Из мыслей албанских писателей
12/27/2011 | r2
Или вернее - из творчества.
Что-то крымское такое чудится. Средневековое такое, бахчисарайское.
Исмаиль Кадарэ - самый известный современный албанский писатель и один из самых читаемых европейских.
Прощальный подарок Зла
Перевод: В. Тюхин
Язык оригинала: албанский
"Бекир Али, правитель города Н., еще издали заметил карету, едва та появилась на большой дороге: сначала это был маленький жучок, потом - стремительно приближающийся черный ящик.
- Спаси, Аллах! - пробормотал Бекир Али, разглядев на облучке официальную эмблему. Выходит, тоска, мучившая его весь этот нескончаемый октябрьский вечер, который он, хоть и был суеверен, уже не раз проклинал вроде бы безо всякой на то причины (мать, помнится, говорила ему, что никогда нельзя проклинать дни, даже если они мрачны, как ночи), напала на него неспроста.
Стоя у окна, он смотрел на подъехавшую к дому карету, на кучера, спрыгнувшего с козел и принявшегося стучать в ворота, на своего дворецкого, который, открыв створы, заторопился вверх по ступеням крыльца.
Запыхавшийся дворецкий говорил сбивчиво, но Бекир Али понял: высокий чиновник - прямо из Долма-Бахче, дворца султана.
«Великий Аллах, защити!» - повторил про себя Бекир Али и, как ни старался, спускаясь по лестнице, не держаться за перила, все-таки пару раз ухватился за них.
Прибывший чиновник ожидал его в большой гостиной. Бекир Али, несмотря на богатый опыт, не смог сразу определить подлинный ранг гостя. Запыленная одежда не соответствовала его важному, высокомерному виду, а тому в свою очередь - взгляд глубоко посаженных глаз, усталых, словно у человека, которому смертельно хочется спать. Бекир Али знал, что именно бессонница придает глазам такое выражение.
- Я прямо из столицы, с особой миссией, - проговорил гость, запустив руку в прорезь плаща и доставая свернутую в свиток бумагу.
Бекир Али взял свиток, развернул, но не смог ничего разобрать, кроме слов «Дворец Долма-Бахче, Общий отдел» и знакомой печати внизу. Он поцеловал бумагу в том месте, где стояла печать, почтительно склонился и, свернув документ, отдал его гостю.
- Добро пожаловать в мой дом, для меня это большая радость. Долгая дорога, наверно, утомила вас.
Гость развел руками:
- Дорога изнурительная. А постоялые дворы - так хуже некуда.
- Верно, верно, - поддакнул Бекир Али. - Когда мне самому нужно ехать в Стамбул, я заранее ужасаюсь, когда подумаю, чтó мне предстоит. Кроме Старой Корчмы, на выезде из Янины, и еще одной, возле Каваллы, все остальные - позор, да и только. От вшей и клопов никакого спасения нет."
Далее - http://magazines.russ.ru/inostran/2008/6/ka5.html
Что-то крымское такое чудится. Средневековое такое, бахчисарайское.
Исмаиль Кадарэ - самый известный современный албанский писатель и один из самых читаемых европейских.
Прощальный подарок Зла
Перевод: В. Тюхин
Язык оригинала: албанский
"Бекир Али, правитель города Н., еще издали заметил карету, едва та появилась на большой дороге: сначала это был маленький жучок, потом - стремительно приближающийся черный ящик.
- Спаси, Аллах! - пробормотал Бекир Али, разглядев на облучке официальную эмблему. Выходит, тоска, мучившая его весь этот нескончаемый октябрьский вечер, который он, хоть и был суеверен, уже не раз проклинал вроде бы безо всякой на то причины (мать, помнится, говорила ему, что никогда нельзя проклинать дни, даже если они мрачны, как ночи), напала на него неспроста.
Стоя у окна, он смотрел на подъехавшую к дому карету, на кучера, спрыгнувшего с козел и принявшегося стучать в ворота, на своего дворецкого, который, открыв створы, заторопился вверх по ступеням крыльца.
Запыхавшийся дворецкий говорил сбивчиво, но Бекир Али понял: высокий чиновник - прямо из Долма-Бахче, дворца султана.
«Великий Аллах, защити!» - повторил про себя Бекир Али и, как ни старался, спускаясь по лестнице, не держаться за перила, все-таки пару раз ухватился за них.
Прибывший чиновник ожидал его в большой гостиной. Бекир Али, несмотря на богатый опыт, не смог сразу определить подлинный ранг гостя. Запыленная одежда не соответствовала его важному, высокомерному виду, а тому в свою очередь - взгляд глубоко посаженных глаз, усталых, словно у человека, которому смертельно хочется спать. Бекир Али знал, что именно бессонница придает глазам такое выражение.
- Я прямо из столицы, с особой миссией, - проговорил гость, запустив руку в прорезь плаща и доставая свернутую в свиток бумагу.
Бекир Али взял свиток, развернул, но не смог ничего разобрать, кроме слов «Дворец Долма-Бахче, Общий отдел» и знакомой печати внизу. Он поцеловал бумагу в том месте, где стояла печать, почтительно склонился и, свернув документ, отдал его гостю.
- Добро пожаловать в мой дом, для меня это большая радость. Долгая дорога, наверно, утомила вас.
Гость развел руками:
- Дорога изнурительная. А постоялые дворы - так хуже некуда.
- Верно, верно, - поддакнул Бекир Али. - Когда мне самому нужно ехать в Стамбул, я заранее ужасаюсь, когда подумаю, чтó мне предстоит. Кроме Старой Корчмы, на выезде из Янины, и еще одной, возле Каваллы, все остальные - позор, да и только. От вшей и клопов никакого спасения нет."
Далее - http://magazines.russ.ru/inostran/2008/6/ka5.html