ. В ней ярко проявляется привычка некоторых сторонников меджлиса воспринимать любую критику в адрес этой организации исключительно как "наезд"на всех крымских татар".
Большинство представителей СМИ заняли непросто позицию сторонних наблюдателей, а циников, стоящих над схваткой правды и лжи."Мы политикой не занимаемся", - сказал один журналист государственной газеты, выходящей на русском языке. "Это не наша тематика", - сказали мне в другой газете, которая также выходит на русском языке и является печатным органом Совета министровАвтономной Республики Крым.
Аналогичная ситуация и на телевидении. За исключением Юлии Орловой и Сергея Канева ни один тележурналист (ни крымский, ни российский, а об украинских и говорить не стоит!) даже отдаленно не пожелал прикоснуться к теме моего судебного процесса. О! Казалось бы, какая выигрышная тема: выступление сотрудника Комитета по охране памятников истории и культуры Крыма вызвали пожар "рейхстага" татарских националистов!
Почему так происходит? Причин здесь несколько. Главная заключается в том, что власти Украинского государства проводят мюнхенскую политику по отношению к татарскому национализму и экстремизму. Госчиновники и служивые в крымских властных организациях выполняют предначертания из Киева. Пример тому - отказ от возбуждения уголовного дела по факту разрушения упомянутого выше памятника Льву Толстому. В силу отсутствия состава преступления, так как (внимание!): "В ходе проверки, - сообщает заместитель начальника Симферопольского районного отделения УВД, - установлено, что разрушение памятника произошло в результате природных явлений". 21 Вот так! Есть акт осмотра оскверненного памятника, его фото- и телефиксация (см. приложение 8): уничтожена лицевая часть литого из бетона бюста, вдребезги разбита мраморная мемориальная доска. И это есть результат проклятых в благословенной Тавриде "природных явлений"! А если серьезно, то этот официальный "документ" фигурировал в суде как козырь у моих ответчиков из "Голоса Крыма".
Да что там какой-то постылый памятник офицеру старой Русской армии. Уж восемь лет крымскотатарские националисты воюют в Чечне, убивая наших современников - воинов нынешней Российской армии. Да и не только их!
Как просто: граждане Украины пересекают границу (вроде бы и братско-дружественного) государства, берут в руки автоматы, закладывают фугасы, убивают, взрывают, терроризируют всех, кто не поддерживает антигосударственную, а попросту - бандитскую деятельность экстремистов.
Понятно, что международные террористы (воистину - международные!) рядятся в тоги борцов за мир, свободу и процветание чеченского народа. Это делается открыто. Так же, как открыто заявляется, что инициатором акции посылки боевиков на территорию сопредельного с Украиной государства является Исламская религиозная партия Крыма. Смотрите и читайте - первая ласточка - газета "Авдет" от 26 декабря 1994 года: "Крымскотатарские добровольцы в Чечне".
Мустафа Джемилёв (резиденцию которого подожгли, как уже знает почти весь Крым, с моей легкой руки) дипломатично благословил убийц: "Отговаривать добровольцев от этого поступка у Меджлиса не было морального права".
И восемь лет они воюют. Ни одного хоть мало-мальски укоризненного заявления со стороны влиятельных структур Украинского государства!
7. Защищая от вандалов наше культурное наследие, наше национальное достояние, я, простой научный сотрудник государственной организации, которая создана для охраны и сбережения памятников истории и культуры, оказался один на один с бандой вероломных и лукавых, опытных и безжалостных провокаторов.
Один госслужащий из родного Комитета по охране памятников сказал мне просто: "Владимир Николаевич! Почему Комитет должен оплачивать ваши судебные издержки? Ведь в суд обратились вы сами. Это ваше дело".
Второй объяснил мне "юридические" тонкости: "Рескомитет не является субъектом в судебном процессе".
Мне, впрочем, еще можно улыбаться и шутить: моя ситуация далеко не самая абсурдная и, тем более, еще не смертельная. Несмотря даже на высказывание журналиста Н.Х.Ибадуллаева, что "его предки говорили бы со мной на другом языке" (архив Суда Центрального района г. Симферополя. Дело судебное, 2 - 1561/01, лист 83, оборот - протокольная запись 12 ноября 2001 г.).
И здесь напрашивается одесско-еврейский анекдот "Лишь бы не было войны". Подумаешь, ужас какой будет, если начнется война. Будет и мне гораздо страшнее, безысходнее и тяжелее. Не приведи Господь! Представим себе ситуацию: несметные вражеские полчища вторглись на территорию страны твоей. Ты уже заочно объявлен врагом "нового порядка". Оккупанты вот - вот вломятся в твой дом. Глумятся они над святынями народными, над памятниками Отечества.
И в этот момент рать чиновников от имени Родины мне внушает: "Приветствуем тебя, рядовой гражданин Гуркович, что ты один из первых выразил желание подняться на священную борьбу с заклятым врагом. Конечно, помогать мы тебе не будем: ведь на передовой твоя земля, а за спиной твоей - твой дом, твои святыни, твои памятники, которые, кстати, ты и должен сберегать. Покупай на зарплату свою винтовку и патроны, пушку, танк... Воюй! Не дай недругу поганить свое родное, кровное и - напоминаем тебе еще раз - твое профессиональное. Защищай рiдну кримську Батькiвщину, а заодно и нас! Ну, а если руку-ногу или голову потеряешь, то дело это твое - на фронт ведь ты, патриот, пошел добровольно!"
И вот для меня блеснул свет надежды на торжество правды и справедливости. Верю, что информация из "Московского комсомольца" (от 21 июля 2002 года) о том, что "московские власти намерены помогать в отстаивании своих прав русскоязычным гражданам, проживающим за рубежом", кардинально изменит ход моего судебного процесса.
Поддержите меня, москвичи! Московские власти, юристы и журналисты, окажите мне содействие в борьбе с нашим общим злом. Мы вместе одержим победу!
2010.09.21 | Дневной дозор
Владимир Поляков: За клевету на народ – к ответу!
По данным ИА REGNUM было приостановлено распространение учебного пособия по советской истории за авторством профессоров МГУ Александра Вдовина и Александра Барсенкова. Произошло это после того, как стало известно, что авторам будет предъявлен судебный иск, и дело будет рассматриваться в суде г. Грозный..По мнению истца, приведённые в пособии данные о том, что во время войны 63% призывников-чеченцев стали дезертирами, не соответствует действительности.
Стоит отметить, что кампания была инициирована телеведущим, членом Общественной палаты РФ Николаем Сванидзе: "Я хочу напомнить, как происходил диалог, если это так можно назвать, между адвокатом, представлявшим интересы уполномоченного по правам человека при президенте Чеченской республики, и уважаемыми профессорами. Адвокат прямо угрожал засудить их и заставить выплачивать огромные компенсации.
Мусаев спросил: "откуда у вас доказательства, что дезертиров было 63%?". Ему было сказано, что это данные НКВД. В ответ адвокат заявил: "данные НКВД - данные "кровавой гэбни", они нас не интересуют. Они непроверенные и неправдивые", - сообщил эксперт.
Вот так, а вокруг крымских татар по-прежнему смакуют цифру в «20 тысяч дезертиров», и при этом опять-таки ссылаются на пресловутые «данные НКВД».
Кто спорит, что архивы НКВД – КГБ – СБУ могут пролить свет на многие тайны прошлого. Когда историки, ссылаясь на архивы КГБ, называют точные цифры жертв Катынской трагедии, мы верим им потому, что они опираются на поименные списки расстрелянных польских военнопленных.
В части того, что «63% призывников-чеченцев стали дезертирами» или уже набившего оскомину заявления о том, что «в докладной записке заместителя наркома госбезопасности СССР Б.З.Кобулова и заместителя наркома внутренних дел СССР И.А.Серова на имя Л.П.Берии, датированной 22 апреля 1944 года: … 20 тыс. крымских татар дезертировали в 1941 году из 51-й армии при отступлении её из Крыма…» - мы не верим!
Благодаря выходу в свет «Книги памяти», где поименно учтены все погибшие и пропавшие без вести крымчане с калькулятором в руках, уже доказано, что эта цифра завышена в пятнадцать раз! Тем не менее, атмосфера безнравственности, безнаказанности и безответственности плодит новые «открытия».
Так, Владимир Гуркович в своей книге с символичным названием «Долой стыд», 2010 год (авторская редакция) пытается ввести в научный оборот еще более фантастическую цифру – уже 50 тысяч! Вот что можно прочесть в этой книге:«Не забудем, что после освобождения Крыма стране пришлось продолжать войну еще целый год. Можно ли было оставлять в таком стратегически важном районе как Крым эту затаившуюся армаду отъявленных изменников, уже проявившую себя в кровавом деле?!!
Нет, ее надо было убрать из прифронтовой пограничной зоны. Но как убрать? 50 тысяч бывших добровольцев переселить, а их жен и сестер, стариков, подростков и детей оставить без кормильцев? Да, поголовное переселение крымских татар было суровой мерой наказания. Но другого решения условия войны не позволяли».
Скандал вокруг «63 % чеченских дезертиров» вызвал легкую панику в кругах российских историков и может стать прецедентом, так как обвинения «в дезертирстве и предательстве» всех остальных депортированных народов также продолжают строиться на данных все того же НКВД.
Владимир Поляков, кандидат исторических наук, старший преподаватель Крымского инженерно-педагогического университета.
Автор: Владимир Поляков | Дата: 20.09.2010
http://kr-alemi.com/index.php?name=News&op=article&sid=2286