12/21/2011 | Матвей Соблазнов

В 1757 г. Алим-Гирей, тридцать четвертый хан, повысил для ногайцев налоги и повинности, чем начал отвращать от себя народные симпатии; несколько позже он нарушил фундаментальные татарские законы, назначив одного из своих сыновей сераскером буджакской орды в ущерб братьям усопшего; наконец, новые унижения заставили ногайцев восстать. Этими настроениями воспользовался Крым-Гирей, который вскоре будет фигурировать в этом историческом очерке; образ действий, с помощью которых он проложил себе дорогу к трону, показывает размер его гения, величие его мужества и богатство его возможностей. Достигнув своей цели, он показал себя исполненным почтения по отношению к Алиму* и другим смещенным султанам. Благодушный, любезный с простым народом, сильный и величественный с великими, справедливый и либеральный, единственное, в чем он вызывал упреки, так это в чрезмерной строгости и в приступах гнева, которым он не был хозяином; но при этом остается неоспоримой истиной, что хорошие качества этого правителя преобладали над его недостатками.**


--------------------------------------------------------------------------------
* Таким был, как говорит Пейсонель, конец краткого и несчастного правления Алим-Гирея, этого загадочного князя, самого развитого, самого просвещенного, самого красноречивого, самого справедливого, самого либерального и самого любезного, который когда-либо правил татарами; того, который поступал наихудшим образом, совершал грубейшие ошибки, допускал наибольшие несправедливости, сделал ничтожно мало добра и внушил самую сильную ненависть. Сильный в своих речах и слабый в делах, изобретательный в поисках возможностей и скованный в преодолении ничтожных мелочей, скорый в решениях и нерасторопный в исполнении.
Никогда действия этого правителя не совпадали с его мыслями и чувствами; это потому, что он думал и чувствовал сам, но действовал по наказу других. Он сделал мало доброго, потому что редко руководил; он сделал много дурного, поскольку всегда был руководим. Его снисходительность к своим детям возместила все его бесполезные добродетели, и можно сказать, что чужие мнения стали причиной потери его славы и репутации, обеспеченных его высокими достоинствами.
** В его живом уме объединились непреклонные суждения и деликатный вкус. Жадный к славе, он был тверд в невзгодах, невозмутим в опасностях; он не знал страха и шел на все, чтобы достичь цели. Этот правитель имел очень редкие для мусульман знания; он был немного сведущ в географии, тактике, фортификации и даже в астрономии и химии. Он любил учиться и советовался с иностранцами с большим доверием, чем обычно это делали мусульмане.
Он не был лишен философической складки ума, что доказывают некоторые черты его характера, переданные бароном де Тоттом, близким другом этого правителя: «В нем все было устроено, – говорит этот писатель, – наилучшим образом: высокий рост, благородная осанка, изысканные манеры, величественное лицо, живой взгляд и способность становиться по собственному выбору то добродушным, то строго импозантным».
«Заметки о крымских ханах», с. 446.
«Записка о турках», т. II, с. 115.
Пейсонель, т. II, с. 370.
--------------------------------------------------------------------------------

Лишенный власти в 1764 г. он был возвращен на трон четыре года спустя, поскольку Порта раскаялась в том, что сместила его. Когда началась война между Турцией и Россией, Крым-Гирей во главе пятидесятитысячного татарского войска и ста двадцатитысячной турецкой армии совершил набег на новую Сербию и сжег всю страну. Армия его, состоявшая из азиатов, была почти полностью истреблена холодом. Прибыв в Бендеры, он почувствовал сильный приступ ипохондрии; лекарь-грек, подкупленный валашским воеводой, прописал ему снадобье, действие которого лишь подтвердило подозрения, вызванные тем, кто это снадобье приготовил. Крым-Гирей умер спустя два дня после того, как выпил микстуру. Ему было пятьдесят пять лет, семь из которых он правил страной. Никогда больше ханы не были любимы татарами и, возможно, не заслуживали быть таковыми.*


--------------------------------------------------------------------------------
* См.: Пейсонель, том II, с. 370 и след. «Воспоминания» барона де Тотта, том II, стр. 115.
--------------------------------------------------------------------------------

Двое его преемников были низложены почти сразу после избрания. Между тем ожесточенная война продолжалась, и русские войска пожинали лавры побед. В 1771 г. князь Долгорукий овладел Крымом; императрица с согласия татар возвела на трон молодого Сахеб-Гирея. Новый верховный глава по обоюдному согласию с народом отрекся от всякой связи с Портой, и Крымское царство было провозглашено независимым и находящимся под покровительством его новой союзницы России. В следующем году Сахеб уступил императрице города Керчь, Еникале, Кильбурн на Днепре. Правивший в то время Мустафа III вознамерился разрушить эти новые договоренности. Он назначил нескольких ханов, но оказался не в состоянии их поддержать. Тогда он попытался найти пути примирения с Сахебом, который в результате этой интриги заслужил немилость при петербургском дворе; на его место был назначен его брат Девлет, но новые интриги еще сильнее отдалили его от России. Наконец, в 1774 г. заключили Кайнарджийское соглашение, которое зафиксировало независимость Крыма. По этому договору Россия владела Керчью, Еникале, Кильбурном, и Порта дозволяла ей свободное хождение кораблей по всем морям, омывающим берега Оттоманской империи. Была оговорена независимость татар и свобода выбора главы государства из потомков Чингиз-Хана; тем не менее, за великим султаном сохранялись духовное верховенство и права, определенные для халифов, а также наделение властью хана. О своем приходе к власти тот должен был официально объявить при двух дворах, заказать всеобщие молитвы за великого султана во всех мечетях, получить от константинопольского кадилескера мюраселех, или (кади) судейскую грамоту, и, наконец, отчеканить монету со знаком оттоманского султана.

Сахеб оказался в милости: он был признан императрицей, а великий султан вручил ему царские знаки отличия. Однако, значительная партия, которая оставалась у Девлет-Гирея, сумела воспользоваться природным непостоянством татар; недовольные тем, что основные центры Крыма находятся под властью России, они восстали против своего нового правителя: тот бежал в Константинополь, а Девлет-Гирей был назначен татарами ханом и вскоре получил от великого султана правительственные знаки отличия; Россия поспешила вмешаться. С помощью сильной армии она помогла в осуществлении амбициозных планов брату последнего хана, Шагин-Гирею, который во главе ногайцев атаковал Девлета. Между противоборствующими сторонами завязалась битва, в которой армия Шагин-Гирея, поддержанная Россией, одержала полную победу, и Девлет попросил помощи у Константинополя; но поскольку императрица отправила новую армию, дабы обеспечить исполнение Кайнарджийского соглашения, Порта покинула Девлета, согласилась с назначением Шагина; и было признано, что мир между двумя державами и не нарушался.

Шагин пожелал ввести в своих войсках европейскую дисциплину, превосходство которой осознавал; он отдал на откуп доходы от своих владений, не обращая ни малейшего внимания на недовольство, вызываемое сборщиками налогов; продемонстрировал слишком явное расположение к обычаям русских и христиан и тем самым вызвал ненависть своих подданных, которые испытывали зависть, вызванную предпочтением, которое, как казалось, получали иностранцы. Образовались партии, амбициозные вожди для которых нашлись даже в семье Шагина. Россия, которую революция лишала влияния в Крыму, поспешила поддержать князя. Порта после безрезультатного требования провозгласить акт независимости, по которому татары предоставлялись бы самим себе, а соседи не вмешивались бы в их дела, закончила со своей стороны тем, что поддержала партию, противостоящую Шагин-Гирею. Русские наголову разбили татар вблизи Бахчи-Сарая, завладели Кафой и разгромили в Балаклаве хана Селима, который был снова призван великим султаном. Весь Крым снова оказался в подчинении Шагину, которого Порте пришлось снова признать.

Версальский кабинет воспользовался доверием к себе со стороны Порты, чтобы заставить ее подписать в 1779 г. конвенцию, разъясняющую кайнарджийский трактат. Основные пункты гласили: полное признание этого договора; согласие России на то, чтобы хан, свободно избранный татарами, отсылал султану протокол своего избрания, дабы получить от султана духовное подтверждение своей власти; обещание России вывести свои войска и т.д.

В декабре 1781 г. Крым был опустошен самой ужасной нищетой. После ухода христианских подданных сельское хозяйство оказалось почти полностью развалено и население значительно уменьшилось. Среди ногайцев и на Кубани вспыхнули новые восстания, все порты Черного моря были блокированы русскими, действиями которых руководил хан. Эти внутренние изменения и беспрестанные волнения заставили императрицу окончательно овладеть Крымом и Кубанью. Князь Потемкин, занятый этой важной операцией, завершил ее столь же искусно, сколь и счастливо в начале 1781 г. Шагин-Гирей отрекся от престола и уступил Екатерине Кубань и остров Тамань. Новым соглашением, переданным в Константинополь 10 июня 1783 г., мир между Россией и Турцией был обеспечен, а императрица обеспечила себе спокойное владение новоприобретенными пространствами.

Так исчез остававшийся осколок Монгольской империи – империи самой обширной и самой могущественной, которая когда-либо существовала на земном шаре.