01/13/2011 | Крымец

"Как-то мне довелось общаться с нашими братьями крымскими татарами, членами Межлиса. При включенных телекамерах. Я спросил прямо: ребята, если правительство примет решение, а Меджлис примет противоположное, - чье решение вы будете исполнять? – Конечно, Меджлиса, - сказали татары.

Меджлис крымско-татарского народа – не легализованная, не заригестрированная, никем не признанная организация. Кажется, даже и не делала попыток каким-то образом зарегистрироваться. Это не только не орган власти, это даже не организация в юридическом понимании. Но для них, для этих двухста тысяч человек, безусловным является то, что Меджлис – высшая инстанция во всех вопросах. Выше, чем правительство в Крыму, в Киеве, и выше, чем ООН, ОБСЕ и НАТО. Есть Меджлис – а все остальное – оккупационные органы власти, с которыми так или иначе приходится считаться, но о том, чтобы уважать их – не может быть и речи.

Так ставят вопрос крымские татары. Что они имеют в результате? Все от Президента и до главы какой-то там Ялтинской администрации, должны считаться с их Меджлисом. Вести с ним переговоры, как будто он юридически существует. Идти на уступки. Сегодня в Украине у них исключительное положение, гораздо более выгодное, чем у какой-либо другой этнической или религиозной группы. Хотя крымские татары – меньшинство даже в Крыму. Их пример доказывает, что это эффективный способ поведения.

Мы с вами доверяем местным органам власти? Думаю, нет. Мы верим, что в ближайшие десять лет власть в районе, городе, области, в государстве станет приемлемой? Думаю, нет. Во всяком случае, я жду улучшения власти с 1986 года. Вот началась перестройка, и нам сказали, что теперь будет все по-новому. Выборы в Верховный Совет Советского Союза. Мы ждем. А власть не улучшается. Потом 1991 год, ГКЧП. Но и ГКЧП все еще не наша власть. Потом рушится Советский Союз и выбирается Верховная Рада Украины. Но и это все еще не наша власть! Потом еще одни выборы – не наша власть, вторые выборы – не наша власть, третьи выборы – снова не наша власть. В отличие от молодежи, я слышу разговоры о том, что новая власть будет лучше предыдущей, уже восемнадцать лет. И я подозреваю, что следующие восемнадцать лет мне будут рассказывать то же самое. Это индукция. Если восемнадцать лет я сижу около окна, и вижу, что прошел один негр, прошел другой негр, третий и четвертый, и все годы проходят одни только негры – то, скорее всего, я в Африке. Если я восемнадцать лет вижу, что власть не улучшается, то, скорее всего, я в Украине.

Поэтому крымские татары, пробыв в Украине в отличие от нас не всю жизнь, а десять лет (возвращаться сюда они начали в начале 90-х), решили не ждать восемнадцать лет. Им не нужна была вся жизнь, чтобы сориентироваться. Они приехали сюда, посмотрели и через неделю поняли – лучше не будет. Надо создавать Меджлис, сбиваться в орду и решать свои вопросы самостоятельно. И сегодня они не только решают свои вопросы самостоятельно, они имеют привилегии по сравнению со всеми остальными жителями Крыма и Украины. И сегодня они, не таясь, ставят вопрос о крымско-татарской государственности. На какой территории? – спрашиваю я. – На территории Крымского ханства. Вы думаете, что это Бахчисарайский район? Территория Крымского ханства – это полуостров Крым, почти вся Херсонская область, значительная часть Одесской области, часть Запорожской и Днепропетровской области – это большие территории! И я боюсь, что эти вопросы они будут ставить достаточно авторитетно. Потому, что они ориентируются быстрее, чем мы.

Когда украинцы заключали договора с крымскими татарами (например, Богдан Хмельницкий), за эти договора всегда нужно было платить. Платили, как правило, ясиром. Давали возможность уводить в плен здоровых мужчин, красивых женщин и маленьких детей. Сегодня за лояльность крымских татар Украинское государство опять-таки платит. Говорят, что скупой платит дважды. Слабый же платит постоянно. И мы с вами сегодня слабы. И мы должны платить крымским татарам, за то, что они нас осчастливили и вернулись в Крым.

Я задаю себе вопрос: если эти люди приехали, сориентировались, и уже требуют платы, то чем мы хуже? Мы что, не можем и себе создать Меджлис? Чем мы хуже крымских татар? Чем БРАТСТВО не Меджлис? Почему, если мы уже способны были объединиться в БРАТСТВО, мы не можем таким образом поставить вопрос? Где наша доля, где наша земля, где наши права? И мы поставим этот вопрос! Начальники обязаны договариваться с БРАТСТВОМ. Вы, начальники, должны считаться с Братством в Киеве не меньше, чем вы считаетесь с Меджлисом в Крыму. Мы не хуже крымских татар, а это значит, что БРАТСТВО не хуже Меджлиса, БРАТСТВО значит больше, чем все меджлисы вместе взятые. У нас не хватает только одного – мы все еще не считаем себя чем-то отдельным.

У татар одно преимущество: они поняли для себя, что они не украинцы.

Они сказали: мы – иные, а, соответственно, у нас больше прав. Иные имеют больше прав. Я, например, другой. И я считаю, что БРАТСТВО непохоже на тех людей, которых удовлетворяет существующее положение дел. Я считаю, что мы настолько иные, что можем точно так же претендовать на свой отдельный статус и на свои отдельные блага. Тем более что мы, в отличие от крымских татар, когда говорим о благах, не говорим обо всем: что вы возьмите и нам все вот тут вот отдайте, как уже ставит вопрос Меджлис. Когда мы говорим о благах, означает: относитесь к нам, как к людям. Не надо плевать нам в душу, и вы должны понять: нас тут вполне достаточно для того, чтобы вы, начальники, стали относиться к нам, по крайней мере, как к равным. Придет время и, я уверен, нами будут поставлены и более острые вопросы. Но сегодня я все еще ловлю себя на мысли, что я такой же, как и все, и имею такое же бесправие, как и все. Но у меня есть братья, у меня есть товарищи, и эти люди уже доказали свою смелость. Они доказали, что могут вести себя не так. Мы доказали, что способны портить жизнь начальству.

Пятьдесят миллионов украинцев не могут заставить считаться с собой, а несколько десятков братчиков – могут. Наш друг и брат Сорос влияет на политику многих стран. Перед ним заискивают. Перед ним заискивает премьер-министр Украины, вся оппозиция, с ним встречается Президент. Кто такой Сорос? Спекулянт! Спекулянт приезжает в Украину и поучает наших начальников, нашего Президента, каким образом ему вести политику, как придерживаться прав человека. И тот выслушивает это! Это показывают по телевизору и это считается нормальным. То есть, это мощная фигура. Но наши детки могут пойти и облить Сороса майонезом. И Сорос вынужден реагировать на это. На Сороса вынуждены реагировать начальники, а Сорос вынужден реагировать на НАС! Безусловно, мы не сломаем эту политику. Это не стало сильным ударом по транснациональным экономическим структурам. Это даже не удар в сторону власти или оппозиции. Но, во всяком случае, мы уже способны заставить слушать себя, среагировать на себя, принять во внимание нашу позицию самых сильных людей в мире. И для этого нам понадобилось две банки майонеза, как выяснилось. И немного мужества.

Мы – иные! Пятьдесят миллионов недостаточно, чтобы принимать их во внимание, а пятьдесят человек – достаточно.

Уже долгое время мэр Киева не может ввести новые тарифы на транспорт. Как выясняется, еще год тому назад Минюст уже, было дело, утвердил ему увеличение тарифов на 10 копеек. Тогда это решение не было введено в действие, потому что Омельченко шатался и решил не раздражать киевлян лишний раз. Год назад у Минюста не было проблем. Сказал бы Омельченко, что хочет повысить на 10 гривен – утвердили бы и это. Минюст не утверждает ему тарифы только потому, что существуем мы – БРАТСТВО. Только потому, что мы активно начали эту кампанию и у нас хватило опыта начать ее политически правильно. Настолько, что теперь уже всем выгодно бороться с тарифами. Но мы это начали, и у нас есть прямые свидетельства, что, если бы не мы, - были бы тарифы давно повышены, и Минюст не раздумывая подписал бы это.

Мы – иные! Трех миллионов Киевлян недостаточно, чтобы с ними считался целый Омельченко, но тридцать человек – достаточно.

Это означает, что к БРАТСТВУ мы должны относиться, как к настоящему органу власти. Как татары относятся к Меджлису. Как к своей стране. Я живу в стране, которая называется БРАТСТВО, и приглашаю всех переселиться в эту страну. Я принадлежу к народу, который называется БРАТСТВО, и приглашаю всех присоединиться к этому народу. Я принадлежу к конфессии, которая называется БРАТСТВО, и предлагаю всем исповедовать Всевышнего в рамках этой конфессии. И я глубоко убежден, что это эффективно. Мы в Киеве являемся тем, чем Меджлис в Крыму. И мы конкурируем. И мы должны быстрее стать настоящей, всеми признанной властью в Киеве, чем Меджлис станет такой властью в Крыму. Потому, что мы утратим Крым, юг Украины, Киев и все остальное – все то, чего мы еще не имеем. Но на что мы претендуем.

Я думаю, что у нас скоро возникнет БРАТСТВО в Крыму, и тогда мы посмотрим, кто кому там будет Меджлис."

http://www.bratstvo.info/bratstvo-51.html