07/07/2008 | Дневной дозор

Про Крым
Аркадий Шелудков: Крымское эссе

Я вырос в Крыму. Прожил там лучшую дюжину лет своей жизни. Если у вас будет выбор, растите детей на побережье Крыма.

Партенит, где я жил, лежит через гору от всесоюзного лагеря Артек. Позади горные вершины, впереди море, справа Медведь-гора — по легенде, окаменелый медведь, пьющий морскую воду. На его спине — несколько суворовских фортов, развалины которых до сих пор там, на некоторых кирпичах маркировка екатерининских времен. Форты на приморских горах служили сигнализацией своего времени: при нападении турок по цепочке разводились оповещающие костры.

Считается, что название Партенита происходит от греческого «партенос» — «дева», что в этом месте находилось святилище Девы — объекта поклонения тавров. Таково древнее название народа, чьим именем исконно назывался полуостров — Таврия или Тавридия. Крымом его назвали татары, что переводится, как «ров» или «вал»: не шибко красиво, зато кратко.

Почти каждое место тут имеет несколько названий. И все вместе взятые они названы то по-тюрски Бахчисараем, то по-русски Владиславовкой, то по-гречески Севастополем, то не пойми на каком языке Фрайдорфом и Фрайлебеном. Одна только Ялта в разные эпохи называлась Джалита, Каллита, Геалита, Эталита и т.п. Крым не является монополией какого-либо народа. Исторические права по этническому принципу на него имеют разные народы вплоть до нынешних итальянцев — возможных потомков крымских генуэзцев. И в то же время назвать его ничейной землей нельзя. Она принадлежит тем, кто ее взял. Кстати, крымские татары это хорошо понимают.

Татары были депортированы с полуострова Сталиным. По официальной версии, за сотрудничество с фашистами. Что там было в реальности неизвестно. Известно, что с развалом Советского Союза они стали организованно возвращаться назад. Я помню, как в начале 90-х стояли перед зданием главы Автономной Республики Крым палатки с татарами, чего-то требовавшими. Спустя некоторое время татарские поселки стали появляться вдоль побережья. Буквально за ночь они ставили несколько домиков из ракушечника — легкого пористого кирпича из окаменелых морских организмов. На следующий день администрации района просыпалась с новым поселением под носом. А по своим возможностям районные администрации Крыма были бесконечно далеки от решимости бутовских властей.

Впоследствии и русское население Крыма распробовало верность подобной тактики. К пятиэтажкам в моем поселке стали пристраивать новые площади: был перед домом дворик — теперь кирпичная пристройка в два этажа. Понятно, что никакой закон этого не позволяет. Но понятно и другое: тоска по сильной государственности была тем сильнее, чем разнузданнее был криминальный самозахват земли. В украинскую государственность — государственность страны, которой 17 лет от роду — никто не верит. Многие помнят, как президент Украины Кучма подписал указ, согласно которому 356 га земли выводилось из состава всемирно известного Никитского ботанического сада, гордости полуострова, под деятельность шести фиктивных фирм. Все помнят и то, как пасовали украинские власти, в том числе и нынешние «оранжевые», перед одной только воображаемой угрозой крымско-татарского восстания. А ведь татары — это всего 14% двухмиллионного населения полуострова. Еще 70% — русские.

Нельзя верить украинским властям и тогда, когда они говорят, что Крым отошел к Украине спокойно, никто не возмущался. Первое знакомство с политтехнологиями моего постсоветского детства состоялось, когда я стал повсюду встречать листовки, агитировавшие за Юрия Мешкова. Он шел на выборы с одним лозунгом «За сближение Крыма с Россией». Во втором туре он победил. И вошел в историю, как единственный президент Республики Крым. Эта республика была провозглашена в 1992 году, а за год до этого Верховным Советом Крымской АССР была принята декларация о государственном суверенитете Крымской АССР. В том же 1992-м была принята первая конституция Крыма, через полгода под давлением центральной власти в нее были внесены существенные поправки. В 1993-м была введена должность Президента Республики Крым, ее и занял Мешков. Через год была вновь принята конституция образца 1992 года. А в 1995-м Верховный Совет Украины отменил конституцию Крыма и пост Президента республики Крым. Глупо идеализировать политику Мешкова тех времен, но и на радостное вхождение в состав новоиспеченной Украины, согласитесь, это не похоже.

В Севастополе я побывать не успел — не дорос до того возраста, когда молодежь начинает колесить по полуострову. Но в том, что Севастополь — город с особым статусом, сомнений не было. Если можно восхищаться природой и ландшафтом с точки зрения ее оборонного значения, то это тот самый случай. Достаточно взглянуть на карту, чтобы увидеть десятки глубоко спрятанных бухт, защищенных скалистыми мысами. Подобных бухт — а севастопольская бухта является одной из самых удобных в мире — на черноморском побережье российского Кавказа нет. Севастопольцы знают это, и они знают, кто взял эту землю, превратив ее в настоящий город, с прекрасной библиотекой, архитектурой, научной интеллигенцией, высокообразованным офицерством. Это была не Турция, не татарское ханство и не украинское государство, которого не существовало. Это была Российская Империя. Поэтому главное завоевание Россией Крыма было сделано тогда, в конце VIII века — не силой оружия (вернее, не только ею), а созидательным трудом и разумной политикой. Неудивительно, что сегодня Севастополь стал форпостом России в противостоянии с украинской «оранжевой» элитой, ничего так и не создавшей.

Среди моих одноклассников крымского детства трое — уже военные. Это крайне много, если сравнить с Россией. Когда я спрашивал почему, мне ответили, что на Украине им много платят — такая политика. Правильная политика. Интересно, что они говорили во время присяги? Наверное, «Служу Украине!» Но рос-то я с ними в одном дворе, купался в одном море, и в принципе не думаю, что их взгляды на жизнь сильно отличаются от моих. Эти люди воспитаны в русской культуре (что бы это ни означало), выросли в Крыму и еще помнят, что Партенит — Военный санаторий СССР. И хочу заметить, что среди них есть люди, как минимум, с украинской фамилией. Потому что, как бы кто ни хотел видеть обратную ситуацию, Малороссия до сих пор — неотъемлемая часть Русского мира.

За семнадцать лет украинское государство так и не взяло крымскую землю. Я бы сказал, не захотело. Санатории, построенные на деньги российского капитала сегодня — лучшие на полуострове. Законы Украины не соблюдаются, на фоне того правового нигилизма, который творится на полуострове, Россия — образцовая правовая держава. Прийти в Крым с порядком, с созидательными проектами, без национализма можно. И лично я убежден, нужно. И татары, и русские, и крымские корейцы, и сами украинцы истосковались по порядку и законности, по крупным вложениям в экономику, в изношенную инфраструктуру полуострова. Кидаться трескучими лозунгами тут ни к чему — в них мало кто верит. Верят в действия. А действие может быть одно — прийти и сделать полуостров своим.

Евреи несколько сот лет говорили друг другу «До встречи в Иерусалиме!», и встретились. «До встречи в Севастополе!» — скажу я. Очень хочется верить.

Просто был в Крыму год назад и очень он мне понравился - особенно его жители
http://ostap-bb.livejournal.com/5840.html