12/08/2006 | Деловая неделя 08.11.2006, 13-47

Когда инженеры и медики разрабатывали новую технологию, их считали сумасшедшими.

Украинские ученые научились делать хирургические операции с помощью электросварки. Счет успешно прооперированным пациентам идет уже на тысячи. Однако создатели этой технологии считают, что они только в самом начале пути. Пока что идут операции на легких, селезенке, мочевом пузыре и т. д. Но не исключено, что в ближайшие годы электрическая сварка доберется до таких сложных органов, как мозг и сердце.

Вода, огонь и живые ткани

Для украинской науки сварка – это почти что национальная идея. В 1934 году самый известный украинский ученый-инженер Евгений Патон основал в Киеве Институт электросварки. С 1953 года и по сей день этот институт возглавляет его сын – Борис Патон, который является еще и президентом Национальной академии наук Украины.

Ученые научились делать сварку и под водой, и в космосе. Они могут сварить двухметровую трубу или огромный мост... Казалось, что украинская сварка освоила уже все возможные среды и материалы. И тут у разработок украинских сварщиков появилась новая область применения – медицина.

Главным идеологом и руководителем проекта стал сам Борис Патон, который объявил это направление приоритетным. Несколько лет эксперименты проводились только на животных: крысах, кроликах свиньях. Все это происходило в начале 1990-х годов, в самый разгар всеобщего кризиса науки. Институт был наполовину закрыт. Зарплату ученым не платили месяцами. Для экспериментальных животных не хватало корма. "Один из моих сотрудников записал в протоколе исследования: "Крыса не могла долго войти в наркоз, потому что была очень голодная", – вспоминает один из руководителей проекта Алексей Лебедев, заведующий отделом №1 в Институте электросварки.

Над созданием технологии хирургической сварки трудилась большая команда инженеров, программистов, биологов, медиков и т. д. Технарям, всю жизнь работавшим с неодушевленными приборами, пришлось осваивать медицинские науки. Особенно тяжко давалось посещение операций. "Когда в первый раз при мне оперировали кролика, я не мог на это смотреть. Там было все разворочено. А когда я увидел операции на мозге человека, это было вообще душераздирающее зрелище..." – признался мне в беседе Алексей Лебедев.

После экспериментов с животными было решено начать операции на людях. К проекту подключилась Служба безопасности Украины. Генерал-майор Военно-медицинского управления СБУ Михаил Захараш стал одним из главных адептов новой технологии в хирургии.

Участие в проекте наследников украинского КГБ вызвало у меня некоторое удивление. Однако меня заверили, что связь со спецслужбами в какой-то степени случайная: "Это просто личное знакомство, не более того. И вообще в СБУ медицина на очень высоком уровне". Кстати, название подразделения, где в институте Патона занимаются медицинской сваркой – "отдел №1", тоже, по словам его руководителя, никак не связано с секретностью – просто этот отдел создавали одним из первых.

В это вполне верится: особой таинственности вокруг своей разработки ученые не делают. Чтобы попасть в лабораторию, мне не потребовалось даже предъявлять паспорт.

Счет сваренным пошел на тысячи

Для многих идея делать операции с помощью электросварки казалась немножко безумной. "Вначале все нас считали сумасшедшими. Если честно, я тоже не верил, что это возможно", – признается Алексей Лебедев.

С большим скепсисом восприняли эту идею российские коллеги. В одной из публикаций в российской прессе кто-то шутил, что, мол, оборудование для хирургической сварки обходится в 20 тысяч долларов, "а полный его аналог – детский агрегат для выжигания по дереву – стоил в советское время рублей 10".

Глава службы общественных связей НАН Украины Аркадий Хидекели рассказывает, как во время обсуждения новой технологии один из ученых заявил: "Лично я бы ни за что не согласился, чтобы меня оперировали с помощью сварки. Я все-таки живой человек, а не железная труба".

Правда, через какое-то время этот ученый признался, что согласился бы на такую операцию, если бы ее проводил известный хирург, плюс к этому – должно быть достаточное количество успешных операций.

На сегодняшний день сварку Патона используют почти в тридцати украинских клиниках. И делают ее очень многие известные врачи. Среди них профессор Анатолий Макаров, который считается одним из крупнейших в Украине специалистов по легочной хирургии.

"Я был первым, кто начал применять сварку в торакальной хирургии (операциях на грудной клетке). Сейчас я без нее вообще не работаю. Обычным скальпелем рассекаю только кожу. А дальше – все с помощью новой технологии. Между традиционными методами и сваркой, как говорят в Одессе, две большие разницы", – рассказал нам Анатолий Макаров.

С помощью сварки прооперированно более трех тысяч человек. Точную цифру назвать сложно. "Это стало настолько привычным, что мы перестали считать", – говорит профессор Макаров.

"Вы обманываете людей!"

Словосочетание "сварка в хирургии" действительно вызывает какие-то жутковатые ассоциации. Сразу представляется развороченное тело пациента, над которым орудуют суровые сварщики в традиционных масках. Идет дым, во все стороны летят искры...

На самом деле операция с использованием сварки выглядит куда более "гуманно". Одно из главных ее достоинств – больной теряет гораздо меньше крови, чем при традиционной операции со скальпелем.

"Наш американский инвестор присутствовал на одной из экспериментальных операций, которая проводилась на свинье. В обычной хирургии это очень кровавая процедура. А тут практически никакой крови. И американец заявил: дескать, вы обманываете людей, из этой свиньи перед этим выпустили всю кровь. Каково же было его удивление, когда эта свинья очнулась после операции", – рассказал нам Алексей Лебедев.

Честно говоря, попав в лабораторию, где разрабатывают технологию для медицинской сварки, я почувствовал себя слегка разочарованным. Уж больно инструмент для сварки живых тканей напоминал обычный хирургический зажим. Только на концах у него – электроды.

Однако технология сварки живых органов – дело довольно хитрое. "Детский агрегат для выжигания по дереву" здесь явно неуместен. Нужно тщательным образом подобрать напряжение и частоту тока, форму импульсов. Одно дело – сварить стенку желудка, и совсем другое – селезенку.

Простой на первый взгляд инструмент соединен с процессором, в который заложена программа операции. Электроника сама определяет, какой именно ткани касается инструмент, и подает соответствующий импульс.

Сварочным материалом является альбумин – межклеточный белок. Под воздействием электротока он коагулируется, надежно скрепляя ткани. Уже через несколько недель структура ткани в районе сварки полностью восстанавливается. И никаких ниток, скоб и прочих противоестественных для организма методов соединения.

"Эх, нам бы такую штуку в Афганистане..."

И врачи, и инженеры могут подолгу перечислять достоинства нового метода. Как уже писалось выше, больной теряет гораздо меньше крови. На операцию требуется в 1,5–2 раза меньше времени. Эти минуты бывают критичными для жизни человека. Лебедев привел пример, когда на его глазах оперировали рак почки. Сварка при этом не использовалась – все делали обычными методами. И операция шла так долго, что пришлось ее прекратить, так и не вырезав всю опухоль, иначе бы больной умер от самой операции.

Скорость и экономичность операции может сослужить хорошую службу в горячих точках или на месте катастроф. Один из медиков, столкнувшись с технологией сварки, печально вздохнул: "Эх, нам бы эту штуку в Афганистане..."

"Сварной" шов зарастает быстрее и лучше. Рассказывают, что во время операций на животных место разреза приходится помечать цветной ниточкой, потому что иначе его потом просто невозможно найти. При этом оно получается абсолютно герметичным, что особенно важно при операциях на легких или, допустим, на мочевом пузыре.

Еще одно преимущество: при онкологических операциях гораздо меньше вероятность дальнейшего распространения опухоли. "При раке легкого, когда имеются лимфоузлы, сварка позволяет удалять их, не нарушая целостности. Нарушил целостность лимфоузлов, значит, около 70–80% раковых клеток распространятся дальше. Спрашивается, какой толк от такой операции? Когда я выполняю операцию сваркой, то получаю огромное удовольствие от работы, потому что этот метод позволяет четко выделить пораженные участки, а главное, больной после такой операции выздоравливает", – рассказывает Анатолий Макаров.

И что особенно важно – из нескольких тысяч операций не было ни одной неудачной. Сообщив об этом факте, суеверный Алексей Лебедев так эмоционально постучал по деревянному столу, что лежащий на нем мой диктофон на некоторое время перестал работать.

"Мы только в самом начале пути"

Ученые постоянно совершенствуют свою технологию. Например, недавно создан аппарат, позволяющий сваривать сосуды диаметром до 14 миллиметров. Но при этом разработчики уверяют: "Мы только в самом начале пути".

К примеру, до сих пор сварка практически не применяется в нейрохирургии. Проводились только экспериментальные операции по удалению внемозговых опухолей (исследования временно прекращены, но скоро должны возобновиться).

Еще одна область, которая пока не освоена, – кардиология. "Пока опыта работы на сердце у нас не было. Там большие давления и большой риск. Теоретически это возможно. Но практически..." – Алексей Лебедев разводит руками.

Однако, судя по всему, ждать воплощения теории в реальность осталось совсем недолго. "Буквально неделю назад мне позвонили знакомые кардиологи. Они проявили очень большой интерес к сварке в хирургии. Хотят использовать эту технологию для некоторых операций", – сообщил нам Анатолий Макаров.

В общем, сварка Патона оказалась востребованной в такой неожиданной области, как хирургия. Остается только гадать, в каких еще областях она найдет свое применение.

Григорий Тарасевич, "Новое русское слово" (Европа-СНГ)

http://dn.kiev.ua/social/Paton_08.html