Переход на латиницу - казахский взгляд на узбекский опыт
01/29/2007 | Бё!
«Эксперт Казахстан» №4(106) / 29 января 2007
Kak eto budet na latinitse?
Ольга Кубатина, Рустам Курбанов
Опыт Узбекистана по переводу узбекского языка на латиницу показывает, что этот процесс гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. А разговоры о росте национального самосознания нивелируются неприятием языковых нововведений в обществе
Осенью 1993 года в Узбекистане был принят закон о переводе узбекского языка с кириллицы на латинскую графику. Датой окончательного перехода на новую графическую систему определили 1 сентября 2005 года. Сегодня, спустя 13 лет после этого исторического решения, можно подвести некоторые итоги.
Смена алфавита: причины формальные и действительные
О том, что переход на латиницу был вызван сугубо политическими мотивами, в Узбекистане особенно и не скрывали. Закон «О введении узбекского алфавита на основе латинской графики» принимался в откровенно антироссийской и антирусской атмосфере, когда в республике повсеместно переименовывались населенные пункты и улицы с русскими названиями, сам русский язык демонстративно вычеркивался из общественной жизни, а руководство страны заявляло о предпочтительности «турецкого пути развития».
Хотя публично необходимость смены алфавита драпировалась благовидными предлогами – говорилось о том, что латинские буквы лучше приспособлены для передачи звуков узбекского языка, что переход на новую письменность поможет республике лучше интегрироваться в мировую экономику – подлинные причины перехода на новую графику носили отнюдь не лингвистический характер.
Инициатором алфавитной реформы выступила политизированная часть узбекской интеллигенции – группа поэтов, писателей, преподавателей вузов. Главные их требования сводились к скорейшему избавлению от наследия «колониального прошлого», и в том числе к отказу от русского языка и кириллицы как составных частей этого наследия. Вместо этого предлагалось вернуться к арабскому письму или, на худой конец, перейти на латиницу, чтобы как можно быстрее сблизиться с братской Турцией. Переход на латиницу символизировал, с одной стороны, демонстративный разрыв с Россией и невозможность сближения с ней в будущем, с другой – движение навстречу Турции и Западу вообще.
Была и дополнительная причина спешить со сменой алфавита – сделать заведомо невозможным возврат к арабской письменности, которая в Средней Азии просуществовала более тысячи лет (со времени арабского завоевания и до 1929 года), на чем настаивала немалая часть националистически настроенной узбек?ской оппозиции.
Серьезного обсуждения необходимости перевода узбекского языка на новую графическую систему, по сути, не было. Формально этот вопрос обсуждался на сессии Верховного Совета, однако большинство выступающих чутко улавливало общую предрасположенность президента Ислама Каримова, так что противопо?ложные мнения почти не звучали. 2 сентября 1993 года закон о переходе на латинскую графику благополучно был принят.
Примечательно, что, несмотря на Конституцию Республики Узбекистан, принятую годом ранее и содержащую статью о том, что наиболее важные вопросы общественной и государственной жизни должны выноситься на обсуждение народа и ставиться на всеобщее голосование (референдум), никакого референдума по поводу перехода на латинскую графику в Узбекистане проводить не стали. И вовсе не из-за того, что смена алфавита была вопросом слишком мелким и ничтожным, а из-за опасения, что итоги референдума могут оказаться далеко не теми, которые были необходимы.
Переходить на новую письменность решили поэтапно, шаг за шагом. Полный перевод узбекского языка на латиницу назначили на осень 2005−го. В ближайшие два года после принятия закона в республике утвердили новое написание всех слов и отпечатали учебники на латинице для первого класса. С 1996 года дети, впервые переступившие порог школы, стали учиться читать и писать уже по новым буквам. На следующий год по ним учились школьники двух младших классов, затем трех, и так далее. В 2005−м состоялся первый девятилетний выпуск учеников, полностью отучившихся на латинской графике.
Второе пришествие латинской графики
Современный узбекский алфавит на основе латинской графики значительно отличается от алфавита 1928 года. В прежнем насчитывалось 34 буквы (включая апостроф), в том числе специальные символы, разработанные для языков малых народов СССР. Некоторые из букв были снабжены диакритическими знаками – надстрочными и подстрочными. В 1936 году четыре буквы отменили, и в алфавите их осталось 29. В таком виде он и просуществовал до 1940 года.
Нынешний алфавит, после его небольшой доработки в 1995 году (в частности, буквам «ч» и «ш» было придано английское написание – «ch» и «sh» – в целях сближения с английским языком и более полной интеграции в глобальную современность, а также вычеркнута латинская буква «с»), приобрел следующий вид. В отличие от узбекского алфавита на основе кириллицы, состоявшего из 33 букв и двух знаков (мягкого и твердого), в новом алфавите оказалось 29 букв (включая апостроф), из них две двойные – «ш», «ч» (в алфавите 30−х годов двойных букв вообще не было). В общей сложности букв стало столько же, сколько в латинском алфавите 1928 года, но написание слов намного удлинилось. Тем более что вместо привычной буквы «я» теперь приходится писать две буквы – «ya». Это хорошо заметно на примере названий стран: Shveytsariya, Shvetsiya, Chehiya, Chechnya, Yaponiya. Изъятая из нового алфавита буква «ц» (латинская «с») сегодня заменяется буквой «s» или сочетанием «ts» (в зависимости от случая). В итоге подобного усовершенствования Франция стала писаться как «Frantsiya», «француз» – как «frantsuz», «цирк» превратился в «sirk», «лекция» – в «leksiya».
Понятно, что новым правописанием многие остались недовольны, и не только по причине удлинения слов, но и потому, что оно породило немало различных казусов и нелепиц. К примеру, аббревиатура АКШ (США) теперь состоит не из трех, а из четырех букв – AQSh. И хотя по правилам последняя буква должна писаться строчной, на практике все слово нередко пишется заглавными буквами – AQSH.
Кириллическая буква «х» в новом алфавите была оставлена с тем же значением. Поэтому названия городов Бухара и Хива, написанных на латинице, соответственно, как «Buxara» и «Xiva», иностранцами произносятся исключительно как «Буксара» и «Ксива». В свою очередь узбекские школьники, послушно следуя новой орфографии, наименование гордости узбекистанского машиностроения – автомобиля «Nexia» – выговаривают как «Нехиа». Подобных примеров можно привести предостаточно.
Конечно, все это можно счесть мелочами, которым не следует придавать серьезного значения. Важнее, что новый алфавит существенно отличается от алфавитов других тюркских народов, перешедших на латиницу, – турецкого, азербайджанского, туркменского, крымско-татарского. И даже каракалпакский алфавит, переведенный на латинскую основу одновременно с узбекским, отличается от него тем, что содержит ряд специфических букв, отсутствующих в узбекском варианте.
Застрявшая реформа
Как же сегодня происходит внедрение латиницы в повседневную жизнь узбеков? Для начала отметим, что первоначальная дата полного и бесповоротного перехода узбекского языка на латинскую графику в 2005 году по мере ее приближения была отодвинута еще на пять лет – до сентября 2010 года. Однако если понаблюдать за тем, как переход на латинскую письменность воплощается на практике, то создается впечатление, что он откладывается в бесконечность. Сегодня, спустя 13 лет после принятия закона о переходе на латинскую графику, алфавитная реформа застряла на уровне средней школы.
Основными ее признаками является наличие латинизированной рекламы на городских улицах и школьных учебников в магазинах, отпечатанных на латинице. Нынешние школьники пишут только латинскими буквами. Однако читать они вынуждены на кириллице, поскольку книг на латинице издается чрезвычайно мало, а газеты и журналы не издаются совсем, так как спросом не пользуются. Правда, в узбекских изданиях иногда встречаются статьи, набранные латиницей, но они пока единичны.
Сходная ситуация и на книжном рынке. На латинской графике уже переизданы произведения классиков узбекской литературы – Абдуллы Кадыри, Айбека и Алишера Навои – «Хамса» (Пятерица). Появляются и первые научные работы на латинице. Но в целом книг на латинице печатается исключительно мало: издатели не рискуют их выпускать, поскольку спрос на них невелик. Издания на латин?ской графике составляют не более 10–15% от всей литературы на узбекском языке, продающейся в магазинах. Присмотревшись, замечаешь, что даже эти немногие проценты отпечатаны по государственному заказу (за счет государства). Литература, которой торгуют на книжных развалах, практически вся (в том числе мусульманская религиозная) продолжает печататься на кириллице. Предложение определяется спросом, а спрос таков, что издавать книги на латинской графике издателям выгодно только в том случае, если они печатаются по госзаказу. А этих заказов совсем немного, и они относятся в основном к учебникам. Возможно, ситуация изменится, когда подрастет поколение, учившееся на латинском алфавите, однако в настоящее время Узбекистан продолжает печатать и потреблять печатную продукцию на кириллице.
По-иному складываются дела в виртуальном пространстве интернета. Немало интернет-изданий на узбекском языке либо полностью перешло на латинскую графику, либо пишет на ней названия своих рубрик. Статьи и комментарии на форумах встречаются как на кириллице, так и на латинице. Последней преимущественно пользуется молодежь, которая хоть и понимает кириллицу, но на латинице ей писать уже привычнее. Перешли на латиницу и государственные сайты. Но интернет – свободная зона, в том числе и от закона 1993 года. Здесь есть узбек?ские сайты, созданные исключительно на кириллице, и появляются новые, на ней же. Так что существенного преимущества латинская графика в узбекоязычном сегменте сети пока не имеет.
Во всевозможных надписях на город?ских улицах – в наружной рекламе, вывесках, объявлениях наблюдается полный паритет: встречаются надписи как на кириллице, так и на латинице. Много надписей на русском языке. При этом некоторые люди неизвестно зачем даже русские слова пишут латиницей. Типичный пример – слово «AVTOMOYKA». Плакаты, афиши, объявления – кто как напишет. Во всей этой области пока царят либерализм и толерантность по отношению к любым упражнениям в письме на любом языке и алфавите. Исключение – названия улиц, которые пишутся исключительно латинскими буквами.
Зато государственная документация и делопроизводство в Узбекистане по-прежнему ведутся на кириллице (широко используется и русский язык). Латинские буквы можно встретить лишь на отпечатанных типографским способом бланках коммунальных служб, отдельных ведомств и частных предприятий. Однако ведомства более высокого уровня продолжают использовать кириллицу. Правительственные документы, указы, постановления, переписка – только на ней. И, как многие утверждают, в отношении использования латиницы здесь даже произошел некоторый откат. В итоге ни один правительственный орган в Узбекистане так и не перешел на латинскую графику.
Следует отметить, что политическая обстановка также не способствует этому. Период тесной дружбы с Турцией закончился еще в середине 90−х годов. Сегодня влияние Турции на Узбекистан немногим выше нуля. Зато узбекское правительство переживает расцвет дружбы с Россией, что непосредственным образом отражается на общей риторике, обращенной в ее адрес.
Впрочем, теплые чувства к России испытывает не только правительство. Волна национализма начала 90−х давно схлынула. Основной экономический партнер Узбекистана сегодня именно Россия. Но главную роль в изменении отношения к кириллице играет тот фактор, что в подавляющем своем большинстве узбекистанцы выезжают на заработки в страны с этой графической системой – в Россию, Казахстан, Киргизию. По приблизительным оценкам, сегодня там находится несколько миллионов жителей Узбекистана, и очевидно, что в ближайшее десятилетие их количество не только не уменьшится, но значительно возрастет.
С учетом всех этих обстоятельств в последнее время в республике все чаще звучат голоса, называющие переход на латиницу большой ошибкой. Высказываются мнения, что в образовательном смысле этот шаг привел к «гуманитарной катастрофе». С подобными оценками можно не соглашаться, однако общее снижение образовательного уровня и просто грамотности не подлежит сомнению. «У молодых людей, окончивших школу, очень узкий кругозор, – считает историк Файзулла Исхаков. – Литературу, переведенную на узбекский язык, русскую и мировую классику, они не читали. И на латинице писать они толком не умеют. Дело в том, что сами преподаватели ею не владеют. Если вы попросите десять учителей написать на доске какое-нибудь обычное предложение, то они напишут вам десять вариантов. Согласно закону на латинской графике должны вести преподавание и учителя физики, математики и так далее. То есть те, кто сам ею не очень-то владеет. И они фактически используют кириллицу».
Переход на новую письменность разделил поколения узбекского общества. Старшее не может читать и писать на латинице (хотя читать пока и нечего). Младшее оказалось отрезано от книг, выходивших на протяжении 60 лет – сотен тысяч и миллионов томов, которые сегодня в Узбекистане не переиздаются. Образовалась острая проблема утери культурного наследия. «Никто не учитывал, что вся литература, все книги, все справочники написаны на кириллице. На это никто не обращал внимания, а выяснилось, что все эти библиотеки, справочники, книги стоят миллиарды долларов и создавались трудом народа в течение многих десятилетий. И получается, что если мы будем продолжать переход на латиницу, то мы лишаемся всего этого богатства. В то же время издающиеся книги и справочники на основе латиницы исчисляются единицами. А в домах у населения книги на латинице вообще составляют микроскопические доли процента», – комментирует ситуацию политолог Комрон Алиев.
Административный запрет изданий на кириллице для перелома существующей тенденции тоже не может стать выходом. Напротив, он чреват тем, что покупатели либо вообще перестанут покупать книги и газетно-журнальную продукцию, либо их значительная часть, владеющая русским языком, переориентируется на русскоязычные издания. Кстати, книги на русском языке в столице Узбекистана сегодня составляют около 80–90% от общего объема имеющихся в продаже. Таким образом, запрет на использование кириллицы опасен тем, что узбеки могут превратиться в нечитающую нацию.
Конечно, не приходится сомневаться, что окончательный переход на латиницу постепенно все же произойдет, если руководство Узбекистана вновь не совершит неожиданный шаг и не вернет все на круги своя. Однако, подводя промежуточные итоги, уже сегодня можно сказать, что интеграции молодежи в мировое информационное пространство, обусловленной именно сменой алфавита, не произошло. Платой за поспешное решение стало не повышение, а снижение общеобразовательного и культурного уровня. И очевидно, что этот процесс отразится не только на нынешнем поколении, но и, как минимум, на следующем.
http://www.expert.ru/printissues/kazakhstan/2007/04/perevod_na_latinicu/
Kak eto budet na latinitse?
Ольга Кубатина, Рустам Курбанов
Опыт Узбекистана по переводу узбекского языка на латиницу показывает, что этот процесс гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. А разговоры о росте национального самосознания нивелируются неприятием языковых нововведений в обществе
Осенью 1993 года в Узбекистане был принят закон о переводе узбекского языка с кириллицы на латинскую графику. Датой окончательного перехода на новую графическую систему определили 1 сентября 2005 года. Сегодня, спустя 13 лет после этого исторического решения, можно подвести некоторые итоги.
Смена алфавита: причины формальные и действительные
О том, что переход на латиницу был вызван сугубо политическими мотивами, в Узбекистане особенно и не скрывали. Закон «О введении узбекского алфавита на основе латинской графики» принимался в откровенно антироссийской и антирусской атмосфере, когда в республике повсеместно переименовывались населенные пункты и улицы с русскими названиями, сам русский язык демонстративно вычеркивался из общественной жизни, а руководство страны заявляло о предпочтительности «турецкого пути развития».
Хотя публично необходимость смены алфавита драпировалась благовидными предлогами – говорилось о том, что латинские буквы лучше приспособлены для передачи звуков узбекского языка, что переход на новую письменность поможет республике лучше интегрироваться в мировую экономику – подлинные причины перехода на новую графику носили отнюдь не лингвистический характер.
Инициатором алфавитной реформы выступила политизированная часть узбекской интеллигенции – группа поэтов, писателей, преподавателей вузов. Главные их требования сводились к скорейшему избавлению от наследия «колониального прошлого», и в том числе к отказу от русского языка и кириллицы как составных частей этого наследия. Вместо этого предлагалось вернуться к арабскому письму или, на худой конец, перейти на латиницу, чтобы как можно быстрее сблизиться с братской Турцией. Переход на латиницу символизировал, с одной стороны, демонстративный разрыв с Россией и невозможность сближения с ней в будущем, с другой – движение навстречу Турции и Западу вообще.
Была и дополнительная причина спешить со сменой алфавита – сделать заведомо невозможным возврат к арабской письменности, которая в Средней Азии просуществовала более тысячи лет (со времени арабского завоевания и до 1929 года), на чем настаивала немалая часть националистически настроенной узбек?ской оппозиции.
Серьезного обсуждения необходимости перевода узбекского языка на новую графическую систему, по сути, не было. Формально этот вопрос обсуждался на сессии Верховного Совета, однако большинство выступающих чутко улавливало общую предрасположенность президента Ислама Каримова, так что противопо?ложные мнения почти не звучали. 2 сентября 1993 года закон о переходе на латинскую графику благополучно был принят.
Примечательно, что, несмотря на Конституцию Республики Узбекистан, принятую годом ранее и содержащую статью о том, что наиболее важные вопросы общественной и государственной жизни должны выноситься на обсуждение народа и ставиться на всеобщее голосование (референдум), никакого референдума по поводу перехода на латинскую графику в Узбекистане проводить не стали. И вовсе не из-за того, что смена алфавита была вопросом слишком мелким и ничтожным, а из-за опасения, что итоги референдума могут оказаться далеко не теми, которые были необходимы.
Переходить на новую письменность решили поэтапно, шаг за шагом. Полный перевод узбекского языка на латиницу назначили на осень 2005−го. В ближайшие два года после принятия закона в республике утвердили новое написание всех слов и отпечатали учебники на латинице для первого класса. С 1996 года дети, впервые переступившие порог школы, стали учиться читать и писать уже по новым буквам. На следующий год по ним учились школьники двух младших классов, затем трех, и так далее. В 2005−м состоялся первый девятилетний выпуск учеников, полностью отучившихся на латинской графике.
Второе пришествие латинской графики
Современный узбекский алфавит на основе латинской графики значительно отличается от алфавита 1928 года. В прежнем насчитывалось 34 буквы (включая апостроф), в том числе специальные символы, разработанные для языков малых народов СССР. Некоторые из букв были снабжены диакритическими знаками – надстрочными и подстрочными. В 1936 году четыре буквы отменили, и в алфавите их осталось 29. В таком виде он и просуществовал до 1940 года.
Нынешний алфавит, после его небольшой доработки в 1995 году (в частности, буквам «ч» и «ш» было придано английское написание – «ch» и «sh» – в целях сближения с английским языком и более полной интеграции в глобальную современность, а также вычеркнута латинская буква «с»), приобрел следующий вид. В отличие от узбекского алфавита на основе кириллицы, состоявшего из 33 букв и двух знаков (мягкого и твердого), в новом алфавите оказалось 29 букв (включая апостроф), из них две двойные – «ш», «ч» (в алфавите 30−х годов двойных букв вообще не было). В общей сложности букв стало столько же, сколько в латинском алфавите 1928 года, но написание слов намного удлинилось. Тем более что вместо привычной буквы «я» теперь приходится писать две буквы – «ya». Это хорошо заметно на примере названий стран: Shveytsariya, Shvetsiya, Chehiya, Chechnya, Yaponiya. Изъятая из нового алфавита буква «ц» (латинская «с») сегодня заменяется буквой «s» или сочетанием «ts» (в зависимости от случая). В итоге подобного усовершенствования Франция стала писаться как «Frantsiya», «француз» – как «frantsuz», «цирк» превратился в «sirk», «лекция» – в «leksiya».
Понятно, что новым правописанием многие остались недовольны, и не только по причине удлинения слов, но и потому, что оно породило немало различных казусов и нелепиц. К примеру, аббревиатура АКШ (США) теперь состоит не из трех, а из четырех букв – AQSh. И хотя по правилам последняя буква должна писаться строчной, на практике все слово нередко пишется заглавными буквами – AQSH.
Кириллическая буква «х» в новом алфавите была оставлена с тем же значением. Поэтому названия городов Бухара и Хива, написанных на латинице, соответственно, как «Buxara» и «Xiva», иностранцами произносятся исключительно как «Буксара» и «Ксива». В свою очередь узбекские школьники, послушно следуя новой орфографии, наименование гордости узбекистанского машиностроения – автомобиля «Nexia» – выговаривают как «Нехиа». Подобных примеров можно привести предостаточно.
Конечно, все это можно счесть мелочами, которым не следует придавать серьезного значения. Важнее, что новый алфавит существенно отличается от алфавитов других тюркских народов, перешедших на латиницу, – турецкого, азербайджанского, туркменского, крымско-татарского. И даже каракалпакский алфавит, переведенный на латинскую основу одновременно с узбекским, отличается от него тем, что содержит ряд специфических букв, отсутствующих в узбекском варианте.
Застрявшая реформа
Как же сегодня происходит внедрение латиницы в повседневную жизнь узбеков? Для начала отметим, что первоначальная дата полного и бесповоротного перехода узбекского языка на латинскую графику в 2005 году по мере ее приближения была отодвинута еще на пять лет – до сентября 2010 года. Однако если понаблюдать за тем, как переход на латинскую письменность воплощается на практике, то создается впечатление, что он откладывается в бесконечность. Сегодня, спустя 13 лет после принятия закона о переходе на латинскую графику, алфавитная реформа застряла на уровне средней школы.
Основными ее признаками является наличие латинизированной рекламы на городских улицах и школьных учебников в магазинах, отпечатанных на латинице. Нынешние школьники пишут только латинскими буквами. Однако читать они вынуждены на кириллице, поскольку книг на латинице издается чрезвычайно мало, а газеты и журналы не издаются совсем, так как спросом не пользуются. Правда, в узбекских изданиях иногда встречаются статьи, набранные латиницей, но они пока единичны.
Сходная ситуация и на книжном рынке. На латинской графике уже переизданы произведения классиков узбекской литературы – Абдуллы Кадыри, Айбека и Алишера Навои – «Хамса» (Пятерица). Появляются и первые научные работы на латинице. Но в целом книг на латинице печатается исключительно мало: издатели не рискуют их выпускать, поскольку спрос на них невелик. Издания на латин?ской графике составляют не более 10–15% от всей литературы на узбекском языке, продающейся в магазинах. Присмотревшись, замечаешь, что даже эти немногие проценты отпечатаны по государственному заказу (за счет государства). Литература, которой торгуют на книжных развалах, практически вся (в том числе мусульманская религиозная) продолжает печататься на кириллице. Предложение определяется спросом, а спрос таков, что издавать книги на латинской графике издателям выгодно только в том случае, если они печатаются по госзаказу. А этих заказов совсем немного, и они относятся в основном к учебникам. Возможно, ситуация изменится, когда подрастет поколение, учившееся на латинском алфавите, однако в настоящее время Узбекистан продолжает печатать и потреблять печатную продукцию на кириллице.
По-иному складываются дела в виртуальном пространстве интернета. Немало интернет-изданий на узбекском языке либо полностью перешло на латинскую графику, либо пишет на ней названия своих рубрик. Статьи и комментарии на форумах встречаются как на кириллице, так и на латинице. Последней преимущественно пользуется молодежь, которая хоть и понимает кириллицу, но на латинице ей писать уже привычнее. Перешли на латиницу и государственные сайты. Но интернет – свободная зона, в том числе и от закона 1993 года. Здесь есть узбек?ские сайты, созданные исключительно на кириллице, и появляются новые, на ней же. Так что существенного преимущества латинская графика в узбекоязычном сегменте сети пока не имеет.
Во всевозможных надписях на город?ских улицах – в наружной рекламе, вывесках, объявлениях наблюдается полный паритет: встречаются надписи как на кириллице, так и на латинице. Много надписей на русском языке. При этом некоторые люди неизвестно зачем даже русские слова пишут латиницей. Типичный пример – слово «AVTOMOYKA». Плакаты, афиши, объявления – кто как напишет. Во всей этой области пока царят либерализм и толерантность по отношению к любым упражнениям в письме на любом языке и алфавите. Исключение – названия улиц, которые пишутся исключительно латинскими буквами.
Зато государственная документация и делопроизводство в Узбекистане по-прежнему ведутся на кириллице (широко используется и русский язык). Латинские буквы можно встретить лишь на отпечатанных типографским способом бланках коммунальных служб, отдельных ведомств и частных предприятий. Однако ведомства более высокого уровня продолжают использовать кириллицу. Правительственные документы, указы, постановления, переписка – только на ней. И, как многие утверждают, в отношении использования латиницы здесь даже произошел некоторый откат. В итоге ни один правительственный орган в Узбекистане так и не перешел на латинскую графику.
Следует отметить, что политическая обстановка также не способствует этому. Период тесной дружбы с Турцией закончился еще в середине 90−х годов. Сегодня влияние Турции на Узбекистан немногим выше нуля. Зато узбекское правительство переживает расцвет дружбы с Россией, что непосредственным образом отражается на общей риторике, обращенной в ее адрес.
Впрочем, теплые чувства к России испытывает не только правительство. Волна национализма начала 90−х давно схлынула. Основной экономический партнер Узбекистана сегодня именно Россия. Но главную роль в изменении отношения к кириллице играет тот фактор, что в подавляющем своем большинстве узбекистанцы выезжают на заработки в страны с этой графической системой – в Россию, Казахстан, Киргизию. По приблизительным оценкам, сегодня там находится несколько миллионов жителей Узбекистана, и очевидно, что в ближайшее десятилетие их количество не только не уменьшится, но значительно возрастет.
С учетом всех этих обстоятельств в последнее время в республике все чаще звучат голоса, называющие переход на латиницу большой ошибкой. Высказываются мнения, что в образовательном смысле этот шаг привел к «гуманитарной катастрофе». С подобными оценками можно не соглашаться, однако общее снижение образовательного уровня и просто грамотности не подлежит сомнению. «У молодых людей, окончивших школу, очень узкий кругозор, – считает историк Файзулла Исхаков. – Литературу, переведенную на узбекский язык, русскую и мировую классику, они не читали. И на латинице писать они толком не умеют. Дело в том, что сами преподаватели ею не владеют. Если вы попросите десять учителей написать на доске какое-нибудь обычное предложение, то они напишут вам десять вариантов. Согласно закону на латинской графике должны вести преподавание и учителя физики, математики и так далее. То есть те, кто сам ею не очень-то владеет. И они фактически используют кириллицу».
Переход на новую письменность разделил поколения узбекского общества. Старшее не может читать и писать на латинице (хотя читать пока и нечего). Младшее оказалось отрезано от книг, выходивших на протяжении 60 лет – сотен тысяч и миллионов томов, которые сегодня в Узбекистане не переиздаются. Образовалась острая проблема утери культурного наследия. «Никто не учитывал, что вся литература, все книги, все справочники написаны на кириллице. На это никто не обращал внимания, а выяснилось, что все эти библиотеки, справочники, книги стоят миллиарды долларов и создавались трудом народа в течение многих десятилетий. И получается, что если мы будем продолжать переход на латиницу, то мы лишаемся всего этого богатства. В то же время издающиеся книги и справочники на основе латиницы исчисляются единицами. А в домах у населения книги на латинице вообще составляют микроскопические доли процента», – комментирует ситуацию политолог Комрон Алиев.
Административный запрет изданий на кириллице для перелома существующей тенденции тоже не может стать выходом. Напротив, он чреват тем, что покупатели либо вообще перестанут покупать книги и газетно-журнальную продукцию, либо их значительная часть, владеющая русским языком, переориентируется на русскоязычные издания. Кстати, книги на русском языке в столице Узбекистана сегодня составляют около 80–90% от общего объема имеющихся в продаже. Таким образом, запрет на использование кириллицы опасен тем, что узбеки могут превратиться в нечитающую нацию.
Конечно, не приходится сомневаться, что окончательный переход на латиницу постепенно все же произойдет, если руководство Узбекистана вновь не совершит неожиданный шаг и не вернет все на круги своя. Однако, подводя промежуточные итоги, уже сегодня можно сказать, что интеграции молодежи в мировое информационное пространство, обусловленной именно сменой алфавита, не произошло. Платой за поспешное решение стало не повышение, а снижение общеобразовательного и культурного уровня. И очевидно, что этот процесс отразится не только на нынешнем поколении, но и, как минимум, на следующем.
http://www.expert.ru/printissues/kazakhstan/2007/04/perevod_na_latinicu/