07/19/2009 | Константин Северинов, профессор Университета Ратгерса (США)

Метры и мэтры

Что мешает российским ученым работать на мировом уровне

Константин Северинов, профессор Университета Ратгерса (США), завлабораторией Института биологии гена РАН

"Российская газета" - Федеральный выпуск №4894 от 22 апреля 2009 г.

Альтернативы инновационному развитию у России просто нет, заявляют руководители страны. Сегодня наша доля на рынке высоких технологий составляет доли процента. Локомотивом в гонке за лидерами призвана стать отечественная наука. Но готова ли она к такой миссии?

По мнению многих ученых, наша наука если и уступает западной, то только в одном - в финансировании. Во всем остальном она ничуть не хуже. Отсюда следует вывод: в науке ничего не надо менять, надо лишь давать ей больше денег, и она обеспечит результаты мирового уровня.

Подобные заявления звучат на общих собраниях РАН, а в последнее время некоторые академики отстаивают эту позицию с цифрами в руках. В частности, академик Угрюмов в ряде печатных изданий доказывает, что отставание России по числу статей в престижных научных журналах вовсе не означает, что наша наука хуже работает. Просто "метр" для сравнения выбран неверно. Куда точней другой показатель - "цена" статьи. Для этого надо выделяемые РАН деньги разделить на число статьей, а затем сравнить результат с аналогичным в ведущих странах. Оказывается, он примерно такой же, то есть мы стоим вровень с мировыми лидерами. А значит, чтобы догнать их по числу статей, нужно вкладывать в российскую науку такие же деньги, как и на Западе.

Считаю, все это лукавые цифры, чтобы продемонстрировать эффективность РАН. Тот же академик Угрюмов признает, что в академических институтах работает намного больше сотрудников, чем в научных организациях ведущих стран. Но если по своему к.п.д. наши ученые и иностранные равны (в чем нас пытается убедить Угрюмов), то россияне просто обязаны в сумме выдать на-гора намного больше статей. То есть по валу Россия должна быть впереди планеты всей. Однако сегодня картина обратная. По числу публикаций страна все ниже опускается вниз, оказавшись в конце первой десятки. Но раз так, то значительная часть наших ученых, по сути, не ведет никакой научной работы, продолжая получать бюджетные деньги, подчас довольно приличные.

Не меньшее лукавство таит вроде бы очевидный вопрос: а сколько статей публикуют российские ученые в престижных международных журналах? Ответ далеко не очевиден. Скажем, один из самых авторитетных журналов Nature в год печатает всего одну статью, подготовленную исключительно российскими авторами (в 2007 и 2008 годах таких статей не было вообще). В то же время журнал печатает более десятка статей, где в группе авторов есть ученые РАН. Скажут, это и есть нормальное международное научное сотрудничество. Но назовем вещи своими именами. Большинство таких исследований выполнено россиянами в зарубежных научных центрах на деньги западных налогоплательщиков. Но если наш ученый продолжает числиться сотрудником российского института, то этот адрес обязательно указывается. А академия имеет возможность приписывать себе достижения, в которые она не вложила ни рубля.

В подавляющем большинстве "совместных" статей российские ученые присутствуют как "младшие" соавторы мощных западных коллективов. Скажем, вклад двух российских авторов (всего в статье 22 автора) в статью о расшифровке генома мамонта заключался в предоставлении мамонтового материала.

Схожая ситуация с публикациями ученых РАН в журнале Cell - наиболее престижном в области современных наук о жизни. Начиная с распада СССР российские коллективы опубликовали здесь всего лишь две статьи. Таким образом, вклад наших академических ученых в прорывные направления современной науки пренебрежимо мал, а официальная статистика сильно завышенa за счет "научного сотрудничества". Другими словами, подавляющее количество публикаций в престижных журналах, которые РАН приписывает на свой счет, к ней реально не относятся.

Если же отбросить все уловки и оценивать реальную эффективность РАН, то придется обратиться к публикациям исключительно российских коллективов. И тогда выясняется, что большинство их статей печатается во второсортных российских журналах, "вес" которых в научном мире невысок.

Почему же статьи об исследованиях, проводимых в институтах РАН, не выдерживают конкуренции на мировом научном рынке? Многие академики любят говорить о негласном сговоре престижных международных журналов против российских авторов. Это по меньшей мере несерьезно. Ведь большинство наших соотечественников, делающих прорывные работы за рубежом и публикующихся в ведущих журналах, рассматриваются своими западными коллегами именно как "русские", о дискриминации по национальному признаку говорить просто смешно. Кроме того, конкуренция между журналами столь высока, что каждое издание буквально охотится за интересными статьями, любая сколь-нибудь заметная работа обязательно появится на его страницах. Независимо то того, кто ее автор.

Если против российских ученых нет заговора, что же мешает им работать на мировом уровне? Обычно ссылаются на несопоставимые зарплаты здесь и на Западе. Такой взгляд мне представляется упрощенным. Более того, уверен, что если сейчас в разы поднять зарплаты российских ученых, их отдача вырастет не намного. Причина - в отсталой организации российской науки, где многое делается не благодаря, а вопреки.

В такому выводу я пришел, возглавляя одновременно уже более двух лет лаборатории в России и США. Американский коллектив публикует в год 10-15 статей. И я ожидал, что и здесь, в России, мы сможем выйти на тот же уровень или хотя бы к нему приблизиться. Увы, не получается, хотя российские ученые трудятся ничуть не меньше американских. Но эффективность их труда невелика, так как мешает множество барьеров. Скажем, деньги для закупки расходных материалов, без которых работа наша невозможна, приходят в мартe, а чаще в июне, то есть мы заведомо работаем меньше коллег из США. А к концу года деньги надо истратить, иначе они будут потеряны. Поэтому часто их просто "сбрасывают", закупая нередко ненужное оборудование. И вообще для закупки реагентов и оборудования нужно заполнить горы бумаг, получить массу справок, а затем несколько месяцев ожидать, когда же наконец заказ придет.

Современная молекулярная биология немыслима без высокотехнологичных анализов, которые выполняются на условиях аутсорсинга небольшими биотехнологическими фирмами, которых в России практически нет, а существующие выставляют за свои услуги цены в несколько раз выше мировых. В общем, реалии таковы, что наиболее важные эксперименты приходится проводить в америкaнской лаборатории, хотя многие предварительные результаты получаются в России.

И подобных примеров отсталой организации российской науки можно приводить множество. Скажем, необходима прозрачная система проведения конкурсов, финансирование не институтов, а непосредственных исполнителей - лабораторий, нужна свобода распоряжаться деньгами и т.д. То есть РАН нужны реформы, которые позволят реально, без помощи лукавых ухищрений вывести ее на уровень лучших научных организаций мира.

Досье "РГ"

Константин Северинов - профессор американского университета. Более 14 лет работал в США. Два года назад вернулся в Россию и возглавил лабораторию в Институте биологии гена РАН. Он один из самых авторитетных молодых ученых, чье мнение о развитии науки вызывает неизменный интерес.

http://www.rg.ru/2009/04/22/severinov.html